Путин в Пекине

•  Андрей Сошенко

Президент России Владимир Путин 4 февраля прилетел в столицу Китая на открытие Олимпиады и для переговоров с Си Цзиньпином. Что бы там не говорили официальные российские СМИ, а всё же приём китайской стороной Президента России был несколько странноватым, подчеркнуто скромным.

Обращают внимание, что лидера России никто не встретил у трапа самолета. Позже Путин встретился с лидером КНР Си, на которой (по инициативе китайской стороны) лидеры не пожимали друг другу руки. Как пишут СМИ, да и поясняет служба протокола президента России, причина в карантинных ограничениях. Но следует предположить, что не только в этом. Хорошо, обниматься и обмениваться рукопожатиями совсем не обязательно. Даже «социальную дистанцию» можно прекрасно соблюдать, но чтобы никого не послать на встречу лидера крупнейшей и дружественной страны в аэропорт – это что-то новое в дипломатии и протоколе приёма. Явно, что здесь что-то иное. Ещё заметно, что товарищ Си не сделал даже шага навстречу Путину при самой их первой встрече в Пекине, когда тот шёл к нему. Вновь, что-то здесь, учитывая тонкость восточных церемоний, не то. Особенно в сравнении с подчеркнутым особым уважением, с которым встречали Си Цзиньпина во время его визитов в Россию. Кстати, Си отказался приехать в Москву на парад 24 июня 2020 года по случаю 75-летия Победы в Великой Отечественной войне (официально – всё из-за той же пандемии).

Аналитики и пресса по-разному комментируют итоги встречи Президента России председателя КНР в китайской столице 4 февраля. С одной стороны, констатируется, что ценно само намерение России и Китая совместно противостоять вмешательству извне во внутренние дела суверенных стран, выступать против подрыва мировой безопасности и против цветных революций, что наиболее важно при обострении ситуации со стороны «цивилизованного Запада». Но с другой стороны, ожидания не в полной мере оправдались насчет констатации единых подходов по ситуации, например, вокруг Украины. Также рановато говорить, что Китай и Россия создали альянс против Запада или заявили о переходе на торговлю в национальных валютах, что некоторыми ожидалось, но из итогов встречи всё же однозначно не последовало. И подписанное совместное заявление несколько декларативно и излишне объёмно. Есть, конечно, интересная конкретика, но размытая в стиле западных «прав человека», «общечеловеческих ценностей», «устойчивого развития» в совокупности с восточной китайской велеречивостью, подразумевающей возможность «двойного прочтения».

Далее. В.В. Путин был на открытии Олимпиады 4 февраля на пекинском стадионе «Птичье гнездо». Но предложили ему излишне уединенное место. А могли бы предоставить место недалеко от центральной трибуны, на которой сидели Си Цзиньпин и глава МОК Томас Бах. Китайское телевидение не нашло возможности хоть немного акцентировать внимание на присутствии российского лидера, его не показали в прямой телетрансляции даже во время прохода российской сборной (кадры приветствия Путиным российской делегации были предоставлены отдельно и позже). Думается, что в совокупности всё отмеченное указывает на какие-то игры в знаки и жесты, попытки навязать китайской стороной свои смыслы и понимание вещей. Китай уже, что несколько неожиданно на этом этапе, демонстрирует некую гордыню по отношению к России.

А потому говорить, что Китай является главным стратегическим партнером для России, несколько преждевременно. Я не к тому, что Китай нужно переводить в разряд недоброжелателей России. Нет. Китай – настоящий союзник и партнёр России. Во всяком случае, на ближайшую историческую перспективу. Но искренне рассматривать его как главного стратегического партнёра с возвращением лозунга «дружбы навеки», – неправильно. Этой риторикой о «дружбе» Китай просто прикрывается в достижении своих прагматичных целей.

Да, с одной стороны, Китай недавно выступил с поддержкой России в ООН по ситуации на Украине. Но это, видимо, чисто прагматический обмен: Китай поддерживает Россию в этом вопросе, а Россия – Китай по вопросу Тайваня. С другой стороны – без особых согласований с нашей страной Поднебесная проводит свою линию в отношении среднеазиатских государств, бывших республик СССР, находящихся в круге национальных интересов России. Так, Председатель КНР Си Цзиньпин и президенты Казахстана, Киргизии, Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана провели совсем недавно, 25 января, онлайн-саммит «государства Центральной Азии – Китай» в связи с 30-летием установления дипломатических отношений. Лидер КНР заявил о предоставлении в ближайшие три года на безвозмездной основе странам Средней Азии (Казахстану, Киргизии, Узбекистану, Туркменистану и Таджикистану) помощи в размере $500 млн «для осуществления социально значимых проектов».

И что примечательно, Россия в ходе саммита не упоминалась ни разу, в том числе – в итоговых документах.

В целом же, по совокупности, Китай одной рукой демонстрирует общность позиций с Россией, а другой – обозначает дистанцию, ближе которой сближаться не желает. То есть действует исключительно в собственных национальных интересах. Сегодня Китаю выгодно это, завтра иное, сегодня в ряде вопросов сотрудничает с Россией, применяя хитрую эмоциональную риторику, завтра – неизвестно.

Да, в Китае, в отличие от Запада, уважительно относятся к русской культуре и русскому языку, советским фильмам. Но это всё же нельзя считать определяющим. Как уже отмечал, Китай, как и Запад, поражён глобализацией. И настораживает то, что проекты «китайской глобализации» с течением времени всё меньше отличаются от западных. Поэтому замена для России западной глобализации на китайскую мало что меняет. Остаются, конечно, отличия «глобализации по-китайски» от её западной версии – это уважение к территориальной целостности и суверенитету государств-партнеров, учёт естественных и культурных различий народов и государств. И «территориальная глобализация», в том смысле, что Китай якобы имеет планы поглотить некоторые территории России, о чём любят порассуждать некоторые либералы, не имеет под собой реальных оснований. У государства Китай таких планов нет. Хотя факт остаётся фактом – чисто объективно китайцев становится всё больше на российских территориях, особенно на Дальнем Востоке, со всеми исходящими отсюда рисками для России.

В Китае присутствует идеологическая полифония: и марксизм с китайской спецификой, и либерализм, и конфуцианство, и даосизм, и буддизм, и ориентирование на собственные силы. Но всё с глобалистским вектором. Каковы далёкие планы у «китайских мудрецов» – сказать сложно, куда занесёт Китай в будущем – тем более.

В этой ситуации небесспорным выглядят усилия России в укреплении вооруженных сил Китая. Создание Россией Китаю «непробиваемого купола», системы предупреждения о ракетном нападении, во многом оправдано, отвечает интересам обоих государств и мировой безопасности. Но многие высказываются в том смысле, что нужно и дальше помогать Китаю в укреплении их вооружений. Это – ошибочно. Китай должен чувствовать свою отсталость в этом вопросе от России. Военный фактор единственный (кроме географического и природных ресурсов), за счет которого Россия может в геополитическом смысле быть соразмерна с Китаем и США. Как Китай встанет вровень в военном потенциале с Россией, боюсь, вообще обнаглеет. Также непонятно, почему Россия помогает Китаю в развитии космических технологий, передавая соответствующие научные разработки и технологии ещё советских времён. С какой стати? Здесь, думается, изначально заданы ложные акценты. Российская сторона должна была бы предлагать, например, совместное освоение Луны на простом принципе – ваши финансы, наши технологии и научная мысль. Но не передавать технологии.

Единственной альтернативой «единому мировому порядку» в западном или любом ином понимании является только Православие, только Россия, только Русский мир. Вот в отсутствии понимания последнего в самой России и все беды и ошибки во внутренней и внешней политике. Так, ни в коем случае нельзя принимать в чистом виде идеи евразийства. Современное евразийство понимается как наднациональная категория, направленная на формирование эрзац-народа и эрзац-культуры вместо русской скрепы.

Отсюда и стремление «новой России» всё время к кому-то пристроиться, то к Западу, то к Китаю, отсюда и сомнительные лозунги о стратегическом партнёрстве с Китаем. Между тем, русский народ должен оставаться тем, чем он был, есть и, несомненно, будет – государствообразующим народом. Если и пользоваться терминологией о евразийстве, то в качестве геополитического распространения интересов русского народа, с непременным указанием превалирующего значения русского фактора. Иначе, «евразийство» приводит Россию в подчиненное состояние к Китаю, хотя бы за счет несоизмеримо большего числа населения в Поднебесной и её веса в мировой экономике. Лучше вообще не пользоваться категориями «общие евразийские интересы», «евразийский союз» и т.п., потому как есть русский имперский подход, имперские принципы величия России, о чём отмечал в материале "Вернуть России имперскость".

Какие ещё круги должна пройти современная Россия, чтобы понять не умом, а сердцем истину, высказанную Императором Александром III: «У России нет союзников, кроме её армии и флота». А потому и позиционирование России должно быть соответствующим – гордое одиночество с предложениями остальным государствам к сотрудничеству.

Источник