Парнас еще дыбится

Наверное, многие знают книжечку "Парнас дыбом", в которой три харьковских автора писали пародии (вернее, подражания) на разных поэтов и писателей. "Обрабатывались" три темы: "У попа была собака", "Серенький козлик" и "Пошел купаться Веверлей".

Я решила продолжить традицию, взяв за образец "Наша Таня громко плачет". Вот несколько опусов на эту тему.

1.

Лился поток светловодный, белый песок омывая.
Юная дева пришла на берег мячом поиграть.
С ней веселились стыдливо ее молодые подруги,
Очи потупив слегка, ярким румянцем зардясь.
Прелестью дев молодых был пленен бог ручья шаловливый,
Дунул на мяч, и уже принял игрушку поток!
Девы застыли, смутясь, а Татьяна одна зарыдала.
Чудо! Не тонет в реке кожей обтянутый мяч!
Тут, чтоб утешить ее, юный Атис на бреге явился,
Свежей сияя красой, с печатью богов на челе.
Робкие девы стремглав убежали к родительским сеням,
Он же за платья подол красавицу вмиг удержал.
Больше не плачет она, забыты и мяч, и подруги!
Юному богу всегда деву утешить легко!

2.
В узком ущелье
Пенный играет поток,
У переправы
Нету с утра ни души.
Слива теряет
Последний свой лепесток.
Таня все плачет,
Мяч потерявши, в тиши.

4.
Из глаз прекрасных жемчуг катится в траву,
Упал в реку твой мяч, но он ведь на плаву.
Не плачь, дитя, для слез тут нет причины!
Я сам как мяч: я в жизнь упал, и вот – живу!

5.
Перекатываясь, не топят
волны мячик в реке.
Девочка плачет.

6.
Когда дитя любимую игрушку
Уронит в пробегающий поток,
Печаль охватит милую резвушку
Из глаз – еще один поток потек!
Но в дружеской стихии мяч не тонет.
Соседский пастушок его принес,
И что ж она? Дитя уже не помнит,
То, отчего лила потоки слез!
Так ты, моя любовь, к моим мольбам остыла.
Оставив слезы мне, оставив в сердце нож.
Ты, как дитя, свою любовь забыла.
Но и с рекою вольный нрав твой схож:
Как мяч, мое ты сердце приняла,
И, поиграв, обратно отдала!

9.
Ненастье на дворе. Об эту пору
В деревне скучно, все томит.
Занятья нет, нет неги взору,
Невольно бедный дух клонит
К прогулке. Что, готовы дрожки?
И по накатанной дорожке
Я еду на реку. Но там
Все пусто. Дети по кустам
От мелкого дождя укрылись.
Но тут Ванюша (вот пострел)
У Тани мячик углядел.
Пошло веселье! Позабылись
И дождь, и холод. Только вдруг
У Тани выпал мяч из рук.
Татьяна плачет не шутя,
И я, ругая непогоду,
Чтобы не плакало дитя
В студеную ступаю воду.
И мяч, предмет тоски сердечной,
Ватаге отдаю беспечной.
Ну что ж? Мой своенравный гений
Ни развлечений не нашел
Мне, ни пленительных мгновений.
И я кричу: "Пошел, пошел!"

15.
Ах зачем разбудила рано
Ты меня, не дала поспать.
Мне кудрей золотым бурьяном
По заметам дорогу стлать.
Заунывно поет тальянка,
Над рекою застыл туман.
Плачет из–за мяча Татьяна,
Ну а я бы – плакать не стал!
Мне ли плакать в тугую просинь!
Если б только хватило сил,
Меж березок и кленов в осень
Край родной бы я исходил!
Я шальной городской гуляка,
Только месяц – медный пятак –
Освещает, завыв, как собака,
Мне дорогу в ближайший кабак.

16.
Бывает
          и вправду
                        есть плакать причина.
И слезы 
            бегут –
                      не утрешь!
Вы видели,
               верно,
                        как плачет мужчина?
А девочка –
                 девочка
                            что ж!
Ей и причины
                    для плача
                                  не надо:
Мячик
          в реку
                   упал!

Его уже вынули,
                       он уже рядом,
Не сдулся
               и не пропал.
Но может,
               она вдруг
                            такое видит
Девичьим
             взглядом
                         вещим,
Что чувствует,
                    как ее в жизни
                                        обидят
Люди,
         реки
                и вещи.
17.
Блестящ поток.
Ручей
Играющий. Потоп,
Надежд не чающий,
Речей
Не знающий,
Стикс! Все
Разрозненности
Сводит он!
Меч или мяч?
Летейский плач,
Загробный стон!
Усталых плеч,
Укрытых в плащ,
Вздрог.
Не распрямишь!
Не возвратишь,
Что взял поток.
Голубка! Ласточка!
Сестра! Грешна? –
Невинна!
– Подруга! Таня!
Дочь! Жена!
– Марина!

18.
Там берег гранитный, и холод загробный,
Прохожий унылую слякоть честит.
Испуганным глазом, повязкой налобной
Калач фонаря, угасая, чадит.
Но детство! Но хмель! Но черемухи чад!
А воздух! Смородины лист духовит.
Расцвечен почтамт полосой кумача,
И мяч по гранитным ступеням бежит.
И есть ли бездоннее горе и чище
Истома, и искренней плач, чем у той,
Отважной и юной, что смысла не ищет,
А ищет лишь мяч под свинцовой водой?
И Млечным путем, задыхаясь в ознобе,
Раскинулся мертвый, как туча, проспект.
И пчелы, и звезды – все это подобья,
Их нет. И меня, и тебя уже нет.

20.
Девочка плачет: мячик утонул.
А он по весеннему Арбату плывет.
Синий троллейбус с улицы свернул.
Загрустивший дворник воду метет.
Музыкант на скрипке пиликает вальс.
Маленький оркестрик вторит ему.
Да куда ж мне ехать? Как оставить Вас?
Может, я сегодня главное пойму!
Девочка тихо мне песню споет,
А оркестр сыграет торжественный марш.
Улыбнется грустно странный пешеход,
Прошлогодним снегом поделится март.
На углу художник прищурил свой глаз,
Живописец пишет не кистью, судьбой.
Пишет, как видит, девочку и нас.
А мячик достали – а он голубой!
Небосвод темнеет, зажгли фонари,
Музыкант и дворник прибились к огню,
А художник скрылся еще до зари.
А что непонятно – потом объясню!

21.
Как это море сегодня шумит для меня и призывно, и внятно,
В детские годы меня невзначай, впопыхах возвращая обратно.
Девочка, сверстница, нежный воробышек мой беззаботный,
К морю зачем ты пришла, одинока и грусти полна безотчетной?
Мяч твой в руках был забытой, случайной игрушкой ненужной,
Тоненькой ниточкой к детству, мимозой, попыткой натужной
Перед самою собой оправдать это странно–внезапное бегство
От непонятной, от взрослой тоски. Ах, наивное, детское средство!
Ты уронила его в набегающий вечной своей чередою
Моря холодного шум, отдающий поныне тщетой и бедою.
И потекли, пролились, заструились обильные горькие слезы,
Не было в них ни обиды, ни горя, ни страха, ни позы.
Я же, за камнем прибрежным, покрытым и мхом, и следами былого,
Мог ли промолвить, сказать, прокричать мне еще самому непонятное слово?
Мог ли прервать тот поток изливавшегося так свободно и горестно детства?
Где это было? Когда это было? И есть ли вернуть этот миг чудотворное средство?

Вот интересно, получилось ли узнаваемо? Кто отгадает, кому "принадлежит" каждый стих?

Предлагаю присоединиться и что-нибудь написать в таком роде.