Правда о Катыни
На модерации
Отложенный
Еще раз про Катынь - Андрей Михайлов
Кто и как отмазывал нацистов?
http://www.nastej.ru/e/57024-esche-raz-pro-katyin-andrey-mihaylovО том, как в 1989 в первой советской публикации на катынскую тематику «знаток вопроса» Алексей Памятных преподнес читателям «Московских новостей» эту заведомую фальшивку уже говорилось. Но… это было далеко не начало «катынских исследований». Покровителям диссидентов из издательства YMKA-press крупно повезло в 70-х годах ХХ века – они разыскали бывшего бургомистра Смоленска Бориса Меньшагина. Он бежал из города вместе с немцами, в 1946 году был пойман и осужден на 25 лет, которые и отсидел от звонка до звонка во Владимирском централе. На свободу он вышел в 1971 уже никому не нужным стариком – и… написал мемуары, за которые получил от западных доброхотов щедрый гонорар. Что же написал в своих воспоминаниях этот немецкий холуй? А вот что:
http://www.sakharov-center.ru/asfcd/auth/auth_pages.xtmpl?Key=18872&page=13211 апреля 1943 года заведующий Красноборским дачеуправлением Космовский Василий Иванович сообщил мне, что поблизости от Красного Бора, в районе Гнёздова, открыты могилы расстрелянных поляков. Причем, что немцы выдают их за расстрелянных советской властью. 17 апреля в конце рабочего дня ко мне пришел офицер пропаганды немецкой — зондерфюрер Шулле — и предложил поехать на следующий день, значит, 18 апреля, на могилы на эти, чтобы лично убедиться, увидеть расстрелянных. И сказал, что, кого пожелаю, я могу взять из сотрудников управления.
Уже сотрудники почти все разошлись, так как это была суббота — короткий день, и я застал только Дьяконова и Борисенкова, которым сказал, что, если они желают, могут поехать. Они выразили согласие. На другой день к двум часам все собрались на Рославльском шоссе в помещении пропаганды. И оттуда на легковых машинах поехали по Витебскому шоссе в район Гнёздова. Помимо меня, ездили сотрудники городского управления Дьяконов и Борисенков и главный редактор издававшейся немцами газеты — точно «Наш путь», кажется, нет, уже забыл, — Долгоненков и еще кто-то из работников пропаганды — русских.
Ну, когда доехали по Витебскому шоссе до столба с отметкой «15-й километр», свернули налево. Сразу ударил в нос трупный запах, хотя ехали мы по роще сосновой и запах там всегда хороший, воздух чистый бывал. Немножко проехали и увидели эти могилы. В них русские военнопленные выгребали последние остатки вещей, которые остались. А по краям лежали трупы. Все были одеты в серые польские мундиры, в шапочки-конфедератки. У всех были руки завязаны за спиной. И все имели дырки в районе затылка. Были убиты выстрелами, одиночными выстрелами в затылок.
Отдельно лежали трупы двух генералов. Один — Сморавинский из Люблина, и второй — Богатеревич из Модлина, — около них лежали их документы. Около трупов были разложены их письма. На письмах адрес был: Смоленская область, Козельск, почтовый ящик — ох, не то 12, не то 16, я сейчас забыл уже. Но на конвертах на всех был штемпель: Москва, Главный почтамт. Ну, число трупов было так около пяти — пяти с половиной тысяч.
Стоит отметить, что при весьма скудном уме этот Меньшагин обладал феноменальной памятью – и спустя 30 лет после событий совершенно точно назвал и день недели, на который приходилось в 1943 году 17 апреля, точное звание и фамилию того эсэсовца, что отвечал в Смоленске за пропаганду, и фамилии своих приятелей-предателей. Даже адрес на письме, лежавшем возле трупа генерала Сморавиньского – и тот запомнил.
Ну что ж – тем лучше. Память у предателя хорошая, НКВД его в 1971 году уже явно не запугивал, КГБ, надо полагать, тоже за язык не тянул… так откуда же в его воспоминаниях взялись указание на то, что 18 (!) апреля 1943 года аж 5 с лишним тысяч тел, лежащих поверх земли? Ведь немецкие «раскопки» начались только 29 марта 1943 года, а к концу МАЯ немцы заявили, что вырыли всего 4143 тела! Простейший расчет показывает, что при действительно РАСКОПКАХ немцы никак не могли бы к 18 апреля нарыть свыше 450-500 тел. А тут – СВЫШЕ 5000! Откуда, спрашивается?
Да все оттуда же… Немцы далеко не всех доставшихся им «по наследству» пленных поляков расстреляли именно в Козьих Горах – значительную часть они ПРИВЕЗЛИ из других мест расстрелов (об этом есть свидетельские показания в докладе «комиссии Бурденко») – так что в середине апреля 1943 года нацисты поляков не выкапывали, а ЗАКАПЫВАЛИ. Чему и оказался свидетелем Борис Меньшагин, по простоте душевной проболтавшийся о 5000 тел поляков лежавших ПОВЕРХ ЗЕМЛИ 18 апреля 1943 года (кстати: у этого предателя и глазомер был хороший, всего в Козьих Горах действительно было 5068 тел – 4143 немцами и 925 – «комиссией Бурденко»).
Стоит отметить, что посмертные злоключения польских генералов на этом не закончились. 29 апреля (то есть еще через 10 дней после «экскурсии» с участием Б.Меньшагина) нацисты предъявили их тела «международной комиссии экспертов», а затем (уже в МАЕ 1943 г. начали водить в Козьи Горы на экскурсии и простых смолян). Далее снова читаем В.Абаринова:
http://katyn.codis.ru/abarinov.htmГлава 4. ЛЖЕЭКСПЕРТЫ
…Несколько иначе картина эксгумации выглядит в рассказе Людмилы Васильевны Васильевой (урожденной Якуненко), ныне живущей в Краснодаре. Она тоже участвовала в одной из "экскурсий" в Катынский лес. По ее словам, поездка была тщательно организована. Перед осмотром выступили три или четыре советских свидетеля. Всего к приезду группы было вскрыто три могилы, еще на одной сделан поперечный разрез с тем, чтобы продемонстрировать корни высаженных на поверхности молодых сосенок - немец-"экскурсовод" объяснил, что деревьям, судя по длине корней, не менее трех лет. На раскопках работали советские военнопленные, стоял невыносимый смрад. На глазах Людмилы Васильевны из могилы извлекли труп генерала, из планшета достали документы, среди которых ей запомнилась фотография красавца-генерала с женой и двумя детьми; врезалось в память имя "Мечислав". Таким образом. Л. В. Васильева присутствовала при эксгумации генерала Мечислава Сморавиньского. Это имя узнать ей было негде, поскольку к моменту нашей встречи ни в каких советских публикациях оно не фигурировало.
Спрашивается: так сколько же раз нацисты выкапывали и закапывали этих двух генералов?
Следующим этапом в катыноведческо-геббельсовских «поисках правды» стала еще одна «сенсация», опубликованная в газете "Аргументы и факты" (№ 33 (514), 18-24 августа 1990 г.). Создал ее активист общества «Мемориал» Н.Старков, разыскавший некую О.Шатуновскую, члена КПСС с 1916 г(!), работавшую в 60-х (!) годах в составе комиссии Политбюро ЦК КПСС по расследованию судебных процессов 30-ых годов. Вот что она поведала господину Старкову:
http://katyn.codis.ru/shatunov.htm...Когда в 1960 г. я работала в составе комиссии Политбюро ЦК КПСС по расследованию судебных процессов 30-ых годов, мне пришлось изучать партийные архивы, беседовать со многими людьми. В частности, Павел Иванович Богоявленский, главный помощник возглавлявшего комиссию Политбюро Н.Шверника, сообщил мне следующее.
Все пленные польские офицеры, находившиеся в Катыни, еще до войны с немцами были расстреляны по указанию Сталина. Когда немцы захватили этот район, совершенное злодеяние было раскрыто и о нем узнал весь мир. Но Советское правительство отказалось от этого преступления и приписало его немцам. После того, как Смоленская область была от немцев освобождена, был составлен план, ставивший своей целью доказать, что это дело рук гитлеровцев.
Тогда же была создана комиссия под председательством Шверника, в то время Председателя Президиума Верховного Совета РСФСР, в которую включили митрополита, ученых, писателей для освидетельствования преступления в Катыни. К.Симонов, например, входил в эту комиссию. Но прежде чем комиссия выехала в Катынь, туда была послана группа работников Лубянки. Они выкопали трупы, погрузили их в ящики и привезли в Москву в Институт судебной медицины. Там из них извлекли пули советского производства и вместо них заложили немецкие, в карманы им положили немецкие газеты и немецкие деньги. Потом трупы отвезли обратно, закопали и поставили на них вешки.
Комиссия во главе со Шверником и Богоявленским в это время прибыла в Катынь, опять были раскопаны трупы и установлено, что расстрел произведен немцами, потому что пули немецкие, газеты и деньги тоже немецкие.
Из данного текста следует, что ни престарелая коммунистка Шатуновская, ни ее конфидент Богоявленский, ни даже сам демократ Старков просто понятия не имели о том, что немецкие пули в черепах и немецкие гильзы в раскопах были в 1943 году найдены САМИМИ ЖЕ НАЦИСТАМИ. Не знали они и о том, что никакие «немецкие деньги» и «немецкие газеты» в материалах «комиссии Бурденко» вовсе не упоминаются. Однако – вот ведь ирония судьбы! – упоминания о «немецких» (точнее – оккупационных) деньгах действительно есть … у польского катыноведа Мацкевича:
http://katynbooks.narod.ru/relacje/Docs/2_01.htmlВ общем, лес в этом месте выглядит мерзко. Скажем, так, как выглядит пригородный лесок после маевок, после того, как там побывали неряшливые любители природы, которые по выходным располагаются под деревьями, а уходя, оставляют после себя объедки, окурки, бумажки, мусор. В Катыни среди этого мусора растут бессмертники. Приглядевшись, мы замираем, пригвожденные к месту необычайным зрелищем. Никакой это не мусор. Восемьдесят процентов «мусора» — деньги. Польские бумажные банкноты, преимущественно большого достоинства. Некоторые в пачках по сто, пятьдесят, двадцать злотых. Лежат кое-где и отдельные мелкие — по два злотых — купюры военного выпуска; в одном месте я видел червонцы.
Двухзлотовые «купюры военного выпуска» – это банкноты, отпечатанные в марте-апреле 1940 года в Кракове оккупационными немецкими властями. В широкий оборот они были выпущены в мае 1940 года [[1]] – и в карманах польских офицеров, находившихся в плену с 1939 года и расстрелянных (будто бы!) в апреле 1940 года они найтись никак не могли. А коль скоро все же нашлись, то объяснение такому казусу может быть только одно – сами нацисты для пущего антуражу завезли в Козьи Горы истрепанные и вышедшие из употребления польские банкноты… но при этом опять обмишурились – сыпанули под ноги пану Мацкевичу не те купюры. Впрочем – обошлось, пан Мацкевич мыслил вполне «правильно», ненавидел большевиков, больше чем нацистов - и ничего не заметил…
Вроде бы ничего глупее откровений явно впавшей в маразм О.Шатуновской придумать было уже нельзя? Ан нет – оказалось, что можно. Это рекорд вскоре (в начале 1991 года) был превзойден катыноведом В.Абариновым, сочинившим книжку «Катынский лабиринт», в которой в главе «Лжеэксперты» было написано, в частности, вот что:
http://katyn.codis.ru/abarinov.htm#loc40... документы, обнаруженные Прозоровским и его коллегами, абсолютно неубедительны. Всего при 925 трупах обнаружено 9 документов. Из них 2 представляют собой почтовые отправления из Польши, датированные сентябрем 1940 г., — разумеется, они не могут служить доказательством того, что их адресаты были к моменту отправления живы, да к тому же и текст на одном из документов выцвел.
Если предположить, что к моменту написания открыток (сентябрь 1940 года) адресаты были уже почти полгода как мертвы, то получается, злобные НКВД-ники, вместо того, чтобы эти "почтовые отправления" просто уничтожить, трупы раскопали - и эти открытки им в карманы засунули. Очень правдоподобно…
Но совсем уж смешно становится читать польских историков, когда те пытаются придумать хоть какое-то объяснение внезапному прекращению немецких раскопок в мае 1943 года. Вот что придумал, к примеру, Леопольд Ежевский:
http://katyn.codis.ru/ezhevsky.htmЛеопольд Ежевский "КАТЫНЬ 1940", 1985, 2-е издание.
Сокращенный перевод с польского Ольги и Эдуарда Штейн
Редактор А. Серебренников
…Комиссия ПКК работала в Катыни пять недель, т.е. с 29 апреля по 3 июня 1943 года. Из-за жары и приближающегося советского фронта работы по эксгумации пришлось приостановить.
Между тем с середины апреля по 5 июля 1943 года на всем советско-германском фронте было затишье – и фронт в мае –июне, соответственно, НИКУДА не двигался. А что касается жары, то почитаем другого катыноведа – уже упоминавшегося пана Мацкевича:
http://katyn.codis.ru/mackiew.htmЮзеф Мацкевич "КАТЫНЬ"
Перевод с польского Сергея Крыжицкого
ИЗДАТЕЛЬСТВО "ЗАРЯ" Лондон, Канада 1988
Только во второй половине мая 1943 года мы поднимаемся в воздух на немецком транспортном самолете устарелого типа "Ю-88"…. Когда мы приземляемся за Днепром, термометр показывает едва три градуса выше ноля, идет мелкий дождь.
— Это хорошо, — говорит немецкий офицер.
— Почему хорошо?
— В теплую погоду вы все не выдержали бы у катынских могил.
….Когда я приехал в Катынь, уже раскопали все семь могил. Некоторые уже совсем опустели. Эксгумационные работы близились к концу.
…Я опять вернулся к могиле, откуда продолжали извлекать тела….
— Отойдем отсюда, — снова говорит швед, молодой симпатичный паренек. — Вы жутко бледны. Здесь, правда, трудно выдержать, — он снял очки и вытер пот, хотя было холодно.
Так что и жары никакой в конце мая в районе Смоленска тоже не было – совсем даже наоборот – погода стояла аномально холодная для этого времени года.… В конце апреля начале мая погода была куда теплее – и это немцам ничуть не мешало…
В общем, картина получается такая, что просто диву даешься – исследователи-любители словно соревновались между собой в том, кто больше сочинит самых нелепых глупостей.
«Профессионалы» за работой
Впрочем, после чудесного обретения в 1992 году «катынских документов из «Особой папки» к делу подключились уже и «специалисты», способные на более «тонкие» ходы. Вот, например:
“Последний документ, обнаруженный на трупе № 4 экспертом Семеновским, обозначен как почтовая открытка, заказная № 0112 из Тарнополя с почтовым штемпелем “Тарнополь 12.11.40 г.”. Рукописный текст и адрес обесцвечены, каких-либо следов текста не выявлено, но в почтовом штемпеле отчетливо читается “Тарнополь 12. II. 1940 г. ”, что в действительности соответствует 12 февраля 1940 г ., так как даже из собранных и описанных в сообщении открыток следует, что в почтовых штемпелях в СССР в то время написание месяцев осуществлялось римскими цифрами «[2]»
Однако – вот казус-то! – оказалось, что этот довод в пользу опровергли САМИ НАЦИСТЫ, которые в своих «Официальных материалах» привели фотокопию другой почтовой открытку из Польши со штемпелем советского почтового отделения, на котором четко читается дата “8.2.40”. То есть - месяц на обозначен не римской цифрой “II”, а арабской “2”, а ноль обозначался прочерком, так что дата 8.2.40 выглядит как -824- (см. Приложение 1)
Но и это еще не самое смешное! На фотокопии той самой страницы из материалов «комиссии Бурденко», в которых упоминается та самая открытка, ясно читается:
а) почтовая открытка заказная № 0112 из Тарнополя
с почтовым штемпелем "Тарнополь 12.XI-40 года"
рукописный текст неразборчив
б) курительная бумага
в) рецепт доктора Карла MАХОР на польском языке
г) два зуба с золотыми коронками
д) бумажка с тремя иголками
То есть – профессионалы из ГВП сперва «превратили» запись почтовая открытка заказная № 0112 из Тарнополя с почтовым штемпелем "Тарнополь 12.XI-40 года в запись почтовая открытка, заказная № 0112 из Тарнополя с почтовым штемпелем “Тарнополь 12.11.40 г., а потом уж приняли число «11», написанное арабскими за число «2», записанное цифрами латинскими – и таким образом благополучно превратили и ноябрь в февраль. Ловкость рук, как говорится.
А вот и еще образчик опровержения «сталинских фальсификаций». (см Приложение 2)
Было допрошено и много лиц, посетивших Козьи Горы с организованными немецкой администрацией экскурсиями. Они в один голос твердили, что тела прекрасно сохранились и, следовательно, офицеры не могли быть расстреляны весной 1940г. Не ясно, правда, как несведущие в медицине люди типа уборщицы в какой-то конторе могли судить об этом. Практически каждый из экскурсантов повторял, что веревки, которыми были связаны руки у польских военнопленных, немецкие. Естественно, с далекого расстояния люди не могли рассмотреть эти веревки, да еще и определить их происхождение. Объяснение может быть одно: сами палачи знали, что они связывали руки пленных веревками, закупленными в Германии, так же как и то, что расстреливали немецкими пулями калибра 7.65 из “вальтеров”.
(Н.С.Лебедева, Н.А.Петросова, Б.Вощинский, В.Матерский, Э.Росовска, под управлением редакционной коллегии: с российской стороны — В.П.Козлов (председатель), В.К.Волков, В.А.Золотарев, Н.С.Лебедева (ответственный составитель), Я.Ф.Погоний, А.О.Чубарьян; с польской стороны — Д.Наленч (председатель), Б.Вощинский, Б.Лоек, Ч.Мадайчик, В.Матерский, А.Пшевожник, С.Снежко, М.Тарчинский, Е.Тухольский) [[3]]
Тут умиляет то, с какой легкостью и изяществам признаётся немецкое происхождение веревок на руках трупов. Мол, это сами палачи знали, поэтому. А на слова людей, видевших эти веревки своими глазами, внимания обращать не стоит – мол они их разглядеть не могли, слишком далеко было…
Однако - вот беда-то!
– сохранились фотографии с этих «экскурсий». Например – вот такая:( См. Приложение 3). На фотографии хорошо видно, что жители Смоленска рассматривают тела поляков, лежащие прямо у их ног – то есть с расстояния 1,5-2 метра. Отличить русскую пеньковую веревку от немецкого бумажного шпагата в таких условиях вполне можно.
Надо сказать, что с фотографиями у «профессионалов» вообще проблемы – куда ни кинь, всюду они их хитроумные построения опровергают. Вот еще история на эту тему…
… Жил-был на хуторе в Козьих Горах (близ той самой дачи НКВД) некий крестьянин - Киселев Парфен Гаврилович, 1870 года рождения. В 1943 году нацисты представляли его как свидетеля «большевитских зверств» - а в 1944 году он же рассказал «комиссии Бурденко» о том, как из него эти показания выбивались (цит. по: "Правда" 26 января 1944 г.):
…мне сказали, что я должен публично заявлять о том, что являюсь очевидцем расстрела польских офицеров большевиками и что до тех пор, пока гестапо не убедится, что я это буду добросовестно делать, я не буду освобожден из тюрьмы. Я заявил офицеру, что лучше буду сидеть в тюрьме, чем говорить людям в глаза ложь. После этого меня сильно избили.
Таких допросов, сопровождавшихся побоями, было несколько, в результате я совершенно обессилел, стал плохо слышать и не мог двигать правой рукой.
Далее в отчете «комиссии Бурденко» значится бесстрастное юридическое уточнение:
Увечья, причиненные Киселеву в гестапо (повреждение плеча, значительная потеря слуха), подтверждены актом врачебно-медицинского обследования.
Вроде бы все ясно с ценностью показаний, данных в оккупации стариком Парфеном Киселевым? Ан нет! Вот как катыноведы решили разоблачить «сталинского фальсификатора» деда Парфена:
…Более того, в сообщении утверждалось, что в результате избиений в гестапо Киселеву-старшему якобы были причинены увечья, что подтверждалось актом врачебного обследования, а из показаний Сергеева следовало, что от избиений в гестапо у П. Г. Киселева отказала правая рука. Но Киселев в своих первых показаниях ничего об этом не говорил, в акте не выяснялся вопрос о времени и механизме получения травмы плеча, а на подлинных фотографиях, сделанных немцами в 1943 г., Киселев во время выступления перед врачами международной комиссии свободно держит в правой руке микрофон. Поэтому следствие пришло к выводу, что травмы руки у П. Г. Киселева не было”. [[4]]
А теперь – внимание! – смотрим на ту самую фотографию в двух вариантах. Первый снимок – из книги «Катынский синдром», второй – из «Amtliches Material…» (см. Приложение 4) На этих фото ясно видно, что рука, держащая микрофон на верхнем снимке, никак не может принадлежать Парфену Киселеву (это старик в ватнике), поскольку на её рукаве нет простежки, а на рукаве ватника Киселева – есть. Более того – рука, держащей микрофон, в обоих случаях одета еще и в ЗАМШЕВУЮ перчатку. Что, скажем так, не является характерной одеждой для смоленских крестьян 1943 года…
Самое поразительное, что даже сами обличители СССР и НКВД признают нелепость этого «опровержения»:
http://community.livejournal.com/ru_katyn/7230.htmldassie2001
2007-02-26 01:22 pm (UTC)
Несколько замечаний.
2) Обсуждая показания свидетелей в 1943-1944 годах, автор отмечает:
"В сообщении комиссии Бурденко подчеркивается, что в гестапо Киселеву причинили увечья – у него травма правого плеча, а результате отнялась рука. Однако на немецких фотографиях 1943 года никаких травм не заметно, Киселев, выступая перед экспертами, держит микрофон именно в правой руке."
На известных немецких фотографиях 1943 года с участием Киселева микрофон держит не Киселев, а журналист (рука в кожаной перчатке).
Впрочем, стоит отметить, что и критики катыноведов (например – Ю.Мухин, автор ставших бестселлерами книг по катынской тематике) тоже не всегда оказываются точны и правы. Вот, что, к примеру, написано в наиболее подробной книге Ю.Мухина «Антироссиская подлость»:
441 ...“Официальные материалы...” немцев откровенная фальшивка. По этой причине нынешние геббельсовцы стараются не упоминать о том, что содержится в этих “Официальных материалах...”, но еще сильнее они стесняются другого геббельсовского шедевра — некоего изданного в Швейцарии “Алфавитного списка” расстрелянных польских офицеров, в котором, как я подозреваю, содержится более 8 тыс. фамилий. Я, к примеру, не смог его найти, так как геббельсовцы не дают никаких исходных данных для поиска: ни точного названия, ни даже языка, на котором этот список был напечатан.
442. Ч. Мадайчик, описывая основные документы по Катынскому делу, понимает, что у любого человека при слове “список” автоматически возникает вопрос: а сколько человек в этом списке? И Ч. Мадайчик понимает, что что-то о количестве сказать надо, но как сказать, чтобы ничего не сказать? И смотрите, как этот геббельсовец выкручивается. Он, упоминая “Официальные материалы...” делает сноску и внизу страницы очень мелким шрифтом пишет: “На них основываются “Алфавитный список останков, откопанных в массовых могилах в Катыни” (Женева, 1944) и частично “Катынский список. Военнопленные лагерей Козельск-Старобельск-Осташков, погибшие в Советской России”, составленный А. Мощиньским (Лондон, 1949). В третьем издании книги (Лондон, 1988) он дополнил список, перечислив 5309 фамилий военнопленных из Козельска, 3319 из Старобельска (83%) и 1260 из Осташкова (19%). Всего было известно тогда 9888 фамилий, или 2/3 содержащихся в этих лагерях. Благодаря кропотливой работе Енджея Тухолъского установлено около 14 тысяч фамилий. 13 апреля 1990 года Президент СССР М. С. Горбачев передал Президенту Республики Польша В. Ярузелъскому полный перечень списков поляков, вывезенных из Козельска и Осташкова к месту казни, и список жертв из Старобельска” [Катынская драма: Козельск, Старобельск, Осташков: судьба интернированных польских военнослужащих. М., Политическая литература, 1991,с. 15-16.] .
Как видите, из этого “разъяснения” мы узнали очень много полезного и о Горбачеве, и о Ярузельском, и о многих других прекрасных людях, и даты, и проценты, и доли, но только Ч. Мадайчик не сказал нам того, что обязан был сказать — сколько фамилий было в немецком алфавитном списке? И глядя на эту изворотливость, становится ясно, что в немецком алфавитном списке польских фамилий гораздо больше, чем немцам и полякам удалось идентифицировать в 1943 г.
Последнее предположение Ю.Мухина, однако, совершенно не подтвердилось. Когда другой независимый исследователь «Катынского дела» историк Сергей Стрыгин добрался-таки до этого загадочного «Алфавитного списка», то все оказалось совсем не так. А гораздо смешнее:
http://katyn.ru/forums/viewtopic.php?pid=620 Sergey Strygin
19-05-2006 11:38:11
"Швейцарский список" или "Белая книга" - это брошюра на польском языке формата А4 (300 х 210 мм) в 37 страниц. Полное название: "Lista alfabetyczna zwlok odkopanych w masowych grobach w Katyniu". В эти 37 страниц входят: обложка, титульный лист, 2 страницы предисловия, 1 страница со списком сокращений и 32 страницы - алфавитный перечень фамилий. Брошюра издана швейцарским представительством польского Красного Креста в Женеве в 1944 г.
Данные об авторах, издателе, количестве отпечатанных экземпляров отсутствуют.
Качество печати очень плохое. Фактически, брошюра представляет из себя отпечатанный на пишущей машинке текст, позднее размноженный каким-то электрографическим способом (предшественником ксерокса). Текст блеклый, часть букв читается плохо или не читается вообще, поэтому программы оптического распознавания текста после сканирования его не читают.
В списке всего 2.641 фамилия.
Так что это поле для большого исследования - какие именно 174 фамилии из опознанных немцами в 1943 г. 2815 человек поляки в 1944 г. не стали включать в свой список и по каким причинам.
Вот такая получается тенденция:
- на конец мая 1943 года немцами было «идентифицировано» 2815 тел (см. отчет Бутца)
- на сентябрь 1943 года их в немецких же "Официальных материалах" осталось 2724
- а на 1944 год в польском «Алфавитном списке» осталось 2641
Получается, что 174 «опознанных тела» чудесным образом воскресли? Ну и ну!
В общем, у того, кто начинает всерьез интересоваться «Катынским делом» поневоле возникает вопрос: Так на чем же все-таки основывается утверждение о вине СССР?
Андрей Михайлов
___________________________________________
[1] В. Н. Швед. Тайны Катыни - М.: Алгоритм, 2007, с.81
[2] И. С. Яжборовская, А.Ю. Яблоков, B.C. Парсаданова. Катынский синдром в советско-польских отношениях. М., РОСПЭН, 2001,с. 373.
[3] Катынь. Март 1940 — сентябрь 2000. Расстрел. Судьбы живых. Эхо Катыни. (Документы). М., “Весь мир”, 2001, с. 429-437.
[4] И. С. Яжборовская, А.Ю. Яблоков, B.C. Парсаданова. Катынский синдром в советско-польских отношениях. М., РОСПЭН, 2001, с. с. 342-343
Еще раз про Катынь - Андрей Михайлов
Кто и как отмазывал нацистов?
О том, как в 1989 в первой советской публикации на катынскую тематику «знаток вопроса» Алексей Памятных преподнес читателям «Московских новостей» эту заведомую фальшивку уже говорилось. Но… это было далеко не начало «катынских исследований». Покровителям диссидентов из издательства YMKA-press крупно повезло в 70-х годах ХХ века – они разыскали бывшего бургомистра Смоленска Бориса Меньшагина. Он бежал из города вместе с немцами, в 1946 году был пойман и осужден на 25 лет, которые и отсидел от звонка до звонка во Владимирском централе. На свободу он вышел в 1971 уже никому не нужным стариком – и… написал мемуары, за которые получил от западных доброхотов щедрый гонорар. Что же написал в своих воспоминаниях этот немецкий холуй? А вот что:
http://www.sakharov-center.ru/asfcd/auth/auth_pages.xtmpl?Key=18872&page=13211 апреля 1943 года заведующий Красноборским дачеуправлением Космовский Василий Иванович сообщил мне, что поблизости от Красного Бора, в районе Гнёздова, открыты могилы расстрелянных поляков. Причем, что немцы выдают их за расстрелянных советской властью. 17 апреля в конце рабочего дня ко мне пришел офицер пропаганды немецкой — зондерфюрер Шулле — и предложил поехать на следующий день, значит, 18 апреля, на могилы на эти, чтобы лично убедиться, увидеть расстрелянных. И сказал, что, кого пожелаю, я могу взять из сотрудников управления.
Уже сотрудники почти все разошлись, так как это была суббота — короткий день, и я застал только Дьяконова и Борисенкова, которым сказал, что, если они желают, могут поехать. Они выразили согласие. На другой день к двум часам все собрались на Рославльском шоссе в помещении пропаганды. И оттуда на легковых машинах поехали по Витебскому шоссе в район Гнёздова. Помимо меня, ездили сотрудники городского управления Дьяконов и Борисенков и главный редактор издававшейся немцами газеты — точно «Наш путь», кажется, нет, уже забыл, — Долгоненков и еще кто-то из работников пропаганды — русских.
Ну, когда доехали по Витебскому шоссе до столба с отметкой «15-й километр», свернули налево. Сразу ударил в нос трупный запах, хотя ехали мы по роще сосновой и запах там всегда хороший, воздух чистый бывал. Немножко проехали и увидели эти могилы. В них русские военнопленные выгребали последние остатки вещей, которые остались. А по краям лежали трупы. Все были одеты в серые польские мундиры, в шапочки-конфедератки. У всех были руки завязаны за спиной. И все имели дырки в районе затылка. Были убиты выстрелами, одиночными выстрелами в затылок.
Отдельно лежали трупы двух генералов. Один — Сморавинский из Люблина, и второй — Богатеревич из Модлина, — около них лежали их документы. Около трупов были разложены их письма. На письмах адрес был: Смоленская область, Козельск, почтовый ящик — ох, не то 12, не то 16, я сейчас забыл уже. Но на конвертах на всех был штемпель: Москва, Главный почтамт. Ну, число трупов было так около пяти — пяти с половиной тысяч.
Стоит отметить, что при весьма скудном уме этот Меньшагин обладал феноменальной памятью – и спустя 30 лет после событий совершенно точно назвал и день недели, на который приходилось в 1943 году 17 апреля, точное звание и фамилию того эсэсовца, что отвечал в Смоленске за пропаганду, и фамилии своих приятелей-предателей. Даже адрес на письме, лежавшем возле трупа генерала Сморавиньского – и тот запомнил.
Ну что ж – тем лучше. Память у предателя хорошая, НКВД его в 1971 году уже явно не запугивал, КГБ, надо полагать, тоже за язык не тянул… так откуда же в его воспоминаниях взялись указание на то, что 18 (!) апреля 1943 года аж 5 с лишним тысяч тел, лежащих поверх земли? Ведь немецкие «раскопки» начались только 29 марта 1943 года, а к концу МАЯ немцы заявили, что вырыли всего 4143 тела! Простейший расчет показывает, что при действительно РАСКОПКАХ немцы никак не могли бы к 18 апреля нарыть свыше 450-500 тел. А тут – СВЫШЕ 5000! Откуда, спрашивается?
Да все оттуда же… Немцы далеко не всех доставшихся им «по наследству» пленных поляков расстреляли именно в Козьих Горах – значительную часть они ПРИВЕЗЛИ из других мест расстрелов (об этом есть свидетельские показания в докладе «комиссии Бурденко») – так что в середине апреля 1943 года нацисты поляков не выкапывали, а ЗАКАПЫВАЛИ. Чему и оказался свидетелем Борис Меньшагин, по простоте душевной проболтавшийся о 5000 тел поляков лежавших ПОВЕРХ ЗЕМЛИ 18 апреля 1943 года (кстати: у этого предателя и глазомер был хороший, всего в Козьих Горах действительно было 5068 тел – 4143 немцами и 925 – «комиссией Бурденко»).
Стоит отметить, что посмертные злоключения польских генералов на этом не закончились. 29 апреля (то есть еще через 10 дней после «экскурсии» с участием Б.Меньшагина) нацисты предъявили их тела «международной комиссии экспертов», а затем (уже в МАЕ 1943 г. начали водить в Козьи Горы на экскурсии и простых смолян). Далее снова читаем В.Абаринова:
http://katyn.codis.ru/abarinov.htmГлава 4. ЛЖЕЭКСПЕРТЫ
…Несколько иначе картина эксгумации выглядит в рассказе Людмилы Васильевны Васильевой (урожденной Якуненко), ныне живущей в Краснодаре. Она тоже участвовала в одной из "экскурсий" в Катынский лес. По ее словам, поездка была тщательно организована. Перед осмотром выступили три или четыре советских свидетеля. Всего к приезду группы было вскрыто три могилы, еще на одной сделан поперечный разрез с тем, чтобы продемонстрировать корни высаженных на поверхности молодых сосенок - немец-"экскурсовод" объяснил, что деревьям, судя по длине корней, не менее трех лет. На раскопках работали советские военнопленные, стоял невыносимый смрад. На глазах Людмилы Васильевны из могилы извлекли труп генерала, из планшета достали документы, среди которых ей запомнилась фотография красавца-генерала с женой и двумя детьми; врезалось в память имя "Мечислав". Таким образом. Л. В. Васильева присутствовала при эксгумации генерала Мечислава Сморавиньского. Это имя узнать ей было негде, поскольку к моменту нашей встречи ни в каких советских публикациях оно не фигурировало.
Спрашивается: так сколько же раз нацисты выкапывали и закапывали этих двух генералов?
Следующим этапом в катыноведческо-геббельсовских «поисках правды» стала еще одна «сенсация», опубликованная в газете "Аргументы и факты" (№ 33 (514), 18-24 августа 1990 г.). Создал ее активист общества «Мемориал» Н.Старков, разыскавший некую О.Шатуновскую, члена КПСС с 1916 г(!), работавшую в 60-х (!) годах в составе комиссии Политбюро ЦК КПСС по расследованию судебных процессов 30-ых годов. Вот что она поведала господину Старкову:
http://katyn.codis.ru/shatunov.htm...Когда в 1960 г. я работала в составе комиссии Политбюро ЦК КПСС по расследованию судебных процессов 30-ых годов, мне пришлось изучать партийные архивы, беседовать со многими людьми. В частности, Павел Иванович Богоявленский, главный помощник возглавлявшего комиссию Политбюро Н.Шверника, сообщил мне следующее.
Все пленные польские офицеры, находившиеся в Катыни, еще до войны с немцами были расстреляны по указанию Сталина. Когда немцы захватили этот район, совершенное злодеяние было раскрыто и о нем узнал весь мир. Но Советское правительство отказалось от этого преступления и приписало его немцам. После того, как Смоленская область была от немцев освобождена, был составлен план, ставивший своей целью доказать, что это дело рук гитлеровцев.
Тогда же была создана комиссия под председательством Шверника, в то время Председателя Президиума Верховного Совета РСФСР, в которую включили митрополита, ученых, писателей для освидетельствования преступления в Катыни. К.Симонов, например, входил в эту комиссию. Но прежде чем комиссия выехала в Катынь, туда была послана группа работников Лубянки. Они выкопали трупы, погрузили их в ящики и привезли в Москву в Институт судебной медицины. Там из них извлекли пули советского производства и вместо них заложили немецкие, в карманы им положили немецкие газеты и немецкие деньги. Потом трупы отвезли обратно, закопали и поставили на них вешки.
Комиссия во главе со Шверником и Богоявленским в это время прибыла в Катынь, опять были раскопаны трупы и установлено, что расстрел произведен немцами, потому что пули немецкие, газеты и деньги тоже немецкие.
Из данного текста следует, что ни престарелая коммунистка Шатуновская, ни ее конфидент Богоявленский, ни даже сам демократ Старков просто понятия не имели о том, что немецкие пули в черепах и немецкие гильзы в раскопах были в 1943 году найдены САМИМИ ЖЕ НАЦИСТАМИ. Не знали они и о том, что никакие «немецкие деньги» и «немецкие газеты» в материалах «комиссии Бурденко» вовсе не упоминаются. Однако – вот ведь ирония судьбы! – упоминания о «немецких» (точнее – оккупационных) деньг
Комментарии