Материнская плата

Рождение ребенка — «самый счастливый день в жизни», кормление грудью — «ежесекундное наслаждение», малыш — «о таком можно только мечтать»… Сложно избавиться от идиллических стереотипов, навязанных обществом. Однако и психологи, и простые мамы признаются: быть матерью не так-то просто.

Ребенок — это чудесно! Он такой неж­ный, так мило улыбается, так приятно пахнет. Что еще нужно для счастья? Все кругом будто сговорились, чтобы нас в этом убедить: реклама, представляющая жизнь женщины-матери в розовом цвете; журналы, которые только и делают, что гоняются за беременными звездами. И статистика: Министерство здравоохранения и социального развития РФ прогнозирует, что к концу 2009 года рождаемость в России увеличится почти на 26% — до 1,7 миллиона.

На фоне бесконечного восхваления пре­имуществ женщины-матери робко звучат недовольные голоса тех, кто с удивлением (а иногда и ужасом) открыл для себя оборотную, не столь светлую, сторону материнства. Тридцатилетние молодые мамы, которых акушеры привыкли называть «старыми первородящими», рас­сказали нам о своих страхах и о сложности положения, в котором оказывается мать после рождения ребенка. Одна считает, что теперь она навеки лишена свободы: «Я больше не имею права даже на самоубийство!» Другая понимает, что не так добра к ребенку, как должна.

Путь матери не усыпан розами, и далеко не каждая женщина, вступив на него, тут же чувствует неописуемый восторг. «Я очень хотела ребенка, но сама мысль о беременности, родах, кормлении грудью вызывала у меня отвращение, — признается Анна. — Об этом не принято говорить вслух, и я молчала». Комментирует психиатр Жак Дайан (Jacques Dayan): «Существуют такие вещи, о которых женщины даже подумать боятся. Например: «Я не уверена, хотела ли я этого ребенка, и теперь не испытываю никакого желания им заниматься». Общество всегда требовало от женщин полной самоотдачи, даже самоотверженности, но при этом им никогда не позволялось говорить о неоднозначности испытываемых чувств».Младенец души не чает в своей маме. Дарит ей первую улыбку, первое слово. Это компенсирует все потери.

А если конкретнее: почему страдают матери? «Зачастую появление ребенка становится причиной экзистенциального кризиса, — отвечает психоаналитик Катрин Бержере-Амселек (Catherine Bergeret-Amselek). — Женщина переживает как бы второе рождение: на этот раз в качестве матери. Некомфортно чувствуя себя в новой роли, она испытывает смущение, но в этом нет ничего постыдного. Дать жизнь ребенку и видеть, как он растет, — это, помимо всего прочего, столкнуться лицом к лицу с мыслью о смерти». Смерть — более чем странное слово в контексте пеленок и сосок, но Лизе о ней напомнило подсознание: «Сразу после рождения малышки мне приснился кошмар: я разваливаюсь на куски, и моя дочь тоже, а затем все вокруг — мои близкие, город, весь мир — начало расщепляться на мельчайшие частички. С тех пор я постоянно думаю о смерти».

Не очень-то весело, но вполне нормально. Как и случай с Машей, которой пришлось пережить более болезненную ситуацию: «Когда я объявила своему отцу, что у меня будет второй ребенок, он мне ни слова не сказал, хотя в первый раз реагировал очень бурно. Меня это задело. Но через три месяца мы узнали то, что он уже предчувствовал: он был серьезно болен. Ему довелось быть рядом с моим сыном лишь несколько месяцев. Я знаю, что это смешно, но мне иногда казалось, что я со своим счастьем, со своими детьми слишком поторопилась...» Жак Дайан подчеркивает: «Даруя жизнь ребенку, женщина как бы подталкивает предыдущее поколение к смерти. Это в порядке вещей, но вызывает огромное чувство вины». 34-летнюю Соню, ждущую своего первого ребенка, мучают другие мысли: «Я спрашиваю себя: а имею ли я право сделать «это» с ребенком, дать ему жизнь?» «Подобная мысль приходит в голову всем беременным женщинам, — уточняет Жак Дайан. — И у этого явления глубинные причины, уходящие корнями в далекую древность. В течение долгих тысячелетий подарить жизнь значило пойти на риск потерять свою собственную».Жалеть о былой свободе вполне нормально. Проблемы появляются, когда мать начинает винить во всем ребенка.

Ну а какой матери не знаком страх за жизнь ее ребенка? С чем сравнить ужас, который испытывают женщины, услышав вой сирены «скорой помощи» или сообщение о теракте. Лиза, например, ежедневно проверяет тормоз коляски и постоянно по­вторяет няне, что их перекресток — самый опасный во всем мире, будто пытаясь отвратить беду. «Дать жизнь — значит обречь на смерть», — заявляют психологи. «Раньше я этого не понимала, — говорит Даша. — Наверное, я не одна такая, иначе никто бы детей не рожал!»Осознание того, что былой беззаботности, увы, не вернуть, — всего лишь одно из многих разочарований. Катрин Бержере говорит об этом так: «Мать «теряет» своего младенца, когда тот немного подрастает и становится маленькой девочкой или мальчиком, которого ей в скором времени еще раз предстоит «потерять», и так до тех пор, пока она окончательно не потеряет его, когда он повзрослеет и уйдет из дома. А ей пришлось отказаться ради ребенка от многого: свободы, а иногда и красоты…» Даша понимает, о чем идет речь. «Сейчас я гораздо больше люблю ребенка, чем год назад, — говорит она. — Тогда мне казалось, что он украл мою жизнь. В одночасье я почувствовала себя скованной по рукам и ногам, и на меня напала такая тоска. Наверное, это эгоизм!» С точки зрения Жака Дайана, в подобных чувствах нет ничего удивительного: «Ребенок действительно не дает матери жить прежней жизнью. Поразительно, что она при этом с радостью готова отдавать ему все свое время и силы. Объясняется это замешанным на нарциссизме удовольствием, которое она испытывает: ребенку нужна только она, он дарит ей свою первую улыбку… Это компенсирует все потери». А как быть с изменениями, которые происходят с телом после родов? «В наше время женщинам очень важно, как они выглядят, — отмечает Анн Дюфурмантель. — Нельзя этого недооценивать. Некоторые, быть может в силу неосознанной ненависти к телу их матери, полагают, что из-за беременности тут же превратились из юных девочек в «старых матерей». Видимо, это случай Анны, которая, не раздумывая, заявляет, что из-за дочки постарела. «После ее рождения грудь у меня уменьшилась, кожа испортилась, появился целлюлит». «Бесполезно себя обманывать, — продолжает Жак Дайан. — Тело после родов меняется, и жалеть об этом вполне нормально. Проблемы появляются, когда мать начинает винить во всем ребенка. Переживания, связанные с внешностью, тем тяжелее, чем неувереннее в себе была женщина до родов». А вот что говорит Даша: «Я очень располнела за время беременности. Через некоторое время после родов я сказала себе: либо я остаюсь «мамочкой», либо вновь становлюсь женщиной. И сделала все, чтобы похудеть. Я хожу на танцы и теперь стала сама себе нравиться. Впервые в жизни я благосклонно принимаю заинтересованные взгляды мужчин, мне даже пришло в голову, что я могла бы закрутить с кем-нибудь роман…» Вполне возможно, что возникающее после родов желание соблазнять — своеобразный способ испытать свое тело, доказать себе, что оно еще может нравиться.
Феномен материнской любви невероятно сложен.

Она не всегда возникает в самые первые дни, зато впоследствии может усугубиться, стать подавляющей. Анна боится этого до такой степени, что «следит» за развитием своих чувств к дочери, как следят за тем, чтобы не убежало молоко. Все для того, чтобы не превратиться в истеричную авторитарную мамашу. «Слишком привязанные к своим детям матери меня пугают, — говорит она. — Я не выношу, когда они злоупотребляют своей властью над детьми». Маша, которая страстно любит свою трехлетнюю дочь, со смущением вспоминает первые дни ее жизни: «Я смотрела на ребенка в кроватке, но ничего не чувствовала. Я была в ужасе, думала, что никогда не стану хорошей матерью».
Верю/не верю

Дело было так. В один прекрасный день я забеременела. И мне сразу потребовались советы по самым разным вопросам. Но в моей семье напрочь забыли, что такое маленькие дети, потому что я была последним грудничком, которого они видели — 25 лет назад. Пришлось самой через все пройти, увидеть и победить. Трижды за десять лет! Столь богатый опыт позволил мне выработать солидную теоретическую базу. Иногда ее пункты вступают в противоречие с тем, что можно услышать от бабушек или прочитать в спецлитературе.«Младенец такой хорошенький!»

А вот и нет. Новорожденный редко бывает привлекательным. Как и его мама после родов. Подумайте дважды, прежде чем пускать в родильный зал человека с фотоаппаратом, даже если это отец ребенка.«Как только вам кладут ребенка на грудь, между вами, словно по волшебству, вспыхивает любовь»

Когда как. Иногда это происходит спустя несколько дней, а то и месяцев после рождения. Надо же вам как следует познакомиться.«Мать всегда знает, почему плачет ее ребенок»

Сущий обман. Все, что мы знаем, так это то, что готовы руку (нет, обе!) дать на отсечение, лишь бы этот крик прекратился.«Лучше любя дать ребенку бутылочку, чем грудь — без любви»

Не совсем. Лучше, чтобы не нужно было давать ни того, ни другого в 4 часа утра.«Кормите ребенка по требованию»

Неправда. Лучший способ заставить ребенка нормально спать — поставить его кроватку в самом дальнем углу квартиры и сломать радионяню. Говорю это специально для своей подруги Софи — за год и три месяца, прошедших со дня рождения ее сына, она спала часов 35.«Рождение ребенка для отца — невероятно трогательный момент»

Да, но не стоит обольщаться. Папа проявляет активность только после того, как малыш сможет отбить мяч. А в первые дни молодой отец обычно подбадривает вас веселыми замечаниями: «Ой, у него подгузник грязный. Что делать будем?»«С младенцем нужно разговаривать. Он все понимает»

Правда, но... Когда ребеночку, по рекомендации Франсуазы Дольто, шепчут: «Не плачь, мама и папа с тобой, совсем рядом», — он вопит еще сильнее.«Малыш очень добрый!»

Неправда. Малыш — подлец. Он может так же сильно, как к своей мамочке, привязаться к другим людям. К папе, например. К тому же, коварно пользуясь своей внешностью, он ведет себя, как поросенок.«Малютка так в нас нуждается»

Ерунда. Не такой уж он слабый и далеко не так сильно от нас зависит, как нам кажется... Только посмотрите на эти толстые щеки! А вот мы, напротив, как никогда, уязвимы и очень от него зависим.«После рождения ребенка женщина чувствует себя настоящей женщиной»

Необязательно. Иногда женщина чувствует себя настоящей дойной коровой.«Ребенок навсегда избавляет вас от одиночества»

Правда. К сожалению!«Будущее перестанет вас пугать»

Наоборот. Только сейчас вы узнаете, что значит бояться всегда и везде. За ребенка.

Аликс Жиро де л’ЭнА что такое «хорошая мать» в понимании современных женщин? Идеальная супруга, преданная душой и телом своим детям, что не доставляет ей, по всей видимости, никаких неудобств? «Супермама», порхающая от компьютера к детской кроватке с мобильным телефоном в руках? Все психологи сходятся на том, что, воспитывая ребенка, женщина берет за основу опыт, вынесенный из взаимоотношений со своей матерью. Но при этом специалисты разочарованно разводят руками при виде тех искажений, которые претерпели сейчас социальные и культурные модели. Молодые матери чувствуют себя очень одинокими. Раньше бабушки, мамы, тети, сестры всегда были рядом, чтобы успокоить, выслушать, вытереть слезы. Помочь — и делом, и советом. Теперь после трех дней в роддоме женщина чаще всего оказывается один на один с ребенком, которого обязана как можно лучше вырастить и воспитать. Это тяжело.

Современное общество вообще слишком многого требует от молодых матерей. Благодаря контрацепции женщины, живущие в больших городах, рожают меньше и в гораздо более зрелом возрасте. Вместе с тем воспитание ребенка превращается в бесконечное стремление к совершенству. Он должен быть хорошо развит, воспитан, должен нормально учиться в школе… Все эти заботы в большей степени ложатся на плечи мам. В итоге они в буквальном смысле разрываются на части, но, вместо того чтобы пожалеть себя, испытывают чувство вины: за то, что проводят с детьми мало времени; за то, что не всегда добры и великодушны; за то, что бывают раздражены и измотаны. А можно ли вообще претендовать на титул хорошей матери, если у вас нет желания проводить с отпрысками все свободное время? Если вы, как Анна, «боитесь оказаться тет-а-тет со своим ребенком» до такой степени, что не идете пораньше забирать его из садика, когда появляется такая возможность? Да, да, и еще раз да, отвечают психологи. «Отдавать, не теряя себя, — в этом весь смысл материнства, — напоминает Катрин Бержере. — Мать-наседка может быть так же вредна для нормального развития ребенка, как и мать-кукушка. Женщина не должна быть всем для своего ребенка, ведь дети выносят важные уроки и в те моменты, когда мамы нет рядом».Раньше бабушки, тети, сестры всегда были рядом, чтобы помочь и ободрить. Сейчас молодые матери нередко чувствуют себя одинокими.

Наташа как будто подслушала эти слова. Она говорит, что на треть чувствует себя женщиной, на треть — профессионалом, на треть — матерью. «В этом смысле я полная противоположность своей мамы, героини и мученицы в одном лице, посвятившей детям всю жизнь. Я стараюсь держать сыновей на расстоянии, чтобы сохранить себя, свои отношения с мужем и в то же время защитить их от слишком большой зависимости, помочь им быть свободными! И я искренне считаю, что те, кто скажет, что я плохая мать, просто ничего не понимают»... Может, это и есть пример для подражания?

Специально для молодых мам, которых чтение этих строк может вогнать в жестокую послеродовую депрессию, спешим уточнить, что:

• несмотря на все вышеперечисленное, ни у одной из мам не возникало желания отнести свое драгоценное чадо обратно в роддом и обменять его там на кого-нибудь другого. Скажем больше — некоторые отважные женщины часто снова становятся беременными, чтобы пополнить запасы новоиспеченных младенцев;
• лучшая развивающая игрушка для ребенка — это его папа. И наоборот;
• единственная вещь, которую нельзя простить своему ребенку, — это то, что он слишком быстро растет. К счастью, женщины генетически запрограммированы так, чтобы этого не замечать.