Стратегия для России

Российское философское общество, Администрация Президента Республики Башкортостан, Башкирский государственный университет и Институт философии РАН в октябре 2015 года проводят VII Российский философский конгресс «Философия. Толерантность. Глобализация. Восток и запад – диалог мировоззрений».

Участие в работе Конгрессе намеревается принять и автор этих строк: Оргкомитетом одобрен его доклад, посвящаемый проблеме выбора стратегии для России.

В основу доклада легла Субъектология, обсуждавшаяся в ноябре 2010 года на всероссийской (с международным участием) научно-философской конференции «Ситуационность бытия».

Субъектология, в свою очередь, основывается на следующем постулате: субъект не испытывает проблем до тех пор, пока ему удается поддерживать динамическое равновесие с внешним миром.

Нарушение такого равновесия влечет за собой дискомфорт, устраняя который, субъект либо адаптируется к изменяющимся внешним условиям, либо приводит эти условия в соответствие со своими потребностями. Первая из названных стратегий свойственна Востоку, вторая – Западу.

Опишу понятийный аппарат субъектолога.

Объект это любой предмет, попадающий в поле нашего зрения Но если конкретный объект обладает множеством свойств, то у абстрактного объекта их только два. Это устойчивость, характеризующая его способность существовать сколько-нибудь продолжительно в условиях переменчивой внешней среды, и эффективность, определяющаяся количеством ресурсов, необходимых для устойчивого существования объекта.

Как утверждает А. Н. Аверьянов, всякий объект есть система. Системы же по Р. Акоффу и Ф. Эмери делятся на целенаправленные (их мы наделяем некоторым назначением) и целеустремленные, отличающиеся способностью намечать те или иные цели, произвольно выбирая средства их достижения. Целеустремленные системы и есть субъекты.

С точки зрения субъекта, любой объект обладает качеством. Оно оценивается положительно, если объект способствует устремлениям субъекта, или отрицательно – в противном случае.

Поведение субъекта определяется не только складывающейся ситуацией, но и его внутренним стандарта, которым он обладает как и любое кибернетическое устройство. Этот «стандарт» и есть культура.

Для выбора оптимальной стратегии, т. е. в наибольшей степени подходящей в сложившейся ситуации, следует учитывать характер проблемы, доминирующей в данный момент. Если такой проблемой служит недостаточная устойчивость, субъект должен выбрать Восток, если – дефицит эффективности, то Запад.

Почему погиб СССР?

Это как ни странно, произошло из-за централизации, благодаря которой СССР устоял перед гитлеровской агрессией.

И она же обусловила его крах, когда Михаил Горбачев принял ничем не обоснованное решение о перестройке существующего способа общественного производства.

Очевидно, что в предперестроечном СССР доминировала проблема недостаточной эффективности, свойственная, впрочем, плановой экономике. Эта проблема и породила дискуссию на тему «что лучше план или рынок»? Победу в этой дискуссии одержали апологеты рыночной экономики. Они сумели убедить Горбачева в перестройке которая, как уже говорилось, и обусловила гибель СССР...

А между тем, для устранения доминирующей проблемы СССР достаточно было вернуться к НЭП, создав условия, благоприятствующие развитию рыночной надстройки имевшегося в ту пору экономического базиса.

Очевидная альтернатива перестройке заключается в том, чтобы сохраняя надстроечные рыночные элементы восстановить прежний экономический базис.

Предполагаю, что большинство членов пассивного российского общества согласится  с такой альтернативой. Однако это большинство никак не влияет на политическую погоду в России, которую делает сплав олигархов, легированный высшим чиновничеством.

В интересах этого сплава и действует российское государство, а общество эту деятельность никак не контролирует. И несмотря на декларацию о недопустимости какой-либо государственной идеологии, Российская Федерация основывается на идеологии беспринципной наживы.

Именно эта идеология, порожденная перестройкой, и  питает коррупционную культуру, которая, уничтожая духовность общества, разъедает основы российской государственности.

Приведу мнения нескольких независимых экспертов. У моего друга – доктора философских наук, профессора Анатолия Погасий предложенная мной методология выбора оптимальной стратегии возражений не вызывала. Но как быть, - спрашивает Анатолий, - если одному субъекту нравится стратегия Востока, а другому – стратегия Запада?

В том-то, однако, и фокус, что российское общество не имеет возможности направлять деятельность государства - главного своего учреждения...

По мнению другого эксперта - философа Сергея Остапенко, настоящая статья должна-таки вызвать дискуссию. Неизвестно, однако, кто перетянет канат. Это добъется тот, кто, придерживаясь стратегии Востока, предпочтет подчиниться сложившейся ситуации, или тот, кто в соответствии со стратегией Запада, пожелает приспособить ее под свои интересы?

Причину гибели «преждевременно родившегося СССР» г-н Остапенко усматривает не столько в недостаточной экономической или политической эффективности, сколько в буржуазном перерождении партбюрократии, пожелавшей конвертировать власть в имущество. А еще - в чисто русской привычке жить по понятиям.

Тем не менее, предложенную альтернативу г-н Остапенко поддержал, пожелав, чтобы проблема выбора между Западом и Востоком была решена наименее болезненным для России способом.

Завершу напутствием философа теоретика  Натана Солодухо: «Думаю, что ваша статья должна вызвать интерес участников Конгресса. Здесь действительно есть что обсуждать. Рекомендую и далее придерживаться ситуационного подхода: он должен работать».

На основе авторской публикации.