19.04.2013 04:00

Размышления о недавнем прошлом и настоящем России на уровне среднего русского гражданина (ч.2)

На модерации Отложенный

часть02.

Вернемся теперь с вышеизложенных позиций к вопросу: можно ли было вернуть доверие народа КП? И если можно, то как? Возьму на себя смелость дать в принципе утвердительный ответ на поставленный вопрос.

Во-первых, для этого были необходимы экстраординарные меры по преодолению прежде всего глубочайшего кадрового кризиса в самой партии, а также по возвращению КП статуса общественной демократической организации, ибо определение партии согласно статьи 6 Конституции СССР 1977 года как руководящей и направляющей силы советского общества поставило ее над обществом и государством и тем самым превратило уже безо всяких оговорок из общественной организации в правящий класс, на службе у руководящей верхушки которого находились государственные и хозяйственные органы фактической власти в обществе. Это по существу означало отчуждение декларативно провозглашенной в Конституции СССР общественной собственности на средства производства в пользу этого правящего органа со всеми вытекающими практическими следствиями в виде ограничительных законов и подзаконных актов, по существу препятствовавших осуществлению народом декларированных Конституцией прав на эту собственность. Вероятно, излишне говорить, что последнее было несовместимо с практикой и теорией строительства общества социальной справедливости – и народ это интуитивно понимал, отказывая КПСС в доверии, - если стоять на позициях научной логики и признавать основные положения теорий построения общества социальной справедливости на базе общинного (коммунного) ведения хозяйственной и общественной жизни людей, теорий многих поколений исследователей в мировом культурном наследии.

Но вернемся к экстраординарным мерам по отношению к кадрам КП, упомянутым выше. Прежде всего, это очищение (но не чистка!) КП от псевдокоммунистов, что могло быть реализовано двумя эволюционными путями. С одной стороны проведением вотумов доверия каждому коммунисту независимо от занимаемого положения в партии с гласным исключением из рядов партии ее членов, не получивших доверия не только коллег по партии, но и представителей народа, того самого, доверие которого необходимо вернуть (оставим за скобками методологию проведения таких вотумов). С другой стороны каждый коммунист опять же независимо от занимаемого положения в партии должен периодически проходить проверку делом с непосредственным участием в конкретных мероприятиях во благо людям. Тем же членам партии, которые не проявили себя на этом поприще, очевидно, должно быть отказано в членстве в ее рядах.

Помимо вышеизложенного, в Уставе КП должны были быть зафиксированы положения, препятствующие бесконтрольной концентрации власти в одних руках, как-то: прямые выборы лидера партии на съездах не более чем на два срока, а также выборы Председателя Центральной Ревизионной Комиссии, который должен был бы подчиняться и отчитываться только перед ЦРК и съездом КП и иметь только одно право в перерывах между съездами КП – право вето от имени ЦРК решений Секретариата и Политбюро ЦК КП. При этом необходимо было бы ввести в Устав КП возрастной ценз на занятие постов секретарями всех рангов и членов Политбюро ЦК и бюро других комитетов, не ограничивая в то же время возраст для членов ревизионных комиссий и ЦРК с тем, чтобы исполнительные функции в партии осуществлялись более молодыми и энергичными ее членами, но под контролем и присмотром более умудренных жизненным опытом и знаниями ее старейшин, т.е. реализация в КП зарекомендовавшего себя тысячелетним опытом человечества института советов старейшин, аксакалов и т.п. и тем самым реализация преемственности между поколениями коллективного способа руководства делами какой-либо человеческой общности. Итак, не вдаваясь в детализацию, ограничусь вышеизложенными положениями под рубрикой того, что нужно было бы сделать сначала.

Во-вторых, нужно было бы наконец-то выжать «воду» из в конец сырых теоретических концепций построения социализма как низшей фазы коммунизма типа «социализм в основном», «развитой социализм», «гуманный, демократический социализм», которые уже никого не убеждали в возможности построения общества социальной справедливости. Кроме того, как мне кажется, сии словесные компиляции свидетельствовали о том, что их авторы имели весьма смутное представление о том, что вообще-то такое социализм. Если я со своей обывательской колокольни более или менее правильно понимаю классиков-теоретиков, то коммунизм, провозглашенный ими, есть результат стратегического триединства общественной собственности на средства производства, самоуправления народа и нового человека, свободного от национальной, классовой и религиозной разобщенности. Причем триединства не только де-юре, но и де-факто, триединства, основанного на необходимой и достаточной для удовлетворения потребностей людей эффективности общественного труда. Последнее означает, что мало провозгласить эту триаду на бумаге, надо ее в неразрывном единстве реализовать в жизни не только отдельных представителей народа, что нереально - вспомним провал коммун, созданных в 20-е годы идеалистами, или еще более ранние опыты социалистов-утопистов, но в жизни целого народа безо всяких извлечений и исключений. А это фантастически сложная задача, особенно если учесть необходимость создания высочайшей эффективности общественного труда, вследствие чего у многих, если не у большинства, возникают сомнения в ее реальности, по крайней мере, в ближайшей перспективе.

С этим, однако, были не согласны в свое время основоположниками марксизма, верившие в ее реальность; однако и они не брали на себя смелость делать какие-либо прогнозы относительно сроков построения не только коммунизма, но и его низшей фазы - социализма. Ведь именно в процессе реализации последнего должны быть созданы предпосылки перехода к триаде коммунизма от частной собственности на производительные силы, государственного управления народами и разобщенного на национальности, классы и религии человека, существующих в современном обществе в условиях производительности и эффективности общественного труда, никак не обеспечивающих возможности перехода к триаде коммунизма.

Несмотря на кажущуюся эфемерность коммунизма, тем не менее, как кажется автору сегодня, объективная логика развития общества такова, что всё более усиливающийся общественный характер труда людей в связи с всё большим развитием в тесном взаимодействии с научно-техническим прогрессом (НТП) его специализации и кооперирования шаг за шагом неумолимо, но и в сложнейшей и запутаннейшей борьбе противоречивых сил и тенденций толкает сообщество людей к социалистическим основам жизни общества. Вопрос только в том, что на сегодняшний день основы социализма, разработанные предшествующими поколениями исследователей и теоретиков фрагментарно или выражаясь инженерным языком в виде блок-схемы – но не потому, что они были глупее нынешних поколений, а потому, что они были первыми, - нуждаются в детальной разработке каждого фрагмента, блока. Образно выражаясь, необходима разработка принципиальной схемы социалистического общества, пригодная и для его монтажа, и для уточнения по результатам апробирования, и для ремонта и улучшения построенной конструкции.

Предвижу, что после такого непопулярного сегодня вывода у меня появится масса оппонентов, особенно с учетом практически массовой вульгаризации и превращения в бульварные издания многих наших средств массовой информации (СМИ) в сложившихся в 90-е годы условиях беспардонной, без руля и без ветрил свободы слова. Поэтому попробуем вместе с Вами, уважаемый читатель, поразмышлять над этим вопросом и возможно нам удастся снять некоторые из замечаний возможных оппонентов.

Сказанное выше по существу означает, что социализм не есть вполне самостоятельная экономико-политическая система, а суть объективно переходный период от общества господства частной собственности на производительные силы общества, как бы оно ни называлось: феодализмом или капитализмом с разными эпитетами типа государственный, народный, социалистический. Переходный период к обществу господства общественной собственности на эти самые производительные силы (но не на частную, личную собственность граждан будь то предметы для отдыха и быта, земельные участки, квартиры, дома и т.п.), как бы оно тоже ни называлось: коммунизмом новейшего времени или, например, Общим Домом Землян в стиле писателей-фантастов. А если социализм – переходный период от одного типа общества к другому, то ему, следовательно, должны быть присущи черты, характерные как для того, так и для другого. Но при одном непременном условии: разрешение противоречий между носителями характерных признаков старого и нового обществ должно иметь тенденцию к нарастающему преобладанию носителей признаков нового общества, т.е. общества господства общественной собственности на его производительные силы.

В то же время реализация этой необходимости должна (с позиций диалектики и преобладания статистических закономерностей в развитии таких сложных систем как природа и человеческое общество как ее субъект) совершаться через частокол случайностей. Это само по себе не исключает возможности вероятных колебаний этой тенденции от забегания вперед и до сползания вспять, т.е. временного как возврата в определенной степени к преобладанию носителей черт старого общества, так и искусственного насаждения черт нового общества, но без их диалектического триединства, что, естественно, должно терпеть неудачу.

К сожалению, эти колебания с точки зрения процесса развития жизни на Земле с учетом его статистических закономерностей и временных масштабов являются весьма «заурядными» мгновениями, в то время как для отдельного индивидуума они – как правило, вся его жизнь. И именно в этом чаще всего камень преткновения в познании законов общественного развития человеком и, как следствие, источник всевозможных заблуждений на этот счет не только у отдельных индивидуумов, но и у целых поколений человеческого общества. Плюс к этому непоколебимая самоуверенность незнания на эмоциональном уровне слишком многих людей не дает им возможности осознать или, по крайней мере, приблизиться к пониманию истинного положения вещей.

Наглядной иллюстрацией сказанного является более чем 70-летняя история нашего государства после 1917 года, когда с момента удушения НЭП,а изменением налоговой политики началось – не сомневаюсь, с благими намерениями, которыми правда, как говорят, дорога вымощена в ад – забегание вперед в искусственном насаждении триады коммунизма. Проводилось это с помощью форсированной на трудовом энтузиазме людей и изъятии ресурсов у деревни индустриализации в промышленности, насильственной сплошной коллективизации в сельском хозяйстве, руководимой верхушкой партийного руководства так называемой «культурной революции» с целью воспитания нового человека.

И следует признать, что насильственная и сплошная коллективизация в деревне в условиях неразвитого научного и технического уровня с одной стороны и неразвитых общественных форм способа сельскохозяйственного производства с другой стороны была ошибкой, выражаясь языком математической статистики ошибкой из серии грубых промахов. В то же время форсирование любой ценой индустриализации промышленности и партийное управление культурным строительством в определенных, конечно, границах и в качестве временной, тактической задачи для скорейшего выхода России из состояния хозяйственной разрухи и культурного разброда, порожденных гражданской войной, могло бы иметь право на ограниченную жизнь.

Кстати, как раз таковой в этом вопросе была позиция В.Ленина. Однако тактика при сталинском руководстве превратилась в стратегию, плоды которой мы пожинаем сегодня, из-за косности и недалёкости сталинского руководства. И неудивительно, ведь Сталин и помогающие ему так называемые «ленинцы» (Молотов, Маленков, Берия, Микоян, Хрущов и другие) насаждали свою диктатуру стремясь уничтожить своих оппонентов как физически, так и морально. Тем самым от управления страной были устранены способные, образованные и талантливые люди. Это во многом обусловило закат КПСС и СССР в дальнейшем.

Проведенный выше экспресс-анализ ситуации и реализуемых до недавнего времени концепций строительства общества социальной справедливости позволяет сделать некоторые выводы и заключения по вопросу теории и практики этого строительства. Прежде всего, необходимо раз и навсегда уяснить, по крайней мере, в рамках современной цивилизации, что социализм допускает существование и частной, и общественной собственности на средства производства, но при условии примата общественной собственности на средства производства, ибо в противном случае это будет капитализм с элементами социализма. К слову сказать, эти элементы неотвратимо и неизбежно вызревают в настоящее время в обществе преобладания частной собственности на производительные силы под влиянием, как уже отмечалось выше, становящегося все в большей степени общественным характера труда.

В справедливости сказанного несложно убедиться, если изучить опыт таких «капиталистических» стран как, например, Швеция, Финляндия и ряд других, где достаточно сильны позиции социал-демократов и рабочих профсоюзов, предпочитающих идти к обществу социальной справедливости эволюционным путем, и где имеются такие социальные завоевания трудящихся, о которых нашим труженикам приходиться только мечтать. Неслучайно на Западе имеют хождение концепции народного капитализма, базирующиеся на факте участия во владении капиталом фирм и компаний с помощью выкупа акций значительной части «синих» и «белых» воротничков, работающих в них. Хотя, наверно, трудно назвать капитализм народным в тех случаях, когда контрольные пакеты акций фирм, позволяющие осуществлять мало чем ограниченный контроль их деятельности, находятся в руках немногих лиц.

Итак, современный капитализм далеко уже не тот, каким он был, скажем, в предвоенные годы. Рост степени обобществления труда по мере нарастания темпов продвижения НТП и совершенствование на его основе способа производства делает свое неотвратимое дело в продвижении к обществу преобладания общественной собственности на средства производства и его ресурсы.

Следствием этого в так называемых капиталистических странах являются завоевания в области прав человека, юридически зафиксированные во Всеобщей декларации прав человека и законодательствах этих стран и направленные на достижение социальной справедливости и равенства для всех людей независимо от «расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, имущественного, сословного или иного положения». Имеет место также постепенная эволюция в сторону усиления позиции социалистов и социал-демократов, а также партий «зеленых», несмотря на их и поражения, и даже отступления в отдельных странах на значительный период в политической борьбе за власть в обществе с партиями буржуазного толка.

Да и сами «буржуазные» партии не случайно взяли на вооружение так называемые общечеловеческие ценности и права человека. К этому их понуждают объективно, если они хотят выжить вообще и сохранить господствующее положение в обществе в частности, современные общественные процессы, являющиеся в конечном итоге и по самой своей сути следствием трудно предсказуемого роста степени обобществления труда на базе НТП. Это - стремительное усложнение структуры и рост общественного производства на фоне не менее стремительного роста народонаселения Земли и усиления диспропорций этого роста в разных регионах, повышение образовательной и общечеловеческой культуры современного человека как такового и одновременное нарастание культурных диспропорций среди людей, необходимость не механического, а диалектического устранения которых осознается сообществом людей все острее и острее.

Наконец, выход на арену антропогенного фактора в развитии жизни на планете Земля и связанной с ним экологической и военной опасности самому существованию этой жизни. Последнее особенно наглядно, по крайней мере, для думающих о будущем людей, показывает историческую необходимость перехода к общественной собственности на современные средства производства, одними из важнейших продуктов которых сегодня являются оружие массового поражения (химическое, ядерное, бактериологическое и др.), вещества, загрязняющие и отравляющие среду обитания живого мира, включая и человека. Это тем более необходимо, поскольку очевидно, что без контроля общества людей за производством и использованием подобных продуктов опасность массовой гибели людей станет слишком угрожающей и непредсказуемой. Об этом уже напоминают всем людям появившиеся в последние десятилетия зоны экологического бедствия (например, зона Чернобыльской катастрофы и т.п.).

Таким образом, сегодня в мире налицо все признаки эволюционного продвижения к обществу социальной справедливости на основе преобладания общественной собственности на средства производства и его ресурсы. И если в так называемом капиталистическом обществе это проявляет себя в виде появления и укрепления в недрах этого общества элементов социализма, как-то: появление и расширение у трудового люда прав на социальную защиту, пенсионное и медицинское обеспечение, личные свободы, расширение кооперативной собственности на средства производства как первичной формы общественной собственности на эти средства, ограничение и сужение прав собственников частной собственности в виде, например, антимонопольных законов и т.п.

В то же время в бывших странах так называемого «социалистического сообщества», где в силу, как отмечено ранее, преждевременного забегания вперед в огульном обобществлении средств производства и в силу субъективного господства авторитаризма группы в управлении обществом произошло перерождение провозглашенного социализма по сути дела в практически социалистический феодализм, при котором так называемые «слуги народа», а по сути современные феодалы вместе со своими прислужниками сообща и завуалировано эксплуатировали весь народ, в то время как при феодализме средних веков каждый феодал открыто эксплуатировал только своих крепостных.

При этом вышеуказанные тенденции здесь проявили себя в единодушно вылившимся наружу у народных масс неприятии всего того, что связано со словом «феодальный, авторитарный» и защите всего того, что связано не по форме, а по содержанию со словом «социализм» естественно никакой ни «в основном», ни «развитой», ни «демократический, гуманный». Отсюда и требования возврата народу отчужденной у него де-факто и земли, и собственности на средства производства, и права на свободный, а не закрепощенный «сверху» труд, и на личные свободы, ограниченные опять же превентивно «сверху» и т.п.

При этом в свете всего изложенного становятся понятными и требования о возврате к частной собственности на средства производства там, где степень обобществления труда наименее развита как по объективным причинам, так и по субъективным. Это, прежде всего в тех аграрных хозяйствах, где производительность труда и его общественная база наименьшие, а сам труд неэффективен либо по причине нехватки ресурсов, в том числе и обученных работников, либо по причине неоптимального управления как со стороны своих, так и вышестоящих органов управления, а также на мелких предприятиях сферы обслуживания и торговли по тем же самым причинам.

Вполне естественным в свете технических достижений современного «капиталистического» с элементами социализма хозяйства и неудач хозяйства социалистического феодализма является и наличие сторонников ошибочного отказа от общественной собственности на те средства производства, при работе с которыми степень обобществления труда высока и где лишь необходимо устранить вопиющее противоречие между феодальным по своей сути характером общественных отношений по вертикали и общественным характером труда по горизонтали.

Итак, при социализме допустима и частная, и общественная собственность на средства производства, но при ориентации в перспективе на общественную собственность как преобладающую форму. В этом выводе нет ничего нового и оригинального. Еще в работе «Экономика и политика в эпоху диктатуры пролетариата» В.Ленин отмечал: «Теоретически не подлежит сомнению, что между капитализмом и коммунизмом лежит известный переходный период. Он не может не соединять в себе черты или свойства обоих этих укладов общественного хозяйства. Этот переходный период не может не быть периодом борьбы между умирающим капитализмом и рождающимся коммунизмом… Не только для марксиста, но и для всякого образованного человека, знакомого так или иначе с теорией развития, необходимость целой исторической эпохи, которая отличается этими чертами переходного периода, должна быть ясна сама собой». За исключением, по-видимому, разной трактовки слова «борьба» содержание цитаты из работы В.Ленина близко вышеизложенному автором.

Но из такого вывода следует совершенно определенное практическое следствие, а именно: ограниченный возврат к частной собственности на средства производства под контролем государства с одновременным упорядочением форм коллективной собственности как первичной формы общественной собственности на средства производства не является в современных условиях, когда выявилось забегание вперед в предшествующие годы развития, отступлением от социалистической идеи и должен быть принят в новой программе реформирования общества как тактическая задача хозяйственного строительства на современном этапе.

Воздержусь от детализации этой задачи, ибо сделать это наиболее оптимально за один присест и в одиночку без учета мнений специалистов всех отраслей современной структуры общественного хозяйства и не способом последовательного приближения к оптимуму невозможно ни практически, ни теоретически.

Помимо коренного вопроса о характере собственности при социализме, не должна быть камнем преткновения и реализация вопроса о базисе и надстройке в нашем обществе. С учетом вышесказанного субъективно «феодальная» по своей сути надстройка нашего общества объективно, особенно в последние годы вступила в противоречие с социалистическим базисом - основой жизнеобеспечения советского народа, который, кстати, в немаловажной степени создан и трудом многих представителей всех предшествующих поколений членов КПСС. И об этом перед лицом истории не должен забывать никто. Руководство КПСС, как мне представляется, проявляло опасную для выживания партии близорукость и фактически ограничивалось полумерами и толстовским «непротивлением злу насилием» в деле ликвидации этого противоречия. Большинству же псевдокоммунистов на это было наплевать, лишь бы их не трогали, а активные коммунисты представляли в партии меньшинство и не являлись в силу этого реальной позитивной политической силой. В то же время консервативное реакционное крыло КПСС с его соцфеодальным образом мышления наращивало сопротивление переменам. Такое положение не могло не привести ни к чему другому, кроме как к нарастанию кризиса в партии и в обществе.

И тревожные симптомы этого нарастания были налицо. Почувствовав ослабление реальной политической власти в руках КПСС прежде всего из-за нерешительности и близорукости в решении рассматриваемых вопросов, а также из-за потери доверия у народа новые нувориши и прочие новые богатеи, при этом многие с партбилетами в кармане, нажившие, а точнее «экспроприировавшие» у ныне беспомощного в части полного удовлетворения интересов народа государства свои богатства и состояния стремились, как это уже не раз бывало в истории, не гнушаясь никакой демагогии и используя пассивность КПСС завоевать доверие народа хотя бы временно, а затем с его помощью отобрать политическую власть у коммунистов и переориентировать общество на свое господство.

И все это делалось по старому испытанному на Западе рецепту под флагом демократии, благодаря чему, как и прежде, в их сети завлекалось немалое число искренних и честных, но наивных сторонников демократии и самое прискорбное неискушенных молодых людей, из которых на следующей стадии развития процесса, как и во все времена, вербуют и боевиков для силовых структур, и так называемых «представителей народа», и будущих функционеров новой власти, в зависимости от того, кто к чему оказался более способным. За примером далеко ходить не надо. Развитие событий в Прибалтике в целом и в Литве в частности, где занялась искра «пожара» в КПСС фактом отделения КПЛ.

Развитие событий в Азербайджане и Армении, где вслед за «демократической» фазой отчуждения политической власти у «коммунистов» вследствие их пассивности и недееспособности был реализован переход к прямой борьбе за власть на фоне разжигания националистических страстей, как генеральной репетиции и подготовки к вооруженной борьбе. Видимо, невежественным пренебрежением к истории этих «деятелей» можно объяснить то, какого «джина» они осмелились выпустить из бутылки, если решили, что, переключив эту борьбу на органы государственной власти с целью их переориентации на нужды новых лидеров, сумеют в дальнейшем навести порядок в нужном для них направлении.

Эти обстоятельства в тех условиях представлялись наиболее опасными, так как недооценка их руководством КПСС на всех уровнях являлась реальным фактом. Свидетельство этого в первую очередь мы видели в политической пассивности многих руководящих коммунистов, не стремящихся, а скорее всего неспособных к совмещению формального и неформального лидерства в обществе за редким исключением.

Таким образом, вопиющее противоречие между феодальной надстройкой и социалистическим базисом в нашем обществе приобрело настолько одиозный (особенно при Брежневе и Горбачеве) характер, что без экстренного хирургического вмешательства здесь было не обойтись, ибо в противном случае мог произойти (и в конце концов произошел!) развал организационной структуры КПСС под напором стихийного возмущения масс, недовольных коррумпированностью, амбициозностью и одновременно недеепособностью большей части партийного, государственного и хозяйственного аппарата.

Примеры такого рода уже давали ГДР, Чехословакия, Румыния, Венгрия и недооценивать их было бы по меньшей мере глупо. Поэтому необходимо было бы от разговоров и заклинаний в пользу перестройки политической структуры, которым никто или, по крайней мере, большинство здравомыслящих людей не верило, перейти к практическим делам, а именно: поскольку всё решают кадры – провести безотлагательно прежде всего замену недееспособных и коррумпированных партийных руководителей на всех уровнях с помощью, как уже предлагалось ранее, больших и малых вотумов доверия со стороны рядовых коммунистов и беспартийных. А уже вновь назначенным функционерам по представлениям партийных масс подготовить и провести намеченный на 1990 год XXVIII съезд КПСС, памятуя о том, что главным на съезде должен был бы быть вопрос коммунистического воскресения партии с одной стороны и социалистического воскресения советского общества с другой.

Однако ни то, ни другое было бы немыслимо без определения оптимальной линии КПСС в третьем важнейшем вопросе теории и практики строительства общества социальной справедливости, а именно: вопросе формирования нового поколения людей свободных от классовой, расовой, национальной и религиозной розни, обладающих гуманистической культурой и развитым общественным интеллектом. Этот вопрос в триаде коммунизма представляет, на мой взгляд, наибольшую сложность в понимании путей его реализации и посему именно он оказался ахиллесовой пятой в первых попытках строительства социалистических отношений в обществе путём революционных преобразований вместо более естественной эволюции.

Так, послереволюционная «культурная революция», осуществляемая партией непоследовательно и противоречиво, несмотря на очень серьёзные достижения, которые безусловно останутся в истории культуры человечества, какая бы сейчас критическая пена на них не изливалась, тем не менее не выполнила своей основной задачи в главном – в воспитании нового человека в статистически значимом смысле. К сожалению, людей новой формации среди современных поколений пока ещё меньшинство и не они делают погоду в общественных отношениях. Более того, значительная часть советского общества, в том числе и членов КПСС, под влиянием разлагающего современные моральные устои и нравственность действия «феодальной» надстройки была в своём культурном развитии отброшена назад. А отставание уровня жизни советских людей от Запада вследствие нарастания кризисных явлений в экономике социалистического «феодализма» подбросило поленьев в огонь материального и культурного расслоения советского общества, что проявило себя прежде всего в выходе на авансцену состоятельных групп (будущих «новых русских») с мещанской по своей сути культурой и состояниями, «сделанными» с помощью взяток, воровства, спекулятивного вымогательства и обмана, прочих незаконных и аморальных махинаций, и их консолидации независимо от занимаемого положения в обществе.

Это проявило себя также и в появлении иллюзии – особенно у молодёжи – в преимуществах западного образа жизни, что привело к «импорту» в нашу страну так называемой массовой культурой Запада, к сожалению, в её самом низкосортном, мещанском варианте, в том числе и с его шлейфом в виде культа насилия и потребительского эгоизма, индивидуализма, наркомании, роста преступности как следствия и т.п.. И всё это происходило на фоне роста числа людей, живущих за чертой бедности вопреки обещаниям лидеров повысить благосостояние народа типа «нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме» и т.п.. Абсолютно точно также только под другими лозунгами и с бόльшим беспределом это происходит и сейчас.

Таким образом, именно в данном вопросе, вопросе формирования нового человека, в нашем обществе была самая сложная и противоречивая ситуация и её разрешение было тем главным звеном в цепи переживавшегося кризиса в обществе в целом и в партии в частности, за которое можно было бы вытянуть всю цепь, т.е. выйти из кризиса с минимальными потерями. Прежде всего, необходимо было начинать разрешение этой ситуации с возрождения истинно коммунистической, а не феодально-социалистической направленности партии и чем скорее, тем лучше.

При этом наряду со скорейшей реализацией ранее изложенных предложений (вотумы доверия, испытания в деле), которые могут дать результат только при условии нахождения путей их неформального воплощения в жизнь и в этом случае неизбежно привели бы к сокращению численности возрождаемой КП, необходимы были срочные меры по омоложению партии, но не любой ценой, как это было ранее – вспомним практику взаимоотношений КП и комсомола – и что, кстати, явилось одной из причин кризиса дееспособности руководящих кадров партии, а изысканием путей вовлечения в партию наиболее честных, принципиальных, образованных и, главное, умных и порядочных представителей молодёжи. А для этого у КП в первую очередь должна быть – и не на словах, а на деле – привлекательная и в не меньшей мере созидательная программа действий. Но не только это, а также – и, скорее всего, в первую очередь – незыблемая морально-этическая платформа, которая для успеха дела должна быть ни чем иным, как платформой так называемых общечеловеческих ценностей, и не в ироничном смысле этих слов. А раз так, то это означает, что религиозная мораль в части её поисков нравственного самосовершенствования человека не может быть отринута этой платформой начисто. Очевидно, что религия далеко ещё не исчерпала себя в современной истории, ибо имеет устойчивый авторитет во всех слоях общества, а в ряде мусульманских стран ислам, например, укрепился как государственная идеология, что находит отражение даже в названиях отдельных стран, например, Исламская республика Иран. В связи с этим обстоятельством КП необходимо было чётко и недвусмысленно определять свою позицию по отношению к религии.

Для этого, прежде всего, необходимо понять причину жизнестойкости религиозных верований людей, на которых собственно и покоится сам факт существования религиозных институтов, и суть возможных негативных последствий этих верований для общественного развития.

Итак, в чём же причина жизнестойкости религий? Здесь уместно вспомнить изречение древних: «незыблемое основание государства – справедливость». И это абсолютно верно, ибо человеческой природе, а точнее – сознанию человека, мозгу как «особым образом организованной материи» присуща потребность в системе координат для построения того, что мы называем мировоззрением человека и что присуще каждому человеку. И вот такой базовой, всеобъемлющей и всепроникающей координатой, рождаемой и воспроизводимой общественным сознанием в каждом новом индивидууме, является то сложное свойство человеческого сознания, которое мы нарекли понятием справедливости, тесно связанным с понятием совести. И этот факт особенно наглядно подтверждается в поразительном единстве сути сказок всех народов и времён, в которых все оценки поведения тех или иных персонажей сказок сделаны или делаются в системе координат понятий справедливости и совести.

К сожалению, до настоящего времени человечеству не удалось создать государство на незыблемых принципах справедливости. А это порождает в той или иной степени несправедливое отношение к их гражданам, особенно к самым слабым и незащищённым, к которым относятся прежде всего бόльшая часть женщин, детей и стариков. И в современных условиях, и раньше именно острое чувство несправедливости государства по отношению к этим людям заставляет их искать чаще всего пошатнувшуюся веру в жизнь и справедливость именно у бога и, кроме того, приобщать к богу своих детей. Косвенно о справедливости сказанного в принципе свидетельствует и тот факт, что большинство среди истинно религиозных людей, по крайней мере, в нашей стране, составляют именно женщины, дети и старики.

Таким образом, по-видимому, как раз-то и сказанным объясняется тот факт, что за ~ 70 лет искоренения религии в сознании советских людей, тем не менее, сделать это окончательно и бесповоротно не удалось. Наоборот, в настоящее время наблюдается оживление религиозных верований наших сограждан в не меньшей степени, чем во время прошедшей войны, что косвенно свидетельствует о явном непорядке в нашем Отечестве со справедливостью государства по отношению к своим гражданам будь-то вследствие внутренних причин или же внешних. Это вкратце, что касаемо причин жизнестойкости религиозных верований, не затрагивая при этом гносеологических корней веры в бога.

Что же касается возможных негативных последствий религиозных верований для общественного развития, то здесь небходимо иметь в виду, что истинно религиозные вплоть до фанатизма люди, как правило, переносят в своём сознании веру в бога хотя бы частично на его служителей (вспомним, например, феномен поклонения имаму Хомейни в Иране). И потому общественный авторитет священнослужителей может быть достаточно высок и, следовательно, от общественной позиции этих людей будут зависеть негативные или позитивные последствия для общественной жизни того или иного сообщества.

Уместно напомнить в связи с этим, что весьма часто причиной или во всяком случае поводом для межнациональной розни или конфликтов являлась позиция церкви или её отдельных представителей. Наиболее яркие примеры этого даёт, по крайней мере, в наше время история Востока и прежде всего стран, где господствующей религией является ислам. Иран, Ирак, Ливан, Пакистан (и Индия), Афганистан, республики Средней Азии и Кавказа бывшего СССР, - во всех этих странах до сих пор не затихают, а иногда и ярко разгораются угли межнациональной розни под влиянием проповедей некоторых ортодоксальных представителей церквей. И при этом позиции церкви не только не ослабляются, но кое-где даже наоборот укрепляются, например, вследствие так называемой исламизации некоторых стран, например, Ирана. При этом, несомненно является реакционной общественная роль весьма влиятельного в этих странах религиозного течения исламского фундаментализма.

Таким образом, институт религии далеко ещё не утратил, несмотря на современные достижения естествознания в познании законов жизни на Земле и во Вселенной, своего значения как одной из важнейших координат в мировоззрении современного человека. А посему воинствующий атеизм в морально-этической платформе коммунистов, чтобы уж быть последовательными сторонниками социальной справедливости, должен быть изменён на принцип свободы вероисповедания для всех. Вместе с тем, коммунисты никогда не должны забывать о негативных деяниях церкви прежде всего в разжигании межнациональной розни, а также связанных с коррумпированностью отдельных священнослужителей. И посему не препятствовать священнослужителям в их поддержке КП, но при условии, если они не запятнали себя разжиганием низменных и националистических страстей, коррупцией и тому подобным негативом. А в общественном плане КП обязательно должны осуществлять тесную связь и взаимодействие с церковью во всех её общественно полезных делах, особенно в деле воспитания морали и нравственности молодого поколения. Но при этом не бояться противодействовать тем из священнослужителей, которые проповедуют национализм и шовинизм, разжигают ненависть к инакомыслящим и атеистам и т.п. Вообще тема религии заслуживает отдельного разговора, но здесь мы ограничимся вышеизложенным.

Из всего сказанного следует, что для возврата доверия народа КП её морально-этическая платформа, базировавшаяся ранее на, если так можно выразиться, принципах «примитивного коммунизма», выхолощенного большевистскими «теоретиками» из всего богатого мирового наследия теорий общества социальной справедливости, нуждалась в наиболее серьёзной разработке и очищении от «скверны», которая, к сожалению, как раковая опухоль разъела всё здание современного коммунистического движения. А посему неизбежным должно было бы быть для КП «хирургическое отчуждение» раковых клеток от тела КП, а в случае многочисленных «метастаз» (как это произошло с КПСС) – самороспуск КП для последующего возрождения, но уже на новой основе, которую мы и пытаемся сейчас определить.

Думается, что для новой морально-этической платформы КП не устарели не только знаменитые заповеди христиан (10 заповедей), но и сохраняют свой смысл многие из принципов так называемого морального кодекса строителей коммунизма, а именно:

добросовестный труд (а не имитация такого труда) на благо общества – кто не работает, тот не ест;

забота каждого о сохранении и умножении общественного достояния (а не разворовывание и разбазаривание этого достояния с умыслом и без оного);

высокое сознание общественного долга, нетерпимость к нарушениям общественных интересов (а не лживая демагогия по этому поводу);

коллективизм и товарищеская взаимопомощь: каждый за всех, все за одного (а не рука руку моет);

гуманные отношения и взаимное уважение между людьми: человек человеку друг, товарищ и брат (а не тамбовский волк тебе товарищ);

честность и правдивость, нравственная чистота, простота и скромность в общественной и личной жизни (а не ханжество и лицемерие, барское высокомерие и хамство);

взаимное уважение в семье, забота о воспитании детей (а не мордобой и свинство);

непримиримость к несправедливости, тунеядству, нечестности, карьеризму, стяжательству (а не всепрощение и соглашательская пассивность);

дружба и братство всех народов страны, нетерпимость к национальной и расовой неприязни, непримиримость к врагам дела мира и свободы народов (а не имитация такой дружбы и братства);

братская солидарность со всеми народами (а не «шефская» помощь в ущерб своему народу).

И если в этом кодексе кое-что отредактировать терминологически и стилистически, но сохранив при этом основную смысловую редакцию, то, видимо, любой, кто знает заповеди христианской религии, заметит, что расхождение между ними и заповедями вышеозначенного кодекса по сути нет. А посему дело заключается лишь в том, чтобы придерживаться этих заповедей во взаимоотношениях с людьми на деле, а не на словах, как это было, к сожалению, чаще всего в практике руководящих структур КПСС, что и явилось в итоге одной из коренных причин их позорного провала на исходе 70 лет господства в стране.

Итак, вышеизложенная «разборка» с КПСС, а точнее – с её менеджментом, которую автор стремился провести как можно беспристрастнее и объективно, но, тем не менее, не скрывая местами и своего субъективного отношения к проблеме социальной справедливости в человеческом обществе, в общих чертах, по - видимому, позволила ответить на вопрос: почему «коммунисты» из КПСС потеряли доверие народа и как в принципе его можно было бы попытаться вернуть обратно? И как мне кажется личная трагедия тех либералов из руководства КПСС, кто осознал глубину его падения и кто не принадлежал к «пятой колонне», состоит именно в том, что, пытаясь изменить ситуацию в благоприятном для партии и для общества направлении (перестройка, гласность), они, тем не менее, не сумели порвать «цепи рабства» примитивного коммунизма в идеологии и личного благополучия, построенного неправедными путями, в жизни и поэтому попали в сети собственных тактических и стратегических ошибок , о которых мы говорили выше, чем и незамедлительно воспользовались их оппоненты и конкуренты в борьбе за места на российском Олимпе как внутри КПСС, так и вне её. Но это уже относится к теме ответа на следующий наш вопрос.2. Вернемся теперь с вышеизложенных позиций к вопросу: можно ли было вернуть доверие народа КП? И если можно, то как? Возьму на себя смелость дать в принципе утвердительный ответ на поставленный вопрос.