Трагические высоты

На модерации Отложенный

16 апреля 1945 года началось общее наступление советских войск на Берлин.

Самые страшные потери в наступлении мы понесли в ходе Берлинской операции.

В Сталинградской наступательной операции погибли 155 тысяч человек. В битве под Москвой погибли и попали в плен 926 тысяч солдат и офицеров. Но в том оборонительном, а затем наступательном сражении с обеих сторон участвовало 7 миллионов человек, оно разворачивалось на пространствах, почти равных территории Франции, и длилось 6 месяцев и 20 дней.

А в Берлинской операции за 23 дня, с 16 апреля по 8 мая, полегло 361367 солдат и офицеров. Только советских. А ведь на Берлин наступала еще и польская армия.

Есть еще такой показатель - среднесуточные потери. Под Москвой - 10910 человек, под Сталинградом - 6392 человека, на Курской дуге - 11313 человек, в Белоруссии - 11262 человека. В Берлинской операции - 15712 человек.

В прежние, советские времена редко кто из нас задавался вопросом: а зачем Берлин надо было брать штурмом, отдавать за него почти четыреста тысяч жизней? Город зажат со всех сторон союзными войсками, перевес в силах многократный. Ну, окружили бы, бомбили бы изо дня в день, через какое-то время сдались бы, никуда не делись. Зачем штурмовать?

 

Помню, в шестидесятые еще годы в народе говорили: чтобы опередить американцев! Но ведь это ничего не давало и не дало. Судьба Германии была решена еще на Ялтинской конференции, там все поделили - кому где быть. Более того, сейчас известно, что американцы легко могли опередить нас и первыми подойти к Берлину. Но, прикинув возможные потери, отказались от штурма гитлеровской столицы - они солдат берегли. А у нас... Киев - к 7 ноября! Берлин - к 1 мая!

Общее окружение Берлина не предусматривалось. По первоначальному плану Ставки Верховного Главнокомандования его должны были взять лобовым ударом войска 1-го Белорусского фронта. Поэтому Сталин снял с командования фронтом маршала Константина Рокоссовского и назначил маршала Георгия Жукова. Впоследствии Рокоссовский рассказывал, что в телефонном разговоре спросил Сталина: "За что такая обида?" И в ответ услышал: "Это не обида - тут вопрос политический". Видимо, Сталин посчитал: нельзя, чтобы человек с польской фамилией брал Берлин! Рокоссовского отправили на 2-й Белорусский освобождать от фашистов север Германии. С юга наступал 1-й Украинский фронт под командованием маршала Ивана Конева. И только в случае "задержки наступления 1-го Белорусского фронта 1-му Украинскому фронту быть готовым нанести удар танковыми армиями с юга на Берлин", - предписывал план Ставки.

По ходу сражения, когда войска Жукова застряли на Зееловских высотах, а войска Конева прорвали фронт и пошли на Берлин с юга, а с севера надвинулся Рокоссовский - создалось окружение. Которое все равно закончилось не осадой, а штурмом.

Самые тяжелые потери были на подступах к Берлину, в первые же часы наступления - на Зееловских высотах. Они протянулись на двадцать километров вдоль старого русла реки Одер, высота - 40 - 50 метров над долиной Одера, крутизна склонов - 30 - 40 градусов. Там был создан главный узел гитлеровской обороны. Сплошные траншеи, дзоты, пулеметные площадки, окопы для артиллерии, противотанковые и противопехотные заграждения. На протяжении двадцати километров перед высотами был вырыт противотанковый ров глубиной до трех метров и шириной до трех с половиной метров.

Но чтобы дойти до высот, надо было еще преодолеть открытую болотистую долину Одера. Все дороги и подходы там простреливались многослойным артиллерийским и ружейно-пулеметным огнем.

И на эту твердыню наши солдаты пошли лоб в лоб. По плану Ставки Зееловские высоты предписывалось взять ударами общевойсковых армий, а две танковые армии, Михаила Катукова и Семена Богданова, пустить в обход с севера и северо-востока. Но Жуков изменил план Ставки. Он пишет в мемуарах, что Сталин с ним согласился, сказал: "Действуйте, как считаете нужным, вам на месте виднее". Жуков поставил танки Катукова за пехотой Чуйкова. Планировал прорвать оборону пехотной атакой, а затем ввести в "чистый прорыв" две танковые армии - прямо на Берлин! Но первая же волна пехоты утонула в крови и огне. Вторая - тоже.

Василий Чуйков, командующий 8-й гвардейской армией, велел подтянуть поближе артиллерию, чтобы поддержать огнем атакующие порядки пехоты. Когда пошли тягачи и потянули пушки, Жуков приказал двинуть танки.

Чуйков в мемуарах пишет очень осторожно:

"Видимо, желая усилить темп наступления и ускорить прорыв обороны противника на Зееловских высотах, командующий фронтом принял решение ввести в сражение в полосе нашей армии 1-ю гвардейскую танковую армию М. Е. Катукова и 11-й отдельный танковый корпус И. И. Ющука... Когда танковые соединения начали проходить боевые порядки 8-й гвардейской армии, на дорогах стало еще теснее, а сойти с них в сторону было невозможно. Танки 1-й гвардейской буквально уперлись в наши тягачи, в результате чего маневр вторых эшелонов дивизий и корпусов оказался скованным... Но нам было не привыкать преодолевать различные трудности..."

То же свидетельствует член Военного совета танковой армии Катукова генерал-лейтенант Николай Попель: "Единственную дорогу - и ту забил стрелковый корпус генерала А. И.

Рыжова... Дорогу насквозь простреливали вражеские пушки. Вскоре наши подбитые танки перегородили проезжую часть, затем были забиты кюветы: в них тоже застряли боевые машины. И все-таки авангард, а вслед за ним и остальные бригады вырвались к линии вражеской обороны. Передовой отряд сумел прорваться к высотам на максимальной скорости".

Представили картину? Все дороги на болотистой пойме Одера забиты нашей пехотой и артиллерийскими тягачами. И тут Жуков, видя это, - он находился на командном пункте 8-й армии - отдает приказ танковой армии и танковому корпусу (а это 1 тысяча танков!) прорваться к высотам через... боевые порядки нашей пехоты. Эти свидетельства мемуаристов - "Танки уперлись в наши тягачи", "Сумели прорваться на максимальной скорости" - означают, что танки Катукова и Ющука разбрасывали в стороны и давили своих. Иначе там, в той обстановке, быть не могло. А сверху, с высот, по этому затору в долине молотила гитлеровская артиллерия. Мясорубка.

Танковый командарм Катуков не оставил мемуаров с откровенным рассказом о штурме Зеелова. И теперь его слова, мысли доносит до нас его вдова, которая вместе с мужем прошла от Москвы до Берлина. Екатерина Сергеевна Катукова говорит, что у нашего командования не было точного представления об оборонной мощи Зееловских высот, все данные разведки оказались неполными, неправильными. И плана, кроме штурма в лоб, не было. Ее слова косвенным образом подтверждает тот же Попель, описывая беседу в штабе танкового корпуса генерала Амазаспа Бабаджаняна:

"- Бьют в упор! - кончил доклад Бабаджанян. - Взять в лоб Зеелов очень трудно, можем положить весь корпус - и все равно это будет без толку.

- Ваше решение?

Тогда Бабаджанян провел красным карандашом небольшую стрелку по линии железной дороги, рассекавшей Зееловские высоты на правом фланге, километрах в пяти севернее города Зеелова. Гетман на лету понял эту идею обхода, одобрительно прошептал: "Верно! Напролом лезть нечего, надо умненько..."

- Главными силами отвлеку внимание, - в черных глазах Бабаджаняна заиграла привычная хитринка, - а по насыпи железки пущу Гусаковского. Здесь крутизны нет, проем для дороги вырыт".

Создается впечатление, что, планируя операцию, не обратили внимания на карту, не увидели, что можно прорваться по железной дороге...

Танковая бригада полковника Иосифа Гусаковского, к тому времени уже дважды Героя Советского Союза, пошла в прорыв по железной дороге, а остальные продолжали атаку в лоб. Но склоны очень крутые, 30 - 40 градусов, при таком подъеме снарядами можно бить только в небо. И танки шли зигзагами, открывая слабую боковую броню. Жуков отдельной директивой приказал командирам быть в боевых порядках. Танковая армия Катукова потеряла практически весь низший и средний командный состав. Это потрясение было столь велико, что спустя 60 лет, приехав на Зееловские высоты, 92-летняя вдова Катукова повторяла: "Там погибли 22 командира танковых батальонов и 5 командиров танковых бригад..."

Неужели нельзя было эти высоты обойти?! Обошли бы и по-шли дальше на Берлин, оставив внутреннее кольцо окружения. Повторю: планом Ставки предписывался обход двумя танковыми армиями с севера и северо-востока. Планом Ставки даже предусматривалась задержка войск Жукова - и тогда на Берлин с юга направлялись войска Конева. Но Жуков, повторю, изменил план Ставки и ударил танками по Зееловским высотам в лоб.

Наверное, пока танковые армии идут в обход, можно было просто стоять у Зеелова - обстреливать из орудий, бомбить с воздуха. Соотношение сил в воздухе - 1 гитлеровский самолет на 2,5 наших. К тому же путь немецким самолетам перекрывали 3 корпуса ПВО - это почти полторы тысячи только зенитных орудий. В общем, немного времени - и высоты вместе с городом можно было сровнять с землей.

Но ни тот, ни другой вариант, ни оба вместе Жукова, видимо, не устраивали. Потому что через Зеелов - прямая и главная дорога на Берлин, всего 70 километров. А обходить или бомбить - значит потерять время, рассредоточить силы. Жукову надо было торопиться. Конев его опережал, отправил в прорыв две танковые армии и мог первым войти в Берлин.

За четыре дня штурма Зееловских высот, с 16 по 19 апреля 1945 года, погибли 38 тысяч солдат и офицеров. 33 тысячи советских и 5 тысяч польских. И 12 тысяч гитлеровских солдат. Но это - данные давних лет. В действительности же точное или даже приблизительное число убитых до сих пор неизвестно. По сути все громадное пространство перед высотами - это кладбище, протянувшееся на многие километры по долине реки Одер.

О том, что цифры наших потерь на Зееловских высотах - 38 тысяч солдат и офицеров - явно занижены, говорит общая статистика. В Берлинской операции среднесуточные потери наших войск составили 15712 человек. А под Зееловскими высотами, если исходить из официальной цифры потерь, - 8250. Почти в два раза меньше. Увы, этого быть не могло, поскольку общепризнанно, что самые тяжелые, кровавые бои были именно под Зееловом.

С 1991 по 2003 год в районе Зееловских высот найдено и обезврежено 9 тысяч тонн боеприпасов.