Переход из обычной, так сказать, "рабоче-крестьянской" школы в не совсем обычную школу с физико-математическим уклоном открыл новый период в моей жизни – юность. Он ознаменовался принятием мной этого, наверное, первого в жизни самостоятельного серьезного решения и такой же самостоятельной его реализацией. В моем переходе, как я отметил уже в предыдущей части, никто кроме меня самого участия не принимал. Ну, может быть пару раз я с матерью и сестрой посоветовался и все.
Я уже говорил, что в этой школе учились, в основном, дети городской элиты. Связано это было не с тем, что она так задумывалась с самого начала своей организации как некое элитарное, в нынешнем понимании этого слова, учебное заведение. Вот ссылка на страничку, внизу которой можно ознакомиться с краткой исторической справкой по этому вопросу - http://lycee5.oshkole.ru/. Просто географически школа эта находится в центре города на пересечении улиц Мира и Порт-Саида в районе проживания городской элиты. С этой части города начиналось его восстановление после войны. Здесь, в основном, сосредоточены городское и областное управления. Многие здания, расположенные здесь, выполнены в стиле, получившем впоследствии название "сталинский ампир", т.к. возводились в сталинские времена. Соответственно в этом районе селились руководящие кадры, и их дети естественным образом попадали в школу по месту прописки.
Бывшая физико – математическая Школа №8, а ныне инженерно – технический лицей №5 города Волгограда, что на пересечении ул. Мира и Порт-Саида.
То, что школа имела "уклон", давало ей право, начиная с восьмого класса, принимать туда детей из других районов города. После 8-го класса происходила "сортировка": кто-то завершал свое образование, и, ограничившись 8-леткой, уходил в ПТУ, кто-то, наоборот, приходил из других школ подобно мне. Один класс (а в мое время в школе было 5 выпускных классов) был сформирован из учеников, которых, по мнению учителей, не стоило напрягать факультативными занятиями, т.е. отстающих от остальных, но отсеять которых не представлялось возможным (они - не двоечники, желают получить стандартное 10-летнее образование, и прописаны в данном районе). Собственно углубленное изучение физики и математики начиналось в школе с 9-го класса. Но я, хоть и имел в старой своей школе приличные оценки по этим предметам, гением себя не считал и потому здраво рассудил, что надо переходить в восьмом классе, чтобы было время на адаптацию, и оказался прав. В новой школе, несмотря на то, что и программа обучения была та же (я даже разрыва по изучаемым темам ни по одному предмету не заметил) и учебники были те же, учиться оказалось сложнее, и я быстро обнаружил, что мои пятерки и, зачастую, даже четверки тут "не катят". Пришлось "засучить рукава". Восьмой класс удалось закончить на четверки благодаря неимоверным усилиям с моей стороны. Отношения между одноклассниками были ровными. Отчасти этому способствовало наличие школьной формы. Она позволяла скрадывать различия в благосостоянии родителей. Сами понимаете, доходы прокурора области, к примеру, в совокупности с доходами одного из ведущих адвокатов города (родители одной из девочек в моем классе) нельзя сравнить с доходами моей матери – одиночки. Фото ниже иллюстрирует, как выглядела эта форма для девочек. У мальчиков был серый костюм и белая рубашка.
Этот снимок наши девчонки подарили парням в 10-м классе на 23 февраля, я тогда болел и мне такого снимка не досталось. Пришлось взять со странички одноклассника Володи Ляшенко в Одноклассниках. В центре классный руководитель Грушевская Тамара Григорьевна. Оказалось впоследствии, что мы были первым её выпускным классом
Кто-то может сказать, что это – концлагерь. Не соглашусь с этим мнением по нескольким причинам. Во-первых, это было просто удобно всем: и родителям, и учителям, и самим ученикам, т.е. нам. Школьная форма это - своего рода рабочая спецовка, мы себя чувствовали свободно в ней не боясь испачкать или повредить как-то на уроках труда или химии. Во-вторых, уже в последних классах мы просто донашивали форму, ну не выбрасывать же добро, тем более, что мы ещё росли, хотя строго уже никто и не требовал в ней ходить. Кстати, для получения этого снимка девицы специально все надели форму в этот день. Для подтверждения приведу еще пару снимков, сделанных в то время мною самим на свой фотоаппарат "Зоркий" прямо на уроке и после консультации перед экзаменом в 9-м классе.
На уроках английского
После консультации в 9-м классе (нам устраивали дополнительные экзамены по сравнению с обычной школой)
Если честно, то и не в форме дело, а в содержании. В этом смысле преподавательский состав был, в новой для меня школе, сильнее. Прежде всего, своим отношением к профессии учителя. Они постоянно что-то выдумывали, подогревая тем самым и наш интерес к познанию окружающего мира. До сих пор с удивлением вспоминаю, что учительница физики, например, в 8-м классе начинала урок с чтения публиковавшегося тогда в журнале "Техника - молодежи" романа И.Ефремова "Час быка" (это продолжалось до того момента, когда публикацию запретили). Возможно, этим она пыталась разбудить наше воображение, заодно обращая внимание на социальную сторону бытия. В летние каникулы три учительницы во главе с заслуженной учительницей истории, кавалером ордена Ленина, Батеевой Лидией Никитичной организовали группе учеников из разных классов поездку на пароходе по Волге до Ульяновска и обратно.
Ульяновск. Памятник Гончарову И.А.
На родину Ильича, так сказать, с промежуточной экскурсией по Куйбышеву (ныне Самаре) и Саратову. Довольно смелое предприятие, учитывая контингент…. Интересно, что если туда мы плыли третьим классом, то обратно уже - скопом в носовом салоне нижней пассажирской палубы (на каюты денег не хватило). Но было весело. В Ульяновске в какой-то школе останавливались на постой. Между экскурсиями успели даже с местными в футбол сыграть. Запомнилось при этих играх первое общение с другими народностями, населяющими Россию. В частности с казахами. Характерно, что разговаривали они в процессе игры между собой на своем языке, а матерились-то по-русски.
На набережной Куйбышева (Самары). Четвертая справа – Батеева Л.Н.
Тоже в Самаре у памятника Чапаеву
И это была не единственная поездка. Девицы из нашего и не только класса в тот же год ездили в Армению. После 9-го класса мы ездили в колхоз на сельскохозяйственную практику, на прополку овощей, это было традицией. Разместили нас в каком-то переоборудованном под жилье старом курятнике, который разделили занавесками на две половины: мужскую и женскую. Ездили на поле, на открытой бортовой машине, приспособленной для перевозки людей. До сих пор помню поездки на поле утром и днем обратно (трудовой кодекс соблюдался: работа несовершеннолетних не более 4-х часов). Пока нас везли, мы во все горло пели хором Высоцкого. Особенно хорошо с утра в нашей степной местности шли такие его песни, как "Здесь вам не равнина, здесь климат – иной…", "…По выжженной равнине, за метром метр идут по Украине солдаты группы Центр…". Обратно уже редко пели. Болела спина и ноги, да и на солнцепеке непросто прополкой заниматься. Помню, в тот год был ЧМ по футболу. Наша сборная тогда проиграла Уругваю 0:1 из-за несправедливо засчитанного мяча в наши ворота. Сами мы матч этот не видели - наши учителя мужчины, бывшие с нами в колхозе, ездили куда-то, где был телевизор, смотреть футбол. Вернулись очень расстроенные. Наша сельскохозяйственная практика не была напрасным времяпровождением. Деньги нами там заработанные пошли в фонд школы. На них купили гитары, ударную установку для школьной поп-группы, которая, кстати говоря, из нашего же класса была. Не Doors или там Animals, конечно, и не RollingStones. Но на танцах у шефов поигрывали. Так что парни ходили как уважаемые люди.
В.Коваленко, один из участников школьной поп-группы
Шефы за их концерты деньги школе перечисляли. Не знаю, может быть и поэтому, а может быть просто потому, что наши учителя не были догматиками, но нам вовсе не навязывали своего мнения по поводу культуры. Хотя, конечно, и пытались влить педагогическими методами в наши головы что-то вечное. Помню, на уроке обществоведения у нас даже как-то диспут стихийный начался на тему, какая музыка лучше, та которую исполняет Beatles или, к примеру, Рафаэль. Поводом послужил выход на экраны города фильма "Пусть говорят", который представлял собой фактически концерт Рафаэля. Естественно, наша школьная поп-группа, в полном составе, яростно сражалась за Beatles. Оппонентом выступала Батеева Л.Н., как я уже говорил, учитель истории и обществоведения, заслуженный учитель РСФСР, кавалер ордена Ленина. Я тогда ещё не был продвинутым в музыкальном отношении в смысле эстрады.
Сестра, музицируя денно и нощно на пианино, тренировалась на классике. Эстрады для неё не существовало. Сам я, если чего и слушал, то это были: "Поющие гитары", "Норок", "Фламинго", "Веселые ребята", Магомаев, "Цветы". Иногда, правда, и на пластинках фирмы МЕЛОДИЯ попадались иностранные вещи. Том Джонс, например, или тот же "Фламинго". В целом я был нейтральным зрителем в их поединке и могу сказать, что стороны завершили свой спор вничью (в моем сознании, по крайней мере).
Продолжая тему инициатив наших учителей, отмечу знаменитую среди нас пятиминутную контрольную работу Дим Димыча, как мы ласково именовали учителя биологии. Это был рослый, похожий на Маяковского, мужчина. Перед началом контрольной работы на доске он писал по четыре варианта ответа на каждый из восьми вопросов в двух вариантах (у нас были разворачивавшиеся книжкой, "продвинутые" по тем временам, доски). Далее каждый ученик брал тетрадный лист, в правом верхнем углу писал свою фамилию, затем сворачивал четыре раза по узкой стороне и восемь – по длинной, разворачивал. Получался именованный лист в клетку 4×8. Дим Димыч читал вопросы, а мы ставили кресты или галки в тех клетках, которые соответствовали, по нашему пониманию, правильным ответам. После последнего восьмого вопроса листы собирались на обработку. Обработка заключалась в том, что вызывался к столу преподавателя староста, который совместно с учителем проверял правильность укладки листов (по фамилиям в правом углу). После чего учитель длинным шилом прокалывал пачку листов в клетках, соответствующих правильным вариантам ответов. Староста садился на заполнение журнала, учитель диктовал. Все дырки совпали с крестами - 5. одна не совпала – 4, две -3, три и более -2. Пять минут, и контрольная работа проверена, результаты занесены в журнал! Помню, мы со временем приспособились к этой контрольной (надо ли говорить, что ботаника и биология – не есть приоритетные науки в сознании будущих математиков и физиков). Мы посылали разведчиков в параллельный класс, у которых контрольная работа проходила раньше нашей, и списывали у них правильные ответы. Мы какое-то время радовались (дети, что возьмешь), что провели Дим Димыча и, по наивности, думали, что он ни о чем не догадывается. Страшная месть со стороны Дим Димыча последовала на последней такой контрольной работе в конце уже 10-го класса. Он не поленился и составил для каждого класса свой вариант. Мы с утра уже заподозрили неладное. Контрольная работа была последней в году и многие рассчитывали "поправить" дела с оценками. Наш урок биологии был последним и мы, тоже не поленившись, посылали разведку ко всем предшествующим нам параллельным классам, и тут выяснилось, что ответы у всех классов разные. Надо ли говорить, что Дим Димыч "разбил" нас наголову ("ускрестись" на трояк считалось благом в этот раз). Он показал нам, что прекрасно видит все наши фокусы и, мудро, четвертные и годовые отметки выставляет из своих собственных представлений о месте своего предмета в общей школьной программе и наших успехов в его видении (это, кстати, к размышлениям по поводу современного ЕГЭ). В случае, если у учителя были сомнения в том, что поставить ученику, он, при наличии возможности, обязательно давал шанс повысить оценку. Помню, мне Дим Димыч предоставил такой шанс. На последнем уроке биологии, пытаясь "натянуть" мне пятерку в четверти и году он вызвал меня к доске и попросил написать какую-то формулу с бензольным, как мне помнится, кольцом. Кольцо-то само я нарисовал, а вот какие отводы от него и где не помнил. Стою я спиной к классу и слышу странное шуршание сзади. Оборачиваюсь и то, что вижу трудно описать словами. Весь класс дружно, в едином порыве пытался мне подсказать чего и где надо пририсовать к этому бензольному кольцу. При этом размахиваний руками и растопыривания пальцев народу казалось мало, они ещё мне и "рожи" корчили, искренне надеясь, что это лучше позволит их понять. В общем, я не смог удержаться от смеха (Дим Димыч, надо отдать ему должное, невозмутимо смотрел на этот спектакль глухонемых) и сказал Дим Димычу, что согласен на четверку. Замечу, кстати, что, несмотря на мое высказывание о ровности отношений между одноклассниками, отношения эти были не всегда и не совсем ровными. И такая подсказка класса означала, что у меня были хорошие отношения с одноклассниками. Было в классе несколько человек, кого можно было отнести к снобам. Вот если они "плыли" у доски, а такое иногда бывало, то в классе стояла гробовая тишина…
Преподавательские изыски можно было обнаружить в этой школе у любого преподавателя. Казалось бы, литература и русский язык, что тут может быть оригинального? Но и тут случались интересные моменты. Школа наша была базовой для местного Педагогического института. Уж не знаю, был ли какой отбор в институте для нашей школы, но практиканты к нам приходили не хилые. Одни такие в выпускном классе выдали нам такую серию уроков по иностранной литературе (и это на уроках-то русского языка и литературы), что я после этого открыл для себя целый мир иностранной литературы, до того неизвестный мне. Потом после школы я подружился с некоторыми из этих практикантов, и выяснилось обоюдное наше удовлетворение. Мы, школьники, активно работали стремясь набрать у практикантов как можно больше хороших оценок (т.к. понимали, что они-то нас не знают в отличии от учителя), а они балдели от легкости работы с нами. Стоило им только что-то спросить у нас, поднимался лес рук. Т.е. был полный контакт, который помогал обеим сторонам получить положительный результат. Что говорить про математику или физику. Нас в то время водили в политехнический институт, где мы для пробы решали контрольные по математике на автоматах. Это были не ЭВМ, но были экраны, на которых отображалась задача или пример и мы должны были выбрать правильный ответ, но для этого надо было быстро решить их на бумаге. Быстро, потому, что время, отведенное на решение, было ограничено. Уже тогда мы и наши учителя столкнулись со спецификой машинного тестирования и необходимостью адаптации нас к нему, а его к нам, дабы результаты его были более или менее адекватны реальному положению вещей.
По физике уроки нам давал Жуков Анатолий Николаевич. Очень сильный преподаватель. На его открытые уроки регулярно собирались преподаватели из других школ, а мы привыкли работать на физике при большом стечении народа в тесноте и под взором многих пар посторонних глаз. Меня Жуков сразу выделил, т.к. выяснил, что я посещаю радиолюбительский кружок при доме пионеров, и назначил отвечать за школьный радиоузел.
Усилитель был немного другим, а приемник точно такой.
Это был закуток за кабинетом физики, который и сам по себе имел ещё одно подсобное помещение, в котором хранился наиболее часто употреблявшийся в процессе обучения инвентарь. Вход в радиоузел был отдельным с самодельным кодовым замком. Внутри он был оборудован усилителем типа УМ-50, трансляционным приемником "Казахстан". Был ещё студийный магнитофон с воспроизведением с бабин (рулонов пленки), а не с катушек, как у любительских магнитофонов. Так что регулярно проводили радиопередачи (в классах были радиоточки). Для подготовки по предмету мы помимо стандартного учебника Перышкина пользовались учебником Буханцева, Жданова для средней технической школы (техникум), американской книжкой Дж.Орира "Популярная физика" (очень хорошо иллюстрированная и весьма занимательная), выписывали журнал "Квант", появившийся как раз тогда. Апофеозом преподавательских изысков по физике считаю проведение физического КВН между всеми классами одного года. Было жюри из школьных учителей физики во главе с Жуковым А.Н., были команды от каждого класса. По условиям была аналитическая часть. В каждой команде была группа аналитическая и так сказать оперативная. Команды обменивались теоретическими задачами и аналитики уходили их решать. Оперативная часть команды участвовала в так называемой разминке. Мы по очереди задавали вопросы. Команды соперницы искали ответ, и первый поднявший руку давал ответ, если он был не верный, право ответа переходило к следующей команде. Правильный ответ давал команде очко. Если никто не давал правильного ответа, очко присуждалось задающей вопрос команде. Я с приятелем (а мы были известным тандемом, который в постоянных спорах часто выяснял истину) составляли ядро опергруппы нашего класса и мы выиграли свой раунд. Потом начали демонстрацию опытов. При этом достаточно серьезных – так один ученик, используя, то, что его папа был шишкой в ВУЗе приволок в школу сосуды Дьюара с жидким азотом и демонстрировал опыты с его применением. Кстати, именно эти опыты наглядно показали нереальность сцены с жидким азотом в фильме "Терминатор 2", где т-1000 замерзает и начинает крошиться на части. Дело в том, что при работе киборг должен выделять тепло, как и человек, а это создает паровую подушку между жидким азотом и, к примеру, рукой человека. Мы лили жидкий азот себе на руку без малейших для себя последствий. Вот если лить его на обычный предмет, не выделяющий тепло, то он действительно замерзает и становится хрупким. Демонстрация опытов от нашего класса была поручена в процессе подготовки к соревнованию мне. Я поставил свои опыты на основе книжки Перельмана "Популярная физика", отца небезызвестного ныне его немного странного сына, доказавшего теорему Пуанкаре. У меня не было сосудов Дьюара, но за свои опыты, совмещенные мною, по ходу действия, с вопросами о причинах такого, а не иного исхода опыта, к остальным командам, я получил более высокую оценку от жюри. Ну а когда вернулась наша аналитическая группа, стало ясно, что наш класс победил.
Чтобы не сложилось впечатления, что все у нас в школе было чинно и гладко приведу один пример обратного свойства. Было это уже в последнем классе. Учился у нас пришедший в школу №8 из достаточно отдаленного района парень, Валера Слуцкий. Это был самородок, настоящий талант, выделявшийся среди всех особенно по математике. У него, судя по всему, были очень строгие родители, которые требовали от него только отличной учебы по всем предметам. А вот по химии у него выходила четвертная оценка – четверка. Так он, как потом выяснилось, умыкнул классный журнал накануне выставления четвертных оценок. Все учителя выставили четвертные оценки без журнала, все, кроме химички, пожилой дамы, пенсионерки, которую я запомнил по тому, что она заставляла вести специальную тетрадь "Новости химии", куда надо было еженедельно находить и вписывать эти самые новости. Она одна продолжала "канючить" на своих уроках с просьбами вернуть хотя бы ее листок из украденного журнала. Когда же Валерка был разоблачен (его засек "гробовщик", как звали у нас за глаза, учителя ГО – гражданской обороны, был такой предмет в школе, прообраз нынешнего ОБЖ, когда тот нарисовав на обложке свастику и написав "Хайль Гитлер!" подбросил его в одном из классов по трудам и ГО) состоялось разбирательство, в ходе которого на вопрос о том, зачем он это сделал, Валерка мотивировал это тем, что он хотел доказать, что учительница химии, в отличии от других учителей своих учеников не знает. В общем, несмотря на его выдающиеся таланты, Валерку отчислили из школы вернув в ту школу, откуда он пришел объяснив это нам всем тем, что издеваться над пожилыми людьми недопустимо, чем бы ты и как бы не объяснял свой поступок…
В общем, завершая данную часть, могу сказать, что экзамены я сдал очень хорошо и окончил школу всего с четырьмя четверками и остальными пятерками, существенно улудшив свои показатели по сравнению с первым годом учебы в этой школе и подтвердив существующее мнение, что человек попав в среду людей с более высоким уровнем развития через некоторое время сам подтягивается до этого уровня, а попадая в среду с более низким, чем у него уровнем, наоборот – опускается….
Комментарии