Что думать, прыгать надо?

Д.Медведев: «… старая (политическая) модель, которая верой и правдой служила нашему государству в последние годы … себя исчерпала… Модель нужно менять, и только в этом случае у нашей страны будет динамичное развитие".

В принципе, здравая реакция на масштаб продемонстрированного на Болотной площади общественного недовольства. Увы, это не так-то просто сделать. Тем более, что смена политической модели – это только первое обязательное условие для возобновления процесса общественного развития. Есть еще второе обязательное условие – новая модель должна быть эффективной. То есть, адекватной и работоспособной. Первое условие выполнить не так трудно, второе – чрезвычайно сложно.

Создавать новое нужно уметь. Причем это относится не столько к самой власти (она будет лишь внедрять новую систему и затем пользоваться ею), сколько к ее интеллектуальному окружению, одной из функций которого является как раз проектирование и всего нового. И будет ли новое эффективным, в первую очередь зависит от того, насколько качественно оно будет спроектировано. Но с этим-то у нас как раз большая проблема. Что говорить о целой политической системе, когда околовластные интеллектуалы оказались неспособны нормально спроектировать даже чисто технические мероприятия, вроде той же программы монетизации льгот или пенсионной реформы. А проект политической системы посложнее будет. Причем кардинально.

Проблема здесь в первую очередь в том, что придворные интеллектуалы традиционно пребывают в статусе прислуги. Как следствие, их порода далеко не самого высокого качества. Им же по большей части приходится только восхвалять и угождать – рассказывать народу про мудрость власти и воплощать  в прожектах ее смутные фантазии или грезы. Тогда как для качественного проектирования наряду с умом нужны независимое мышление, нестандартные взгляды, широкий кругозор и т.п. То есть, данные, для прислуги совершенно не свойственные.   

Вовсе не случайно реформаторские кампании последних десятилетий выглядят убого и в части замыслов, и в части проектов. Что и предопределяло катастрофичность их результатов. Так замыслы либеральных реформаторов были просто наивны, а в проектах воплощался лишь мировой демократический и экономический фольклор. В итоге построили либеральный Диснейлэнд, который выглядел как настоящий, только не работал. Хотя за его фасадом «крепкие хозяйственники» вполне успешно распиливали общественное имущество.

Рекрутированная силовиками интеллектуальная прислуга тоже ничего путного не смогла сотворить. По сути, она задумала создать политическую систему, которая способна быть эффективной только в идеологически возбужденном обществе. А потребную для этого соответствующую идеологию создать не удосужилась. Хотя вначале что-то пыталась скроить (приснопамятную идеологию «суверенной демократии»), но пару лет повозившись, затею бросила.  Оказалось, что среди придворных интеллектуалов нет марксов-энгельсов-лениных. А для имеющихся при дворе «мыслителей» идеология оказалась слишком уж сложным продуктом. В итоге были созданы две мутации – советской политической системы и КПСС. Обе мутации комфортно просуществовали десять лет  исключительно благодаря постоянному росту на мировом рынке цен на экспортируемые нами сырьевые товары.  Так что доходы страны автоматически росли год за годом, а власти требовалось не зарабатывать средства, а только тратить их. Последнее, без сомнения, неизмеримо проще и легче первого, а потому власть с минимумом усилий выглядела достаточно молодцевато. И даже профессионально. Правда мутационная природа новой политической системы дала себя знать – коррупция достигла среднеафриканских масштабов, а производительная экономика почти вся вымерла. Кроме, разумеется, сырьевой.

Массовые фальсификации на выборах имеют место, как минимум, с 1996 года и давно стали привычными.  Поэтому масштабность митинга на Болотной продемонстрировала, что общество не столько устало от шулерских выборов, сколько начало осознавать масштабы приближающейся общественной катастрофы. Ведь вторая волна мирового кризиса еще только поднимается. При этом уже понятно, что она будет гораздо мощнее первой. И вторая волна будет не последней. Причем как при цунами каждая волна вплоть до третьей будет мощнее предыдущей. Так что кризис будет очень долгим – не короче Великой депрессии.  А богатые страны, как всегда это было, будут выходить из кризиса за счет бедных.

Сие означает, что «тучные годы» заканчиваются, а к «тощим годам» нынешняя политическая система абсолютно непригодна. Соответственно, нужно срочно заняться ее модернизацией. Пока еще имеются какие-то запасы ресурсов, которые позволят изменить политэкономическую систему минимально болезненно для общества. Так что фальсификации на выборах стали только поводом для общества показать власти, что его дремотное состояние заканчивается. Соответственно, оно уже вполне готово стать политически активным. Причем в продемонстрированных митингом масштабах.

  В свою очередь процитированные слова Д.Медведева показывают, что и власть такое положение вещей в какой-то мере (или какой-то своей частью) осознает. Поэтому, получив ясный сигнал от общества, демонстрирует принципиальную готовность заняться модернизацией.    

Никто не спорит – и власть у нас не глупая, и интеллектуалы ей прислуживают умные. Пусть и подпорченные статусом прислуги. Опять же тридцатилетний процесс перманентного реформирования тоже чему-то всех научил. Говорят же, что за одного битого…  Может все-таки есть шанс, что придворные интеллектуалы смогут справиться с проектированием работоспособной политической системы? Тем более, что у Кремля даже целый «Институт общественного проектирования» имеется. Это не считая кучи  разного рода «мозговых центров».

Увы, у придворных интеллектуалов есть еще один существенный недостаток, который не позволит им, несмотря на ум и накопленный опыт, решить эту задачу. Он относится к их специальности, которая в принципе непригодна для решения как раз таких задач. Разумный человек поручает свою проблему (лечение, строительство, тяжбу и т.д.) не вообще умному и бывалому человеку, а специалисту – соответствующему профессионалу (врачу, прорабу, адвокату и т.д.). А какие в интеллектуальном окружении Кремля имеются специалисты? Сплошь политпатологи.  То есть, специалисты по «вскрытию» – профессионалы в деле выяснения и объяснения почему и как случилось несчастье или еще какое негативное явление. По сути, они, как и их коллеги патологоанатомы, лишь диагносты. И как у патологоанатомов никто не лечится, так же глупо поручать политпатологам что-то разрабатывать – программы, проекты, кампании и т.д.

Для излечения требуются лекари. В том числе и для лечения политических систем. Но вот как раз лекарей среди кремлевской прислуги нет. Что наглядно показали две предыдущие реформаторские компании и последние годы властной деятельности. В них политпатологи демонстрировали достаточный уровень профессионализма в части диагностики имевшихся в существующей системе недостатков, и полную профнепригодность в части проектирования новой эффективной системы. Для лучшего понимания имеющегося положения вещей могу привести аналогию из области культуры. Можно сказать, что у нашей власти есть множество «музыкальных инструментов», разного качества «музыкантов», и даже имеются грамотные «дирижеры». Нет только «композиторов», способных сочинить подходящую имеющейся ситуации новую «музыку».  Точнее, заказываемую жизнью музыку. Так что не стоит ждать, что эта же прислуга теперь разработает проект, который позволит эффективно и без особых потрясений реформировать существующую  политическую систему.

Еще один неутешительный момент. Нынешний мировой экономический кризис однозначно показывает, что политэкономические системы развитых стран тоже не соответствуют современным реалиям. Хотя бы потому, что довели мир до глобальных потрясений. Опять же, их «краеугольным камнем» и общественной опорой является «средний класс», а он в результате кризиса может просто исчезнуть. Как он исчез у нас в начале 90-х годов. Это, разумеется, самый пессимистический сценарий, но при этом уже вполне реальный. В любом варианте мировой экономический кризис отправит нынешние западные модели политэкономической системы на свалку истории. Получается, не имеет смысл копировать ноу-хау ни либеральной, ни социал-демократической политэкономической систем. Соответственно, нам не удастся и воспользоваться чужим опытом и ноу-хау.

Наша политическая система все равно будет изменяться. И, скорее всего, сумбурно – с минимальной степенью осмысленности и управляемости. Как следствие, процесс трансформации будет протекать по негативному варианту – крайне неэффективно и максимально болезненно. Хотя, разумеется, услышав про необходимость перемен, придворные интеллектуалы начнут печь политпрожекты как блины. И впаривать их мало смыслящим в тонкостях таких дел политикам. В связи с этим мне вспомнился старый советский анекдот, в котором на предложение подумать, как достать с помощью имеющихся подручных средств подвешенный к потолку банан, наш инженер отвечал: что думать, прыгать надо! Увы, прыганья придворных интеллектуалов мы скоро увидим много и в самых разных вариантах. Вот только толку будет мало. Тогда как вреда будет столько же, сколько мы имели от предыдущих реформаторских компаний.

Когда власть поймет, что толку от задумок интеллектуальной прислуги мало, она займется привычным делом – начнет пересаживать «музыкантов» и менять у них «инструменты». Ну и сооружать новые декорации. То есть, имитировать бурную реформаторскую деятельность. Как говорилось в советском анекдоте эпохи позднего застоя – «стучать по рельсам, чтобы все думали, будто мы куда-то едем». Этот балаган будет продолжаться несколько лет – пока народ в очередной раз не отправит на помойку истории весь властный «ансамбль» вместе с «кордебалетом»  придворных интеллектуалов.