Как поссорились СССР и Китай

Когда 1 октября 1949 г. на политической карте мира возникло новое государство - Китайская Народная Республика, оно было сразу признано СССР. И это не случайно. Пришедшая к власти Китайская коммунистическая партия во главе с Мао Цзэдуном объявила главным приоритетом своей внешней политики дружбу с СССР.

Советско-китайские отношения в начале 50-х гг., отличавшиеся высочайшей степенью интеграции и доверия, умноженной на единство политических взглядов и идеологических установок, породили панику на Западе. Именно тогда там и родился миф о "советско-китайском монолите". Навязчивым кошмаром американской пропаганды стала разрастающаяся "красно-желтая угроза свободному миру". Западных обывателей пугала перспектива быть покоренными русскими и китайскими "ордами"

14 февраля 1950г. в Москве был подписан сроком на 30 лет советско-китайский Договор о дружбе, союзе и взаимной помощи, призванный по словам И.В. Сталина "служить делу обеспечения мира на Дальнем Востоке против всех и всяких агрессоров и поджигателей войны."

Несомненным было то, что равноправных отношений между СССР и КНР в то время не было. Москва всегда была старшим братом по отношению, к социалистическим государствам. Но тогда СССР руководил Сталин, первое лицо в коммунистическом мире. И Мао Цзэдун Сталину безоговорочно подчинился.

И вот после смерти Сталина Мао Цзэдун, «второе» когда-то в коммунистическом мире лицо, решил что теперь он если не первое лицо то хотя-бы равное. Он внимательно следил за тем, как в Москве бессмысленно возились между собой сталинские «соратники», среди которых он не видел ни одной выдающейся личности, выбивая друг у друга ведущие места. И когда из этой тусклой массы проклюнулся Никита Хрущев, бывший сталинский шут, то никакого уважения у Мао к первой советскому лицу не было.

До утверждения у власти в СССР ревизионистской группировки во главе с Н. Хрущевым советско-китайские отношения в целом развивались по восходящей. Советский Союз оказывал КНР  всестороннюю помощь и поддержку в осуществлении планов развития их народного хозяйства, в отражении посягательств империализма на их суверенитет и независимость, в укреплении их позиций на международной арене. Успешно развивалось двустороннее сотрудничество во всех областях: политической, экономической, научно-технической, военной и культурной. На основе принципов пролетарского интернационализма осуществлялось сотрудничество между коммунистическими партиями обеих стран, проводились встречи и переговоры по актуальным вопросам между И.В. Сталиным и  Мао Цзэдуном.

Первые семена недоверия появились в ходе первого своего визита в Китай  28 сентября 1954 года

Вот что вспоминает Д. Т. Шепилов

На приеме который  устроил наш посол П.Ф. Юдин. Состоялась доверительная встреча Хрущева с Мао Цзэ Дуном . Я там не присутствовал. Н.Хрущев рассказал нам о ней кратко. Но позже П.Ф. Юдин, который был на этой важной встрече, рассказал мне ее содержание подробно.

 Мао Цзэдун обратился к советскому правительству в лице Хрущева с двумя просьбами.

 1. Раскрыть Китаю секрет атомной бомбы и помочь Китаю поставить в КНР производство атомных бомб.

 2. Построить Китаю подводный флот, способный обеспечивать государственные интересы КНР перед лицом американского империализма.

 Н.Хрущев отклонил обе просьбы.

 Что касается атомной бомбы, то Хрущев мотивировал это тем, что если мы дадим бомбу китайцам, американцы дадут свою атомную бомбу западным немцам. Мао отвечал на это, что уже сейчас положение в двух мировых лагерях в этом вопросе неравное. Атомную бомбу имеют не только соединенные штаты. Ее имеет Англия. Ее делает или уже сделала Франция. К тому же все понимают, что в лабораторных тайниках все составные части атомной бомбы готовы и у западных немцев, и у японцев, имеющих высокоразвитые промышленные системы. В социалистическом же лагере атомную бомбу имеет только Советский Союз.

 Хрущев отшучивался:.

 - А разве этого мало, что мы имеем атомную бомбу? мы же и вас прикрываем. В случае чего мы за вас удар нанесем.

 Что касается подводного флота, то Хрущев говорил что-то не совсем ясное. То он поучал, что-де "вам сейчас другими делами надо заниматься". То опять-таки пытался отшучиваться. То ссылался на то, что "тут у нас подводный флот сильный, зачем он вам?". То вдруг предложил:

 - а может быть, нам иметь совместный подводный флот?

 - зачем совместный? - возражал Мао. - Ведь это очень неясно и неопределенно. Мы просим вас построить для нас достаточный подводный флот. Мы полностью оплатим вам все затраты. А в случае каких-либо осложнений на тихом океане мы согласны подчинить его вам, пожалуйста - командуйте, координируйте со своим флотом.

 Так или иначе, Мао Цзэдун не получил положительного ответа на свои предложения. Но дело здесь не только и не столько в фактическом отказе. Дело  в той форме, в какой это было сделано.

Мао Цзэдун как лидер правящей партии и великого государства был озабочен своими планами, имел свои нерешенные задачи. И он ставил вопросы, вытекающие из необходимости осуществления таких планов, решения таких задач. Хрущеву можно было обсуждать эти вопросы. Зарезервировать право обдумать их. Даже высказать соображения о том, какие серьезные трудности могут встать на пути их реализации. Но действовать мудро, неторопливо, тактично, доказательно, как действовал Сталин.

    Когда речь шла о таких кардинальных вопросах, поставленных Мао, чтобы исключить зарождение в среде китайских руководителей всяческих подозрений в нашей непоколебимой искренности и братской доброжелательности.

 Хрущев всегда оставался человеком импульсивным и необузданным. Он расточал свои щедроты, объятия, дары, делая все, что, по его мнению, было полезно для укрепления китайско-советских отношений. Но как только Мао Цзэдун поставил вопросы, которые с китайской точки зрения должны были действовать на благо тех же советско-китайских отношений и всего социалистического содружества, но которые показались Хрущеву сомнительными, - он моментально ощерился, перешел на менторский тон, начал горячиться, поучать китайцев и прописывать им рецепты.

 В тоне отказа Хрущева Мао Цзэдун, видимо, почувствовал элементы недоверия и пренебрежения к себе и к Китаю. Последующий ход событий показал, что к этому у Мао были известные основания. То, что китайцы почувствовали в октябрьские дни 1954 года, как не проклюнувшееся зернышко, дальше, в результате невоздержанности и грубости Хрущева, проросло, а затем принесло самые ядовитые плоды.

Следущая трещина в китайско-советских отношениях появилась после XX съезда КПСС. По мнению Мао Цзэдуна, Хрущев был не вправе выступать с резкой критикой Сталина, не посоветовавшись с международным коммунистическим движением.. Это не могло не задеть китайского лидера. В отличие от советского руководства, китайский лидер оценил деятельность Сталина на 70 % как положительную и на 30 % - отрицательную, ошибочную.

На Московском совещании представителей коммунистических и рабочих партий (ноябрь 1957г.) делегация КПК во главе с Мао Цзэдуном добилась включения в советский проект Декларации совещания поправок и дополнений, закреплявших, в частности, такие важные положения: американский империализм- центр мировой реакции, злейший враг народных масс; если империализм развяжет мировую войну, он обречёт себя на гибель; принцип сочетания всеобщей истины марксизма-ленинизма с конкретной практикой революции и строительства социализма в различных странах; необходимость применения диалектического материализма в практической работе; безусловная необходимость диктатуры пролетариата в переходный период; отказ от абсолютизации мирного перехода от капитализма к социализму, на чём фактически настаивали советские ревизионисты; наличие буржуазного влияния - внутренний источник ревизионизма, а капитулянтство под давлением со стороны империализма - его внешний источник и ряд других.  (И как они были правы. Как будто смотрели вперед на 30 лет)

 С другой стороны, китайские товарищи, выразив несогласие с формулировкой Декларации совещания относительно "великого значения решений XX съезда КПСС", не настаивали на её изменении, "учитывая трудное положение, в котором находилось в тот период руководство КПСС".

Ревизионистская политика хрущевского руководства нанесла колоссальный ущерб отношениям дружбы и сотрудничества, утвердившимся при И.В. Сталине между СССР и КНР. Особо пагубную роль при этом сыграли решения XX (февраль 1956г.), XXI (январь-февраль 1959г.) и XXII (октябрь 1961г.) съездов КПСС, положившие начало перерождению КПСС и её превращению из революционной марксистско-ленинской партии в партию ревизионистского типа. Эти решения вызвали разброд и шатания в мировом коммунистическом и рабочем движении, ослабили потенциал и возможности борьбы народов за своё национальное и социальное освобождение. Антисталинизм, порожденный безответственной и антигосударственной политикой хрущевского руководства, сомкнулся с международным империализмом и стал его важнейшим орудием для подрыва мирового социалистического лагеря.

 Проявившиеся на Московском совещании идеологические разногласия в дальнейшем переросли в открытую полемику между КПСС и КПК по основным проблемам современности. Китайские коммунисты остро и справедливо критиковали принятую XXII съездом Программу КПСС.  Они решительно отвергли грубые нападки Хрущева на албанское руководство и лично на Э. Ходжу, посмевших выступить в критикой ревизионистской линии XX съезда КПСС. Были также отвергнуты положения XXII съезда КПСС, касающиеся осуждения И.В. Сталина, фактически отрицавшие роль диктатуры пролетариата и ориентировавшие международное коммунистическое движение преимущественно на парламентские методы борьбы и мирное завоевание власти.

Но как только появились первые разногласия на партийном уровне, это тут-же нашло свое отражение сфере экономики и обороны

Как известно, 15 октября 1957г. между СССР и КНР было заключено соглашение о новой оборонной технике, в соответствиями с которым Советский Союз обязался предоставить КНР образцы атомной бомбы и всю необходимую техническую документацию. Однако уже 20 июня 1959г. Москва отказалась от выполнения этого двустороннего соглашения.

Между тем безрассудство хрущевских ревизионистов дошло до того, что именно они проявили инициативу в поспешном и ничем не оправданном свертывании экономического и научно-технического сотрудничества СССР с Китаем :

Затем Хрущевым было принято решение об отзыве из КНР советских специалистов,

В июле 1960г. по личному указанию Хрущева из Китая были отозваны все советские специалисты, работавшие на стройках социализма; соответствующие контракты были односторонне разорваны под глупейшим предлогом о том, что эти специалисты якобы подвергались воздействию антисоветской китайской пропаганды. Что еще больше ожесточило китайскую сторону и привело к обострению конфронтации между СССР и Китаем, который полвека благоговел перед советской страной и был готов стать «производственным цехом» СССР, как позже стал таким цехом для США.

Отзыв советских специалистов из Китая, а их тогда насчитывалось более 1600 человек, по мнению авторитетных специалистов, вряд ли можно назвать оправданным. Эту акцию следует в первую очередь отнести к числу импульсивных, а проще говоря, безответственных действий лично Хрущева. Впоследствии Советский Союз неоднократно изъявлял готовность вернуть в КНР советских специалистов (в ноябре 1960 г., октябре 1961 г., ноябре 1963 г.), но китайская сторона отклоняла эти предложения

 Всё это не помешало однако Москве развернуть впоследствии в СМИ широкую кампанию по осмеянию "большого скачка" и ряда других, не всегда продуманных мер, принятых китайским руководством во многом в поисках выхода из тяжелейшего положения, создавшегося в результате отзыва из Китая советских специалистов.

Сложность проблем, по которым развернулась полемика между Москвой и Пекином очевидна. В этих условиях умудренному богатым опытом руководству КПСС следовало с самого начала проявлять должное терпение, мудрость и дальновидность, чтобы не допустить необратимого характера осложнения советско-китайских отношений. Однако этого не было сделано. Проигнорировано было и прямое указание И.В. Сталина тем, кто при его жизни непосредственно работал на китайском направлении: "Как угодно, любой ценой сохранить дружеские отношения с Китаем. Наш союз с Китаем обеспечит революционное преобразование мира". Совершенно ясно, что это указание носило стратегический характер. И если бы оно было выполнено, мир сегодня стал бы совершенно иным: мировая система социализма, самой силой своего существования и развития давно привела бы к параличу обреченный историей капиталистический строй.

http://www.barichev.ru/doczk/knr.htm

http://www.rg.ru/2011/10/06/ovchinnikov.html

http://politike.ru/dictionary/839/word/hruschev-nikita-sergevich

http://milresource.ru/Cold-War-Chapter-12.html