Корни гомофобии

КОРНИ ГОМОФОБИИ

Интересно узнать, кто был первым литератором-гомофобом? Отвечаю: французский поэт Шарль Бодлер. Вот два его "гомофобских" произведения. Первое - стихотворение в прозе из сборника "Парижский сплин" (перевод Татьяны Источниковой), далее стихотворение "Скелет землероб" из сборника "Цветы Зла" (перевод мой - В.А.).

IX. Негодный стекольщик

Существуют натуры чисто созерцательные и совершенно непригодные к действию, которые, однако, под влиянием таинственного и незнакомого импульса действуют иногда с такой стремительностью, на которую даже сами они сочли бы себя неспособными.

Тот, кто в нерешительности топчется целый час возле собственных дверей, не решаясь войти, потому что у консьержки может быть для него дурное известие; тот, кто полмесяца хранит, не распечатывая, полученное письмо или только по истечении полугода решается сделать шаг, необходимый еще год назад, - иногда внезапно чувствуют, что их принуждает к действию неодолимая сила, подобная той, которая выбрасывает стрелу из лука. Моралист и врач, претендующие на всезнание, не могут объяснить, откуда приходит столь незаметно такая безумная энергия к этим ленивым и чувственным душам, и каким образом они, неспособные совершить вещи самые простые и необходимые, в какие-то минуты находят в себе отвагу, даже излишнюю, для поступков самых абсурдных, а порою и наиболее опасных.

Один из моих друзей, самый невинный мечтатель из всех существующих, однажды устроил пожар в лесу, чтобы, по его словам, увидеть, действительно ли пламя разгорается с такой легкостью, как это обычно утверждают. Десять раз кряду его попытка оставалась безуспешной, но на одиннадцатый она удалась как нельзя лучше.

Другой зажег сигару возле бочки с порохом - чтобы увидеть, чтобы узнать, чтобы испытать судьбу, чтобы самому заставить себя доказать свою решительность - просто так, по капризу, от безделья.

Такая разновидность энергии порождается скукой и мечтательностью; и те, в ком она дает о себе знать столь настойчиво, обычно являются, как я уже сказал, наиболее вялыми и мечтательными существами на свете.

Иной, застенчивый до такой степени, что опускает глаза даже под взглядами мужчин; до такой степени, что ему требуется собрать всю свою бедную волю, чтобы зайти в кафе или проследовать мимо билетной конторки в театре, где контролеры представляются ему облеченными могуществом Миноса, Эака и Радаманта, - внезапно бросается на шею старику, проходящему рядом с ним, и начинает восторженно обнимать его на глазах у изумленной толпы.

Почему? Потому что... потому что эта физиономия показалась ему необыкновенно симпатичной? Возможно; однако еще вернее предположить, что он и сам не знает почему.

Я не раз оказывался жертвой тех приступов и порывов, которые допускают веру в то, что коварные демоны вселяются в нас и заставляют против воли исполнять их самые абсурдные повеления.

Однажды утром я поднялся, - хмурый, печальный, уставший от праздности, - и что-то, казалось, подталкивало меня совершить великое деяние, подвиг; я открыл окно... увы!

(Заметьте, прошу вас, что это мистическое настроение, которое у некоторых возникает не в результате усилий или стечения обстоятельств, но в счастливом вдохновении, во многом сходно, хотя бы страстностью желаний, с тем состоянием - истерическим, по мнению медиков, сатанинским, по мнению тех, кто мыслит чуть глубже, чем медики, - что толкает нас, не позволяя сопротивляться, ко множеству действий неуместных или опасных).

Первый, кого я заметил на улице, был стекольщик, чей пронзительный раздражающий крик донесся до меня сквозь тяжелый и грязный парижский воздух. Впрочем, я не смог бы сказать наверняка, отчего испытал по отношению к этому человеку ненависть столь же внезапную, сколь и жестокую.

- Эй! эй! - и я велел ему подняться. В то же время я не без некоторого удовольствия подумал о том, что моя комната на шестом этаже, а лестница очень узкая, и ему придется нелегко, когда он будет взбираться наверх, ежеминутно рискуя повредить свой хрупкий товар.

Наконец он появился; я с любопытством осмотрел все его стекла и сказал ему:

- Как? разве нет у вас цветных стекол? красных, розовых, голубых, магических стекол, чудесных райских стекол? Бессовестный обманщик, вот вы кто! Вы осмеливаетесь таскаться по бедным кварталам, и у вас даже нет стекол, которые бы позволили увидеть жизнь прекрасной! - И я быстро вытолкал его на лестницу, по которой он спустился, ворча и спотыкаясь.

Я выбежал на балкон и схватил небольшой горшок с цветами; и в тот момент, когда стекольщик показался на пороге, я сбросил свой снаряд прямо на выступающие края соединительных крючьев, удерживающих стекла. Удар сбил его с ног, и, опрокинувшись на спину, он полностью уничтожил свой убогий разъездной товар, который рассыпался с оглушительным звоном, словно осколки хрустального дворца, разбитого молнией.

И, опьяненный своим безумием, я злобно закричал ему: "Увидеть жизнь прекрасной! Увидеть жизнь прекрасной! "

Эти нервные забавы небезопасны, и часто за них приходится дорого платить. Но что значит вечное проклятие для того, кто за одну секунду познал всю бесконечность наслаждения?


СIII

СКЕЛЕТ-ЗЕМЛЕРОБ

В анатомических альбомах
Порой находишь… Книжный труп
Бумагою шершав и груб –
Есть ещё мумии в укромах!

Рисунки, чья серьёзность и
Старого мастера уменье
Сюжет печальный тем не менье
Облагородили почти:

С кожею содранной атлеты –
Целые горы мышц одних!
На заступ налегают в них
И мышц лишённые скелеты.

От этой почвы, что вы рыть
Обречены, покинув гробы,
Чего вы ждёте, землеробы,
Завидную являя прыть?

Какой взыскуя жатвы странной
Вы трудитесь и на кого?
Рабы, могли бы вы его
Назвать хотя бы кличкой бранной?

Уж не хотите ли сказать
(Вот ада жуткая эмблема!)
Что вечный сон – ещё проблема,
Которую не доказать?

Что даже Смерть нас обманула
И предало Небытие,
Если ты жизнь, не житие,
Как грешник прожил? Смерть швырнула

Нас в мрачный край – проснись и пой! –
Где обречён на все века ты
Лишь налегать на край лопаты
Босой кровавою стопой…

Вот вам и объяснение, почему литературная сенсация - Бодлер русский поэт! - опубликованная во вчерашней "Альтернативной ленте" Гайдпарка: http://gidepark.ru/community/2245/article/427792 и продублированная на французском литературном форуме в переводе в который раз проигнорирована. Вы только вдумайтесь: онаружен ранее неизвестный русский поэт девятнадцатого века! А в ответ - тишина...