«В творчестве мне хочется пожать руку Богу, засвидетельствовать респект»: интервью с актером Даниилом Воробьевым

На прошедшем в Сочи фестивале «Новый сезон» Даниил Воробьев представил сериал «Урок», в котором они вместе с Юрой Борисовым играют двух непохожих друг на друга братьев. Кинокритик Юлия Шампорова поговорила с актером о том, как удалось интегрировать личную историю взаимоотношений с матерью в сценарий сериала, о разных подходах Воробьева и Борисова в подготовке к роли, а также о других заметных работах артиста.

Даниил, поздравляю вас с премьерой вашего нового проекта «Урок», какие у вас впечатления после просмотра на фестивале?

Это была первая проверка на зрителе, на то, как дышит зал вместе с материалом. То, что я почувствовал, мне очень понравилось: зритель очень точно понимает материал. Речь не только о юморе, но и о замирании зала на драматических моментах, которые мы детально прорабатывали, поэтому я предполагаю, что проект понравится и зрителям Okko.

Смешные моменты в сериале тоже не стоит недооценивать: очень забавная сцена с кошкой, в которой после того, как она окотилась, ее называют не Игорь, а Игорилла. Все смеялись!

Да, это был классный момент! Он сработал. А еще на премьере я проверил наше с Юрой актерское взаимодействие, действительно ли мы братья на экране. Оказалось, что еще какие!

Расскажите о вашей работе с Юрой Борисовым, не было ли между вами чувства соперничества? Когда два таких харизматичных и уверенных в себе актера работают на одной площадке, может возникать некое противостояние.

Хочется сказать большое спасибо режиссеру Сергею Филатову. Представляя сериал зрителям, я говорил про уникальную атмосферу, которую он создавал на площадке. Она действительно была невероятная: все, что могло бы нас поссорить, тревоги, страхи, были купированы на взлете. Я не знаю, как Сережа это делает, но он аккумулирует вокруг себя очень безответственную,  в хорошем смысле слова, атмосферу, поэтому мы все быстро подружились и сплотились несмотря на то, что Юра работает совсем по-другому.

В чем разница ваших подходов?

Мне кажется, Юра работает интуитивно. Но его интуиция и внутренняя подготовка на уровне «Бог». Он полностью доверяет своей природе, и это завораживает. Юра появляется на площадке и отпускает себя, так начинается его творчество. Мое творчество обычно начинается чуть раньше. Очень рад возможности поработать с Юрой. Съемочный процесс стал для меня профессиональным обменом: я посмотрел изнутри, как он работает, и, наверное, Юра для себя тоже кое-что подсмотрел у меня.

А в чем заключается ваш подход? Вы подробно разбираете роль перед началом съемок?

Да, я готовлю партитуру, массу информации о персонаже уже до съемок, и она простроена в графиках, в листах, в идеях. То есть я изобретаю заранее то, что буду реализовать на площадке, а Юра… Наблюдая, как он работает, я научился отпускать себя в процессе, потому что у него этот навык развит на высочайшем уровне. 

Как вы попали в «Урок», почему он вас заинтересовал?

«Урок» поднимает тему детской травмы, и вообще это проект, который посвящен взаимоотношениям родителей и детей. Для меня это актуальная персональная тема — важно рассказать зрителю, что такое случайно оброненные слова в адрес ребенка, как они потом могут прорасти в человеке и какое искажение психологического каркаса может произойти от одного необдуманного, безответственного слова или модели поведения родителя. Мне кажется, что это крайне актуальная тема для нашего общества.

Не могу не спросить вас о вашем подростковом периоде: случались ли с вами события, которые, может быть, сходны с сюжетом сериала?

Многие события схожи. В сериал вшита моя персональная история. Это то, что я принес в проект еще на этапе подготовки, и в этом смысле работа с режиссером была уникальной, потому что он позволил мне точно перенести на экран мои переживания.

О какой сюжетной линии идет речь?

Меня и матери.

В первых сериях, к сожалению, эта линия не раскрылась: мы узнаем, что матери нет, что она не выдержала всех горестей, связанных с братом, а дальше…

А дальше, надо быть аккуратнее со спойлерами. Могу лишь сказать, что моя персональная история ничем не отличается от истории моего героя. «Урок» для меня — не только важное киновысказывание, которое посмотрит зритель, но и глубокая личная арт-терапия и разговор с матерью.

Я помню прошлогодний фестиваль в Выборге, где показали «Осьминога», и там очень много говорилось про то, что это ваша первая главная роль.

Это была не первая моя главная роль, но так позиционировали этот проект.

У вас там, мягко говоря, много ролей. Этот фильм как-то изменил вашу карьеру?

Нет, не изменил, но зато дал уникальный опыт, потому что после него я провел внутреннюю работу над ошибками, и «Осьминог» подарил мне очень много открытий. Я имею в виду дружбу с талантливыми людьми.

Мне показалось, что ваш образ психолога-манипулятора из «Осьминога» и образ учителя в очках из «Урока» отчасти похожи друг на друга, особенно в одной из сцен сериала, где вы жестко отчитываете брата…

Это совершенно разные энергии! Единственная схожая нота заключается в том, что оба героя заботятся о фасадной части себя, прикрывая внутренний страх встречи с самим собой… В обоих случаях это отправная точка. 

Довольно интересно, как перекликаются разные ваши герои.

Скорее перекликаются темы, которые я поднимаю в кино, воплощая их в разных героях. Это моя внутренняя вселенная, которая все четче прорисовывается от проекта к проекту, и внимательный зритель наверняка скоро начнет догадываться, к чему это все идет. Например, некоторые уже полюбившиеся персонажи вдруг могут возникнуть в совершенно неожиданных киновселенных. Ведь мы все заслуживаем отдельного кино, все мы нуждаемся в своем, самом искреннем и честном, спин-оффе. 

Как вы относитесь к понятию «амплуа»? Насколько для вас важно играть разных героев, не находиться в одном и том же образе из фильма в фильм? Или вас это не беспокоит?

Меня скорее заботит время как уникальная возможность проявить себя, направить свои силы на создание и открытие областей и пространств, куда зритель может отправиться и сверить свой внутренний нравственный и эстетический компас. В творчестве мне хочется пожать руку Богу, засвидетельствовать респект. Поэтому вопрос о формате, отрицательной или положительной характеристике героя, вообще не стоит.

В сентябре на экраны вышел сериал «Комбинация», с чем я вас тоже поздравляю. Когда я была на премьере, многие спрашивали: «Где Воробьев, где Воробьев?» Не увидели вас!

Да, в первых сериях меня нет, я попозже появляюсь.

Вы говорили, что шли в «Комбинацию», думая, что это будет главная роль, а оказалось совсем не так.

Не было ли вам обидно?

Нет. Режиссер проекта Никита Власов действительно рассказал мне все так, будто я играю одну из главных ролей. Я на тот момент не читал сценарий, и только потом, когда прочитал, понял, что у меня всего семь сцен. Зато каких! Поэтому я все равно согласился. У меня в сериале собирательный образ продюсера того времени. Есть, конечно, прототип, но пускай это останется секретом.

Что скажете о работе над ролью?

Особенной работы над ролью не было: когда мы начинали, я хотел нарисовать биографический портрет, потому что был прототип, а потом мы решили отдаться течению «Комбинации», и в середине процесса я понял кого я на самом деле играю, и это мне очень понравилось.

Я правильно понимаю, что это отличалось от того, как вы работали над ролью в «Уроке»?

До съемок «Урока» у нас было несколько встреч. Во-первых, с Сергеем Филатовым мы прорабатывали сценарий: два или три драфта было только по моей линии. И потом еще допиливали его в процессе съемок. С Юрой у меня было не так много встреч. У нас была совместная проба, где мы поймали братский вайб, а уже через несколько съемочных дней стало понятно, что скрепляемся. Мы много разговаривали про наши корни, про мать, про отца, о том, что за плечами у наших героев.

У вас общая травма, но проживаете вы ее каждый по-разному: персонаж Юры уходит в загул, а вы, наоборот, загоняете себя в рамки — получаются такие противоположности.

Так и есть. Мой герой, Константин, взрослый человек с деспотичным внутренним контролером и это, конечно, загоняет его в невыносимо тяжелые рамки существования.

Также недавно вышел другой провокационный сериал с вашим участием, «Чистые». Как вам работалось с режиссером Николаем Хомерики, и как вы вообще относитесь к таким историям? Я в последнее время замечаю много проектов, в котором женщины показаны в одном и том же амплуа, и это кажется унизительным, когда персонажи позиционируется как легкодоступные.

Все зависит от интеллекта актрисы, реализующей форму, и создателей, которые эту форму придумывают, потому что, если у формы нет смысловой или духовной вертикали, конечно, кино окажется плоским. А если она еще и повторяется из проекта в проект, то создается впечатление, о котором вы говорите. Мы же понимаем, что на самом деле все, что касается женщины в современном мире, гораздо сложнее и интереснее.

Но искусство же формирует у зрителей некие образы. Если мы раз за разом видим женщину в качестве жертвы или девушки по вызову это ведь накладывает отпечаток в сознании зрителя.

Если история, где женщина представлена в таком виде, безоружная, беззубая и если зритель не задает себе вопрос, по каким причинам это происходит, то все бессмысленно, конечно. В таком случае и возникают вопросы. Если мы говорим про «Чистых», там есть одна проблема, которая волнует лично меня. У создателей была возможность показать состояние страны через женщин, которые торгуют своим телом: в каком кризисе Россия находилась тогда и куда она двигалась. Однако у меня сложилось впечатление, будто эта нагрузка вообще отсутствует. История не передает дух страны, положение дел в начале XX века.

Почему тогда вас этот проект заинтересовал? Почему вы решили пойти на эксперимент?

Во-первых, это Хомерики, и диалог, который возник с ним при встрече, очень вдохновил меня, а вторая причина — сценарий Родионова: я впервые встретил такие глубокие ремарки. Они наполнены сложным психологизмом, я как артист сразу понял, куда он метит, какие энергия, психология и сложность должны быть показаны на экране. Ремарки делают некоторые самые обычные сцены увесистыми, психологическими, поэтому я согласился попробовать. 

В вашей карьере были успешные международные проекты. Понятно, что сейчас все стало намного сложнее. Но как все же сегодня обстоят дела с зарубежными фильмами и сериалами для российских артистов? 

Динамика такая — за полтора года всего одна проба. Пока так.

17 октября в прокат выходит «Анора» с Марком Эйдельштейном и Юрой Борисовым, это исключение из правил?

Да! Это сумасшедший фурор, удивительное событие. Оно как будто вне правил, словно вопреки всему случившемуся. Я дико рад и горд за ребят! 

И все же спроса на русских актеров стало меньше?

Да, конечно. Но есть масса предложений сыграть бандита, например, в группировке сербов. Даже если это крупнобюджетный проект, мне это неинтересно, потому что, во-первых, никак не срастается с моим восприятием русского человека, а, во-вторых, сейчас такое время, когда крайне важно демонстрировать его образ иначе.  

А какой проект вы могли бы назвать судьбоносным для вашей карьеры или даже жизни?

Этот проект еще не вышел, он будет называться «Жар». У меня есть стойкое ощущение, что он станет вехой для меня. Это притча, которую снял Артем Аксиненко, и о таком арт-мейнстриме я мечтал всю жизнь. Я играю повара, который заблудился в собственном эго и в итоге пришел к тишине. 

Вы играете там главную роль?

Да, и работаю с Марком Эйдельштейном, Анной Чиповской, Анастасией Микульчиной, Сергеем Газаровым и Игорем Миркурбановым.

Учились готовить специально для проекта?

Конечно, там такая подготовка была, мама не горюй! И по телу, и по голосу, и по внутренней энергии. У меня было очень много трансформаций, и примечательно, что подготовительный период «Жара» совпал с финалом съемок «Урока». У нас оставалось две недели до финала «Урока», а мне уже нужно было начинать трансформировать свое тело, качаться. Я надеюсь, этого в «Уроке» вы не увидите. Мы все тщательно скрывали и прятали под одеждой.

Несколько лет назад онлайн-проекты пользовались большей свободой. Как вы считаете, сейчас ситуация изменилась? 

Цензурирование проектов — правильный и необходимый шаг, потому что общество должно что-то объединять: пусть это будет объединение вокруг светлых вещей и правильных основ! Люди, раскачивающие лодку, на которой плывут, видятся мне крайне не дальнозоркими.

Традиционный вопрос про проекты, над которыми вы работаете. Может быть, расскажете, чего ожидать вашим поклонникам?

Про «Жар» я уже немного рассказал. Скоро выйдет фильм «Момент истины» — это работа, которую снял Никита Высоцкий, переосмысление «В августе 44-го…» А еще комедия «Голливудск» и фантастическая лента «Последний Ронин» Максима Шишкина. Совсем скоро — приключенческий блокбастер «Кулачный». 

Кого вы там играете?

Хлыща! Еще выйдет байопик «Роднина», который я с интересом посмотрю, и замечательная работа «Кинопленка №8» Ильи Хотиненко, где я работаю с Кристиной Асмус. Мне кажется, у нас получилась очень авангардная вещь.