По мотивам сказания об "Анике-воине"...

Родившись в Питере когда-то,

Жил Вовка-воин и  живёт…

Сначала был он небогатым,

Примерно, как сейчас народ.

Он много лет не верил в Бога,

А верил только в атеизм.

Пока не стал копать мрак рогом,

Чтобы попасть в капитализм.

В Христа поверил Вовка – модно!

Пусть люди видят, как герой

Меняет веру, как угодно,

Лишь быть бы на передовой.

Не разорял  церквей, икон  он.

Он не Аника – Вовка он.

И на галере грёб деньжонок,

Каких не видел испокон.

Молил всех дьяволов он в Храме,

Чтоб золотой к нему телец

Тянулся, как ребёнок к маме.

Ну а потом, да хоть пипец!

Добрался Вовка до столицы,

Вцепившись судорожно в руль,

Коррупционную грибницу

Внедрил по всей стране куркуль.

Потом он карлика приблизил

К себе, к кормушке, нацпроектам.

И растворившись в разной слизи,

Стал управителем дефектов…

Страна всё чахла, люди гнили…

А за бугром таких, как он,

Все стали поднимать на вилы,

Да задницей садить на кол.

Чего-то  Вовке жалко зада,

Не нужен вильный горизонт…

- «Пойду я первым сам на гадов,

Открою против них я фронт.

Эй, воры все и все жирнюги!

На фронт записываю вас.

Должны народные-то «слуги»

Народу чуть попортить фас.

А также можно портить профиль,

Он людям вовсе ни к чему.

А вы по пакостям все профи,

Вам это дело по уму»…

- «Ты храбрый, Вовка! - Смерть сказала. –

Приду когда-то за тобой!

Но посмотрю-ка я сначала

На этот твой последний бой!»…

- «Нет, нет, возьми-ка ты другого!

Не трогай, старая, меня!

Вокруг меня придурков много!

И расплачусь с тобою я!»…

- «Твоя казна не трудовая!

С ворьём знакомства не веду.

Ты храбрый, но и ты, и стая

Идите-ка в мою п…ду»…

- «Я не успел Саакашвили

За яйца даже приподнять.

А мы за это даже пили.

Словами не хочу вонять!…

Дай жизни мне годков хоть десять.

Родить стабильность  для  друзей.

А если жалко, дай хоть месяц.

Найти свой склеп, сходив в музей»...

Заплакал тут сопливый Вовчик:

Смерть даже матерью  назвав…

С любовью он  потрогал  копчик,

Из члена милого поссав...

Он собирает Фронт Единый,

Подобно смирненькой овце

Прощенья просит. Смерть же с миной,

Недоброй миной на лице…

                         *****

Что будет, Богу лишь известно!

Поднимут душу на копьё?

Или во тьме отыщут место?

Или найдут местечко «Ё»?

Или в огонь палящий пустят?

И будет он смердить в дыму?

Иль снова выкинут в капусту?...

Решать лишь Богу Одному»