Группа европейских и американских сумасшедших сговорилась, чтобы Газпром тихо придушить

Лондон и Брюссель готовятся нанести санкционный удар по газовой отрасли России на случай якобы возможного «вторжения на Украину». И при поддержке США разрабатывают целый блок новых ограничительных мер, сообщает Financial Times со ссылкой на осведомленные источники.

В частности, как отмечает издание, обсуждается введение запрета на передачу технологий российским компаниям, занятым в сфере добычи голубого топлива. Кроме того, рестрикции могут быть распространены на будущие проекты с участием британских и европейских корпораций, которые в настоящее время активно сотрудничают с партнерами из РФ в рамках совместных предприятий по разработке газовых месторождений.

Это значит, предполагает FT, что очередные санкции существенно отразятся на деятельности в России иностранных нефтегазовых компаний, в том числе французской Total, британских Shell и BP, которые направляют значительный объем инвестиций в российский газовый сектор.

Отразятся в том смысле, конечно, что для них это будет равносильно выстрелу в ногу. Но газету больше волнует готовность Лондона и Брюсселя координировать свои усилия в области санкций.

При этом британская Daily Mail в то же самое время пришла к выводу, что замены российскому газу в Европе нет.

Оказывается, администрация Байдена, обеспокоенная тем, что Москва может перекрыть вентиль «после нападения на Украину», занялась поиском альтернативных источников для ЕС. И уже несколько недель изучает варианты перенаправления и увеличения поставок газа из разных частей мира. Только вот эксперты издания уверены, что затея Белого дома обречена на провал, поскольку возместить российский газ (а это треть всех поставок) Европе «физически невозможно».

И последняя инициатива «партнеров» — ударить новыми санкциями по российской углеводородной промышленности, здесь вряд ли им поможет.

Прокомментировать ситуацию «СП» попросила заместителя гендиректора Института национальной энергетики Александра Фролова:

— Западные компании не предоставляют нам никаких жизненно важных технологий, которые могли бы оказать долгосрочное воздействие на развитие газовой сферы. Замедлить ряд направлений — возможно. Но какого-то губительного воздействия оказать, которого не переживут наши газовики, у них не получится.

За последние восемь лет уже вводились многочисленные санкции, в том числе и санкции, касающиеся передачи технологий. На некоторых проектах потребовалось пересмотреть ряд параметров.

Например, из-за ограничений, наложенных на западные (не российские) сервисные компании на Чаяндинском газовом месторождении в Якутии пришлось сделать «ужасное» — перейти на российское оборудование в некоторых случаях. Возможно, в какой-то мере это оборудование было менее эффективным, чем оборудование, которое использовали западные партнеры. Но это не помешало ни срокам ввода этого месторождения в эксплуатацию, ни общим показателям по эффективности бурения.

В большинстве случаев ограничения на поступление так называемых западных технологий нас привело не к ухудшению параметров, а к переходу от лучшего образца просто к хорошему. Что с точки зрения мультипликативного эффекта для экономики, наверное, даже неплохо. Заказы перешли к российским предприятиям.

Не надо, правда, заниматься шапкозакидательством. В ряде ситуаций нам предстоит еще работать и работать. С другой стороны, меня радует эта готовность наших западных партнеров «подставить плечо» российской промышленности — в том смысле, что не дают нам расслабляться.

Спасибо им за это. Правильно, расслабляться не надо. Надо продолжать вкладывать в свою промышленность.

Принципиального ухудшения ситуации в газовой сфере не произошло. Более того, пусть через силу, пусть не столь эффективно, как было при сохранении хороших отношений между странами, но удалось развить производства российские, и они стали замещать западные.

«СП»: — Получается, для западных компаний в происходящем нет ничего хорошего?

— Для западных компаний, которые подпадают под рестрикции со стороны национальных правительств, Россия является не только и не столько рынком, сколько новой территорией формирования стоимости акционерного капитала, перспектив развития собственного бизнеса и всей цепочки формирования стоимости.

В мире не так много стран, где до сих пор сохраняется большой потенциал добывающего и перерабатывающего комплекса. Россия является одной из таких стран. Более того, значительная часть проектов, которые реализовывались у нас с участием западного капитала, относились к высокотехнологичным, сложным проектам. К тем проектам, куда можно было сбывать наиболее передовые технологии, продавать самые передовые услуги. То есть, это возможность приложения самых дорогих, самых интересных, самых перспективных разработок.

Выяснилось, кого могут лишить наследства, даже если есть завещание

Гражданский кодекс России выделяет категорию лиц, которые не могут получить наследство. Речь идет о недостойных наследниках, рассказывает агентству "Прайм" старший управляющий партнер юридической компании PG Partners Полина Гусятникова.

Поэтому для западных компаний потеря шанса планомерно работать на наших месторождениях и участвовать в наиболее технологически емких проектах была большим ударом.

К примеру, американская ExxonMobil взяла на себя все риски, открыла месторождение в Карском море для совместного освоения с «Роснефтью». А после этого американское правительство приказало компании уйти с российского рынка. «Роснефть» только спасибо сказала.

Проблемы в нашей отрасли, на самом деле, были вызваны не столько разрывом этих производственных цепочек, сколько общей рыночной ситуацией. А в ряде случаев разрыв этих цепочек нашим компаниям только помогал.

Так что, от подобного рода «проскрипций» пострадает не столько российская нефтегазовая отрасль, сколько партнеры, для которых уход с российского рынка приведет к снижению перспектив развития этих компаний. Не так много в мире стран, повторюсь, где можно реализовывать столь же масштабные проекты, как в России. И большинство этих проектов, как ни удивительно, уже разобраны.

«СП»: — А как же новый тренд на Западе на «зеленую энергетику» и безуглеродные технологии?

— Разумеется, западные компании (это там везде декларируется) взяли курс на зеленый переход. Теперь у них это приоритетное направление. Считается, что действия европейского и американского руководства лишь ускорят этот зеленый энергопереход и, соответственно, падение российской экономики. Потому что она полностью зависит от углеводородного сырья. В какой-то степени, зависит. Но, насколько я знаю, когда некоторые руководители наших нефтегазовых компаний предлагали господам из Shell купить их месторождения — мол, «вам же все равно сказали снижать выбросы», — те почему-то не стали продавать.

Потому, еще раз: их санкции, это удар не только по российским компаниям, но и по западным тоже. Это скажется на их финансовых показателях, на объеме заказов, как для их внутренних подразделений, так и на объемах, которыми эти компании обеспечивают производителей высокотехнологичного оборудования. И скажется на акционерном капитале — это один из важных индикаторов здоровья и перспективности развития бизнеса.

Могут ли они это сделать? Могут. Но то, что реально сделают, сомневаюсь.

Потому что во всей этой истории, мне кажется, самое важное — создать картинку, как они предотвратили «нападение России на Украину». Показать, вот «мы пригрозили санкциями, Россия испугалась, и новой мировой войны не будет», «мы сильные, Россия — слабая».

«СП»: — Чем мы можем ответить, если санкции все же введут?

— Даже, если введут, наши компании это переживут. Очевидно, что заместить ни нашу нефть, ни наш газ просто нечем. Физически нечем. Нигде нет резервов, которые способны заместить поставки из РФ хотя бы в одну из стран Евросоюза. Возможно, для самой маленькой миллиард кубов и найдется, но на общем фоне это будет просто ни о чем.

Выбить Россию с нефтегазового рынка нельзя, потому как это будет удар по всей мировой экономике, который усугубит текущий энергетический кризис. Мы же видим, какие цены сегодня в Европе на энергоносители. Так вот, если вдруг начнут давить РФ, эти цены покажутся очень даже низкими, и цены до 2 тысяч долларов за тысячу кубов будут расцениваться как огромный успех.