ТРОЦКИЙ Л. Д. «НЕ БУДЬ МЕНЯ В 1917 ГОДУ В ПЕТЕРБУРГЕ...»

Юрий Фельштинский

www.gazeta.ru/science/2013/11/07_a_5740613.shtml

— В своих воспоминаниях Лев Троцкий писал: «Не будь меня в 1917 году в Петербурге, Октябрьская революция произошла бы — при условии наличности и руководства Ленина. Если бы в Петербурге не было ни Ленина, ни меня, не было бы и Октябрьской революции… Если б в Петербурге не было Ленина, я вряд ли справился бы… исход революции оказался бы под знаком вопроса». Так какова действительная роль Троцкого в октябрьских событиях?

— Основная сложность в осознании нами событий октября 1917 года состоит в том, что несколько десятилетий нам лгали про нашу историю. Лгали по незнанию или умышленно, по глупости и недоразвитости. Лгали плохие историки и хорошие, то есть те, кто на общем кошмарном фоне считался «порядочным человеком». И за эти десятилетия накопилось столько культурных слоев этой лжи, что избавиться от нее очень сложно.

Суть вовсе не в том, хороший Троцкий были или плохой, а в том, что все было не так, как описывала советская историография.

«Все висело на волоске»

Петроградский октябрьский переворот 1917 года был поразительной по дерзости операцией. Все настолько висело на волоске, что можно с уверенностью сказать: только тактическое соглашение Ленина с Троцким сделало возможным большевистский переворот в Петрограде, положивший начало событиям, вошедшим затем в историю как Октябрьская революция.

К октябрю 1917 года Троцкий, прибывший в Петроград, занимал должность председателя Петросовета. В общем-то это была достаточно беззубая организация. Троцкий был избран председателем «по старой памяти»: в первую русскую революцию Лев Давидович вместе с Александром Парвусом придумал эту форму правления и создал первый в России совет. В 1917 году, чтобы не изобретать велосипед, Троцкий снова встал во главе совета.

Власти у совета не было никакой, и никого бы эта организация вместе с ее руководителем никогда бы не заинтересовала (как не интересовала она до поры до времени Ленина), если бы не идиотское решение Временного правительства отправить на фронт петроградский гарнизон. Конечно, у правительства были на то серьезные причины. Люди на фронтах гибли, а петроградский гарнизон жировал в столице и «разлагался».

На фронт гарнизон отправляться, понятное дело, не хотел. И кому-то пришла в голову мудрая мысль — заключить соглашение с Петросоветом: совет (во главе с Троцким) запретит Временному правительству выводить гарнизон из столицы, а гарнизон за это будет поддерживать не Временное правительство (зачем же его поддерживать, раз оно хочет отправить этот гарнизон на фронт?), а Петросовет. Вот и произошло как в гимне «Интернационал» — «кто был ничем, тот станет всем». В эту минуту Петросовет Троцкого стал «всем» — единственной силой в городе.

«Ленина считали обузой»

Ленин в это время отсиживался в Финляндии, боясь нос показать в Петрограде, так как после неудачной попытки захвата власти в июле 1917 года и обнародования в прессе информации о том, что Ленин — немецкий шпион в Петрограде его могла ждать только камера. Но наступил момент, когда Ленину, несмотря на риск ареста, пришлось вернуться в Петроград.

Помните известную фразу Ильича, растиражированную и в литературе, и в кино: «Вчера было рано, завтра будет поздно»? Фраза абсолютно адекватно отражала ситуацию. Забудем про штурм Зимнего дворца, которого как штурма никогда не было, про юнкеров и женский батальон...

Суть была не во Временном правительстве, которое существовало, конечно, но без гарнизона власти не имело. Угроза Ленину исходила не от правительства, а от намеченного на 8 ноября по новому стилю съезда Советов.

Повестка дня уже была известна: съезд должен был объявить Временное правительство низложенным и образовать Однородное социалистическое правительство, включающее представителей всех социалистических партий: «от «энэсов» (Партия народных социалистов. — «Газета.Ru») до большевиков». Именно поэтому — «завтра было поздно». Переворот нужно было делать «сегодня» — в ночь с 7 на 8 ноября. Иначе власть ушла бы из рук Ленина, скорее всего, навсегда. А Ленина интересовала только власть.

Большевистская верхушка всегда тяготилась Лениным. Его «непререкаемый авторитет» — вторая после Троцкого сфальсифицированная страница советской истории. Ленин был беспринципным манипулятором и авторитарным руководителем. Он ни на минуту не был готов подчиниться чьему бы то ни было руководству. Раскалывал любую революционную организацию, например единую когда-то РСДРП, до тех пор, пока не создавал группу единомышленников, которая соглашалась считать его своим лидером.

В дооктябрьские дни в большевистском руководстве Ленина считали скорее обузой. В Однородное социалистическое правительство Ленина включать не собирались как экстремиста. По той же причине, кстати, не собирались туда включать и Троцкого. Да и партии у Льва Давидовича не было.

Троцкий деликатно пишет о том, что накануне переворота он заключил блок с Лениным. Мне кажется, что блок был заключен именно 7 ноября. Ленинское «вчера было рано» именно это и имело в виду. «Вчера» — 6 ноября — не было блока с Троцким, не было поддержки Петросовета, за которым стоял столичный гарнизон. «Завтра будет поздно» — завтра съезд Советов отнимет власть. Революцию нужно делать «сегодня». И в ночь на 8 ноября произошли события абсолютно фантастические: Ленин с Троцким договариваются, во-первых, о приеме Троцкого в ЦК большевистской партии; о приеме в большевистскую партию всех сторонников Троцкого (так называемых «межрайонцев» — стоявших «между» большевиками и меньшевиками); о формировании чисто большевистского правительства исключительно из сторонников Ленина под названием «Совет народных комиссаров» и о том, что в этом правительстве Ленин займет пост председателя, а Троцкий — пост министра иностранных дел.

«Людьми милыми и мягкими революционеры никогда не были»

Одновременно солдаты петроградского гарнизона захватывают безоружный Зимний дворец и объявляют Временное правительство низложенным, опередив на несколько часов съезд Советов. Когда абсолютно растерянный съезд Советов все же собирается и беспомощно ропщет о том, что как же так, это ведь съезд должен сегодня был объявить Временное правительство низложенным и сформировать Однородное социалистическое правительство, оказывается, что поезд истории уже ушел.

Правительство создано, и во главе его два экстремиста: Ленин и Троцкий.

Так что без Ленина и Троцкого не было бы той Октябрьской революции, которая определила жизнь страны на следующие 75 лет.

— Во многом судьба революции 1917 года, да и судьба Троцкого, зависела от отношений последнего с Владимиром Ильичом Лениным. Что это были за люди? Каковы были отношения между двумя социал-демократами до 1917 года?

— Людьми милыми и мягкими революционеры никогда не были.

Позволю себе сказать, что в целом революционеры были людьми склочными, подлыми, хищными, бесчестными...

Романтиков-идеалистов среди большевиков точно не было. Не будем повторять все те гадости, которые Ленин писал о Троцком, а Троцкий — о Ленине. Ленин боролся за власть и за лидерство в революционном сообществе. В Троцком он справедливо видел конкурента. Понятно, что «поливал» как мог. Троцкий считал Ленина человеком беспринципным и непорядочным по революционным меркам. Чего стоит, например, известная выходка Ленина, когда он стал выпускать параллельную Троцкому газету под тем же названием, что и газета Троцкого, — «Правда». Как должен был Троцкий отзываться о Ленине после такого коварства?

— А что можно сказать об их взаимоотношениях на закате жизни Ленина? И какова в них была роль Иосифа Сталина?

— Любой политический блок существует лишь до тех пор, пока он выгоден его участникам. Политический блок Ленина и Троцкого был, конечно, выгоден Троцкому: он в мгновение ока стал членом руководства серьезной партии, к которой никогда не имел отношения. Но в октябре 1917 года блок этот оказался жизненно необходим Ленину: только такая политическая комбинация обеспечивала ему не просто участие в правительстве, но неоспоримое лидерство. Неоспоримым оно было потому, что власть и полномочия второго человека в правительстве — Троцкого — опирались исключительно на авторитет Ленина внутри большевистской партии.

Иными словами, умри Ленин 9 ноября, Троцкий остался бы без власти 10-го. Поэтому Ленин знал, что Троцкий — всегдашний и преданнейший его союзник. А Троцкий знал, что Ленин — единственный его союзник в партии и правительстве. Так они и жили-работали, как сиамские близнецы.

Лишь бы не пришли конкуренты

Особо следует оговорить историю конфликта во время подписания Брестского мира в марте 1918 года. Это третья наиболее сфальсифицированная страница советской истории. Большинство партии было за революционную войну, за игру «ва-банк», все или ничего: всемирная революция или смерть. Так как хорошо было известно, что революция в России удержаться не может, начаться она должна была (по Карлу Марксу) в Германии. Но Ленин понимал: в случае всемирной революции лично он власть потеряет — никого не будет интересовать лидер отсталой России при существовании коммунистического правительства во главе с Карлом Либкнехтом и Розой Люксембург в Германии. Поэтому Ленин выступил за подписание мира с кайзеровской Германией. Иными словами, он умышленно собирался оказывать помощь германскому правительству, нанося удар в спину коммунистам, чтобы власть в Германии не получил конкурент — Либкнехт. Так позиция Ленина оценивалась и большевиками в России, и коммунистами в Германии.

Чтобы спасти Ленина, без которого, как мы уже упоминали, Троцкому в большевистской партии было не жить, сообразительный Троцкий придумал хитрую формулу «ни мира, ни войны». Постепенно большинство ЦК большевистской партии, которое тоже боялось в критический для революции момент остаться без Ленина, перешло от поддержки точки зрения Бухарина («немедленная революционная война») к поддержке линии Троцкого («ни мира, ни войны»).

И когда Ленин понял, что большинство ЦК идет за Троцким, он сблефовал, как хороший игрок в покер: заявил, что, если ЦК не проголосует за его точку зрения, он уйдет в отставку (это все зафиксировано в протоколах заседаний ЦК партии).

Угроза отставки на членов ЦК не произвела никакого впечатления. Наоборот, все с облегчением вздохнули: «старик» больше не будет ставить палки в колеса делу мировой революции. Но блеф гениального манипулятора Ленина был направлен вовсе не на членов ЦК, а исключительно на Троцкого. Троцкий же понимал: если Ленин действительно уйдет, самого Троцкого из ЦК исключат на следующий день. И на историческом заседании ЦК, голосовавшем за принятие германских условий мира, он заявил: при угрозе отставки Ленина не возьмет на себя смелости проголосовать против Брестского мира и воздержался от голосования (вместе со своими сторонниками). Ленин победил перевесом в один голос.

Ледоруб не помог

Наконец-то переведенная в России биография Троцкого уже подарила миру Тони Блэра и может изменить молодежную моду. →

Во время переговоров с немцами Ленин предал Троцкого. Они договорились, что Троцкий будет тянуть время сколько может, а затем откажется подписывать «унизительный» документ, идя на риск разрыва с немцами. Именно так Троцкий и поступил. А Ленин обвинил Троцкого в саботаже мирного соглашения. Это была абсолютная клевета, доказываемая документами. Но Ленин знал: Троцкий никогда не посмеет подвергнуть его открытой критике, так как он — единственный Троцкого союзник и опора в большевистском ЦК. И Троцкий малодушно промолчал...

«Противниками считал всех»

Последние месяцы жизни Ленина — 1922–1923 годы — интереснейший и абсолютно детективный сюжет, заслуживающий многих монографий и романов. Рискну повториться:

Лениным тяготились. Он всем мешал. Мешал Якову Свердлову, мешал Иосифу Сталину, мешал Феликсу Дзержинскому.

Революционеры ведь не были людьми мягкими, законопослушными, интеллигентными. Многие из них были убийцы в буквальном смысле слова. Я вовсе не с осуждением это говорю: были среди революционеров люди, лично убивавшие. Понятно, что по идеологическим, а не уголовным соображениям (хотя по-разному бывало). В общем, проблем с убийством противника у революционеров не было никогда. Кого считать противником — другой вопрос. Сталин довел эту концепцию до логического конца и противниками считал всех — весь мир и каждого конкретного человека. И в таком подходе к врагам была своя четкая логика.

Когда уже к концу 1921 года у Ленина начинаются проблемы со здоровьем, все большевистское руководство становится в очередь подтолкнуть «любимого вождя» в могилу. Кроме Троцкого. Троцкий превращается в единственного отчаянного сторонника и защитника Ленина. Но уже к 1922 году Сталин настолько всесилен в партии, а Дзержинский — в спецслужбах, что выиграть битву против них Ленин не может, даже опираясь на поддержку Троцкого.

Отравление Ленина — «это констатация факта»

— Вы выдвигаете предположение, что Ленин был отравлен. В чем заключается данная гипотеза, на чем она базируется?
— Да в общем-то это не предположение. Это констатация факта. Конечно, не следовало ожидать, что тема «отравления Ленина» будет удостоена внимания советских историков. Про последние месяцы и недели жизни Ленина нам говорили и писали ахинею. В 1999 году я опубликовал книгу «Вожди в законе»,

где подробно описано, как именно убивали Ленина. По дням, иногда по часам и по минутам. Только в отличие от многих других историков, которые касались этой темы, я показываю, что это был не заговор Сталина, а заговор Сталина и Дзержинского.

Тогда становится понятна и та легкость, с которой заговорщикам удалось изолировать Ленина. Известен день, когда именно это произошло: 5 марта 1923 года. Я считаю, что в этот день Ленин и Крупская были арестованы. А дальше Ленина медленно, изощренно, садистским образом убивали и 21 января 1924 года наконец убили. А над Крупской садист-Сталин еще поиздевался какое-то время, прежде чем и ее отравить: в день рождения подарил ей любимый ею торт. Она съела кусочек и умерла, в день своего рождения.

«Мировой революционер хуже диктатора»

— Из второго человека в государстве Троцкий за 4 года превращается в политического ссыльного. В чем причина такого стремительного падения одного из вождей Октября?

— Ответ вытекает из того, о чем уже говорилось. Так как авторитет и позиция Троцкого в большевистском руководстве держались только на личной унии с Лениным, Троцкий после отстранения Ленина не мог не потерять власть. Без уголовщины тоже не обошлось. Лев Давидович намекает на то, что перед самой смертью Ленина была предпринята попытка отравить и его. Похоже на правду. Так что расправа с Троцким началась уже в 1923 году, еще при жизни оттесненного от власти Ленина. Дальше — закопали Ленина, стали закапывать Троцкого. Как не поднялось в партийном руководстве ни одного (я подчеркиваю — ни одного) голоса в защиту Ленина, кроме Троцкого, так не поднялись голоса и в защиту высокомерного чужака Троцкого. Пару раз Крупская выступила в его защиту, но никто ее не услышал. Сначала Троцкого понижали, затем исключили из Политбюро и ЦК, затем из партии. Затем сослали. Затем выслали. Убили всех детей. Дочку Зину довели до самоубийства, сына Сергея расстреляли в СССР, а сына Леву убили в Париже.

— Предлагал ли Лев Троцкий действенную альтернативу развития Советского государства после 1924 года?

— Нет, не предлагал. До 1939 года он вообще казался всему мировому сообществу угрозой большей, чем Сталин, потому что Сталин в противовес Троцкому с его никем не понимаемой «перманентной революцией» стал проповедовать теорию «социализма в одной стране». Цивилизованное сообщество справедливо решило: мировой революционер Троцкий хуже диктатора, который спланировал произвести социалистический эксперимент в рамках одной, хотя и большой, страны. Разобраться в идеологических расхождениях Льва Давидовича и Иосифа Виссарионовича возможности не было никакой.

Постепенно «правый» Сталин оказался левее Троцкого. Вместо индустриализации Сталин провел сверхиндустриализацию. Вместо коллективизации — сплошную коллективизацию. Продразверстку ввел такую, что уморил миллионы людей (военный коммунизм Троцкого казался теперь верхом либерализма); концлагеря отстроил такие, что трудовые армии Троцкого зэкам только снились.

— За сравнительно короткий промежуток после высылки Льва Троцкого из Советского Союза во многих странах мира — от французского Индокитая до США — сформировалось достаточно влиятельное, если принимать во внимание отсутствие финансовых возможностей Коминтерна, троцкистское движение. С чем связан его бурный рост и значительная активность до начала Второй мировой войны?

— Влияние Троцкого и его движения за границей после высылки из СССР в январе 1929 года — миф, порожденный, с одной стороны, пропагандистской машиной Сталина, обвинявшей Троцкого во всех смертных грехах, видевшей везде и во всем происки «троцкистов»; но с другой — самим Троцким, восторженным оптимистом революции.

Троцкий не верил во власть. Троцкий не верил в аппарат. Именно поэтому он никогда не в состоянии был понять, в чем сила Сталина и почему этот серенький бюрократ от революции переигрывает абсолютно всех.

Активных троцкистов во всем мире насчитывалось всего несколько тысяч человек. Это, конечно же, мало. Троцкий и после высылки остался революционером-одиночкой.

В троцкистской периодике он был главным и в общем-то единственным интересным автором. Считать его идеологическим противником Сталина нельзя. Троцкий был против Сталина, но не против сталинизма в широком смысле этого слова. Поэтому позиция Троцкого всегда выглядела противоречивой и двойственной. Он выступал против создания второй коммунистической партии в СССР (в противовес сталинской ВКП/б/). Долго не решался выступить за создание 4-го интернационала. Считал Советский Союз рабочим социалистическим государством, вкладывая в это определение формальный догматический смысл. Для своего удобства он придумал теорию о том, что в СССР власть захватила бюрократия. Так что потуги Троцкого и троцкистов сформировать массовую революционную партию производят в целом жалкое впечатление.

«Ему на жизнь собственного сына было наплевать»

— Почему операциям по внедрению в троцкистское движение агентов советских спецслужб, а потом устранению сначала сторонников, затем и самого Льва Троцкого придавалось руководством Советского Союза такое большое значение?

— Сталин был человеком исключительно жестоким. То, что свою жену Надежду Аллилуеву он то ли сам убил, то ли довел до самоубийства, хорошо известно. Сын Сталина Яков пытался в какой-то момент покончить с собой. Не получилось. Сталин потом дразнил Якова: даже покончить с собой не смог. Не каждый отец станет так унижать сына. Если ему на жизнь собственного сына было плевать, что же удивляться жестокости по отношению ко всему остальному человечеству?..

Сталину очень важно было отомстить Троцкому. Отомстить по-сталински: убить всех его друзей, соратников, близких и далеких знакомых, детей и лишь затем, в самом конце, — его самого. Устранение Троцкого в какой-то момент стало приоритетной задачей советских спецслужб, потому что Сталин всё любил доводить до конца.

Я думаю, что Сталин не мог простить Троцкому собственно двух вещей: поддержки, которую тот оказывал Ленину, когда абсолютно всем в партруководстве было ясно, что именно он, Сталин, пытается устранить Ленина; и собственной слабости — слабости Сталина, который вместо того, чтобы убить Троцкого в СССР, струсил и выпустил Троцкого за границу. И вот этой своей трусости Сталин Троцкому простить никогда не смог.

— Вы уже очень давно занимаетесь исследованием работ Троцкого и изучением его биографии. Есть ли что-нибудь, что вас поражает и удивляет в биографии Троцкого?

— В биографии Троцкого и в нем самом меня поражает больше всего его абсолютная неспособность осознать собственную вину и свою ответственность за произошедшее в Советском Союзе. Я абсолютно убежден, что, если бы ему предложили прожить жизнь заново, он поймал бы себя на невозможности что-либо в ней изменить.