В ноябре 1952 года в министерство госбезопасности СССР поступил сигнал, что некая Вейцман Мария Евзоровна была замечена у посольства государства Израиль в Москве. Женщина смотрела на приспущенный бело-голубой флаг и тихо плакала, стоя на тротуаре. В Израиле тогда был траур: 7 ноября 1952 года скончался первый президент Государства Израиль Хаим Вейцман. Вскоре плакавшую женщину арестовали.
Чекисты давно следили за врачом Марией Вейцман, родной сестрой первого президента Израиля. В секретном письме на имя секретаря ЦК КПСС Маленкова, датированном 7 февраля 1953 года, министр госбезопасности Семен Игнатьев докладывал: через агентуру и путем секретного подслушивания было установлено, что врач Госстраха Мария Вейцман на протяжении ряда лет проводила среди своего окружения сионистскую агитацию, с враждебных позиций критиковала советскую действительность.
Сестре израильского президента вменялось также стремление выехать из Советского Союза в Израиль. Чтобы предотвратить ее бегство за границу, министр госбезопасности предлагал срочно ее арестовать. Такого ценного заложника советское руководство упустить не могло. Тем более, что к тому времени остальные сестры и братья Хаима Вейцмана успели покинуть Россию.
Фрума, зубной врач, уехала в Палестину в 1913 году; Гита, работавшая в консерватории в Хайфе, репатриировалась за два года до этого; в том же 1911 году покинули Россию брат Хаима Вейцмана Йехиель и его сестра Мина; за ними последовала их мать, Рахиль Михайловна, а в 1933 году из Москвы уехала Анна Евзоровна, работавшая в Институте биохимии.
Не успели уехать только Мария и Самуил, бывший бундовец и заместитель председателя центрального правления Общества земельного устройства еврейских трудящихся (ОЗЕТ). Он был арестован в 1930 году после командировки в США. В 1939 году Самуила расстреляли, обвинив в шпионаже в пользу Великобритании.
Уже через три дня после письма на имя Маленкова, 10 февраля 1953 года, в Воротниковский переулок в Москве въехал черный «воронок». Скромного врача Госстраха, 60-тилетнюю Марию Вейцман арестовали, а на следующую ночь ее подвергли допросу сотрудники 2-го управления ГРУ МГБ СССР – контрразведка.
Чекистов интересовали ее анкетные данные. Следствие установило, что Мария Вейцман родилась в городе Пинске на юге Беларуси в 1893 году. До 1908 года постоянно проживала со своими родителями.
Училась девушка хорошо: экстерном закончила киевскую Фундуклеевскую гимназию – первую женскую гимназию в Российской империи. С 1908 по 1912 год Маша училась в Цюрихском университете на врача вместе со своей сестрой Аннушкой. По окончании университета Маша возвратилась в Россию, где в том же 1912 году в Санкт-Петербурге сдала экзамены на звание врача-лекаря.
Потом Маша жила в Варшаве, где работала в еврейской больнице, а с началом Первой мировой войны вернулась в родной Пинск и поступила на работу в Красный Крест. В 1915 году она была направлена на Юго-Западный фронт в качестве врача эпидемиологического отряда. На фронте Маша познакомилась с кавалерийским офицером Василием Михайловичем Савицким, за которого впоследствии вышла замуж. В 1918 году они с мужем переехали в Москву, где уже находились сестра Анна, брат Самуил, мать Рахиль Михайловна.
В Москве Мария Вейцман работала около 15 лет в тифозном отделении поликлиники Снегирева. Затем, до начала Великой отечественной войны, заведовала амбулаторией коопстрахкассы Краснопресненского района. Во время войны она работала по специальности на авиазаводе №4, а с 1944 года по совместительству – в Госстрахе. В 1948 году она стала пенсионеркой, но работу не бросала: по-прежнему лечила людей.
В застенках МГБ пожилого врача допрашивал майор госбезопасности Иванов. В первый же день Мария Вейцман заявила: да, героизмом израильтян во время их войны с арабами восторгалась, и была в восхищении, что евреи, наконец, получили самостоятельность.
Но чекист Иванов не унимался: стремление выехать к родственникам в Израиль никак не тянуло на антисоветскую деятельность. Начался безостановочный конвейер допросов. К 23 февраля 1953 года измученная многочасовым ночным психологическим террором, пожилая женщина подписалась под протоколом, где признавала себя виновной в том, что, являясь еврейской буржуазной националисткой, проводила организованную вражескую работу против советского государства, систематически слушала антисоветские клеветнические радиопередачи из США и Англии, содержание которых обсуждала со своими единомышленниками. Это в довесок к «изменническим намерениям», как тогда называлось стремление выехать за границу к своим родным и близким.
Следствие всячески пыталось выяснить, что знала Мария Вейцман о видных сионистах. Помимо самого Хаима Вейцмана, Иванова особенно интересовала личность Владимира Жаботинского, лидера правых сионистов-ревизионистов. C ним Маша познакомилась еще в 1912 году в Петрограде в квартире своего родственника, врача Иосифа Льва. В Швейцарии ей приходилось присутствовать на дискуссии между бундовцами, которых возглавлял Владимир Медем, и сионистами в лице ее брата Хаима.
Но сказать что-либо по существу сестра лидера сионистов не могла. Несмотря на родственные связи, Мария Вейцман мало интересовалась политикой, и даже свою поездку в Палестину в 1926 году объясняла семейными причинами. Там уже проживала ее мать, и вместе с сестрой Анной они поехали поддержать Рахиль Михайловну после смерти их младшей сестры Глиты-Мины.
Лишившись в 1911 году своего мужа-чиновника конторы по сплаву леса, Рахиль Михайловна стала главой семьи. В неспокойные послереволюционные годы она пообещала домашним во что бы то ни стало удержаться на плаву, рассудив мудро: в случае успеха коммунизма семья будет жить в России под крылом у своего «революционера» – Самуила, бывшего бундовца, ставшего видным хозяйственный работником в металлопромышленности СССР. Но если сионизм добьется успеха, все они смогут переехать в Палестину к Хаиму. Так и вышло.
В Палестине Маша провела три с половиной месяца, и за это время успела познакомиться с историческими памятниками Святой Земли, жизнью и бытом евреев. Эту поездку к родным следствие попыталось трактовать, как политическую акцию. Один брат, Хаим Вайцман – «хозяин» Палестины с легкой руки англичан. Другой, Йехиэль Вейцман – мало того, что активный сионист, так еще и представитель британского концерна «Монд» в регионе. А значит, их сестра должна быть убежденной сионисткой и врагом СССР, несмотря на то, что тогда она вернулась в Москву. Сын за отца не должен отвечать, а сестра за брата – вполне.
«Говорите, что вы рассказывали Йехиэлю о деятельности сионистов в Советском Союзе?», – допытывался майор Иванов у пенсионерки. Интересовали Иванова и другие члены семьи Вейцман. Уехавшая в 1919 году сестра Хая, делегат 3-й Всероссийской конференции сионистов в Гельсингфорсе в 1906 году, брат Моисей Вейцман, профессор Иерусалимского университета, сестра Гита Дунье, преподаватель консерватории в Хайфе, зубной врач в Иерусалиме Фрума, умерший в 1939 году в Хайфе Файвель – все Вейцманы, согласно ГРУ, были видными сионистами и противниками Советской власти.
В 1933 году из Москвы в Палестину переехала Анна Вейцман, врач и биохимик, старший научный сотрудник химического института имени Карпова. Через 2 года Маша c мужем также подала ходатайство на вызов – после смерти матери она хотела жить рядом со своими родными и близкими. В 1935 году в выезде было отказано, но в деле против Василия Михайловича и Марии этот факт подкреплял обвинение в желании бежать из “рая для трудящихся”.
В духе времени дело Вейцман попытались связать и с процессом Еврейского антифашистского комитета. Дескать, в своей практической преступной работе Мария руководствовалась вражескими установками, полученными первым председателем ЕАК, режиссером Соломоном Михоэлсом, от ее брата Хаима Вейцмана. Но врач стояла на своем: ничего от Михоэлса не получала, а негативное отношение к советской действительности было продиктовано лишь личным опытом и собственными взглядами.
Ситуацию Марии Вейцман усугублял арест весной 1949 года за антисоветскую деятельность ее супруга, инженера конторы «Союзшахтоосушение» министерства угольной промышленности Василия Савицкого. Мастера зубодробильных дел выбили из Савицкого показания против собственной супруги. На допросе 29 апреля 1949 года он сказал, что злоба в их семье в отношении вождей советской власти была настолько велика, что они злорадствовали даже по поводу кончины Жданова, постоянно высказывая пожелания смерти и самому вождю народов Сталину. Мария Вейцман подтвердила показания супруга.
Со смертью Сталина машина репрессий заглохла. В начале апреля отпустили многих фигурантов «дела врачей-вредителей», а следствие в отношении Марии Вейцман шло уже по инерции. Осиротевшим органам нужно было выпутываться из сложившейся ситуации: в стране собирались восстановить принцип «социалистической законности», а тут – не только абсурдное дело и выбитые под давлением показания, но еще и фигурантка с громкой фамилией.
Выкрутились красиво: особым совещанием 28 июля 1953 года Мария Вейцман была осуждена на 5 лет исправительно-трудовых лагерей, но тут же на основании Указа Президиума Верховного Совета СССР от 27 марта 1953 года «Об амнистии» освобождена от исполнения наказания, и из-под стражи тоже.
Оказавшись на свободе и дождавшись мужа из тюрьмы, Мария Вейцман подала заявление на репатриацию в Израиль. Для этих целей в Москву приехала хлопотать Вера Вейцман, вдова Хаима Вейцмана. С ее помощью Маша получила с мужем в октябре 1955 года разрешение на выезд для воссоединения с семьей.
11 февраля 1956 года Мария Вейцман с мужем Василием Савицким прибыли в порт Хайфы. На борту корабля «Хадар» ее встретил племянник Эзер Вейцман, сын младшего брата Йехиэля, тогда – начальник штаба ВВС Израиля. В порту чету торжественно встречали и другие члены семьи, в том числе Анна Вейцман. Мария с мужем поселились в доме Аннушки на территории НИИ им. Вейцмана в Реховоте, где она и прожила до самой смерти в 1974 году, работая врачом больничной кассы.
В годы перестройки в соответствии с заключением генеральной прокуратуры СССР от 14 марта 1989 года сестра первого президента Израиля была полностью реабилитирована.
«Детали» – в сотрудничестве с проектом «Еврейские герои»
<hr/>
Проект «Еврейские герои» действует под эгидой фонда «НАДАВ». Сотрудники проекта работают в архивах стран, находящихся на территории бывшего Советского Союза. Их цель – увековечить имена евреев, чей поступок незаслуженно стерся из человеческой памяти. В этой рубрике «Детали» продолжат публиковать рассказы о жизни евреев, чей вклад в цивилизацию и борьбу с различными формами тоталитаризма стал фактом истории.
Комментарии