Судьба брака Жоржа Дантеса и Екатерины Гончаровой

На модерации Отложенный Изучая вопрос дуэли Пушкина и Дантеса, я поняла, насколько трудно высказать однозначное суждение о характерах и поступках участников событий, произошедших 27 января (по старому стилю) 1837 года, в пять часов пополудни, за Выборгской заставой, у Чёрной речки.

Зато можно рассмотреть личности семьи Жоржа Шарля Дантеса-Геккерна, тем более что она, эта семья, объединила две конфликтующие стороны.

 

 

Жорж Дантес, председатель Генерального совета и мэр города Сульца

 

 

Неизвестный художник, Екатерина Николаевна Гончарова, будущая баронесса Геккерн

Женитьба

Нам наверняка известно, что сестре Натальи Николаевны, Екатерине, чрезвычайно нравился симпатичный и остроумный кавалергард Жорж Дантес. Так, 9 ноября 1836 года, после первого вызова на дуэль, который послал Пушкин приёмному отцу Дантеса, Екатерина Николаевна пишет Дмитрию Гончарову:

…счастье моё уже безвозвратно утеряно, я слишком хорошо уверена, что оно и я никогда не встретимся на этой многострадальной земле, и единственная милость, которую я прошу у Бога, это положить конец жизни столь мало полезной, если не сказать больше, чем моя.

Однако в течение недели события стремительно развиваются: уже 17 ноября Дантес сделал Екатерине официальное предложение через тётку сестёр Гончаровых Загряжскую, в тот же день в Петербург приехал в качестве главы семьи брат Дмитрий Гончаров, а вечером было объявлено о помолвке.

Многие считают, что ответные чувства Дантеса к Екатерине — лишь прикрытие, способ избежать дуэли. Но потомок Дантеса, его внук Луи Метман (сын первой дочери) приводит такие цитаты из писем деда своей жене:

Сердце моё полно нежности и ласки к вам, милая Катенька, и хочу вам повторять об этом сам с той искренностью, которая свойственна моему характеру <…> Весь ваш, моя возлюбленная. 

Или вот ещё отрывок из другого письма: 

Безоблачно наше будущее, отгоняйте всякую боязнь, а главное, не сомневайтесь во мне никогда; всё равно, кем бы ни были окружены, я вижу и буду видеть только вас; я – ваш, Катенька, вы можете положиться на меня.

Написать, конечно, можно что угодно, и проанализировать ситуацию до конца не представляется возможным по причине давности лет. Одни свидетели говорят одно, другие — другое, в зависимости от своих дружеских или родственных чувств. Поэтому вернёмся к фактам. 

Отъезд

Екатерина после всё же произошедшей дуэли простилась с родными и последовала за своим разжалованным мужем. Вместе с бароном Геккерном она нагнала Дантеса в Берлине, а несколько недель спустя супруги поселились в Сульце, в боковом флигеле дома родного отца Жоржа. В первые четыре года брака Екатерина родила Жоржу Дантесу трёх дочерей: Матильду-Евгению (в 1837 году), Берту-Жозефину (в 1839 году) и Леони-Шарлотту (в 1840 году). 

Отношения с родственниками жены Дантесы поддерживали. Существует акварельный портрет девочек, копия с которого была послана бароном Геккерном госпоже Гончаровой в ее имение Полотняный Завод. Портрет изображает их сидящих красивой группой, в широком кресле.

Эта копия сохранилась там до сих пор.

 

 

Дочери Е. Н. Дантес де Геккерн. Слева направо: Леони, Матильда, Берта. Акварель Леопольда Фишера, 1843 г.

 

 

В. И. Гау, портрет Гончаровой Натальи Ивановны, матери знаменитых сестёр, тёщи и Пушкина, и Дантеса, 1840 г.

Трагедия

Тем не менее, полностью насладиться семейным счастьем Екатерина не могла. Она понимала, что мужу нужен наследник. Внук Дантеса Луи Метман писал, что Екатерина, несмотря на то, что она сохранила православную веру, ходила в католические соборы, посещала босиком местную часовню и на коленях просила Деву Марию о сыне. В октябре 1843 года она родила долгожданного мальчика, Луи-Жозефа. Счастье продлилось недолго: Екатерина вскоре умерла от послеродовой горячки... 

Судьба будто отзеркалила Дантесу ситуацию, в которой оказалась Наталья Гончарова-Пушкина после дуэли. Вдовство, четверо малолетних детей и заботы по их воспитанию полностью легли на отца. 

Отцовство Дантеса

Есть одно несомненно тёмное пятно на отцовстве Дантеса. Началось всё с того, что по приезде во Францию он запретил жене говорить на русском языке, дети также не изучали родной язык матери. Думается, ему не хотелось касаться вопроса русской культуры и обсуждать с семьёй свою трагическую роль в жизни их русской тёти. Тем не менее, помешать увлечению младшей дочери произведениями Пушкина он не смог. Возможно, русская гувернантка помогла Леони-Шарлотте выучить язык и увлечься нашей богатой литературой. 

Дантес поначалу не увидел в этом большой беды, пока Леони не стала проявлять признаки безумства. Она наизусть учила целые главы из «Евгения Онегина» и «Капитанской дочки», а в своей комнате повесила портреты Александра Сергеевича и теплила перед ними лампаду. Она изучила все источники, в которых говорилось о дуэли, и обвинила отца в убийстве великого русского поэта.

Неизвестно, насколько тягостные чувства испытывал Жорж Дантес, не имея возможности оправдаться перед дочерью, однако выход он избрал не лучший, навсегда отправив Леони в сумасшедший дом. До конца жизни, на протяжении двадцати лет Леони-Шарлотта пребывала в немыслимых условиях. Вот описание одного из таких зданий:

Заключенные, скорченные и покрытые грязью, сидели в каменных карцерах, узких, холодных, сырых, лишенных света и воздуха; ужасные конуры, куда не хватило бы духа запереть самое отвратительное животное! Женщины, часто совершенно голые, сидели закованные цепями в подвалах, которые наполнялись крысами во время поднятия уровня воды в Сене.

Но вот ещё один интересный факт, говорящий в пользу истинности супружеских чувств Дантеса: он больше никогда не женился. Всю жизнь он посвятил детям и своему городу, где долгое время был мэром, провёл канализацию и водопровод и снискал себе доброе имя. Умер Дантес в возрасте 83 лет в своём поместье в окружении родных. Похоронен в Сульсе на семейном участке местного кладбища рядом с могилой жены.