Лицензия на произвол

На модерации Отложенный

Еще Макиавелли учил: все сомнительные с моральной точки зрения дела в политике нужно делать быстро и решительно. Промедление смерти подобно. Если не физической, то уж точно - моральной. И судя по всему, именно так обстоят дела с ливийской авантюрой НАТО.

А то, что изначально резолюция Совбеза ООН 1973 была сомнительной, а точнее - заведомо двусмысленной, становится яснее с каждым днем. В ней говорилось лишь о “no fly zone” и о защите «гражданского населения». На этом  основании «добровольцы» из американо-британо-франко-канадо-итальянской коалиции сначала разбомбили практически всю инфраструктуру ливийских ВВС и ПВО. Затем натовские соединения на регулярной основе стали участвовать в боевых действиях на стороне антиправительственных отрядов, уничтожая тяжелую технику и живую силу войск, верных   «лидеру ливийской революции».

Но и этого показалось мало. Заговорили на полном серьезе о необходимости  снабжения «повстанцев» оружием, боеприпасами и прочей «гуманитарной помощью». А вскоре - о целесообразности проведении наземной операции. И если в предыдущих случаях еще можно было ссылаться на «безразмерную» резолюцию 1973, как на то самое «дышло», то эти предложения уже впрямую шли вразрез с запретами этой же резолюции. И пока (подчеркиваю - пока) с их реализацией решили повременить.

А тем временем, однако, разворачивается новый этап ливийской авантюры - охота на Каддафи. Американские беспилотники (в просторечии - дроны) наносят «точечные удары» по «дворцам» полковника видимо руководствуясь излюбленным афоризмом Сталина: «Нет человека - нет проблемы». И этот либерально-демократический «сталинизм» уже откровенно достал российскую власть.

Сначала президент Дмитрий Медведев сдержанно, но абсолютно недвусмысленно выразил свое отрицательное отношение к тому факту, что натовские операции в Ливии далеко вышли за пределы мандата, предоставленного резолюцией 1973 (за которую Россия мудро не голосовала).

А теперь  и премьер Владимир Путин на пресс-конференции в Копенгагене по поводу охоты на Каддафи задал ряд простых вопросов: «А кто позволил это сделать? Что, разве был суд? Кто взял на себя это право - казнить человека, каким бы он ни был. И все молчат».

А что ответишь-то?! Да и кто конкретно в нынешнем мультикультурно-толерантном «мировом цивилизованном сообществе» возьмет на себя смелость признаться в том, что трактует резолюцию ООН как лицензию на произвол? А точнее - как право на убийство? Старший и младший Буши, не стеснявшиеся объявлять войну лично Саддаму Хусейну - в тираже, осмеянные и оплеванные даже собственной нацией. И на этом «безрыбье» уж не лауреат ли нобелевской премии мира Барак Обама рискнет признаться в том, что он дал санкцию на убийство главы суверенного, да еще - исламского, да еще - африканского государства? Или может - Саркози, или - Камерон? Не говоря уже о Берлускони…

Нет, тут - опять же строго в соответствии со старой советской присказкой - «дело пахнет керосином». И не обязательно в том буквальном смысле, о котором Путин говорил в Копенгагене. Сюжет закручивается очень и очень остросюжетный. Пока лидеры западных демократий  поочередно прячутся друг за друга, перепасовывая ответственность за все более кровавую и все более провальную авантюру коллективным структурам вроде ООН или НАТО, в мире потихоньку меняется отношение к самой этой авантюре. И очень возможно, что вопросы, заданные Владимиром Путиным, вскоре будут повторены мировым сообществом,  да еще и со значительно большим акцентом на персональную ответственность.

А это потому, что жить в мире, в котором некто сам себе выписывает лицензию на произвол даже во имя самых гуманных соображений, не очень уютно. Как минимум.