Ювеналы опять взялись за идею ввести ювенальные экспресс-суды и изъятие детей полицией

Клишас и Крашенинников опять взялись за идею ввести ювенальные экспресс-суды и изъятие детей полицией

Заслуженные ювенальщики со стажем – сенатор Андрей Клишас и автор закона о шлепках депутат Госдумы Павел Крашенинников, ведающие в палатах парламента конституционным законодательством и госстроительством, представили сегодня проект закона об экспресс-судах, решающих вопрос с изъятием детей в течение суток. 

Сбылись худшие опасения родительской общественности – лоббисты ювеналки прямо заявили, что они руководствуются вступившими в силу 4 июля поправками в Конституцию, в которых дети названы «важнейшим приоритетом государственной политики» и написано про то, что государство берет на себя обязанности родителей в отношении детей, оставшихся без попечения

Клишас и Крашенинников предлагают внести изменения в Гражданский процессуальный кодекс, согласно которым меняется порядок отобрания ребенка у родителей при непосредственной угрозе его жизни или здоровью. Из внесенного ими сегодня в Думу законопроекта следует (sozd.duma.gov.ru/bill/986679-7):

- орган опеки или орган внутренних дел, получивший информацию об угрозе жизни или здоровью ребенка, направляет заявление о его изъятии из семьи в районный суд;

- заявление об отобрании ребенка рассматривается в закрытом судебном заседании с обязательным участием представителя опеки и прокурора, а также с участием родителей (одного из них) или иных лиц, на попечении которых находится ребенок, а в необходимых случаях также других заинтересованных лиц и самого ребенка, об отобрании которого подано заявление;

- суд обязан рассмотреть заявление об отобрании ребенка в течение 24 часов;

- если суд удовлетворяет заявление, то данное решение является основанием для немедленного отобрания ребенка у родителей (родителя).

Отобрание осуществляется судебным приставом с участием органа опеки и попечительства, полиции и прокурора.

Также вносятся существенные изменения в ст. 77 Семейного кодекса. Теперь в нем прямо прописывается возможность любого гражданина-«доброжелателя» обратиться в полицию или опеку, если ему стало известно об угрозе жизни или здоровья ребенка. Опека или полиция, в свою очередь, обязаны незамедлительно проверить данное обращение и, в случае установления угрозы, обратиться в суд. Важно заметить, что ранее в этой статье СК не фигурировали никакие «третьи лица» и полиция – изъятие ребенка могла инициировать только непосредственно опека при наличии соответствующего акта органа исполнительной власти либо акта главы муниципалитета.

Кроме того, прописываются «исключительные случаи», при которых опека при участии прокурора и полиции может отобрать ребенка незамедлительно, составив акт об этом на месте – при наличии оснований полагать, что смерть ребенка может наступить в течение нескольких часов. Такая же сомнительная и неоднозначная в правовом плане формулировка – «наличие оснований полагать» сплошь и рядом используется в скандальных поправках в закон «О полиции», расширяя полномочия полицейских до безграничных и объясняя это их личными соображениями в конкретный момент времени.

После отобрания ребенка у родителей либо усыновителей орган опеки обязан незамедлительно обеспечить временное устройство ребенка, а также в течение семи дней с момента отобрания обратиться в суд с иском об ограничении/лишении родительских прав (это положение и ранее присутствовало в Семейном кодексе).

И, наконец, расширяются полномочия полиции – ее предлагается наделить обязанностью принимать и регистрировать сообщения о непосредственной угрозе жизни и здоровью ребенка, прибывать по месту нахождения ребенка, выявлять обстоятельства дела и обращаться в суд. Также полиция будет «оказывать содействие» органам опеки при отобрании ребенка – проще говоря, оперативно вламываться в квартиру вместе с судебными приставами и забирать у родителей ребенка по решению экспресс-суда.

Примечательно, что и на пресс-конференции, и в пояснительной записке к законопроекту Клишас и Крашенинников ссылались на необходимость «проработки максимально эффективных механизмов охраны прав и интересов ребенка, а также обеспечения для него возможности жить и воспитываться в семье, насколько это возможно». И все это – в рамках принятых в Конституцию поправок о детях. Они справедливо заявляют, что на сегодня не судебный, а административный акт стал не только способом защиты прав несовершеннолетнего, но и основаниям для поражения в правах его родителей или законных представителей, для их отстранения от личного общения с ребенком и решения вопросов его судьбы. И вот для того, чтобы максимально защитить права всех сторон, якобы и был разработан данный законопроект. Разработчики даже не постеснялись сослаться на Конвенцию о правах ребенка, подчеркнув – их инициатива соответствует международным обязательствам России.

Оспаривать решение районного суда будет гораздо сложнее, чем превышение полномочий той же опеки при изъятии детей. При этом экстренное досудебное отобрание в рамках ст. 77 СК также остается – причем оно будет осуществляться предельно жестко, при активном участии полиции.. На самом деле эти поправки в СК, ускоряющие процесс изъятия ребенка и подключающие полицию к процессу оперативной реакции на «угрозу ребенку», были заготовлены у ювенальщиков уже давно – СФ намеревался принять их еще в октябре 2016 г. . Изначально позитивная инициатива – остановить внесудебное изъятие детей, но новые изменения существенно изменят правовой баланс не в пользу родителей.

Если сейчас есть надежда что в ходе процесса изъятия ребенка из семьи к делу подключатся общественники, после предлагаемых изменений окно возможностей защитников семьи значительно сужается. По сути, районные суды превращаются в ювенальные экспресс-суды, которые будут выносить постановления об изъятии всего за сутки. После этого доказать что-то родителям, опротестовать такое решение будет практически невозможно. Беглый анализ аналогичной практики на Западе наглядно демонстрирует – судьи в большинстве своем настроены на то, чтобы «на всякий случай» защитить ребенка, т.к. если судья быстро вернет его родителям, а потом с ребенком что-то случится, этот судья затем получит негативную оценку от начальства.

Самое примечательное, что Клишас и Крашенинников вносят свой ювенальный законопроект на фоне важнейшего просемейного проекта, подготовленного Временной комиссией по семейному законодательству при Совфеде по руководством сенатора Елены Мизулиной, работавшей несколько лет при активном участии экспертов от родительской общественности, Патриаршей комиссии по семье, ученых. Комиссия полностью подготовила законопроект о внесении изменений в СК и другие законы, направленных на реальную защиту семьи. Для подготовки данного проекта в СФ было проведено 18 парламентских слушаний и круглых столов, в которых участвовало более 1000 человек.

Проект Временной комиссии по семейному законодательству, в отличие от идеи Клишаса/Крашенинникова, принципиально запрещает отобрание детей, за исключением случаев, когда имеется вступившее в силу решение суда по существу о лишении (ограничении) родительских прав, отмене усыновления, предусматривая при этом исчерпывающий набор случаев, когда дети нуждаются во временной защите (например, если родители задержаны) и передаются родственникам (и лишь при невозможности этого – в соцучреждение на время отсутствия родителя). В отличие от проекта Временной комиссии инициатива сенатора и депутата не проходила никакой общественной дискуссии.

Также примечательно, что идею с экспресс-судами по отобраниям детей ранее высказывали ювенально-ориентированные НКО, в частности – Фонд поддержки детей, пострадавших от преступлений, среди партнеров которого – НКО «Соучастие в судьбе» А. Голованя, имеющего ювенальную славу и партнерствующего с ЮНИСЕФ и Redd Barna из Норвегии.