Израиль. Размышления о истоках затяжного политического кризиса

Отмеченный наградами обозреватель и автор разоблачает войну
      «глубинного государства» против Нетаньяху. 25 ноября 2019 г.

Как мы дошли до жизни такой? кот б.

 Кэролайн Глик выступает на Неделе Возрождения 2019

Отмеченный наградами обозреватель и автор Кэролайн Глик недавно
выступила на ежегодных выходных в Центре свободы в Палм-Бич, штат
Флорида (15-17 ноября 2019 года).

Спасибо, Ушай. Спасибо всем.

Итак, да, у нас есть эта проблема в Израиле. Мы не называем это глубоким
государством. Мой коллега, Урел Сегал, придумал лучший термин для
Израиля, это «/глубинный штетл/» («глубинное местечко»), и я хочу
представить вам сей предмет.

Многие говорят: «Кэролайн, можешь рассказать нам о том, что происходит
в израильской политике? Что будет с правительством?»

Дональд Трамп выступал перед группой ортодоксальных евреев в Нью-Йорке
на этой неделе и сказал: «Я не знаю. Эти израильтяне проводят выборы за
выборами, но никого так и не избирают. Что происходит?»

И у вас есть этот реальный вопрос в Соединенных Штатах. Что, черт
возьми, там происходит? Действительно, что происходит? И я думаю, что
для нас действительно важно сосредоточиться на этом, потому что много
всего, а я много пишу об Иране. Я много пишу о палестинцах. Я много пишу
о внешних угрозах Израилю, Турции и многом другом, и все же мне
действительно было сложно сосредоточиться на этих вещах, потому что,
пока мы не приведем свой собственный дом в порядок, это очень сложно,
так как практический вопрос заключается в том, чтобы подтолкнуть любой
стратегический сдвиг в любой из этих вещей таким образом, чтобы
обеспечить наше долгосрочное будущее в области национальной
безопасности. И, я думаю, чтобы это понять, вам надо это признать.

То, о чем сегодня говорил Дэн, и то, о чем говорят многие американцы,
как справа, так и в центре, да и любой, кто заботится о верховенстве
закона и разделении властей, говорят сегодня в Соединенных Штатах, это о
нескольких попытках государственного переворота против президента Трампа
и о том, что происходит сейчас, и что будет происходить, и кто, в конце
концов, заплатит за все это.

Будет ли он уволен? Будет ли он привлечен к ответственности, и если он
будет привлечен к ответственности, то что произойдет в Сенате и так
далее, и тому подобное, но в то же время и параллельно с тем, что
происходит в Соединенных Штатах, у нас также есть очень серьезная параллель

Ситуация, происходящая в Израиле с нашей бюрократией, которая всё больше
и больше в течение последнего поколения рассматривает себя как самое
законное хранилище воли народа и своего рода про-тоталитарное мышление в
духе Руссо, что профессионалы лучше политиков, и что существует класс
профессионалов, который чист, объективен, что он великий и белый, как
только что выпавший снег, в отличие от всех грязных и коррумпированных
нагромождений, которые разъедают саму душу природы. И американцы
действительно движутся в этом направлении.

Я помню, что было что-то действительно очень показательное на слушаниях
со свидетельством Елены Каган в Сенате, где её спросили, кто является
для нее примером в юридическом мире, и она сказала, что /"главный судья
Израиля Аарон Барак действительно является для меня примером. Он для
меня защитник всей моей философии судебной власти"/. И американская
еврейская община восторгалась. Вау, да она просто сионистка! Вау, какая
гордая еврейка! Это замечательно!

А израильтяне, которые по заповедям знали, что она сказала, смотрели на
это и говорили: «О, Боже, что будет с Америкой, потому что наш
собственный Барак — судебный империалист».

В 1990-х годах, пока наши политики в Кнессете спали и не знали, что
происходит, он окончательно сместил баланс сил в Израиле и совершил то,
что называется израильской судебной революцией, при поддержке очень
небольшой группы членов Кнессета, которые даже не знали, за что они
проголосовали.

Наш собственный Барак принял Основной закон, называемый человеческим
достоинством и свободой, и казалось, что это что-то вроде закона /«все
или ничего»,/ совсем не противоречивого. Он был принят примерно 30
депутатами, проголосовавшими за него из 120 депутатов, при 21,
голосовавших против, так что не было большинства членов Кнессета, вообще
голосовавших, потому что никто не думал, что это так важно, но он
использовал Основной закон как средство революционизировать
правительство, управление и управляемость Израиля, и начать, как он
говорил, свою конституционную революцию.

Я не собираюсь слишком вдаваться в подробности, а просто хочу сказать,
что он начал устанавливать новые нормы в судебной системе. Самым важным
было то, что он отменил все ограничения на то, чтобы стоять перед судом.

В Соединенных Штатах, если вы хотите подать иск в Верховный суд, вы
должны иметь статус. Вы не можете быть кем-то со стороны, кто не имеет
прямого интереса в том, что происходит в деле, кто может сказать:

«Ну, мы думаем, что это просто неправильно, и поэтому мы не думаем,
что правительству должно быть позволено это делать, и мы собираемся
попросить девять судей Верховного суда вынести решение по этому вопросу,
который напрямую к нам не относится».

А в Израиле вы можете. Любой, у кого есть деньги, чтобы подать иск в
Верховный суд, может это сделать, и если судьи захотят рассмотреть
вопрос, они это сделают, и путем устранения всех действующих стандартов
и превращения их в произвольный стандарт судей Израиля, Верховный суд
будет судить все, что он считает подсудным.

Они упразднили эффективную способность правительства управлять. Почему?
Потому что у нас было много радикальных НПО, которые в основном
финансируются иностранными державами, в частности, Европой, иностранными
левыми донорами в Соединенных Штатах Америки, которые финансировали эту
судебную революцию.

Таким образом, они ходатайствуют перед судебной властью о вынесении
решения практически по каждому решению, которое принимает правительство.
И это дважды обнародованные правительственные решения, основанные на
дважды обнародованных законах Кнессета, но судьи, выносящие решения,
должны решить, является ли закон конституционным, хотя у Израиля нет
конституции, или он неконституционен, и является ли он разумным или
неразумным, и составляют свои стандарты по ходу дела.

Многие из этих НПО очень четко понимают, что они хотят, и говорят, что
их цель при подаче исков состоит в том, чтобы затруднить работу
правительства Израиля, чтобы сделать невозможным для правительства
принятие политики, и я просто приведу пример.

Они были привлечены к принятию военных решений.

Так, например, у ЦАХАЛа есть политика не подвергать опасности солдат при
аресте террористов.

Для этого, они использовали способ, который они называют
/"урегулирование с помощью соседей"/, т.е., чтобы у вас был сосед,
который бы постучал террористу в дверь, когда есть подозрения, что он за
ней скрывается, чтобы его не застрелили, открыв дверь, чтобы силы ЦАХАЛа
могли войти и не быть убитыми.

Радикальные левые организации обратились в суд с заявлением: /«Мы
думаем, что это просто неправильно». /И суд сказал: /«Знаете что? Мы
тоже так думаем»/.

И таким образом, постановление о том, чтобы ЦАХАЛ эффективно использовал
соседей, не ставя их под угрозу, потому что террористы не преследуют
соседей, а защищал жизни наших солдат, было выброшено, потому что наши
радикальные судьи решили, что они не думают, что это была хорошая идея.

И это было сделано потому, что, повторяю, правительству, когда оно было
создано в 1949 году и далее, по неведению пришло в голову, как надо
избирать судей, и поэтому они собрали комитет по назначению судей,
который состоял из членов Кнессета, министров правительства или
представителей коллегии адвокатов, а также заседающих судей Верховного
суда. Однако, в конечном итоге, случилось, что Верховный суд со временем
смог объединить заседавших там судьей с коллегией адвокатов, а политики
представляли правительство и оппозицию внутри Кнессета. У них было
постоянное большинство, поэтому они могли выбирать своих членов. Так, со
временем, у нас закончилось разнообразие в судах, не только в Верховном
суде, но и в наших нижестоящих судах.

Это, в свою очередь, повлияло на государственную прокуратуру, потому что
среди многих вещей, которые сделал Верховный суд, он установил правило в
одном из своих решений по делу Пенкасси, где было сказано, что, если
действующий член кабинета или министр правительства обвиняется в
преступлении, он вынужден уйти в отставку.

Таким образом, это дало право им определять, кто может заседать в
правительстве. Если они решали это использовать во зло, они могли. Они
могли уволить любого, просто предъявив ему обвинение, и в результате
они пошли дальше и начали злоупотреблять этой властью, до такой степени,
что в течение 10 лет мы имели трех министров юстиции, которым
предъявляли обвинение или грозились предъявить.

Трех? Давайте посмотрим. У нас был Яков Нееман. У нас были Цахи Анегби,
Руби Ривлин, о, и Хпим Рамон, четыре. Четверым министрам юстиции были
предъявлены обвинения в период их пребывания в должности, и один из них
находился в ожидании одобрения своего назначения министром юстиции,
чтобы предотвратить их приход или помешать им реформировать систему
правосудия. Вот такая ситуация была у нас с министрами юстиции.

У нас была такая же ситуация с рядом других министров в нашем
правительстве, которые преследовались по суду и очень редко бывали
осуждены. А, если и бывали осуждены, то за преступления, которые с
легкостью могли бы и не преследоваться по суду, потому что они были
мелкими сошками, но это были способы вывести их из политики и, конечно
же, способы вывести их из министерства юстиции.

Так что у нас было это, и еще одно, что они сделали, а именно: они взяли
на себя процесс назначения высокопоставленных правительственных
чиновников, таких, например, как начальник штаба ЦАХАЛа, так что они
использовали первым Натаниэля из правительства, и был политический
скандал по поводу назначения в 1997 г. генерального прокурора. Так было
задумано. Оказалось, что скандал был неверным. Там ничего не было. Они
утверждали, что Натаниэль обменял лошадей на политика, который находился
под полицейским расследованием, что они приведут генерального прокурора,
который не будет выдвигать против него обвинения, а взамен этот другой
политик должен был проголосовать за соглашение о частичном выходе из
Хеврона по соглашению о Хевроне от 1997 года. Выяснилось, что это была
неправда, но это выплеснулось в средства массовой информации, и они
использовали так называемый скандал Барон-Хеврон, чтобы заставить
правительство согласиться с комитетом по назначениям, который должен был
решить, кто будет министром юстиции и государственным прокурором.

Таким образом, с 1997 года правительству разрешается выбирать только из
тех кандидатов, которые предварительно одобрены, чтобы выбирать из них
министра юстиции и государственного прокурора. Таким образом, на самом
деле, правительство не имеет возможности решать, кто будет отвечать за
уголовное преследование.

Ответственность за это несут судьи, потому что, забыла сказать,
председателем комитета по назначениям является отставной судья
Верховного суда, поэтому судьи сами на себя возлагают ответственность за
эти назначения. Тем самым, они сами на себя возложили ответственность за
министра юстиции и генеральную прокуратуру.

Они отняли у правительства способность принимать и осуществлять
политику, благодаря своей открытой поддержки - и они все больше и больше
делали армию нерешительной, занимаясь исками от так называемых
радикальных правозащитных организаций, которые продолжают утверждать,
что наши солдаты являются военными преступниками.

Таким образом, у нас ложилась ситуация, при которой наше правительство
со временем становилось все более бессильным, а наше юридическое
братство и уголовное расследование в целом становились все более
влиятельными. И, кстати, палка имперского юридического братства в
Израиле никого не пощадила.

Руководство коллегии адвокатов, которые готовы взаимодействовать с
политиками для проведения реформ, например, процесса отбора судей и
комитета по судебному отбору, потом сами оказываются под грубым, а
зачастую сфабрикованным уголовным расследованием, и брошены на произвол
судьбы, поскольку они сталкиваются с полностью коррумпированными
прокурорами и полностью коррумпированными судьями с точки зрения их
полной лояльности системе, которая привела их к власти, и которая сама
по себе коррумпирована и является самодовлеющим фактором.

Таким образом, такая ситуация назревала в Израиле с начала 1990-х годов,
опять же, с тех пор как наш собственный Барак принял через сонный
Кнессет, полный людей, которые понятия не имели, что происходит, эту
судебную революцию, которая предоставила Верховному суду Израиля полный
контроль над нашими политиками.

Ну и почему это имеет какое-то отношение к политическому параличу в
Израиле? Потому что они также захватили политический календарь, и около
3 лет назад, я думаю, они начали политическое или уголовное
расследование против премьер-министра Нетаньяху.

И эти исследования активно продолжались, и информация систематически
сливалась из полицейских расследований в средства массовой информации.
Кстати, средства массовой информации абсолютно согласны с этим. Вся
юридическая переписка, в основном, шла через телевидение, поскольку они
полностью зависят от такого рода машины юридического братства, чтобы
получать все свои сенсации и повышения по службе. Они тоже являются
самодовлеющим фактором.

Таким образом, мы начали ежедневно получать в новостях просто море
предвзятых утечек против премьер-министра, начиная с самого начала
расследования. И сейчас у нас есть три расследования, которым дали
зловещие названия: «Дело 1000», «Дело 2000». Было также «Дело 3000», о
котором все говорили, что это отбросит Биби на всю жизнь, но оказалось,
что оно не имеет никакого отношения к чему-либо, а поэтому они сейчас
говорят о Деле 3000, но только шепотом, потому что они немного смущены
этим, но есть еще Дело 4000, которое является действительно потрясным, и
навсегда поместит его в большой дом.

Проблема в том, что дело 1000 утверждает, что он получил подарки на
миллион шекелей, что составляет около $330 тысяч от его различных
богатых друзей в виде сигар и бутылок шампанского для его жены Сары. Так
что получается, что это даже еще меньше. Это может быть около $100
тысяч, и это за 15 лет или около того, но это же абсурд. И они говорят,
что он должен пойти в тюрьму, потому что принял сигары от двух-трех
друзей. Так что дело 1000 - настоящая чепуха. Я имею в виду, что это
вроде как совсем ничего.

И затем, у нас есть Дело 2000 и Дело 4000, которые гораздо более
проблематичны. Они проблематичны не только из-за того, как они были
сшиты вместе, но также из-за их последствий для свободы прессы в Израиле
и для израильской демократии в целом, и я вернусь к этому через секунду,
но может кто-то принести мне стакан воды? Это возможно?

Как бы то ни было, Дело 2000 утверждает, что в преддверии выборов 2015
года, Нетаньяху провел серию бесед с издателем самой читаемой газетой
/«Едиот Ахронот»/ (до того, как моя газета стала крупнейшей в Израиле).

/Едиот Ахронот/ - очень и очень левая газета. Это таблоид, а её
владелец, Арнон (Нони) Мозес, вероятно, самый влиятельный человек в
израильских СМИ, и он очень крайне левый, и он также очень страшный для
многих людей, особенно политиков, потому что люди, я думаю, политики
ничего не боятся больше, чем средств массовой информации.

И они заботятся только о том, что о них говорят СМИ.

До прошлого года, я понятия не имела, насколько мощными были средства
массовой информации, но политики напуганы средствами массовой информации
и полностью зависят от них в отношении самого их существования.

Так вот, Нони Мозес вот уже более 20 лет ведет войну за уничтожение
Нетаньяху, и когда Нетаньяху впервые был избран премьер-министром в его
первый срок с 96 по 99 год, с тех пор жизненная миссия Нони Мозеса,
очевидно, была уничтожить Нетаньяху, и он много сделал для того, чтобы
добиться своего. Поэтому в 2015 году, Нетаньяху начал записывать
разговоры, которые он вел с Нони Мозесом, и в этих беседах Нони Мозес
просил его в обмен на позитивное освещение убедить Шелдона Адельсона,
владельца газеты /Israel Hayom/, на которую я работаю, сократить тираж
своих пятничных газет. Пятничные газеты похожи на наши воскресные, и
если Нони это сделает, я имею в виду, что если Адельсон это сделает, то
Нони даст Нетаньяху более позитивное освещение перед выборами 2015 года.

Ну, Биби записал эти разговоры, потому что он чувствовал, что Нони Мозес
занимается вымогательством. Эти разговоры записал его тогдашний
начальник штаба Ари Харов. Полиция открыла расследование коррупции
против Ари в связи с чем-то, совершенно не связанным с его
предполагаемым влиянием в должности начальника штаба и главы Всемирной
организации "Ликуд", и полиция совершила нечто невероятное.

Они сказали, что мы сделаем вам снисхождение или что хотите в этом
расследовании, если вы станете государственным свидетелем против
Нетаньяху в чем-то, совершенно не связанном. Это не прошло. Это всё
равно, что сказать, что мы оправдаем тебя за вооруженное ограбление,
если ты пойдешь против кого-то, совершенно не связанного с
расследованием против тебя за, я не знаю, повешение щенков, и между
этими делами нет никакой связи, но это то, что они сказали, потому что
Ари записал разговор Биби с Нони Мозесом на мобильный телефон, а полиция
забрала сотовый, чтобы вести такое преступное расследование против Ари.

Кстати, полиция открыла уголовные дела против почти всех старших
помощников Нетаньяху и фактически лишила его всех его сотрудников,
одного за другим, что было совершенно невероятно.

Интересная вещь относительно Дела 2000 заключается в том, что в то же
время были левые политики, которые разрабатывали новый закон под
названием "Закон об /Israel Hayom". Israel Hayom/ — это бесплатная
газета, и они разрабатывали закон, запрещающий бесплатное
распространение /Israel Hayom/, и пытались заставить Адельсона начать
взимать плату за неё, что является абсолютно незаконным в Израиле,
потому что вы имеете право вести свой бизнес так, как вы хотите. Это
свободная экономика, и поэтому вы не можете этого делать, но они
пытались регулировать, потому что они хотели вытеснить её из бизнеса.

За законопроект проголосовали 43 депутата Кнессета. Все они получили
положительную оценку от /Yedioth Ahronoth/, крупнейшего бенефициара
этого закона. Сам закон был составлен адвокатом из /Yedioth Ahronoth/,
который был представлен в Кнессете как политический деятель по имени
Эйтан Кабель, который никогда не подвергался серьезному расследованию,
даже несмотря на то, что освещение Кабеля перешло от негативного к
позитивному, как только он стал участвовать в разработке закона, и,
наконец, тогдашний министр юстиции Ципи Ливни передала закон в Кнессет,
вопреки совету генерального прокурора, который заявил, что он
неконституционный, но она получила фантастическое освещение со стороны
/Yedioth Ahronoth/. Никто из этих людей никогда не подвергался
расследованию за получение взятки от /Yedioth Ahronoth./

И еще одна вещь, которая интересна в этом, - это то, что, пока они не
начали расследование Нетаньяху, никто никогда не слышал о концепции, что
положительное освещение в СМИ можно считать взяткой, потому что ни в
одной стране на планете позитивное освещение не считается взяткой,
поскольку, если позитивное освещение считать взяткой, то журналистика,
по сути, станет преступным предприятием, и мне все равно, что вы думаете
о тех СМИ или об этих СМИ, само понятие, что журналист, положительно
пишущий о политике, занимается взяточничеством, или что это является
частью /quid pro quo/, означает, что в вашем обществе нет свободы
прессы, потому что все будут беспокоиться о том, что их будут
преследовать полицейские следователи на основании того, что он или она
пишет. Так что это очень пугающе, но в Деле 2000 мы также видим
избирательное правоприменение самого глубокого типа против Нетаньяху, и
мы также должны помнить, что Нетаньяху никогда не получал положительного
освещения вообще.

Наконец, самый важный случай, который выдвигается против него,
называется Дело 4000. Дело 4000 очень запутанное, но также и очень
простое. Нетаньяху недолгое время служил министром связи. Ну, не такое
уж недолгое, я думаю, что прошло более года, с 2015 года по 2016 год, в
течение его последнего срока полномочий, и в период, предшествовавший
его приходу в министерство связи, произошла крупная реформа управления
сектора телекоммуникаций в Израиле, и крупнейшая израильская телефонная
компания /Bezek /получила разрешение после длительного судебного
процесса, на слияние с одним из израильских телевизионных провайдеров,
провайдером спутникового телевидения в Израиле. Это компания под
названием «YES», и причина, по которой она так важна, заключается в том,
что, как у вас в Америке с /Comcast /и всем остальным, что у вас есть в
комплекте, вы получаете Интернет, телевидение, сотовый телефон и
стационарный телефон от одного провайдера, и вы можете получить другие
услуги, основанные на этих пакетах услуг, которые вы можете получить от
одного поставщика.

Таким образом, идея объединения /Bezek /и /Yes /заключалась в том, что
это улучшит обслуживание потребителей. Кроме того, одним из критериев,
позволяющих это сделать, было то, что тогда Безек был вынужден
предоставить инфраструктуру, и я думаю, что это был кабель. Я не помню,
кажется, к периферии Израиля. Возможно, у вас намного более быстрый
сервис, либо это был высокоскоростной интернет. У вас интернет гораздо
быстрее, чем, скажем, в Тель-Авиве или Иерусалиме, или в таком месте,
как Димона в Негеве, Ладно. Так что все было сделано кнопками и
телекоммуникационным сектором.

Безек тогда принадлежал миллиардеру по имени Шел Алович, а он и его жена
Эрис - хорошие друзья семьи Нетаньяху. Теперь у них есть веб-сайт под
названием /Walla/. Это большой веб-сайт. В основном это шоппинг, но у
него также есть новостной портал, «/Walla News/», который, как почти
любой веб-сайт и почти каждый новостной сайт, а также газетный и
новостной канал или телевизионная станция - левый.

Алович и его жена - нет, и они хорошие друзья семьи Нетаньяху, и Биби
требовал хорошего освещения от /Walla /, от своего друга, говоря, почему
ты не делаешь мне хорошее освещение, и, вы знаете, Сара говорила, почему
Вы печатаете мои уродливые фотографии и тому подобное, знаете, как
политики говорят почти каждый день, типа, как вы смеете, почему вы
приписали ему мой закон, когда это я его написал дали ему честь моему
закону, когда я его написал, а значит и ненавижу тебя, и все такое прочее.

То, что полиция говорит, и, между прочим, это опять-таки было до выборов
2015 года, было то, что улучшение в освещении Нетаньяху в /Walla
/произошло в одно время со слиянием Безека, принадлежавшего Аловичу, с
/Yes/, телевизионный провайдер был одобрен нормативными органами,
которые работали при Нетаньяху, бывшим тогда министром связи, и поэтому
/quid pro quo/ здесь было то, что Алович получил нормативный статус,
который принес ему миллиард шекелей прибыли, что, кстати, совершенно
неверно, но кого это волнует, взамен публикации 2 ½ статей про Нетаньяху
и красивую фотографию Сары Нетаньяху в службе новостей /Walla/, и,
следовательно, это доказательство того, что Нетаньяху получил взятку в
форме позитивного освещения за одолжение, которое он сделал. Неважно,
что Нетаньяху был просто резиновой печатью нормативного процесса,
который предшествовал его вступлению в должность на 3 года, который были
продлен, который прошел через все регулирующие органы, прежде чем он
имел какое-либо отношение к этому.

Не было никаких доказательств того, что он имел какое-либо отношение к
этому, или что решение, принятое регулирующими органами, было неверным,
то есть то, что он каким-то образом злоупотреблял общественным доверием.

Наоборот, это дало лучшее обслуживание израильским потребителям,
особенно в периферийных районах Израиля, но таково дело.

И снова, в том-то и дело, что все, что они здесь говорят, - ничто, он не
получил ни гроша, ни денег, ни отчислений от доходов компании, ни
наличными, ни на счет в швейцарском банке, нигде. У него нет денег. У
него нет шикарной мебели. Он не получил домашнюю лошадь. Он не получил
ничего такого, да, но он получил, по словам прокуроров, лучшее освещение
в /Walla/.

Конечно, освещение, 90% статей, написанных о Нетаньяху, были ужасными,
но 10 процентов - нет. Значит, он преступник. Он совершил тяжкое
преступление. Теперь проблема здесь, я имею в виду, что здесь 150
миллионов проблем, но одна из проблем здесь, которая намного больше, чем
Нетаньяху, состоит в том, что если вы снова будете утверждать, что
позитивное освещение политика в новостях является формой взятки, то
значит, вся журналистика преступна.

Все отношения между журналистами и политиками сразу становятся
подозрительными и могут привести к тому, что все, кто связан с этим:
редакторы, журналисты, владельцы СМИ окажутся под уголовным
преследованием, и все это происходит, как ни удивительно, при огромной
поддержке израильских СМИ. Теперь, почему это происходит при большой
поддержке израильских СМИ? Ну, по двум причинам.

Во-первых, как я уже сказала, наши СМИ ужасны. Теперь я вошла в СМИ, 19
лет назад я стала заниматься журналистикой, потому что я решила, что
кто-то должен сказать что-то, что не является ложью, вы знаете, и в
любом случае, у меня не было ничего лучше, поэтому я просто решила, что
с таким же успехом могла бы начать писать, но именно поэтому я и попал в
мир журналистики, и была совершенно не виновата во всем этом, но это
действительно впечатляет - видеть все наши сети, как они есть в Израиле,
стоящие рядом государственные прокуроры и полицейские следователи,
которые делают преступлением нашу профессию.

И почему это происходит? Опять же, это происходит по двум причинам, и,
кстати, все это похоже на совместное предприятие средств массовой
информации и государственной прокуратуры/полиции. Почему? Потому что в
течение последних 3 лет они, почти ежедневно выдавали отдельные
предубежденные утечки из конфиденциальных полицейских допросов
подозреваемых, и, между прочим, они тащили ближайших советников
Нетаньяху как подозреваемых в совершении преступлений, чтобы заставить
их стать государственными свидетелями против премьер-министра, и это
сработало в обоих случаях 4000 и 2000 с его ближайшими помощниками, под
угрозой разрушения их жизни, их унижения.

У одного из них были найдены доказательства того, что он имеет
любовницу, и они ему угрожали, а теперь я даже не знаю, что стало с его
браком, потому что это было повсюду в прессе, и они собирались это все
опубликовать, а его жена и дети решили бросить его, и они собирались его
уничтожить экономически, и, как и следовало ожидать, он был заключен в
тюрьму на 15 суток в полной блох камере. Это был старший советник
премьер-министра, министр Израиля, пока они не сломали его. И они
сделали нечто очень похожее, и я слышала, что даже еще хуже, с тогдашним
Генеральным директором по административным коммуникациям, одним из самых
давних и ближайших советников Нетаньяху. Итак, они все это делают, а мы
наблюдаем.

Теперь я скажу, почему у нас нет правительства: потому что они
контролировали избирательный календарь с помощью этих расследований.
Так, например, первые выборы этого года состоялись 9 апреля, за 40 дней
до официальных выборов.

В беспрецедентном шаге в истории Израиля Генеральный прокурор решил
опубликовать, как бы это назвать, предварительные выводы.

Произошло то, что полиция завершила расследование. Все знали, что его
хотят обвинить во взяточничестве и подрыве доверия, и во всех других
вещах, но взяточничество имеет большое значение в деле 4000, хотя оно не
было официальным.

Это было то, чего хотела полиция, а сами полицейские - это совершенно
отдельный котелок с рыбой, хотя за последние 20 лет они также стали
глубоко коррумпированы и политизированы.

Так что они уже слили, а затем официально опубликовали, что они думали,
что Биби пойдет в большой дом. Тогда все зависело от генерального
прокурора. То, что происходит с Генеральным прокурором в уголовных
преследованиях такого рода или расследованиях такого рода -- они делают
нечто, что само по себе является своего рода извращением правосудия,
когда они проводят слушание, слушание перед обвинительным актом старшего
должностного лица, которое расследуется, так что генеральный прокурор
действует как квазисудебный орган, он получает все доказательства и
проводит своего рода судебное разбирательство, на котором обвиняемому
разрешено не представать перед обвинителями, не дай бог, а дать ему
выступить после того, как он предположительно получил большую часть, или
все материалы обвинения и материалы до слушания апелляции после
3-летнего расследования.

Так что Нетаньяху еще не получил своего слушания. За 40 дней до выборов
9 апреля наш генеральный прокурор Мандельблит принял решение
опубликовать свои предварительные рекомендации в ожидании слушания,
которое было обвинительным, обвинительным, обвинительным, и это в
середине выборов.

Итак, он говорит в середине выборов, что я собираюсь предъявить
обвинение премьер-министру, и это никак не повлияет на выборы? Конечно,
повлияет.

Так что это было его первое решение действовать исключительно
политически. Нет никакого юридического прецедента для такого поведения.
Совершенно нелегально генеральный прокурор решил стать самым важным
политиком на выборах, и, конечно же, его имя не было ни в одном
бюллетене, и он не был выбран правительством.

Он был выбран Верховным судом и навязан правительству. Так что это было
потрясающе, и это имело эффект.

«Ликуд» справился хорошо, и, между прочим, Верховный суд также отвечает
за выборы, потому что судья Верховного суда отвечает за Избирательную
комиссию. Таким образом, он решает, что вам разрешено говорить, а что
нельзя говорить в эфире за последние 30 дней до выборов.

Ему разрешено говорить, что такое нелегальная пропаганда, а что нет, и
именно он решает, нужно ли вам пересчитывать подозрительные бюллетени.
Таким образом, было зафиксировано массовое мошенничество на выборах в
арабских деревнях, которое дало два дополнительных мандата арабским
политическим партиям за счет правых. В других областях наблюдался дочет,
как будто правые набрали больше голосов, поэтому, если бы этого не
произошло, у вас были бы совершенно иные результаты выборов 9 апреля, но
они решили не пересчитывать определенные бюллетени, и да, пересчитать и
другие бюллетени таким образом, чтобы это явно помогло левым и нанесло
серьезный ущерб правым, и я не собираюсь вдаваться здесь во все
подробности, но, в конце концов, Нетаньяху не смог сформировать
правительство и решил пойти на новые выборы.

Созыв новых выборов, роспуск Кнессета, переход к новым выборам, и вот,
вы знаете, у нас такой подвешенный Кнессет.

Итак, новое последнее обновление состоит в том, что Бенни Ганц, глава
партии «Синий и белый», намерен сформировать коалицию меньшинства с
этими сторонниками, выступающими за ХАМАС, и оказывать им поддержку
извне, что дает ХАМАСу эффективное право вето на политику правительства,
и все это для того, чтобы изгнать Нетаньяху из офиса, потому что
"сине-белый" хорошо говорят, мы не против правительства единства с
Ликудом, но только после того, как Нетаньяху подаст в отставку.

Мы собираемся решить для избирателей, кто станет главой Ликуда, и пару
слов о "Сине-белых". «Синий и Белый» — это партия, которую возглавляют
три бывших начальника штаба и одна медиа-звезда.

Теперь, что интересного об этих начальниках штаба? Я начала говорить о
том, что вы не можете по-настоящему думать об Иране. Хорошо, давайте на
секунду подумаем об Иране. В 2010, 2012 годах у нас был начальник штаба
по имени Габи Ашкенази, который был №4 у бело-голубых.

Габи Ашкенази вместе с тогдашним главой Моссада Меиром Даганом
отказались выполнять приказ, который отдал Нетаньяху, чтобы подготовить
военных для нападения на ядерную установку Ирана.

Все это стало известно до президентских выборов 2012 года в ноябре, и
Меир Даган рассказал Леону Панетте о приказе с тем, чтобы заставить
администрацию Обамы не допустить этого, что является изменой. Так что
они отказались выполнить приказ подготовить военных и Моссад к
неизбежной атаке против Ирана.

Теперь, после Ашкенази, Бени Ганц, который является №1 в списке
сине-белых. Бени Ганц не был первым выбором правительства в качестве
начальника штаба.

Избранным был Йоав Галант, который в то время был заместителем
начальника штаба IBF, и внезапно неправительственная организация, о
которой никто никогда не слышал, с названием, вроде /Зеленое лобби/,
ходатайствовала в Верховном суде, что Галант не подходит на должность
начальника штаба, потому что он экспроприировал землю в своем мошаве,
чтобы построить подъездную дорогу для своего дома, а, следовательно, он
мошенник, и не должен быть одобрен комитетом по назначениям.

А генеральным прокурором в то время был человек по имени Иегуда
Вайнштейн, и он сказал правительству, что он не поддержит решение
правительства назначить Галанта главой администрации в суде, что
фактически лишило его возможности быть назначенным.

И это было после того, как его назначение было уже подтверждено
правительством. Таким образом, им не разрешили даже выбрать начальника
штаба армии, а вместо этого, кто вошел? Бени Ганц.

Итак, мы видим здесь, какова у нас ситуация. Партийная платформа /Blue
and White/ — это невмешательство в прерогативы судебной власти, никакого
вмешательства, никакой судебной реформы, правовой реформы, никакого
вмешательства правительства в процесс принятия решений генеральным
штабом армии. Так что они говорят, что их платформа состоит в том, чтобы
лишить израильских политиков всякой власти для управления и передать всю
власть избранных политиков нашим неизбранным бюрократам, нашему
глубинному штетлу.

А сейчас в новостях говорится, что они хотят сместить Нетаньяху так
сильно, что готовы сформировать правительство меньшинства при внешней
поддержке ХАМАСа, поддерживающего арабские партии.

Так что именно на этом мы стоим прямо сейчас в Израиле, а тем временем,
и, вы знаете, все это было опубликовано, но, вы знаете, вы говорите об
элитах, которые, как в Соединенных Штатах, буквально ни стыда, ни
совести, я имею в виду, что до наступления субботы, я приземлилась здесь
в пятницу, Шай Ницан, прокурор, который просто вышел из-под контроля,
написал письмо группе выпускников прокуратуры. В том числе одному
действующему судье Верховного суда и трем судьям окружного суда, в том
числе, двоим в окружном суде Тель-Авива, которые будут принимать решение
по делу Нетаньяху, если ему предъявят обвинение, сообщив им, что это
пункты обсуждения обвинения против его критиков. Пожалуйста, выходите,
давайте интервью и используйте их, что, кстати, будет взяткой в
соответствии с его собственным определением того, что такое взятка, что
он просит о положительном освещении. Таким образом, он просит взятку,
что он должен быть под своим собственным странным, антидемократическим
тоталитарным определением взяточничества. Теперь он должен быть
подвергнут уголовному преследованию за отправку этого электронного
письма, каким бы ни было судебное дело.

Итак, где все это находится сейчас? Шай Ницан заканчивает свой срок
где-то в этом месяце или в начале декабря, поэтому говорят, что
Мандельблит сказал, что он примет решение о том, предъявлять ли
Нетаньяху обвинение или нет в соответствии с пребыванием Шая Ницана. Так
что он собирается сделать это через неделю-другую, так чтобы Шай Ницан
покинул чистый дом. Он получает возможность убрать премьер-министра и
уйти под ореолом славы, что он был тем, кто убил короля, а суть в том,
что эти судебные дела являются непристойными.

Они сами по себе незаконны. Они сами по себе являются уголовными, и вся
наша судебная система стала настолько радикальной, а наша генпрокуратура
испытывает такое презрение к общественности, которая не имеет над ними
никакой власти, что им совершенно плевать. Им плевать. На самом деле,
единственное, что у нас есть, это сами люди, и поэтому у вас есть
столько людей, которые встают и протестуют, и проводят эти акции
протеста у дома Авишая Мандельблита, генерального прокурора, чтобы
попытаться оказать на него давление, чтобы он не разрушал израильскую
демократию и не смещал премьер-министра, который не совершал никаких
преступлений по обычным меркам, и не разрушил израильскую демократию.

Поможет ли это? Не знаю, но один из организаторов этих протестов,
которого вы все знаете, и который тоже из Израиля, попросил меня
несколько недель назад выступить на одном из протестов и сказать, что
знаете, есть около 500 человек, и средства массовой информации сообщили
об этом как о чем-то таком, не знаю, как о тысяче, а в Израиле было
несколько сот человек, 10 000 человек, да, вы знаете, может быть, 800
человек, но мы никого не видим, а все кричат на заднем плане.

Они просто не хотят слышать, а идея - в попытке подавить веру в то, что
мы действительно можем изменить ситуацию. И, кстати, я скажу вам еще
одну вещь, которая заключается в том, что в апреле, платформа Нетаньяху,
и это было после того, как в 2012 году, а затем в 2015 году, он очень
разочаровал людей, вроде меня, отказавшись избираться на этой платформе
вообще.

Его платформой было применение израильского законодательства в долине
реки Иордан и масштабная юридическая реформа в Израиле. И поэтому они
знали, чем это закончится, а теперь мы сталкиваемся с ситуацией, когда,
отказав общественности в волеизъявлении, мы можем оказаться под властью
ХАМАСа, потому что те, кто это проталкивают, мотивированы существующей
сейчас идеологией, полностью основанной на ненависти к правым, а не на мире.

Известно, что никакого мира нет. Это основано не на идее, что если мы
убежим, то арабы оставят нас в покое. Известно, что это неправда. Это
основано просто на необузданном и ненасытном желании обладать властью,
властью ради власти, и если это не сработает достаточно хорошо, трое из
руководителей сине-белых находятся под уголовным расследованием, которое
висит над их головами. Так что, если они когда-нибудь зайдут за линию,
они знают, что их расследуют гораздо быстрее, чем они смогут сказать /"я
ненавижу Биби"/. Ну ладно.

Так что все это происходит сейчас, и поэтому, когда вы думаете о своем
глубинном государстве здесь, в Соединенных Штатах, попытайтесь понять,
что то, что происходит здесь, является, очевидно, частью гораздо более
крупного явления в западном мире. Мы, очевидно, видим это с Brexit и с
Европейской комиссией, а также со всеми бюрократами в Европе, которые
составляют директивы против народов Европы, отрицая их самоопределение и
свободу. Таким образом, мы рассматриваем это как часть очень большого
феномена, и когда вы говорите о популизме, то это, на самом деле, не
только популизм. Я не знаю, как вы это называете, за исключением того,
что мы хотим иметь простую возможность управлять собой.

Я имею в виду, что не думаю, чтобы это было популизмом сказать, что
законы должны иметь значение, а госпожа Правосудие должна быть слепой, и
у вас не может быть селективного применения законов, и что вы не можете
назначать бюрократов, диктующих, что может и не может делать наше
правительство на основе их собственных идеологических склонностей.

Итак, давайте продолжим. Я, и, к счастью, сейчас, как сказал Ушай, есть
много народу, ведущего яростную борьбу в израильской журналистике.

Моя статья очень усердно работала над тем, чтобы убедиться, чтобы вся
правда и полная история стали известны широкой публике такой, какой её
никогда не знали раньше, и именно это действительно происходит с нами, и
я думаю, что я переоценила свои карты, и все хотят, чтобы мой
действительно хороший друг, Дэвид Голдман, поговорил о Китае.

Так что я собираюсь просто оставить все, как есть, и еще одно: у нас
есть клип, в котором я произношу одну фразу на английском языке на этом
протесте, на котором я выступала, и поэтому вы все можете видеть меня,
подстрекательницу, когда я ухожу со сцены, если мы сможем посмотреть
видеозапись.

Большое спасибо.

Перевод: Miriam Argaman     
Источник