Большое поражение «антироссийского Прометея» в ПАСЕ

Демарш нескольких делегаций с покиданием сессии ПАСЕ после полного и безоговорочного восстановления полномочий российской делегации — это в некотором роде завершающий акт большой внутриевропейской политической драмы. 

В этой драме столкнулась исторически неудачливая, но почтенная региональная восточноевропейская идеология — и европейская реальная действительность.

Штука в том, что по факту «шестёрка непримиримых» во главе с Польшей, протестно сбежавшая с сессии — это очередная итерация идеи, возникшей ещё лет сто тому назад. Фактически мы наблюдали новый — не первый, не сотый и точно не последний — извод «прометеизма» Пилсудского, суть которого состояла в априорном и обязательном ослаблении России через поддержку любых антироссийских инициатив и любых антироссийских движений на территории ненавистной империи. Эти движения (и возникающие на их основе квазигосударственные образования) мыслились как младшие партнеры Польши, которая таким образом непрямо реализовывала свою концепцию управления «Междуморьем». 

Соответственно любое движение классического «Старого Света» по прекращению давления на Россию, всё, что «отматывает назад» процесс её изоляции и в конечном счёте расчеловечивания — рассматривается в рамках этой идеи как предательство света и компромисс с тьмой. 

По понятным причинам логика этого принципиального, почти мистического антироссийства плохо пилится в современный европейский (тоже, заметим, нисколько не про-российский) прагматизм. Не охваченнные «прометейством» европейцы, даже не имеющие ничего против уличений, обличений и бичеваний России — оказались все же в состоянии принять объективную реальность. А именно:

1) Критиковать, даже очень яростно — всё равно значит взаимодействовать. Когда объект критики попросту не является на сеансы критики, площадка теряет всякий смысл.

2) Да, имелся расчёт на то, что взаимодействовать с крупнейшей и сильнейшей страной континента можно даже (фигурально говоря) связав её представителям руки и заткнув рот. Этот расчёт не оправдался — хотя представители ПАСЕ до последнего, надо отдать им должное, сражались за то, чтобы вернуть Россию на «второсортных», купированных условиях.

3) Все эти попытки разбились о совершенно неизменную позицию российской Госдумы и её председателя, которые в течение двух лет терпеливо доносили до оппонентов, что без полного восстановления полномочий российской делегации в полном объеме не будет ни российского присутствия, ни российского финансирования. 

Поэтому, сделав всё возможное, «основная Европа» признала свое поражение и приняла условия сильнейшего.

По факту возвращение России в ПАСЕ является не только победой парламентской дипломатии нашей страны (причем победой, обеспеченной принципиальностью). Но и (возможно, даже в первую очередь) гигантским поражением сил, настаивавших на примате священной миссии перед здравым смыслом. 

И в этом смысле эмоционально-апокалиптические высказывания представителей «прометейских» делегаций, указывающие на то, что данная победа Москвы ведет к углублению раскола в единой позиции Евросоюза — являются парадоксальным образом самосбывающимся пророчеством.

Потому что восстановление прав России ярко и подробно высветило изначально существовавший и без России водораздел, разрыв, пролегающий между Европой изначальной, «глубинной» и Европой, так сказать, приёмной — воспринимающей мир через абстрактные концепции. 

Этот разрыв между двумя европейскими подходами усугубляется тем, что «приёмная Европа» - даже в лице своего относительно благополучного лидера Польши — является финансовым реципиентом европейского «ядра» и при этом выступает его оппонентом в сложных европейско-американских отношениях (решительно принимая сторону США по вопросам, например, континентальной безопасности). 

Поэтому уровень раздражения, которое вызывают в Париже и Берлине находящиеся у них на прямом и косвенном содержании «прометеи» - будет, очевидно, только нарастать.

Российский же парламент можно только поздравить с едва ли не первым в новейшей истории  прецедентом, когда противостояние с «санкционной кампанией» было выиграно благодаря спокойствию и последовательному принуждению партнеров к принятию реальности. Эта политика оказалась верной на 100%.