СЭР МОЗЕС МОНТЕФИОРЕ ГЛАЗАМИ РОССИЙСКОЙ ТАЙНОЙ ПОЛИЦИИ

Мозес Монтефиоре на аудиенции у императора Николая I в 1846 году.

Весной 1846 года в Санкт‑Петербурге состоялась достаточно необычная для той поры встреча: августейшего монарха Николая I с британским евреем, филантропом, шерифом Лондона и графства Мидлсекс, накануне визита в Россию получившим звание баронета, сэром Мозесом Монтефиоре. Сэр Мозес, защищавший права евреев в Великобритании и в других странах, оказался первым зарубежным штадланом — ходатаем, обеспокоенным положением своих единоверцев в России. В 1872 году он опять посетит Россию и вновь будет удостоен высочайшей аудиенции — на этот раз у императора Александра II. В еврейской среде в России Монтефиоре в скором времени стал известен и популярен. С распространением литографий, а позже и фотографий наряду с портретами раввинов появляются и портреты секулярных еврейских деятелей, в том числе Монтефиоре, семейства Ротшильдов, барона Гирша. По количеству изображений с раввинами мог соперничать только Монтефиоре.

Оказавшись на территории Российской империи в 1846 году, Монтефиоре и сопровождавшая его небольшая свита стали объектом пристального наблюдения имперской тайной полиции.

Анонимный агент 2 апреля 1846 года с немалой долей сарказма доносил, что «проживающие здесь под разными предлогами польские евреи ежедневно таскаются к английской миссии <…> Немецко‑еврейского языка [т. е. идиша. — А. Л.] Монтефиори не знает, но через переводчика доктора Лёве сообщает им желание заняться улучшением участи евреев в Египте, Турции и России». «Кстати ли ему, — вопрошал осведомитель, — слушать рассуждения алчных жидов об мнимых их угнетениях? Ему тотчас следовало бы прекратить подобные разговоры и заметить им, что он приехал не для осуждения распоряжений правительства, но единственно для того, чтобы заняться евреями в нравственном отношении для исправления гнусного их положения».

Поскольку, как убедился агент, «у Монтефиори не то на уме», он явно не годится в «эскулапы» и «не вылечит польско‑еврейскую чуму», а только надолго усилит оную. «Для отвращения запутанности двух миллионов довольно помраченных еврейских голов» агент рекомендовал установить «близкий надзор за его наставлениями и разговорами».

Публикуемые архивные документы из Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ) отражают слежку за Монтефиоре и тревоги властей, сопряженные с его именем.

Первый документ свидетельствует о том, с каким вниманием велась слежка за Монтефиоре: агенты тайной полиции ходили буквально по пятам и фиксировали все действия высокого гостя.

Во тором документе говорится о перспективах эмиграции евреев за океан, не на шутку встревожившей тайную полицию, и подозрениях о возможной причастности к ней британского визитера. Хотя перлюстрированное письмо из Канады не содержало ничего предосудительного с точки зрения властей, оно было изъято и не доставлено адресату, а за последним установили наблюдение. Примечательно, что через несколько десятилетий массовая эмиграция российских евреев будет восприниматься совершенно спокойно, ей даже будут содействовать. Обер‑прокурор Святейшего Синода Константин Петрович Победоносцев выражал надежду, что «еврейский вопрос» будет разрешен, когда одна треть евреев вымрет, треть обратится в христианство и бесследно растворится в окружающем населении, и треть выселится». А министр внутренних дел Вячеслав Константинович Плеве видел в еврейской эмиграции спасение самодержавной России от революции.
Документы печатаются с сохранением орфографии и пунктуации оригиналов:

1 документ:

Штаб офицера Корпуса Жандармов
находящегося в Виленской губернии
№ 48.
Апреля 23 дня 1846 года
Г. Вильно
Секретно

Шефу жандармов Командующему Императорской Главной квартирою,
Господину Генерал Адъютанту и кавалеру Графу Орлову

Я имел честь довести до сведения Вашего Сиятельства 19‑го числа сего месяца за № 43, о прибытии в г. Вильно Великобританского подданного Сера Мохеса Монтефиора, о встрече его с евреями и распространившихся слухах будто он прибыл с намерением улучшить их быт, в ожидании такового благополучия толпы Евреев беспрерывно собираются возле квартиры Монтефиора, а при проезде его по городу улицы наполняются ими до того, что с трудом может проехать в это время.

Они оставляют свои занятия, чтобы только видеть того от которого ожидают благодеяний.
Г. Монтефиор представляясь Г‑ну Генерал Губернатору и посетив Г. Гражданского Губернатора и попечителя Белорусского учебного округа, расспрашивал и рассуждал о теперешнем положении евреев и средствах к поправлению их состояния — он осматривал Еврейские училища, приют, Сиротский дом называемый тальмуторы [талмуд тора] и госпиталь, — а накануне и в день Сабаса [шабата] был вместе с женою в Еврейской школе для богомолия [т. е. синагоге. — А. Л.] и в это время по случаю большого стечения евреев выдаваемы были им для входа в школу билеты, — по рассказу Евреев как Монтефиор так и жена его обряды веры своей соблюдают с строгою точностью.

При посещении вышеупомянутых Еврейских заведений пожертвовал наличными деньгами серебром приюту 750 руб., в Сиротском доме учителям по 10 р., а ученикам каждому по 1 руб., что составило 140 руб., кроме того обязался выданным документом по жизнь свою ежегодно выдавать на сие заведение по ста червонцев, а словесно объявил, что тем из учеников которые будут оказывать более успехов в русском языке, он по получении оных уведомлений будет присылать по 30 руб. каждому. На госпиталь дал 200 руб., и бывшему достаточного состояния, а ныне обедневшему еврею сверх 600 руб. — независимо от сего, обращающимся к нему бедным Евреям делал раздробительные пожертвования и как слух носится, предполагает для поддержания бедных оставить в распоряжение Г‑на Генерал Губернатора значительную сумму — кроме пожертвований делаемых Г. Монтефиором Евреям, он собирающим приношения в пользу Виленского человеколюбивого общества дал 1000 руб­лей ассигнациями. 22 числа по приглашению Г. Генерал Губернатора, Г. Монтефиор вместе с Его Превосходительством и попечителем Белорусского учебного округа посещал дворянские учебные заведения. О чем имею честь почтительнейше довести до сведения Вашего Сиятельства.

Полковник Комаевский

Подлинник, автограф. ГАРФ.
Фонд 109. Оп. 221. Д. 111. Л. 108–111.

2 документ

Секретно Его Превосходительству Л. В. Дубельту
Управление
Виленского военного губернатора
Генерал губернатора Гродненского Минского Ковенского
—————————————‑
Особое Отделение.
В г. Вильне
18 ноября 1850 № 2677

Милостивый Государь,
Леонтий Васильевич,

Начальник Гродненской Губернии донес мне, что по доходящим до тамошнего Штаб‑офицера Корпуса Жандармов сведениям, молодые, здоровые и малосемейные евреи этой губернии вызываются тайно к переселению в Америку, где будто бы приготовлены для них земли, жилища, и средства к жизни единоверцем их известным Монтефиоре; подговор этот делается через Евреев, выехавших уже из здешнего края в Америку.
В доказательство справедливости этих сведений Подполковник Прасолов представил письмо на Еврейском языке, полученное из г. Квебека и адресованное на имя Еврея Бельского уезда Янкеля Левина.
Хотя по рассмотрении этого письма в моем управлении в нем ничего предосудительного и подозрительного не оказалось и оно заключает только известия о торговых делах братьев упомянутого Левина, находящихся в Америке, а также просьбу писавшего это письмо передать его поклон разным лицам — однако за всем тем я счел долгом вышеизложенные сведения сообщить Вашему превосходительству, имея честь присовокупить, что означенное письмо возвращено мною Генерал Лейтенанту Барону Ховену, которому я поручил разыскать точнейшим образом, по какому поводу и когда именно братья Еврея Янкеля Левина отлучились в Америку и часто ли он имеет от них известия.
Примите, Милостивый Государь, уверение в совершенном моем почтении и преданности.

Иван Бибиков
Подлинник, автограф. ГАРФ.
Фонд 109. Оп. 221. Д. 111. Л. 120–123.