Сергей Кургинян: «Страна не хочет умирать»
На модерации
Отложенный
Эмоциональные интеллектуалы – редкая порода людей. Может быть, потому, что очень сложно вдаваться в детали, когда тебя несёт, быть страстным и апеллировать к фактам. Однако в России сочетание именно этих качеств позволяет делать открытия…
– Сергей Ервандович, в передаче «Суд времени» по результатам зрительского голосования вы каждый раз безоговорочно побеждаете – не угрожает ли это обстоятельство передаче и вообще Пятому каналу?
– Каналу угрожает грандиозный передел рынка. Есть ли угроза прямого запрета «Суда времени» по причинам идеологического характера? Есть. Но, как мы видим, вопреки этой угрозе передача идёт уже четыре месяца.
– Когда начиналась работа над проектом, вы ожидали таких результатов?
– С одной стороны, я понимал, что общество просыпается. А с другой… Незнакомые продюсеры, либеральный канал, отсутствие прямого эфира. Меня могли подставить и даже должны были подставить. Друзья говорили: «Не поддавайся на провокацию». Но я почему-то поверил продюсерам.
Я увидел людей, разбирающихся в своём деле и, что очень важно, с неразрушенной моральной сферой (на телевидении такое встретишь нечасто). То есть людей, которые не будут подличать (подкручивать счётчик, осуществлять двусмысленный монтаж и так далее). Людей, стремящихся сделать нечто, чего до сих пор не было.
И я положился на этих людей. Вот и всё. Давая им согласие, я не думал, что это во что-то выльется. Было трудно поверить, что кто-то решится пять раз в неделю «кургинизировать» эфир. Но отказать им – значило расписаться в том, что ты перестаёшь играть по-крупному.
Ведь, помимо прямого политического содержания проекта (а оно для меня в том, чтобы дать отпор перестройке-2), в данное начинание заложены и другие нетривиальные смыслы.
Начну с идеи продюсеров использовать подлинность в телевизионном шоу. Они сказали прямо, объясняя, зачем я им нужен: «Нет подлинности – не будет ничего!» Меня заинтересовал такой подход. Что он означает с философской точки зрения? «Нет подлинности – нет шоу»? Но шоу – это постмодернизм. А постмодернизм отрицает подлинность! «Так кто же кого съест, – задал я себе вопрос, – подлинность съест шоу или шоу съест подлинность?» Для меня это главный вопрос нашего столетия. А ответ на него можно было получить, только осуществив проект.
Но к этому всё не сводилось. В чём социально-политическая суть последнего двадцатилетия? Какая макрогруппа осуществляет власть, как она строит свои отношения с обществом? Я имею в виду не политику в узком смысле слова, а то, что раньше называли расстановкой классовых сил. Проклятия в адрес либералов, ведущих общество на заклание, содержат в себе и историческую правду, и глубокое заблуждение. Суть этого заблуждения в том, что силы, и впрямь ведущие общество на заклание, не имеют никакого отношения к настоящему либерализму. Они антилиберальны по своей сути.
Мы имеем дело с антисоветской тоталитарной сектой, отрицающей все принципы либерализма – объективные доказательства, безусловное уважение к большинству, к чужой позиции. В этой связи такую идеологию, скорее, следует называть либероидной. Тоталитарная антисоветская секта, одержимая этой идеологией, – она-то и ведёт общество на заклание.
В ядре этой секты – ну, скажем, тысяча особо привилегированных либероидов. К ним примыкает сотня тысяч просто привилегированных либероидов. А ещё есть 900 тысяч непривилегированных, но очень упорных либероидов. Это меньшинство, которое не превышает миллиона человек, хочет властвовать над остальными миллионами. Возникает два вопроса: о легитимности и о технологиях властвования.
Начнём с легитимности. Меньшинство апеллирует к философии прогрессорства. Мол, историческую необходимость поначалу улавливают наиболее продвинутые, просвещённые, модернизированные. Они сначала – в меньшинстве. Коперник был в меньшинстве, и что? Потом-то все признали, что он прав.
Но на самом-то деле данное меньшинство уже было однажды поддержано большинством! С этим «однажды» (оно же – горбачёвская перестройка, переходящая в ельцинский капиталистический «штурм унд дранг») как раз и связана потеря легитимности. Большинство говорит меньшинству: «Вы нам нечто обещали, мы вам поверили, вы эти обещания не выполнили. Вы нас обманули грубейшим образом. Мы вам больше не верим – подите вон!»
А меньшинство отвечает: «Это вы подите вон!»
Большинство спрашивает: «А почему это мы должны пойти вон, если вы нас обманули, и у нас демократия?»
Меньшинство отвечает: «Потому что мы у власти. И мы её не отдадим. Вольно ж вам было нам верить!»
Тогда большинство недоумённо спрашивает: «А при чём тут демократия?»
Меньшинство отвечает: «Вот это и называется «демократия». Когда мы вами рулим и называем вас лохами, упырями, охлосом».
Как говорится, всё это было бы очень смешно, если бы не было так грустно. Обычно, между прочим, власть меньшинства над большинством называется не демократией, а автократией. Автократия, теряя легитимность, так или иначе связанную с поддержкой большинства, начинает опираться на репрессивный аппарат («на штыки»). Но наше меньшинство репрессивного аппарата боится не меньше, чем народа. Оно уже как минимум дважды хваталось за этот аппарат с неприятными для себя последствиями.
Как же тогда оно собирается властвовать над большинством? Ликвидируя это большинство – вот как. Населяя общественное сознание разного рода тараканами (социокультурными вирусами), растлевая большинство, спекулируя на его самых низменных чувствах, препятствуя любым формам его самоорганизации, разговаривая с большинством на языке апартеида, способствуя всем формам деградации этого самого большинства, заигрывая с маргиналами, люмпенами… Мало ли ещё способов, если ты готов ради власти над объектом уничтожать этот объект. В такой ситуации очень важно, чтобы большинство могло осознать себя в качестве большинства, сформировать свою позицию… Это называется точкой роста, точкой кристаллизации, точкой отсчёта, если хотите.
– И точкой отсчёта, определившей позицию большинства, стала программа «Суд времени».
– Повторяю – это произошло почти случайно, в силу идеологически неангажированного профессионализма продюсеров. Они «просто» не стали подкручивать счётчики…
Главный социально-политический результат заключается не в том, как аудитория относится к прошлому, а в оценке настоящего – люди страшно разочарованы произошедшим за последние двадцать лет… Вообще-то что такое 20 лет? Прибавим 20 лет к 29-му году, в котором началась коллективизация, – получим 49-й. Сколько всего случилось за те 20 лет! А за последние 20 лет произошло что-то масштабное и позитивное? Говорят, люди не погибли. Но так называемый русский крест – это 23 млн. человек, которых недосчиталась страна из-за падения рождаемости и роста смертности. А есть ведь и другие жертвы. И при этом достижений нет вообще – никаких. Нам начинают кричать о полных прилавках или мобильных телефонах, что, конечно, трогательный аргумент… Но ведь есть люди за пределами Садового кольца, есть те, кого – по телевизору! – называют замкадышами, охлосом… Время доверия большинства к меньшинству кончилось. Вот что показала передача. И это очень важный социально-политический результат.
Есть ещё один результат, который мне лично представляется весьма существенным. В позднесоветские времена общество наше перестало быть традиционным.
Оно уже не готово было защищать свои ценности так, как их защищают в традиционном обществе: мол, это для меня свято (сакрально), а если ты на это посягаешь, то «изыди, сатана».
Для защиты ценностей в конце 80-х нужны были не сакральные советские мифологемы, а нечто совсем другое – то, что именуется дискурсом. Дискурс – совокупность рациональных обоснований и представлений, опирающихся на факты.
Тем, кто разрушал страну, было важно, чтобы борьба шла между ними как обладателями дискурса и их противниками, которые могут апеллировать только к мифу. Тогда можно было сказать: «У вас – мифы, а у нас – факты. У нас, и только у нас!»
При этом разрушители искажали факты, произвольным образом их интерпретировали, осуществляли тенденциозный монтаж, скрещивали «по-мичурински» факты с мифами. По сути, это было поведением оккупационной армии, использующей против чужого, враждебного ей народа методы агрессивной, шоковой пропаганды.
В конце 80-х годов невозможно было противопоставить разрушительному псевдодискурсу полноценный созидательный дискурс. Этому мешала власть, осуществляющая перестройку. И, как ни странно, – предшествующая традиция, которую перестройщики демонтировали. В советское время, например, нельзя было сказать, что по мюнхенскому сговору Польша вместе с Венгрией входила на территорию Чехословакии. Это означало сеять раздор между странами – участницами Варшавского договора.
Нам тогда не позволили дать отпор разрушителям по принципу «дискурс на дискурс». И все 20 лет подобный формат диспута был на телевидении в принципе невозможен. А сейчас он оказался возможен. Причём впервые – в программе «Суд времени». Когда в очередной раз стал воспроизводиться антисоветский дискурс, то ему был противопоставлен не миф, а дискурс. За 20 лет многое изменилось! Кроме учёных – носителей традиционного советского взгляда на историографию – появились и молодые историки, оперирующие фактами, доказательствами, цифрами.
Как только мы начали давать такой отпор, то противоположная сторона срочно стала уходить либо в сферу мифа, либо в сферу постмодернизма, то есть произвольных построений. Самый яркий пример, когда в передаче о Петре I некий философ, доктор наук, начал вещать, что, «как известно, Пётр разрушил российский военный флот»… Тут поднимается наш эксперт, имеющий инженерное образование, доктор исторических наук, всю жизнь занимающийся кораблями Петра Великого, и приводит конкретные цифры построенного, сообщает тактико-технические характеристики… Модерн против постмодерна, наука против фэнтези. Методологически было очень важно дать такой бой. Именно такой!
Итак, передача ответила на метафизический вопрос: возможна ли подлинность в современном мире; выявила социально-политический тренд, потенциалы «нового большинства» и предложила метод, в рамках которого не советский миф борется против антисоветского дискурса, а дискурс борется с дискурсом (что, повторяю, заставило наших оппонентов уходить в сторону мифотворчества и постмодерна).
– В связи с голосованием можно сказать, что аудитория поддерживает не только определённые исторические концепции, но и вас персонально. Участие в программе позволило приобрести дополнительный ресурс. Вы бы хотели конвертировать его во что-то иное, предположим, в политической сфере?
– Стране нужна национально мыслящая интеллигенция. Никакого агрессивного смысла я в слово «национальное» не вкладываю. Я использую это слово в том смысле, в каком его использовали во всех странах мира – от Франции до Китая, от США до Индии и Латинской Америки. Без подобной интеллигенции никакая национальная политика невозможна. А уж национально-освободительная политика – тем более. Я вижу свою задачу в том, чтобы собирать такую интеллигенцию, помогать ей осознавать себя, предоставить ей хотя бы минимальные возможности для выражения своей позиции. Это моё поле боя, и с него я ни за что не уйду.
У нас возникают зачатки национальной исторической школы. Не хочу называть её консервативной, хотя к этому есть какие-то основания. И, повторяю, использую слово «национальная» в том смысле, который абсолютно респектабелен во всём мире. Но такой же школы в социальных науках, политических науках и экономике пока нет. Отдельные исследователи есть, а школы нет. Да и в исторической науке пока можно говорить, скорее, о национальном тренде, чем о национальной школе.
Нам нужно работать над воссозданием своей интеллигенции. Или, если хотите, «интеллосферой». Работать терпеливо, корректно и скромно. У нас очень мало возможностей для этого. Но нельзя сказать, что возможностей вообще нет. Есть интернет-пространство, есть немногочисленные газеты нужной ориентации. Но всё это не собрано в единый кулак. Что касается телевидения, то крохотные телевизионные возможности впервые были предоставлены систематически в «Суде времени».
И нельзя было отказаться от их использования. Нельзя было фыркать, ссылаться на непреодолимые обстоятельства. Мне намного приятнее вести работу в сфере фундаментальной проблематики ХХI века, чем, вооружившись интеллектуальным пинцетом, выкорябывать одного за другим тех «тараканов», которыми заселили общественное сознание наши либероиды. Но в таких ситуациях не ты выбираешь, а тебя выбирает… ну, я не знаю… случай… стечение обстоятельств… И отказываться нельзя. Я мучительно подбираю документы, разбираюсь, сколько танков и самолётов было перед началом Великой Отечественной войны, кто какие наносил контрудары… Я сын достаточно известного историка, дочь моя историк… Но сам я не историк и никогда не думал, что буду заниматься историей. Жизнь моя перекосилась из-за этой программы. Я и так привык работать по четырнадцать часов в день без выходных. А теперь приходится чуть ли не по восемнадцать.
– Давайте пофантазируем. Находясь по другую сторону баррикад, какими бы средствами вы разрушали Россию?
– Давайте вспомним лозунг, казавшийся нам всем тогда заскорузлым: «Да здравствует Коммунистическая партия Советского Союза – вдохновитель и организатор всех наших побед!» И давайте признаем, что в нём есть актуальный смысл. Ибо очень чётко названы две основные функции настоящей политики – «вдохновление» и «организация».
Те, кто хочет двигать народ вперёд, – вдохновляют и организуют. Те, кто хочет двигать его назад, – подавляют и дезорганизуют. Чтобы подавить и дезорганизовать, следует разбудить чувство исторической вины, исторической неполноценности, желательно на каждой исторической развилке. Здесь, в начале войны, вы идиоты, потому что позорно воевали. Почему позорно? Для ответа на этот вопрос подойдут любые фальшивки. Здесь вы идиоты, потому что плохо брали Берлин. А здесь Александр Невский предался Батыю, а здесь Пётр I – монстр. В итоге – вы абсолютные идиоты, вы неполноценная нация… Это называется подавить, вместо того чтобы вдохновить, а дальше нужно разгромить все точки консолидации. Если разорвать организационные связи, то любое сообщество людей превращается в слизь, и с этой слизью можно делать что угодно.
Я всегда считал, что мне дано вдохновлять, именно это функция интеллигенции. А организация – функция политических партий. Но я с растерянностью оглядываюсь вокруг и вижу: нет партий, нет информационной инфраструктуры как единого целого, нет точного понимания интеллигенцией своих национально-освободительных задач. Вместо этого, как говорят постмодернисты, – симулякры, маргинализированное, усталое общество, война всех против всех.
Да, это прискорбно. Но есть и что-то обнадёживающее. Страна не хочет умирать – совсем не хочет, уже не хочет. Она хочет жить. И если мы ей в этом не поможем, всеми силами, которые у нас ещё есть, то будем прокляты.
Комментарии
Страна не хочет умирать. Это правильно. Надо молодежи объяснять, что было раньше. Что стало сейчас - они итак видят.
Только на это уже давно никто не ведется. Надо что-то новенькое выдумывать, чтобы хоть кого-то обмануть.
Тыкать надо своим друзьям и тем, с кем свиней пас.
2.подобные вопросы задавайте перед зеркалом.
3.подучитесь, потому что ваши комментарии выдают заворот мозгов: "Не затрудняюсь даже условно определять ваше уровень интеллекта и психического здоровья - так, из любопытства !" Такое точно кто-то нерусский или второгодник может написать.
Удачи, умник.
Просто я хотел сказать, что с такими, как Кургинян, надо поосторожнее. Когда, он пыхтит в сторону власти - пожелаем ему попутного ветра! Она это заслуживает! Но надо еще разобраться, что за этим стоит. На российской площадке собралось так много игроков, что как, ты, Сень,гениально подметил, можно запросто получить "заворот мозгов".
Но к сожалению, дело не только в личных качествах и личных социальных иллюзиях. В конкретных условиях, на чью мельницу мы льем воду? Где гарантия, что (?) почему-то пробившийся к массовой аудитории очередной борец за социальную справедливость, не очередная подстава какой-то властной группировки, которая преследует свои цели? Даже если он сам и не подозревает об этом?(Практически - допускаю и это).
Это относится к вопросу медицинской этики. Кому-то правда помогает, кого-то убивает. Если опросить наших людей(а подобные опросы проводились на радио "РСН") большинство наших сограждан не желают знать правду. Им легче жить среди мифов. А в мифы хитрые политики всегда что-нибудь заложат для оправдания настоящего. А может действительно не стоить отравлять последние дни умирающего...
Они сильны. Сильны не своим умом, образованием, а тем, что имеют больший доступ к телеканалам, а значит глубже проникают в сознание масс. Манипулируют общественным сознанием, подменяют высокое - низким, выуживая из истории всё самое негативное, умышленно умалчивая о хорошем и великом.
Я удивлен тем, что на этом канале не манипулируют подсчетов голосов. Удивлен. Что-то за этим кроется...
Под конец Киселев просит вывести данные на экран. Подписи остаются правильные, ЦВЕТ ПОЛОС ИЗМЕНЕН. И Киселев вещает - вот он, vox populi! 80% людей за то, что это трагическая дата истории!
Занавес. Возразить тем, кто в зале сразу понял, что к чему, уже не дают - передача окончена...
Там была холодная голова, это несколько другое. Холодная голова может быть, а может не быть светлой.
Чистые же руки - никому не помешают, даже вам.
Там была холодная голова, это несколько другое. Холодная голова может быть, а может не быть светлой.
Чистые же руки - никому не помешают, даже вам.
Вы, кажется, сами слоган припомнить попытались? Только переврали малёк, голову перепутали...
Ну бывает, бывает. Не расстраивайтесь вы так: говорите невпопад, ну не самый же большой недостаток, правда?
Пойду завтракать... чашечку кофе и какаву с чаем. Не буду скрывать - улыбнули! :)))
Давайте уже закончим диалог. Скучно стало. До следующей встречи.
Думать Ольге трудно стало
Не хватает чувства меры.
Он пристал как банный лист
И ведёт себя как beast.
Словно раб он на галерах:
Ярый антисталинист,
А по сути - конформист.
Сами не ожидали, что получится, а перед выборами это вообще не допустимо.
"Суд", программы Сорокиной и Быкова выгнали с 5-го.
А Суд времени начали повторять? Это тоже неплохо. Скоро его будут на ДВД выпускать, как учебное пособие.
Я, наверное, буду голосовать за КПРФ в виде протеста, но Зюганов у меня доверия не вызывает.
Проблема в том, что в нанешней законодательной обстановке нет шанса появиться новой по сути партии не повязанной с нынешней верхушкой или демоппозицией, а эти обе точно из одной руки едят...
Это крайне необходимо. Никого не хочу обидеть, но надо учиться и учиться. И в этом смысле Кургинян есть образец, достойный для подражания.
Программа "Суд времени" больше не выйдет в эфир "Пятого канала". Автор и ведущий передачи, член Общественной палаты Николай Сванидзе сообщил в эфире радиостанции "Эхо Москвы", что получил письмо от нынешнего руководителя канала Алексея Бродского, в котором тот благодарит за сотрудничество и сообщает, что их деловые отношения прерываются.
новость от 13.01.2011г.
http://www.newsru.com/russia/13jan2011/5chan.html
иногда по 12 часов на нескольких каналах, как и вся их братия. Может и не нравится, можно и ярлыков навесить (излюбленный прием), но человек делает искренне, эмоционально и главное важную, нужную работу.
Спасение утопающих, дело рук самих утопающих
Накрыла всю власть «сплошная Нирвана»*…
Не надо теперь ни пятилетки, ни плана.
Народ же заложник «великих амбиций»,
Всё ждёт, не дождётся «дождя инвестиций».
Отгородившись чванства стеной,
Вседозволия, познавшие искус…
Видимо между ними и сатаной
Достигнут полнейший «консенсус*».
Женщины стали мало рожать…
Детсады заселила фискальная рать.
На окнах решётки - железная дверь…
Себя защищаем сами теперь.
Научный сотрудник торгует с утра…
Наука теперь никому не нужна.
И крепят, «страны Поднебесной» основы,
«Фур» караваны и «челноков» эшелоны.
И покрывается Внутренний Валовой Продукт
Торговой, развлекательной тиной,
А за кордон, сырья реки текут,
Чтобы «валютой» заткнуть бюджетные дыры.
Зато демонстрируем, всем своё превосходство…
Стимулируя, хмельного зелья производство.
Но с мечом кто придёт, то конец супостату…
Вот такой мы народ, бленда мед с флористатом!
Моё мнение, что сваня, млеча и познер (и многие другие) были наняты в начале 90-х для дискредитации советского периода и подрыва русскости и советскости у населения. Найм был на 25 лет! С премией за весь период работы в России (за сложность и напряженность)
После 20 лет проведена контрольная работа. Не у населения, а у сванидзе-млечина-познера программой "Суд Времени".
результат показал, что население РФ все равно советское и русское в душе.
Работа млечи-свани-познера сделал на 50% - вывод: ПРЕМИЮ ОНИ НЕ ПОЛУЧАТ! Поэтому и рожи были такие кривые в последних передачах.
Граждане России могут, все могут, если...
Если есть Организация, в которой честные люди, и есть Лидер, который пользуется поддержкой Народа.
Думы мои, думы...
-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Вот ТО, С ЧЕГО КАЖДОМУ ИЗ НАС НАДО НАЧИНАТЬ... Всё зависит тоже ТОЛЬКО от КАЖДОГО...
11 декабря было подтверждение слов Сергея, что страна не хочет умирать! И это первая ласточка. Теперь главное и, это дело интеллигенции, не превратить молодёжь в фашистов, как из них пытаются сделать разного рода политтехнологи. Нужно объединяться в единый фронт спасения России, а для этого нужны как раз кургиняны! Нужны харизматичные пассионарии, истинные предводители, а не жирики с зюгановыми!
Шизоид, аутистический интроверт, замкнуто-углубленный характер, психастеническая пропорция гиперчувствительности (сензитивности) и бесчувственности — люди схематического теоретического мышления — это практически все классические философы (Кант, Гегель, Шопенгауэр), многие писатели (Джойс, Фолкнер, Гессе) и музыканты-интеллектуалы (Бах, Бетховен, Шенберг, Штокгаузен).
шизоидный полюс обеспечивает духовно-интеллектуальную сторону в культуре.....
Перегруженный абстрактной лексикой и сложными синтаксическими конструкциями язык шизоида.
Язык истериков преобладание эмоционального начала.....
Перекричать оппонента, не есть обосновать истинность своей точки зрения.
Вы не находите, что это интервью в корне расходится с позицией (и маской) Кургиняна - как участника шоу "Суд времени"?
А ВВ я привел просто как пример откровенного хамства, не проводя других параллелей.
Но что мне особенно неприятно в Кургиняне, так это то, что он (обладая, соглашусь, определенной харизмой), играет на самых низменных чувствах, скорее даже не чувствах - инстинктах, аудитории, причем явно презирая эту аудиторию.