Что такое эбоникс, и кто в Америке «по фене ботает»?

Мне с английским повезло. Если бы я его учила только в английской школе и в университете, то, считайте, говорила бы я на полумертвом языке, понятном разве что только современникам Диккенса. Но умудрился один канадец, или как мы их тут дразним на нашей фене, канук, украинского происхождения, свалиться с крыши в своей Канаде и потерять зрение. А вернуть зрение ему мог только знаменитый доктор Филатов из одесского глазного института имени же самого Филатова. И канук наш быстро запросился репатриироваться на историческую родину. На кой советской власти слепой канук? А для пропаганды международной. Велкам хоум!

И вот на корабле прибыло в Одессу семейство Смитов без единого слова по-русски. А Филатов взял да и помре. (Хороший был врач и человек приличный – в партию не вступал, а в церковь каждый день открыто ходил.) Но речь не о нем. Дочь канука, Бетти Энн Смит, а по нашему просто Лизка Смит, была отдана в английскую школу, а я была приставлена к ней по пионерской части опекать и адаптировать, помогать учить украинский и русский. Потом она просто переселилась к нам в дом и спала со мной в одной кровати. Вот она меня и садаптировала по своей лени говорить по-русски. Общались мы с Лизкой исключительно на уличном американском английском. Вот так я и «взяла языка». А университет только его испортил своими британскими штучками.

Будь вы даже семи пядей специалистом в современном английском, но если вас отвезти в какую-нибудь Алабаму или поселить среди наших негров, вы ничего не поймете. Ни словечка. (Проверено на собственном опыте.) Потому что наши негры, а в особенности южные негры, разговаривают на эбониксе – негритянском американском английском. Это и диалект, и нет. Скорее, это язык. Язык американских негров.

Иногда его считают языком некультурных. Но и это и так, и не так. Возьмем детей, выросших с среде эбоникса, где люди на нем думают, говорят, общаются и прекрасно понимают друг друга. Они повседневно пользуются вульгаризмами, и это становится нормой, речевой культурой. Детей таких очень сложно обучать в школе классическому английскому – он им кажется искусственным, чуждым. Ведь не говорят в их привычной среде на таком языке, и потому учить такой язык у ребенка нет мотивации. А дети негритянские свято верят, что они именно говорят на правильном английском – ведь все вокруг говорят на нем!

Дальше копнем глубже: классический английский для черного населения это – язык белого человека. А белый человек не есть друг черного человека – это поколениями вбивалось в черный менталитет. Такая ментальность характерна для любых автосегрегированных меньшинств. Кроме того, есть политические и финансовые круги, которые сильно заинтересованы в расчесывании этой болячки. Недаром возились в свое время с введением школьного обучения на эбониксе там, где детишкам некомфортно обучение на классическом языке. Номер не прошел, но все еще торчит занозой из вавки. А передовые черные вовсю берут специальные курсы речевые, где учатся говорить на белом английском.

Профессор спрашивает студентку, какие еще виды пластмасс она знает. Студентка блондинисто молчит.

Профессор подсказывает: ну, вечер, вы с молодым человеком...»
– «Ах, да...Конечно, вспомнила – эбонит!».
– « М-да-с, милая... В наше время это был целлулоид»

Что же такое эбоникс, что за фенечка такая? Во первых, произношение, мелодика, ритмика речи, неправильное артикулирование. (Пусть белорусы не обидятся – когда-то в детстве мне белорусский показался неправильным русским или украинским: «Кубыть я леу, дак я ж не леу»...) Эбоникс – полный произвол в грамматике. Эбоникс – упрощенная архитектура предложения. Все, что можно сократить, сжать, проглотить – сжимается и упрощается.

Какие к черту артикли перед словами?!

Экзамен по русскому в разведшколе США. Преподаватель спрашивает курсантов, все ли они поняли. Курсант тянет руку: «Не понял только, артикль «бля» ставится перед существительным или после него».

Эбоникс – это использование ненормативной лексики на полную катушку. И перед словом, и после него, и вместо него. Мат становится в эбониксе нормативной речью. Матом они не ругаются, а разговаривают. По фене ботают. (Кстати, именно этот факт послужил урезанию ханжеской цензуры речи в американских СМИ, кинематографе, искусстве – искусство захотело идти в массы, а массы понимают только по фене.)

Любой белый американец должен иметь представление об эбониксе – это часть нашей культуры, это живой и распространенный язык черного населения страны. Как побочное явление этой культуры возникло направление Gangsta Rap (Гангста Рэп – блатной, бандитский треп). Этот вокальный стиль популярен во всем мире, но только местные черные его понимают как надо. А остальные – не тянут. Мы дразним южных носителей эбоникса гавьядуями. За что, спросите? Любой, даже языковой стерильности человек, знает по-английски «How are you doing» – обычное приветствие: как поживаешь. Но наш целлулоид произнесет его как гавьядуин, а то и еще короче – Ховди (Howdy). Так же здороваются и южные белые в Техасе. То есть эбоникс незаметно перетекает в речь белый людей в виде речевой нормы. Пример тому – рэпующий Эминем.

Для спецов перечислю основные ненормальности эбоникса: несоблюдение времен, несоблюдение правила третьего лица единственного числа (у глагола to have просто нет формы has), вывернутое использование модальных глаголов, игнораж спряжений, необычное использование обычных слов (I wanna be a police), куча слов-паразитов без всякой смысловой нагрузки, слияние слов в правописании (liketo, wouldna, halfa, hadda, useta, gonna и т.д). Я помню, в 60-е годы песню негр пел о Москве и в Москве: Hello, Gorky streeta Your movious people meeta). Двойное отрицание (Ain’t nothin’ happénnin’ shit). Специалистов я отсылаю к великолепному труду об эбониксе: Labow W. Language in the Inner City. – University of Pensilvania Press, Philadelphia, 1972.

Так что вот такой у нас английский внутри английского, yo, bro, и с этим приходится считаться: no shit, man!