Так получилось, что 2010-й год оказался урожайным на заметные политические события. Это скандальное ДТП на Ленинском с участием Mercedes вице-президента компании «Лукойл» Анатолия Баркова и серия взрывов гексогеновых бомб на станциях метро «Лубянка» и «Парк Культуры», решение о создании инновационного центра «Сколково» и акции «синих ведерок», обсуждение проекта закона «О полиции» и борьба за Химкинский лес, отставка Лужкова и Манежная площадь… Какие главные политические пружины двигали 2010-м годом, и чего ждать от года 2011-го, рассуждает политолог Александр Кынев.
«СП»: - Александр, что вы считаете основным политическим событием 2010 года?
- Прохождение символического Рубикона, касающегося положения региональных администраций. 2010-й год стал годом ухода с политической арены большинства губернаторов-тяжеловесов, а это, на мой взгляд, является фактором, который обозначит тренды развития политической ситуации в стране на ближайшие годы. Это событие абсолютно фундаментальное, оно не менее важно по своим последствиям, чем смена президента.
«СП»: - Почему?
- Система власти, которая была выстроена в России с 2000 года, была симбиозом региональной и федеральной бюрократии. Хочу напомнить, в 1999 году борьбу за власть в стране вела партия региональной бюрократии «Отечество - вся Россия», и федеральной бюрократии – блок «Единство». В той борьбе победило «Единство», и возник альянс победителей и побежденных под видом партии «Единая Россия». В итоге система административного давления, которая была выстроена за нулевые годы, стала возможной, благодаря трем элементам.
Первый - первоначальный высокий рейтинг Путина. Первоначальный, потому что на чем сегодня базируется доминирование премьера - большой вопрос, а сколько «живого» рейтинга у Путина сейчас - пища для дискуссий. Вторым элементом были личные возможности и личные ресурсы губернаторов, многие из которых, невзирая на жестко выстроенные в регионах модели, были довольно харизматичными и популярными политиками. Наконец, третий элемент - собственно, административный ресурс.
Сложение этих трех факторов и давало ситуацию гипердоминирования. Причем, когда мы говорим об админресурсе, мы говорим о прибавке, которую он давал как честным путем (ну, относительно честным), так и абсолютно нечестным (всевозможные электоральные манипуляции, фальсификации - это использование админресурса в чистом виде).
«СП»: - Что произошло в результате?
- Борьба с младшим партнером внутри «Единой России» закончилась победой одной из сторон. Можно сказать, что отмена выборности губернаторов растянулась на шестилетний период, который завершился фактически полным исчезновением с политической арены той самой части, которая когда-то составляла «Отечество-всю Россию».
Этого ресурса больше нет. Это означает, что в сумме из трех слагаемых - рейтинг Путина, плюс рейтинги губернаторов, плюс админресурс - осталось только два слагаемых. Это лично Путин со всеми его ресурсами (в данном случае, слово «рейтинг» я бы отсюда убрал; есть формальное информационное доминирование, и если его вычесть, боюсь, от рейтинга ничего не останется), и админресурс в чистом виде.
На сегодня количество губернаторов, которые никогда не избирались, не имеют никакой публичной легитимности, и часто малоизвестны в регионах, существенно превышает половину от общего числа глав регионов. На 83 региона сегодня приходится 56 никогда не избиравшихся губернаторов. Причем, хочу напомнить, Рубикон (в виде половины неизбираемых никогда губернаторов) был перейден в начале января 2010 года, когда в 42-м регионе был назначен губернатор, никогда не избиравшийся. Всего за 2005-2010 через назначения прошли 63 новых губернатора, но в некоторых регионах власть менялась 2, а в Иркутске даже 3 раза, в итоге выходит 56 регионов во главе с никогда на прямых выборах неизбранными главами.
При этом всего за 2010 год у нас получилось 18 новых губернаторов. Это абсолютный рекорд. Таким образом, система достигла своего апогея, но, как мы знаем по истории, апогей - это всегда начало заката.
«СП»: - В чем будет выражаться этот закат?
- Думаю, сейчас система побеждает саму себя, и головокружение от успехов, полное ощущение отсутствия какой бы то ни было альтернативы (но при этом инстинктивное понимание, что на деле дела идут не очень хорошо), порождает, на мой взгляд, порой совершенно неадекватные, девиантные стили поведения. И то, что в конце 2010 года наметилось активное скатывание в сугубо административные схемы управления выборами и политикой, - закономерно.
Поскольку один сегмент - личные ресурсы прежних губернаторов - исчез, для сохранения власти нужно усиливать то, что осталось: админресурс. Показательно, что многие губернаторы стали настолько непопулярны, что их формальное наличие в списках уже начинает мешать партии власти проводить выборы по инерционному сценарию административного голосования в чистом виде.
С ними в списках наоборот усиливается протестное голосование. Популярных губернаторов сейчас единицы.
Поэтому, на мой взгляд, у власти другого выхода нет, как завинчивание гаек. Мы наблюдали это в последние дни 2010 года - я имею в виду заявления по поводу ужесточения режима регистрации, по сокращению применения судов присяжных, по ограничению возможностей прессы в мониторинге выборов, и т.д. Все это, совершенно очевидно, закручивание гаек - чисто административный механизм, не имеющий никакого отношения к модернизации, либерализации, какому-то развитию. Это вариант стагнации и консервации происходящего в стране, развития при таких мерах не может быть по определению.
«СП»: - 2010-й год, помимо массовых губернаторских замен, ознаменовался и борьбой с прямыми выборами мэров. Это важный момент?
- Зачистив региональное управление, убрав из него самостоятельных политических субъектов, федеральный центр активно взялся за нижнее звено - местное самоуправление. Сегодня, если верить статистике, в 42-х регионах отменены прямые выборы мэров столиц (в данном случае, общее число регионов равно 81, потому что Москва и Петербург - города, они же субъекты Федерации, там мэры имеют статус губернаторов). В части из них пока еще действуют прежние мэры, избранные населением. Это означает, что когда их полномочия закончатся, следующий мэр будет избран местными депутатами.
Одновременно продолжается расширение практики внедрения партийных списков на выборы на все более нижнего уровня. Президент в своем послании заявил, что партийные списки надо вводить в обязательном порядке в городских округах, где более 20 депутатов (согласно закону это муниципальные образования с населением более 30 тысяч жителей), а также в муниципальных районах.
«СП»: - Кому выгодна такая схема?
- В условиях управляемой партийной системы - прежде всего, партийной бюрократии, поскольку принуждает граждан обращаться к партиям помимо собственного желания и воли. Фактически, это создает основу для политической коррупции: когда партий нет, а есть печати, и есть люди, которым нужно баллотироваться, происходит встреча спроса и предложения, и ничего другого. Нормальные партии силовым путем принуждения к членству образовываться не могут.
С другой стороны, эта схема выгодна высшей государственной бюрократии, поскольку через контроль над партиями она получает и косвенный контроль и над муниципальными выборами. Им кажется, что так они укрепляют властную вертикаль. На самом деле, это иллюзия.
«СП»: - Укреплять вертикаль дальше невозможно?
- Вертикаль - довольно примитивная схема, где работают только приказы из пункта «А» в пункт «Б». Но на практике вертикалей много, и внизу не один пункт «Б», а несколько. Сама муниципальная власть становится двухголовой, поскольку есть и глава муниципального образования, и глава администрации. При избрании их депутатами увеличивается шантажный потенциал групп депутатов, усиливается зависимость от депутатов, и т.д.
В итоге количество конфликтов получается огромным: по вертикали мы имеем несколько параллелей, да и по горизонтали система крайне сложна. И эта сложная система вступает в противоречие с примитивностью инстинктов управленческой вертикали.
Словом, возникает огромное количество конфликтов на местах, которые вертикаль не в состоянии предусмотреть, проанализировать, урегулировать. Им кажется, что с помощью вертикали они упрощают управление, но на самом деле они переоценивают простоту этой системы.
Она оказывается для них слишком сложной: невозможно примитивизировать управление, с одной стороны, а с другой - создавать гораздо более сложные, многоуровневые, многоярусные внутриуправленческие схемы. Огромная страна в ручном режиме управляться не может.
«СП»: - Какие из этого следуют выводы?
- Это значит, что управление, на деле, распадается, расслаивается на разные уровни. В этой системе где взаимного контроля нет, его заменяют круговая порука и интриги, обычно скрытые, все как правило непрозрачно - в итоге не может не расти коррупция. Поэтому, на мой взгляд, эффективность управления будет снижаться, а количество проблем - расти. Власть будет пытаться решать эти проблемы путем закручивания гаек и каких-то точечных репрессий или подачек, что приведет к увеличению обид, скандалов и новых конфликтов.
Словом, на ближайшую перспективу я не вижу никаких позитивных тенденций. Думаю, нас ждет очень тяжелый последующий год - 2011, и видимо, 2012. Другого пути кроме эскалации использования административного ресурса, усиления давления на любых, даже заведомо слабых и зависимых оппонентов, у власти нет. Будут информационные войны, скандалы, уголовные дела. И я глубоко сочувствую всем, кто в этой ситуации занимается выборами, защитой гражданских и политических прав: у них будет много работы, и много проблем.
Комментарии