Герои «другой Германии»: О чём промолчал уренгойский школьник, рассказавший в бундестаге ...

На модерации Отложенный

 Герои «другой Германии»: О чём промолчал уренгойский школьник, рассказавший в бундестаге о «невинных солдатах вермахта» (ФОТО, ВИДЕО) | Русская весна

Поразительные кульбиты может выделывать совесть и логика человека, который готов продаться за «рюмочку похвалы», пишет «Журналистская правда». Эту грустную как мир истину в очередной раз подтвердил глупый школьник из Нового Уренгоя Николай Десятниченко, который выступил в бундестаге в роли…

Я даже не знаю, как одним словом цензурно охарактеризовать его роль… Словом, он — вольно или невольно представляя в своём лице на этом мероприятии всю Россию — заявил, что немецкие солдаты пришли к Сталинграду, не желая, на самом деле, воевать, сильно страдая от войны и убивать их там было не за что.

Слова Коли — это такой запутанный клубок лжи, передёргивания, натяжки, лицемерия и откровенной подлости, что даже не знаешь, с какой стороны начать его распутывать.

Чтобы нас не упрекнули в том, что мы выдёргиваем из контекста, вот полный текст доклада Николая:

Само мероприятие в бундестаге было посвящено «Дню народной скорби» — праздник родился после Первой мировой войны, но сегодня его праздновали в день начала операции «Уран» — контрнаступления Красной Армии под Сталинградом.

Чтобы акцентировать внимание именно на этом, а не на какой-то там полузабытой Первой мировой, в бундестаг на поводке привели Колю. И Коля послушно пролаял порцию дежурного бреда. Надеюсь, ему дали после этого обещанную косточку и похвалили: «Гут, Николас, гут!».

Здесь весь нерв ситуации не в том, что немцы собрались в годовщину начала Сталинградского разгрома поскорбеть по своим соотечественникам — в конце концов, им этого не запретишь. А в том, что они специально организовали выступление глупого русского мальчишки, который озвучил то, что очень хотелось услышать немцам, но что они всё-таки до сих пор не решаются во весь голос заявить миру. А если это скажут русские как «потерпевшие» — то оно и ничего, «можно». «Сами признались».

Итак, что Коля Десятниченко заявил — и почему это глупая и наглая ложь:

— Колю почему-то особенно поразила история ефрейтора Георга Йоханна Рау.

Ни единым словом Коля не говорит, что хорошего сделал ефрейтор Рау. Никаких фактов, кроме того, что он происходил из многодетной семьи, он не приводит. О чём думал герр Рау, что говорил, в чём сомневался, о чём мечтал — покрыто мраком.

— Коля называет Рау и многих других сталинградских военнопленных «невинно погибшими людьми, не хотевшими воевать».

Вот тут-то и закавыка! Невинно погибшие люди, РЕАЛЬНО не хотевшие воевать — это совсем другие герои. Это те, кто сделал свой выбор вопреки всему, но в согласии с совестью.

Например, Август Ландмессер — немец на знаменитой фотографии рабочих верфи «Блом и Фосс», где все зигуют, а он — нет. Один. Среди сотен человек. Потом, в конце войны, его загребли в штрафбат и он погиб в Хорватии. Вот он — да, не хотел воевать. Вот он — да, погиб невинным.

Коль уж речь зашла о Югославии, вспомним и Йозефа Шульца — немецкого солдата, который отказался участвовать в расстреле пленных партизан и был тут же расстрелян вместе с ними. Что-то подобное сделал ефрейтор Рау?

Чем он хоть как-то продемонстрировал своё нежелание воевать? Тем, что ему «не повезло» и он попал в плен?

Я скажу предельно прагматично: когда человек не хочет воевать — он найдёт сто, тысячу, миллион способов и отмазок. Это с потрясающей убедительностью демонстрировали уклонисты всех времён и народов: американцы фактически сорвали призыв в армию во время Вьетнамской войны, наши «косильщики» проявляли чудеса изобретательности в 80 и 90-е годы, наконец, украинские призывники во время последних событий в Донбассе тоже отлично показали, что не желающего идти воевать человека принудить совсем, совсем непросто.

Георг Рау предпринимал попытки дезертировать? Симулировал болезнь? Совершал «самострел»? Подкупал чиновников военкомата? Пробовал ловчить, чтобы перевестись в тыловые части? Вёл агитацию среди товарищей о сдаче в плен?

Ни о чём таком Коля Десятниченко не рассказал. Каких-то душераздирающих фрагментов из писем типа «Дорогая муттер, будь проклята эта война!» тоже не прозвучало. Видимо, ничего подобного и не было. Георг Рау был дисциплинированным, сознательным солдатом Вермахта, добросовестно выполнявшим приказы и, вероятно, сдавшийся в плен только вместе со своим старшим офицером в откровенно безнадёжной ситуации. Как бойца, его упрекнуть не в чем. А вот как человека — есть.

Он сделал свой нравственный выбор: оккупировать, захватывать, грабить, убивать. Его выбор мог бы быть и иным — если бы он этого действительно хотел. Так поступили Ландмессер, Шульц и другие граждане Третьего Рейха, понимавшие, соучастниками каких страшных преступлений их хотят сделать.

В конечном итоге Георг Рау был бойцом той самой 6-армии, поведение которой на оккупированных территориях СССР регламентировалось печально известным Reichenau-Befehl, приказом командующего 6-й армией генерал-фельдмаршала Рейхенау «О поведении войск на востоке» (Das Verhalten der Truppe im Ostraum)

О ПОВЕДЕНИИ ВОЙСК НА ВОСТОКЕ

По вопросу отношения войск к большевистской системе имеются еще во многих случаях неясные представления.

Основной целью похода против еврейско-большевистской системы является полный разгром государственной власти и искоренение азиатского влияния на европейскую культуру.

В связи с этим перед войсками возникают задачи, выходящие за рамки обычных обязанностей воина. Солдат на восточных территориях — не просто боец, действующий в соответствии с правилами военного искусства, он также является носителем беспощадной национальной идеологии, мстителем за те зверства, которые были совершены против немцев и наций, родственных немцам в расовом отношении.

Поэтому солдат должен полностью осознавать необходимость суровой, но справедливой мести недочеловекам-евреям. Армия должна преследовать другую цель — устранение сопротивления в тылу, причиной которого, как доказывает опыт, всегда являются евреи.

К борьбе с врагом за линией фронта еще недостаточно серьезно относятся. Все еще продолжают брать в плен коварных, жестоких партизан и выродков-женщин; к одетым в полувоенную или гражданскую форму отдельным стрелкам из засад и бродягам относятся все еще как к настоящим солдатам и направляют их в лагеря для военнопленных. Пленные русские офицеры рассказывают с язвительной усмешкой, что агенты Советов свободно ходят по улицам и зачастую питаются из походных немецких кухонь. Подобное отношение войск объясняется только полным легкомыслием. Руководству следует своевременно разъяснить смысл происходящей борьбы.

Снабжение питанием местных жителей и военнопленных, не работающих на вооруженные силы, является ненужной гуманностью, то же можно сказать и о раздаче сигарет и хлеба. Все, в чем отечество отказывает себе и руководство с большими трудностями посылает на фронт, солдат не должен раздавать врагу, даже в том случае, если это является трофеями. Они являются необходимой частью нашего снабжения.

При отступлении советские части нередко поджигают здания. Войска заинтересованы в ликвидации пожаров только тех зданий, которые должны быть использованы для стоянок воинских частей. Все остальное, являющееся символом бывшего господства большевиков, в том числе и здания, должно быть уничтожено. Никакие исторические или художественные ценности на Востоке не имеют значения.

Для сохранения важного в военно-хозяйственном отношении сырья и промышленных объектов руководство даст специальные указания.

Необходимо полное разоружение населения в тылу сражающейся части, принимая во внимание протяженность и уязвимость путей подвоза. Где возможно, складировать и охранять трофейное оружие и боеприпасы. Если же условия боя не позволяют этого, то оружие и боеприпасы выводить из строя. В случае применения оружия в тылу армии со стороны отдельных партизан применять в отношении их решительные и жестокие меры.

Эти мероприятия распространяются также и на мужское население с целью предотвращения возможных с их стороны покушений. Пассивность многочисленных антисоветских элементов, занимающих выжидательную позицию, должна быть ликвидирована путем разъяснения, и они должны быть привлечены к активному сотрудничеству в борьбе против большевизма.

Если они не идут на это, то пусть не жалуются на то, что с ними обращаются, как с приверженцами советского строя. Страх перед германскими мероприятиями должен быть сильнее угрозы со стороны бродячих большевистских остатков.

Не вдаваясь в политические соображения на будущее, солдат должен выполнить двоякую задачу:

1. Полное уничтожение большевистской ереси, советского государства и его вооруженных сил.

2. Беспощадное искоренение вражеской хитрости и жестокости и тем самым обеспечение безопасности жизни вооруженных сил Германии в России.

Только таким путем мы можем выполнить свою историческую миссию по освобождению навсегда германского народа от азиатско-еврейской опасности.

Командующий

фон Рейхенау,

генерал-фельдмаршал.

ЦА ФСБ РФ. Ф. 308. Оп.9. Д.3. Л.171–174

Получается гнуснейшая демагогия — сотни тысяч оккупантов, стоит им попасть в плен, моментально оказываются «невинными жертвами», они, внезапно, совсем не хотели никому зла, их ужасно жалко, аж сердце разрывается.

Коля, запомни: агрессор и оккупант — всегда неправ. Неправы и виновны все его солдаты. А солдаты такого чудовищного режима, как нацистская Германия, неправы и виновны в квадрате, в кубе. Оправдывать их — значит уравнивать таких, как Рау, и таких, как Ландмессер и Шульц.

А это — грязный и подлый плевок в настоящих антифашистов, в настоящих героев. Их память мы будем чтить, как символ «другой Германии», изнасилованной Гитлером. А память таких, как Рау, пусть чтят гитлеровские последыши.