Раздробление России - проект2

На модерации Отложенный V.

Заключенное 31. января т. г. перемиріе, идущая во слЪдъ
капитуляція Парижа, прелиминарія, революція и т. д., вотъ до-
казательства грозной и трагической судьбы знаменитого народа
французского, того великодушного подвижника всЪхъ великихъ идей
европейскихъ и достойного представителя лучшей стороны чело-
вЪчества цЪлого, который стается со Франціей своей жертвою
силы желЪзной и смиряется такимъ образомъ, якъ до теперь ни
одинъ народъ великій. Межь давнЪйшею Франціею а Европою, и
то розвиваючи ихъ связь природную и такъ плодотворную, ложит-
ся теперь новая, кровью и желЪзомъ объединенная Германія, которая
произошла изъ милитаризма, и которая, слЪдовательно, остается
монархіей милитарной. Очевидно, новая Германія стается теперь

30

средоточіемъ государственной системы европейской и политики
европейской. Перенимаючи амбицію покоренного народа безъ обще-
человЪческихъ стремленій (или тенденцій) смЪлой политики фран-
цузской, будетъ, слЪдовательно, тотъ новый факторъ въ системЪ
европейской исключительно наступательною силою и тЪмъ страш-
нЪйшей. ПобЪдоносный народъ нЪмецкій, можетъ, поступивши разъ
на обширное поприще, до послЪднихъ довести консеквенцій въ
томъ направленіи, темъ певнЪйше, если онъ имЪетъ извЪстный
преданія о королахъ Отонахъ, Гогенштауфахъ (именно о Фриде-
риху I.) и т. д. Однако для Европы есть тотъ новый порядокъ
тЪмъ опаснЪйшій, понеже милитаризмъ объединенного народа нЪ-
мецкого есть, своей природЪ соотвЪтно, силою желЪзной всЪ про-
чіи силы експлоатующей, такъ сказати, эгоистической, слЪдова-
тельно безплодной.

Спокойно и съ твердостью должно однако надЪятись совре-
менное человЪчество во виду того на силу, правлящую отъ вЪка
народами и міромъ, которая и счастье и несчастье народовъ и ве-
ликость и смиреніе тЪхъ же заровно во своей власти имеЪтъ и судь-
бы міра того въ одинъ великій результатъ сплетаетъ, которымъ
есть прогресъ безпрерывный, историческій.

Насупротивь объединенной Германіи есть въ извЪстной сте-
пени возможнымъ ровновЪсъ со стороны Россіи, розумЪется, въ
союзЪ съ племенемъ славянскимъ. Коли голову подноситъ универ-
сализмъ нЪмецкій, стается также дЪйствительно возможньмъ пан-
славизмъ, такъ естъ, онъ стается даже потребнымъ — и своего
осуідествленія близкимъ. Однако, не есть то панславизмъ фанта-
стическій, который дЪйствительный порядокъ дЪлъ и отношеній
европейскихъ совершенно негуетъ. Правдивый и съ европейскимъ
понятіемъ сходный панславизмъ сопрягается тЪсно съ такъ зови-
мымъ вопросомъ восточнымъ, или есть частью интегральною того
вопроса европейского, который по оконченіи войны французско-
нЪмецкой на первый планъ выступаетъ.

ИзвЪстный вообще удЪлъ Россіи въ томъ вопросЪ, который
возникъ изъ ея причины, коли заявила стремленіе овладЪти моремъ

31

чорнымъ, или коли пресвЪдчилась о важности и значеніи его для
ея быта и розвитія державного, хотя бы въ послЪдней консеквенцій
пришло до устороненія Порты изъ цЪлого полуострова балкан-
ского. Юридическое основаніе {5-1} такъ смЪлой политики изъ сто-
роны Россіи до рЪчи не належитъ, понеже въ исторіи есть каж-
дое событіе или причиною или слЪдствіемъ, и понеже сумма при-
чинъ и слЪдствій составляетъ такъ зовимый прагматизмъ истори-
ческій, который въ томъ взглядЪ исключительно рЪшаетъ. Предле-
жащій вопросъ представляется европейской дипломаціи единственно
изъ точки зрЪнія политической, и ея задачей есть. соображатись
съ тЪмъ же направленіемъ политики россійской, которое было когда-
то головнымъ направленіемъ политики польской.{5-2} При томъ на-
добно увзгляднити, и то съ большимъ значеніемъ, извЪстное дви-
женіе народовъ подъ скиптромъ Порты живущихъ, которое изви-
нити дастся, понеже турецкая имперія не основана деЪствительно
на ніякой извЪстной европейской идеи державной. Однако, двига-
ючи тотъ вопросъ восточный, принимаетъ, следовательно, Россія и
весьма трудное дЪло будущей организаціи политической тЪхъ наро-
довъ вооточныхъ, межь которыми побочь Грековъ, Румуновъ и пр.
первостеденное значенье занимаетъ племя славянское. Иначе
сказати, есть въ силу логической послЪдовательности ея должно-
стью изрядной, содЪйствовав всЪми силами созданію политической
организаціи на востоцЪ, въ составЪ которой заняти должны Бол-
гаре, Сербы и Кроаты принадлежащее становище политическое
яко одна трупа (или двЪ найбольше) славянская. Такъ есть, она
должна лишь содЪйствовати организаціи и надаючи политицЪ своей
характеръ славанскій, не абсорбовати ніякъ полудневыхъ Славянъ,
если хочетъ остатись вЪрною призванію своему историческому, и
если хочетъ остатись державой русской.

32

Отъ Европы самой зависитъ, пріобрЪсти собЪ больше или
меньше вліянія въ дЪлЪ Россіи съ Портою, или въ дЪлЪ будущей
организаціи политической востока европейского. Очевидно имЪетъ
Европа двЪ дороги передъ собою, и она должна одну изъ тЪхъ же
избрати якъ найскорше; или она а) выступитъ въ оборонЪ
Порты на основаніи принципа ровноваги европейской, безъ взгляду
на ея восколебаніе черезъ перевЪсъ Германіи, противъ которой
потребный естъ конечно въ системЪ европейской факторъ новый,
а которымъ можетъ статись племя славянское, или б) пересвЪдчится
о невозможности оной изъ причинъ внутреннихъ и внЪшнихъ за-
ровно. Нехай же однако зважитъ Европа восколебаніе системы ров-
новаги европейской черезъ новую Германію яко фактъ неоспори-
мый, нехай зважитъ также противуположность найвысшихъ прин-
циповъ въ Турціи европейской, именно же христіанизма а исла-
мизма и цивилизаціи, а порядка дЪлъ азійского, а судьба ея ока-
жется даже сомнЪтельной. Кроме того нехай признати изволитъ
Европа нравственное основаніе извЪстному движенію угнетенныхъ
народовъ христіянскихъ и политическую доспЪлость племени сла-
вянского (предовсЪмъ Сербовъ и Кроатовъ) подъ скептромъ ту-
рецкимъ. Межь силою обстоятельствъ, бурною текущихъ чередою,
а судьбою Турціи, невозможно впрочемъ ніякое посредничество,
и очевидно перемагаетъ первая, и то совершенно въ пользу Рос-
сіи, если Европа не перешкодитъ. Для того есть во виду той
силы обстоятельствъ и неоспоримыхъ фактовъ первостепенною за-
дачею Европы, приступит до акціи политической на востоцЪ, но-
вымъ условіямъ политической ровноваги соотвЪтно, хотя могло бы
въ дальшей консеквенціи прійти до устороненія Турціи изъ по-
луострова балканского. При теперЪшномъ положеніи однако будетъ
Европа лишь тогда съ добрымъ для себе дЪйствовати успЪхомъ,
если сознастъ правдивое значеніе племени славянского на востоцЪ,
и если рЪшится инавгуровати тутъ политику славянскую. Такимъ
лишь образомъ будетъ она въ состояніи дЪйствовати практически
и политически. Такимъ образомъ дЪйствій можетъ обеспечитись
она также противъ грозной переваги изъ стороны Россіи, можетъ

33

ю даже принудти до солидарности съ политикою европейско-
славянской, такъ очевидно и безъ всякого сомнЪнія думаемъ, якъ
беспечно обовязана дипломація Россіи за свои дотеперЪшніи успЪ-
хи на востоцЪ единственно политицЪ славянской.

Новая Германія {5-3} отнимаетъ Австріи всякіи условія до даль-
шого продолженія своей завЪтной политики нЪмецкой. Она отнимаетъ
Австріи всякіи корысти, или политическiи или матеріальяыи, отъ
которыхъ розумная политика отказатись не можетъ, дЪлаетъ; слЪдо-
вательно, продолженіе дотеперЪшной нЪмецкой непрак-
тическимъ. ТЪмъ больше предсгаавляетъ видовъ и тЪмъ об-
ширнЪйшую допускаетъ акцію извЪстный вопpосъ восточ-
ный, который послЪ уконченія войны французско-прусской стается
вообще первостепеннымъ. Австрія можеть лишь отъ счастливого
рЪшенія того вопроса хорошихъ ожидати послЪдствiй для своего
дальшого розвитія державного, если въ состояніи будетъ избрати
политику соотвЪтную. Она имЪетъ весьма много поводовъ сознати
значеніе того вопроса, предовсЪмъ же, понеже есть занята пе-
реважно племенемъ славянскимъ, которое и въ предЪ-
лахъ Турціи господствуетъ, и которое въ будущей организаціи
европейского востока заняти должно становище знаменитЪй-
шое. Однако рядомъ со сознаніемъ великого его значенія
должно поступати также и стремленіе, совершенно основа-
тельное, дабы якъ найбольшую пріобрЪсти пользу на
востоцЪ, и дабы сдЪлати тутъ популярнымъ и могущимъ
вліяніе австрійское. Подобно Россіи можетъ и Австрія до-
битись той цЪли весьма необходимой, если рЪшится под-
няти смЪло и самоувЪренно прапоръ славянскій. Подъ такимъ
условіемъ воздвигнетъ она свое становище на внЪ непремЪнно, если
рЪшится подняти славянскую политику на востоцЪ, или а) без-
посредственно и самостоятельно, или б) въ союзЪ съ Европою.

34

Межь Австріею и своей переваги свЪдомою Россіею есть возмож-
ною солидарная акція политическая на тотъ случай только, если
тая приступитъ до вопроса восточного совокупно съ Европою.
Коли предполагаемая солидарность станется наконецъ фактомъ, то
все таки зависитъ правдивый успЪхъ отъ рЪшительности акціи и
предовсЪмъ отъ справедливой и соотвЪтной организацiи цЪлого во-
стока европейского съ именнымъ увзглядненіемъ племени славян-
ского. А кромЪ того должна Австрія изъ своей стороны еще
одно особенное исполнити условіе, и, быти можетъ, конеч-
ное н необходимое, которое состоитъ въ томъ именно, дабы
политика ея внЪшняя въ тЪсной оставила связи со
внутренной, или дабы она свое вліяніе на востоцЪ под-
держивала и обезпечивала, надаючн также своей по-
литицЪ внутренной характеръ славянскій.

На основаніи того приходимъ къ заключенію, что всецЪло
славянская держава, якою есть Россія, не можетъ вести иной
политики, кромЪ славянской. Правдивый державный интересъ ав-
стрійскій и предполагаемая солидарность Австріи и Европы въ во-
просЪ восточномъ даютъ еще больше поруки и основанія поли-
тицЪ, которой послЪднимъ результатомъ будетъ организація евро-
пейского востока такая, дабы въ складЪ той же, побочь народовъ
греческого и румунского, первостепенное становище заняло племя
славянское. При такомъ складЪ отношеній, на случай осуществле-
нія предлежащой комбинаціи политической, стается возможнымъ
панславизмъ съ порядкомъ европейскимъ совсЪмъ
сходный и его капитальнымъ условіямъ совершенно соотвЪт-
ный. Вотъ основаніе панславизма, который стается возможнымъ
при согласномъ содЪйствiи Австріи, Россіи и будущого организма
державного на востоцЪ съ переважньшъ характеромъ славянскимъ,
и который поручается въ такой формЪ яко органическая сила и
можетъ дЪйствовати плодотворно и полезно а) и въ отношенiи до
вопроса восточного и б) въ отношеній до всей настоящей держав-
ной системы европейской: яко головный факторъ восточного во-
проса есть онъ видимо своего осуществленія близкій.

35

Однако своей природЪ соотвЪтно, находится представленный
и опредЪленный тутъ панславизмъ въ прямой противуположности
до того универсализма нЪмецкого, который подъ предводитель-
ствомъ прусскимъ такъ будущность Славянщины якъ весь дер-
жавный ровновЪсъ европейскій великой подвергаетъ опасности.
Заапликованный до настоящей системы державной, можетъ, слЪдова-
тельно, тотъ панславизмъ статись дуже соотвЪтною и полезною си-
лою 1) противъ переваги прусской въ оборонЪ общей ровноваги
европейской. Изъ противоположности панславизма и нЪмецкого уни-
версализма, заровно якъ изъ теперЪшняго политического состоянія
всей Европы проистекаетъ 2) тое весьма основательное заключеніе,
что тлЪетъ уже пожарь великій, который скоро или позднЪйше
кровавымъ озаритъ поломЪнемъ весь широкій видокругъ европей-
скій. А наконецъ проистекаетъ во 3) изъ предложенного повысше
отношеяія межь панславизмомъ а восточнымъ вопросомъ, что го-
ловньмъ средоточіемъ, и, быти можетъ, головнымъ огнищемъ буду-
щей войны общеевропейской, будетъ вопросъ оный именно.

Обыкновенно говоритъ и пишется лишь о будущей войне
немецко-россійской или германско-славянской. {5-4} Очевидно есть

36

такое пониманіе основательно и справедливо если Германія и Рос-
сія считаются представителями двохъ противныхъ собЪ силъ пан-
славизма и универсализма германского, и если увзглядняются даль-
шіи той противуположности консеквенціи, предовсЪмъ однако тЪ-
снЪйшая связь панславизма съ будущею войною великой (предла-
таемой всЪми) и съ вопросомъ восточнымъ. Коли Россія сознаетъ
окончательно свое историческое призваніе, и коли выступитъ до
войны съ могущественной Германіею, тогда должна и Европа на
два великіи подЪлитись таборы; понеже война тая имЪетъ значеніе
общеевропейское, и понеже отъ ней зависимо новое державное
устройство европейского востока предовсЪмъ и, быти можетъ, зна-
чительное измЪненіе настоящей системы державной, новопроявляю-

37

щимся условиемъ политической ровноваги соотвЪтно. Покоренная, а
все таки свободная еще Франція станетъ теперь безъ сомнЪнія
по сторонЪ славянской, и загрЪетъ своимъ примЪромъ, даже легко
быти можетъ, Италію (и Испанію). По крайней мЪрЪ есть должно-
стью Россіи первостепенною, пріобрЪсти собЪ пріязнь романского
міра и тЪсный составити съ тЪмъ же союзъ. Межь передовымъ пле-
менемъ романскимъ и славянскимъ есть дЪйствительно возможнымъ
союзъ политическiй, всей дотеперЪшней практицЪ дипломатической
на перекоръ, акъ скоро голову подноситъ опасный милитаризмъ
нЪмецкій. По сторонЪ объединившейся и теперь такъ сильной Гер-
маніи станетъ однако на тотъ случай Англія изъ взгляду на во-
просъ восточный (который поспЪшится тогда сейжечасъ подняти
дипломація прусская), а предполагаемый и весьма возможный союзъ
американскихъ Штатовъ. Приступитъ до союза съ нею также вЪ-
роятно Швеція и Турція.

И такъ возможна есть дЪйствительно, прагматической связи
историческихъ событій соотвЪтно, великая война, которая роздЪ-
ляя человЪчество на два таборы, ставитъ по одной сторонЪ весь
романско-славянскій свЪтъ въ тЪсномъ союзЪ съ новымъ светомъ,
по другой весь германскій въ союзЪ съ турецко-финскимъ та —
великая, всемірная война, которая кажется быти неизбЪжимой и
въ ровной мЪрЪ рЪшительной.

Изъ взгляду на тЪсную связь той войны съ вопросомъ во-
сточнымъ, окажется, {5-5} на основаніи предъидущихъ выводовъ объ

38

отношенiи Австріи до востока австрійского, справедливо и совер-
шенно практически, если сообразно со (предполагаемою) славян-
скою политикою, со всею рЪшительностью станетъ также по сто-
роне романско-славянского міра противъ германского. По крайней
мЪрЪ сдЪлаетъ Австрія тое дла собственного своего блага. Межь
свободною конституційною Австріею а сосЪдною прусскою Герма-
ніею есть очевидно каждый союзъ безполезнымъ, понеже нЪтъ

39

а) общихъ политическихъ интересовъ и б) взаимныхъ гваранцій,
коли, противно, въ свободномъ союзЪ съ романско-славянскимъ мі-
ромъ монархія тая свою самостоятельность и державную повагу
вполнЪ сохраняетъ. Очевидно также кажется совершенное покоре-
ріе германского племени, а по крайной мЪрЪ значительное его
ослабленіе со стороны романско-славянского, которое могуществен-
ною стается силою въ проектованномъ союзЪ съ Австріею и Аме-
рикою.

Такъ есть, Австрія можетъ смЪло во имя собственного дер-
жавного добра своего, а во имя несомнительной побЪды по сто-
ронЪ представленного высше союза, выступити также до войны
противъ такъ грозного универсализма германского, или противъ
той исключительно милитарной силы, отъ которой для Европы
предстоитъ великая опасность.

Остается еще, правда, поясненіе и опредЪленіе такъ зовимого
польского вопроса, представляющогося все таки, безъ взгляду на
предпринятый трема державами подЪлъ Польщи при извЪстной со-
лидарности національной, до нынЪ еще факторомъ европейскимъ,
и въ отношеніи до вопроса восточного и въ отношенiи до пред-
полагаемой голосно войны германско-славянской.{5-6} Очевидна и со

40

всЪмъ понятна теперь невозможность политики (передъ французско-
прусскою войною) на тЪсномъ союзЪ Австріи съ Франціею при
несомнительномъ содЪйствіи прочей Европы противь державы рос-
сійской, якъ скоро послЪ покоренія Франции двиглась объединив-
шаяся Германія до значенія державы первостепенной. Межь двЪ
заровно ненавистныи поставленная державы, находится Польща
межь могущественною Германіею и, въ ровной мЪрЪ, сильною Рос-
сіею въ трудномъ и весьма несчастливомъ положеніи больше чЪмъ
коли нибудь, понеже при историчномъ безсиліи всей прочей ев-
ропейской системы державной, должна бы практическая и полезная
политика стреаштись конечно до составленія тЪснЪйшого союза
съ одною изъ тЪхъ же. ПослЪдняя, больше циническая а впрочем
дурная и недипломатическая бесЪда г. канцлера нЪмецкого отни-
маетъ однако отъ 1. апр-ъля 1871 всякое основаніе политицЪ
прусско-польской и приказуетъ, слЪдовательно, Полякамъ искати
для себе спасенія исключительно въ союзЪ съ политикою
славянскою, дабы приступаючи до господствующего направле-
нія внутренной и внЪшной политики россійской подъ

41

ея покровительствомъ сохранити оставшіися еще нравственный и
матеріяльныи интересы свои народныи, которыхъ средото-
чіемъ есть конгресовая Польща съ великолЪпною столицею своею.
ТЪмъ больше основанія имЪетъ предлежащая комбинація изъ взгля-
ду на видимую связь межь политикою славянскою а будущею
войною, предполагаючи при томъ полное осуществленіе коалиціи
романско-славянского міра и его дЪйствительную побЪду надъ
германскимъ. Такъ есть, такимъ лишь образомъ дЪйствій испол-
нитъ народъ польскій въ солидарности съ оною политикою свой
долгъ славянскій, и по сторонЪ коалиціи свой долгъ общеевропей-
скій. По крайней мЪрЪ представляется подобная комбияація всЪхъ
прочихъ полезнЪйша и соотвЪнЪйша.

Одинъ вопросъ еще. Не есть ли возможнымъ изъ взгляду на
личную пріязнь обохъ теперь владЪющихъ императоровъ, нЪмец-
кого и россійского, союзъ Германіи и Россій, всЪмъ логическимъ

42

выводамъ и всему прагматизмови на перекоръ. Якое должно пред-
принятись поступованье на тотъ случай именно? Противъ союза
двохъ найсильнЪйшихъ державъ имЪетъ цЪлая Европа (розумЪ-
ется разомъ съ Австріею) тЪмъ больше основанія въ непоколе-
бимой оставати солидарности нравственной и политической и всЪ-
ми возможными противодЪйствовав средствами, предовсЪмъ же
инавгуровати въ полной мЪрЪ и силЪ извЪстную политику
славянскую; понеже не подлежитъ сомнЪнію, что дипломація
россійская поддерживаетъ тотъ союзъ единственно въ цЪли пріо-
брітенія дЪйствительныхъ успЪховъ въ вопросЪ восточномъ. Ина-
че дЪлати трудно; по крайней мЪрЪ такъ долго трудно, поки
прусско-россійскій союзъ существуетъ и будетъ Однако скорше
или позднЪйше пересвЪдчится наконецъ Россія, къ ужасу своему,
о несостоятельности союза такого, яко союза противъ славянского
и вполнЪ непрактического, понеже самолюбивая политика дуже
искусной и перебЪглой дипломаціи прусской будетъ его во свою
собственную експлоатовати пользу, будетъ вспирати лишь позорно
свою союзницу въ дЪлЪ востока, дабы тЪмъ безпечнЪйше и де-
шевЪйше сильную тутъ пріобрЪсти позйцію, и дабы въ удобномъ
времени подняти противъ ней вопросъ восточный.

Такимъ доперва путемъ придетъ очередь на Россію, придетъ
предовсЪмъ очередь на правительство россійское увЪритись о пол-
ной неизбЪжимости той войны прусско-россійской, проистекающей
изъ діаметральной противположности духа принциповъ, славян-
ского и германского, очевидно за поздно, понеже тиранизованная
до теперь Европа будетъ съ удовлетвореніемъ смотрЪти на войну
своихъ противниковъ, которая кончится непремЪнно взаимнымъ
ослабленіемъ тЪхъ же.

Такъ есть, Европа будетъ безъ участи смотрЪти на крова-
вую борьбу двохъ могущественныхъ монархій, двохъ могуще-
ственныхъ универсально-историческихъ силъ, надЪючись на свою
свободу.

43

Вотъ основаніе тЪхъ поглядовъ и гЪхъ желаній касательно
внЪшнихъ отношеній Австріи, которыи представляются АвгустЪй-
шому престолу и Высокому правительству, и въ интересЪ само-
стоятельности и поваги монархій и въ интересЪ всей Славянщины
австрійской, покорнЪйше и всепреданнЪйше со стороны общого со-
бранія всей Руси австрійской.Примечания

5-1) КромЪ того можно строгимъ формалистамъ отвЪтити вопросомъ ко-
роткимъ, на якомъ юридическомъ основаніи разорила теперЪшная Порта быв-
шее цісарство бизантинское?

5-2) За Стефана Баторія и за Іоанна III Собьеского.

5-3) При томъ надобно поднести знаменитое значеніе восточного вопроса
безъ взгляду на лондонскую конференцию, понеже измЪненіе извЪстного па-
рижского договора было только введеніемъ до будущей великой акціи во-
сточной.

5-4) Представленный тутъ державный ровновЪсъ европейскій полагаетъ
предовсЪмъ на двоихъ правилахъ: 1) найбольшая и найсильнЪйшая держава
не можетъ опасности подвергати самостоятельность которой-нибудь изъ про-
чихъ державъ европейскихъ (а взглядно и американскихъ), якъ не есть въ со-
стояніи общей и солидарной опозиціи тЪхъ же опертись; 2) найменьшая держава
не есть такъ слабою и незначительною, дабы въ союзЪ съ другими не сохрани-
ти своей самостоятельности политической и своей интегральности державной.
Проистекающее изъ тЪхъ предъидущихъ дальшое 3) правило есть въ мысли
предлежащей системы полнымъ основаніемъ союзовъ, меньшихъ и большихъ,
каждой особенной приноровленныхъ потребЪ, и въ ровной мЪрЪ конечныхъ и
необходимыхъ, якъ конечный и всесторонныи державный отношенія европей-
скій. И такъ зовимый неутралитетъ представляется, подобно якъ локализацiя
войны въ отношеніи до системы оной, нероздЪльной еа частью и негативною
формою дипломатическою союзовъ европейскихъ. Тотъ политическїй ровновЪсъ
есть основаніемъ знаменитой державной системы европейской, соеди-
няющей цЪлый европейскій континентъ въ мирЪ и войнЪ въ одну органическую
цЪлость съ извЪстными правами и должностями, а найкрасшимъ его примЪ-
ромъ есть семилЪтная война (1756-1762), которая, акъ вообще извЪстно, межь
Австріею и Пруссіею начавшись, при содЪйствіи Германіи (Италіи и Испаніи),
Франціи и Россіи (до 1761) посторонЪ одной, — Англіи, Швеціи и пр. по дру-
гой, для такъ незначительной Силезіи, сталась пожаромъ великимъ, всемір-
нымъ, и которая кровавымъ осветила блескомъ Америку, Азію и Африку,
простираючись на море атлантійское, средиземное и индійское, на суши и морЪ
ровно завзятая, безъ ніякихъ дальшихъ послЪдствій, во сколько наступившій
наконецъ договоръ губертсбургскій затвердилъ окончательно за Прусаками давно
пріобрЪтенныи части Силезіи, на основаніи предъидущихъ договоровъ, врати-
славского и дрезденского: иначе сказати, испытывалъ весь міръ въ той войнЪ
свои силы, дабы послЪ кровавыхъ битвъ и сраженій утвердити тогдашній по-
рядокъ державный.

Однако каждый новопроявляющійся факторъ политическій, жизненною
одушевленный силою, имЪетъ, скажемъ тое съ большимъ натискомъ, полное
основаніе пріобрЪсти признаніе и увзглядненіе въ державной системЪ, коли
противно каждый состарЪлый изъ ней выступаетъ. Ото есть 4) правило, кото-
рое на каждой своей ствержаетъ страницЪ исторія, представляючи намъ вы-
соту однихъ народовъ рядомъ со смутнымъ паденіемъ другихъ, подобно также
могущественныи державы рядомъ съ дряхлыми и слабыми, и поучаючи насъ
современно о той дивной правдЪ, яко наименьшая держава статись можетъ
великою, и яко найменьшая и найбольшая держава наконецъ состарЪтись и
пережитись муситъ. Такимъ образомъ оправдаетъ исторія американскую на
пр. войну, которая есть, такъ сказати, дальшимъ слЪдствіемъ великанской се-
милЪтней, и которая кончившись полною независимостью соединенныхъ полноч-
ныхъ Штатовъ, создала на континентЪ новомъ органическій весьма факторъ
даже въ отношеніи до державной системы европейской. Подобнымъ отже
образомъ находить также нравственное и политическое основаніе и оправданіе
поднятый тутъ вопросъ восточный, который есть также природнымъ слЪд-
ствіемъ проявляющейся изобильно жизненной силы подданныхъ власти турец-
кой народовъ, межь которыми первое занимаетъ мЪсто, по нравственности и
политической доспЪлости, племя славянское.

5-5) Представленный тутъ очеркъ политики славянской относительно дЪлъ
Австріи внЪшнихъ, и то предовсЪмъ относительно вопроса восточного и про-
истекающей изъ него великой германско-славянской или европейской войны,
требуетъ дальше изъ взгляду на тЪсную связь той политики славянской со
внутренними правнополитическимъ состояніемъ монархіи детайлического опре-
дЪленія въ отношеніи до дуализма, яко теперь владЪющей системы.

ПредовсЪмъ можно указати австрійскимъ НЪмцамъ коротко на значи-
тельную розницу межь единствомъ національнымъ (въ значеніи исключно при-
родномъ и нравственномъ) а политическимъ, понеже, якъ справедливо есть
сознаніе нЪмецкого единства нацiонального, и якъ обширную оно имЪетъ въ
монархіи свободу подъ взглядомъ литературнымъ, соціяльнымъ и экономиче-
скимъ, такъ съ другой стороны противуположно правдивой лояльности и даже
противузаконно проявляющееся публично стремленiе, которое двигается и уси-
ливается съ каждымъ днемъ подъ знаменемъ универсализма германского.
Первостепенною должностью австрійскихъ НЪмцевъ есть, при соблюденіи нрав-
ственной и экономической взаимности съ цЪлымъ народомъ нЪмецкимъ, въ
полной сохранити мЪрЪ правила лояльности и не препоручати дальше безпо-
лезной и неумЪстной политики нЪмецкой, якъ скоро давнЪйшей коллективной
Германіи не существуетъ. Межь Австріею а объединившеюся Германіею рЪшила
новЪйшая исторія окончательно; по крайней мЪрЪ относительно дотеперЪшной
политики нЪмецкой. Такимъ то образомъ приходить и на австрійскихъ НЪм-
цевъ очередь, признати требованiя политики новой, славянской, во имя вЪрно-
сти и преданности для монархіи Габсбурговъ, тЪмъ певнЪйше и полнЪйше,
если только подъ ея обширнымъ знаменемъ монархія тая двигнутись можетъ
до своего давнЪйшого значенія. Такимъ образомъ приходить теперь ихъ оче-
редь, заявити дЪйствительно добросовЪстную преданность и вЪрность, якую
австрійскіи Славяне для той монархіи сохраняли, даже во владичество поли-
тики нЪмецкой на внЪ и внутрь, и то безпрестанно и непоколебимо до ны-
нЪшней поры.

Критическое положеніе Мадьярь въ предлежащемъ тутъ вопросе и
обавы ихъ передъ панславизмомъ достаточно извЪстны и, такъ сказати, основа-
тельны, тЪмъ больше, если для политики славянской они должны бы предо-
всЪмъ на корысть Славянщины угорской (и народности румунской) много усту-
пити преимуществъ изъ правнополитического становища, пріобрЪтенного 1866.
Однако большая, далеко большая угрожаетъ Мадьярамъ опасность изъ сторо-
ны Германіи, которая фактически совершенную уже пріобрЪла перевагу надъ
всею Австріею и даже надъ всею державною системою европейскою, и кото-
рая подносить теперь смЪло известныи идеи Оттоновъ и Генриховъ III.; или
оный такъ опасный универсализмъ германскій, коли, противно, опредЪленный
повысше и настоящей системЪ державной приноровленный панславизмъ пред-
ставляется органическою и плодотворною силою, чЪмъ певнЪйшою подъ усло-
віемъ полного удовлетворенія Славянщины австрійской, предполагаючи доте-
перешнюю ея преданность для престола. Межь политикою славянскою а нЪ-
мецкою не могутъ затЪмъ Мадьяре долго надумыватись, дабы избрати первую.
Такъ есть, на случай осуществленія представленной высше комбинацiи по-
литической, соединяющей противуположныи свЪты, романско-словянскій съ но-
вымъ, на тотъ то случай есть также и мЪстце Мадьярь по той сторонЪ про-
тивъ универсализма германского.

5-6) Трудно признати Полякамъ полное основаніе національной ихъ со-
лидарности со всЪми той же условіями, дабы также не препоручити имь точ-
ное соблюдете всЪхъ, съ національнымъ единствомъ сходныхъ, интересовъ,
нравственныхь и матеріяльныхъ, якъ совсЪмъ справедливо и полезно, при-
знаючи однако, холодной дЪйствительности соотвЪтно, совершенную невоз-
можность историческо - политической самостоятельности межь три великіи
державы роздЪленного народа польского. Подобно не можно не сожалЪти, если
уже поясняется тутъ отношенія Поляковъ до Россіи, надъ грозною системою
тяжелыхъ гоненій и притЪсненій, постигшою народность польскую отъ послЪд-
няго возстанія той же, не можно не сожалЪти предовсЪмъ во имя такъ необ-
ходимой взаимности славянской надъ сумною судьбою народа милъонного и
превосходного, якъ съ другой стороны не можно признати правдивыхъ требо-
ваній державной идеи россійской. Относительно взаимныхъ отношеніи поддан-
ного до владЪющого народа могутъ они поучитись изъ своей собственной
исторіи; такъ есть изъ своей исторіи могутъ познакомитись съ основатель-
нымъ вполнЪ стремленіемъ каждой идеи державной: во своей содержати вла-
сти пріобрЪтенныи разъ земли и владЪнія, понеже именно Поляки такъ упор-
но и энергически трудились, дабы соплотити (incorporatio, invisceratio!!!) и
якъ найтЪснЪйше соединити съ организмомъ польскимъ, или прямо спольщити
народность русскую и литовскую. Остаетъ имъ, слЪдовалольно, смутная конеч-
ность примЪнити теперь къ своему настоящему положенію такъ добре из-
вЪстныи требованія каждой идеи державной, въ цЪли сохраненія оставшихся
еще интересовъ нравственныхъ и матеріяльныхъ (подобно Полякамъ австрій-
скимъ), дабы черезъ безполезныи возстанія не довести до страшнЪйшей еще
крайности оную систему. Предполагаемая германско-славянская война, которая
безъ сомнЪнія опредЪлити должна судьбы всего племени славянского, подне-
сла мысль о згодЪ межь народами, польскимъ и русскимъ (а взглядно, пра-
вительствомъ россійскимъ), безъ всякихъ позитивныхъ оставшуюся опредЪле-
ній, и затЪмъ безъ такихъ же послЪдствій, понеже не роздЪлено именно двохъ
изъ той же категорій: а) яко згоды въ отношеніи до цЪлого народа польского
и б) яко згоды въ отношеніи до Польщи россійской. Межь цЪлымъ народомъ
польскимъ а Россіею, или въ отношеніи первомъ, можетъ згода тая, диплома-
тическимъ и международнымъ условіямъ европейскимъ соответно, пониматись
единственно въ значеніи взаимной и общей солидарности славянской, которая
представляется святЪйшею должностью и Поляковъ и прочихъ Славянъ на слу-
чай оной войны германско-славянской. Подобнымъ образомъ можетъ также и во
второмъ отношеніи лишь о такъ зовимой згодЪ беседа быти, именно же
въ значеніи взаимныхъ концессій и обязанностей, понеже якъ желательно и
справедливо было бы въ лицЪ политики славянской, дабы Поляки назадъ пріо-
брЪли природный и нравственный условія своего быта и розвитія національ-
ного въ предЪлахъ цЪлой имперіи россійской, такъ само было бы совершенно
справедливо и необходимо, еслибъ они точно исполняли всЪ основательныи
требованія державной идеи россійской. О формальной угодЪ въ значеніи прав-
нополигического договора не можетъ также ни малЪйшей бесЪды быти изъ
взгляду на представленный повысше условія каждой идеи державной, по
крайней мЪрЪ, якъ долго есть могущественной и своей силы свЪдомою идея
россійская. Ставити Полякамъ условія полного изреченіяся извЪстныхъ исто-
рическо-политическихъ притязаній относительно русскихъ и литовскихъ обла-
стей безполезно и безмысленно, понеже лучше есть требовати отъ народа
русского столь сознанія единства и достоинства народного, дабы политическiи
агитаціи оныхъ безъуспЪшными оказались. Однако еще меньше имЪетъ варто-
сти проистекающая изъ опредЪленной повысше колизіи польско-россійскихъ
отношеніи совершенно чудовищная мысль объ отступленіи цЪлой такъ зови-
мой августовской области съ Варшавою прусскому правительству въ цЪли
тЪшъ легшого вынародовленія остальной части королевства польского, понеже
такимъ образомъ дЪйствій сганьбила бы себе на вЪки политика русская въ
лицЪ цЪлой Славянщины и допустилась бы великой ошибки политической,
ошибки непростительной, понеже правдивая задача дипломацiи россійской со-
стоитъ въ нравственномъ вспоможеніи и ободреніи прусскихъ Поляковъ и
Сербовъ въ имя вЪковыхъ завЪщаній тысячелЪтней исторіи славянской, кото-
рая кровавыми свидЪтельствуетъ чертами о наступательномъ и жестокомъ
характерЪ всего универсализма германского.