Ниже уровня нищеты

    Даже если власть и понимает происходящее, то делать ничего не будет — это потребует от нее полного отказа от всей предыдущей политики, которая и привела к нынешнему положению дел.

© СС0 Public Domain

Несмотря на бодрые отчеты власти о том, что есть свет в конце тоннеля, число бедных в сравнении с аналогичным периодом прошлого года уменьшилось, и вообще все не так уж и плохо, а будет еще лучше, реальность выглядит все-таки иначе.

Опубликованы данные опроса ВЦИОМ, который показывает, скорее, субъективное ощущение бедности — в отличие от объективных показателей Росстата (которые, кстати, объективными можно считать только с точки зрения выбранных методик подсчета. Легкая манипуляция способна на основе одних и тех же данных получить совершенно разные показатели) такие «ощущательные» оценки выглядят более достоверными. В конце концов, мы живем не в таблицах Росстата, а в реальной жизни, которую и ощущаем.

10% опрошенных говорят о том, что им не хватает денег даже на еду, еще 29% не могут собрать денег на покупку одежды. Фактически это и есть уровень нищеты, даже не бедности. Бедность подразумевает существование выше порога биологического выживания, нищета — ниже этого порога. Тот факт, что люди умудряются выживать даже за этим порогом, не должен никого удивлять — они компенсируют недостающие суммы за счет создания долгов — в первую очередь коммунальных, причем эти долги вернуть они будут не в состоянии. Что закончится для них вполне предсказуемо, разве что возникает вопрос — когда. Второй список долгов — люди урезают свое потребление ниже биологических потребностей, переходят на откровенные суррогаты, что в итоге отражается на их здоровье — перед ним и возникают долги. А это неизбежно будет сказываться на их продолжительности жизни.

Ситуацию сравнивают уже с самым критическим годом новейшей Росии XXI века — 2009-м. Тогда те же 10% людей не имели возможности покупать на свои доходы достаточно еды. Однако тогда ситуация имела принципиально иной вид — еще были запасы, как личные сбережения, так и государственные, позволявшие надеяться на то, что за их счет удастся перетерпеть и дождаться улучшения. Сейчас их нет. А улучшения не предвидится даже в обещаниях властей. Они пытаются врать про какие-то доли процентв, на которые что-то где-то растет, но понятно — чтобы получить рост, нужны совершенно иные темпы выхода из кризиса, чтобы надеяться хотя бы на ближайшие годы. Безнадежность — вот, пожалуй, ключевое отличие нынешней ситуации от 2009 года.

39% нищих в стране — это очень много. Запредельно. Это показатель латиноамериканских и африканских стран, причем конца их списка. Если приплюсовать к этому запредельные показатели неравномерности распределения доходов, которые выглядят катастрофическими даже с точки зрения «средней температуры по больнице» (а есть регионы, где кричащая роскошь соседствует с тотальным обнищанием населения — тот же Северный Кавказ, где за колоннами «роллс-ройсов» правящих клик становится незаметным ужасающее положение остальных) — в общем, ситуация описывается одним словом — коллапс.

Власть пока держит ситуацию за счет лжи и умалчивания. Для каждого конкретного человека в таком случае создается и даже насаждается впечатление, что проблема носит сугубо локальный характер — ну, вот просто он такой несчастливый, а вообще-то, все неплохо. Но прямая линия Путина показала, что большая часть прорвавшихся вопросов (даже понимая всю зарежиссированность этого мероприятия) носит характер воплей о помощи. Катастрофа локализована по территории всей страны, за исключением особо охраняемых зон, на которых обитают небожители.

Сам факт того, что президент берет под личный контроль абсолютно частные случаи переселения считанных семей из руин или лечение одной-единственной несчастной больной, говорит о том, что никаких системных мер уже никто не собирается принимать — смысл такого общения с народом как раз и заключается в том, чтобы оценить системные и структурные сбои, которые руководитель высокого уровня может просто не замечать, будучи оторванным «от земли». Тот факт, что никто даже не попытался провести комплексный анализ происходящего, заслушать доклады по отраслям на основе заданных вопросов и выявленных проблем, и уж тем более выработать системные меры по ликвидации или хотя бы минимизации вскрытых фактов — это говорит лишь о том, что никто и не будет этого делать. Вместо оценки ситуации с онкозаболеваниями, когда люди умирают без какой-либо помощи — единичное пафосное участие по отношению к одному-единственному человеку. Вместо триллионных реноваций и принятия законов вопреки здравому смыслу, конституции и последним правам человека, не растоптанным еще в России, логично было бы направить колоссальные средства на срочные мероприятия по ликвидации аварийного жилья, которое не станет когда-нибудь аварийным, а которое уже сейчас непригодно для жизни — но это противоречит интересам крупнейших олигархов, уже распределивших между собой триллионы, а значит…

Проще говоря, даже если власть и понимает происходящее (а хотя бы что-то она все-таки должна понимать), то делать ничего не будет — это потребует от нее полного отказа от всей предыдущей политики, которая и привела к нынешнему положению дел. А потому нищее население будет нищать и далее, увеличиваясь количественно. Других перспектив нет и не будет. Телевизор, конечно, убеждает нас в обратном, но жизнь — она все-таки по другую сторону экрана.