| <hr/>
БЕСЕДА НАРКОМА СУДОСТРОЕНИЯ, ГЛАВЫ ТОРГОВОЙ ДЕЛЕГАЦИИ. В ГЕРМАНИИ И. Ф. ТЕВОСЯНА С КОМАНДУЮЩИМ ВВС, МИНИСТРОМ АВИАЦИИ ГЕРМАНИИ РЕЙХСМАРШАЛОМ Г. ГЕРИНГОМ
Разослано: т. Сталину, т. Ворошилову, т. Молотову, т. Микояну
29 марта 1940 г.
Сов. секретно (Особая папка)
Нас предупредили, чтобы не брали с собой переводчика, так как будет переводчик из министерства. Беседа продолжалась 11/2 часа без переводчика по предложению Геринга. Приглашенный переводчик и сопровождавший нас из министерства ин[остранных] дел Маебаен остались в приемной. В приемной узнали, что перед нами Геринг принимал Риттера и Шнурре.
После приветствий беседу начал Геринг с общеполитических вопросов. Указав, что в основе хозяйственных отношений лежат политические взаимоотношения обоих государств, Геринг усиленно подчеркивал исключительную дружбу Германии к Советскому Союзу, всячески старался показать это нам как интонацией, так и вообще артистическим поведением в процессе всего разговора. Неоднократно подчеркивал, что отношения должны быть основаны на взаимном доверии. Отметив, что, к сожалению, поздно узнал о неудовлетворительном ходе размещения заказов и о том, что мы неудовлетворены сроками поставок, Геринг сообщил нам: он накануне дал распоряжение по срокам поставки самолетов, именно: все самолеты должны быть поставлены в апреле — мае, за исключением Ю-88 и «Дорнье-215», которые будут поставлены в июне. Кроме того, он дал необходимые распоряжения по другим министерствам о быстрейшем продвижении наших дел. Что касается самолетов, то он лично, как командующий воздушным флотом, дает слово, что все будет в порядке.
Самолеты получите в самый короткий срок. Еще не было случая, где я, Геринг, не сдержал бы своего слова. Как представитель совета министров по обороне я даю твердые указания главнокомандующему армией и командующему флотом.
Вы можете быть уверены в том, что Германия сделает все, что она обязана сделать по договору. Он считает, что интересы обеих стран
требуют, чтобы Германия и СССР были сильны. Германия и СССР должны быть вместе.
Это мнение фюрера. Это он решил твердо и бесповоротно. Об этом фюрер все время твердит нам. Это желание Гитлера известно дуче, об этом знают Англия и Франция.
Если бы не мирный договор с Финляндией, СССР пришлось бы воевать с Англией и Францией, так как они готовились оказать вооруженную помощь Финляндии. Он лично все время говорил финнам, что бессмысленно воевать маленькому государству с такой большой страной, и предлагал принять условия СССР. Он ежедневно следит за французской печатью, усиливающей травлю СССР, и видит, что французы хотят расширить фронт войны. Германия заинтересована в усилении Красной Армии, точно так же СССР заинтересован в усилении Германии. Он лично убежден в том, что Германия при всех условиях выйдет из этой войны победителем.
Далее Геринг сообщил, что вчера у него был военный атташе Скорняков, которого он просил передать тов. Ворошилову его просьбу об ускорении поставок со стороны Советского Союза. Он обращается также к нам передать тов. Сталину следующие три просьбы: первая — об ускорении отгрузки зерна; вторая — об ускорении отгрузки нефтепродуктов; третья — ускорение отгрузки металлов, в частности никеля.
Повторив еще раз заверения, что Германия выполнит все свои обязательства по договору, Геринг спросил нас, какие у нас имеются к нему вопросы.
Тов. Тевосян начал с того, что о дружественных отношениях Советского Союза к Германии Герингу достаточно известно. Об этом авторитетно сказано нашим руководством в выступлениях тов. МОЛОТОВА, в беседах с тов. СТАЛИНЫМ. Эта дружба подтверждена хозяйственным соглашением от 11 февраля 1940 г., по которому мы взяли на себя серьезные обязательства помочь Германии дефицитным сырьем, металлом. Это доказано тем, что мы тут же после заключения договора начали грузить зерно, нефть. Больше того, мы грузим ежесуточно бензин и газойль, не дожидаясь заключения фирменного договора.
Геринг все время решительно подтверждал и говорил, что все это верно, все это ему известно.
...
Тевосян, Савченко
P. S. Во время беседы записывать было неудобно, поэтому беседу записали по памяти.
Архив бывшего Политбюро ЦК КПСС, ф. 3, on. 64, д. 668, л. 49—56.
| <hr/>
ТЕЛЕГРАММА ПОЛНОМОЧНОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЯ СССР В ГЕРМАНИИ А. А. ШКВАРЦЕВА НАРКОМУ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР В. М. МОЛОТОВУ
20 апреля 1940 г. Немедленно
...
Далее Риббентроп, говоря о значении оккупации Норвегии и Дании, сказал, что, надеюсь, Германия скоро выиграет эту войну и тогда еще более укрепятся советско-германские торговые отношения. Затем Риббентроп спросил меня, докладывал ли я в Москве о разговоре с ним по поводу отношений СССР с Италией. Молотов в беседе со мной не затронул этого вопроса, о котором я в свое время докладывал. Риббентроп справился о здоровье товарища Сталина и товарища Молотова. Прощаясь, Риббентроп еще раз поблагодарил за поздравления Гитлеру и сказал, что тотчас же передаст их ему.
Шкварцев
АВП РФ, ф, 059, on. 1, п. 315, д. 2174, л. 264—266.
ПОСЛАНИЕ ГЕНЕРАЛЬНОГО СЕКРЕТАРЯ ЦК ВКП(б) И. В. СТАЛМНА МИНИСТРУ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ ГЕРМАНИИ И. РИББЕНТРОПУ
Разослано: «т. Молотову» Сталин
[21 октября 1940 г.] Особая папка
Многоуважаемый господин Риббентроп!
Ваше письмо получил. Искренне благодарю Вас за доверие, так же как за поучительный анализ последних событий, данный в Вашем письме.
Я согласен с Вами, что вполне возможно дальнейшее улучшение отношений между нашими государствами, опирающееся на прочную базу разграничения своих интересов на длительный срок.
В. М. Молотов считает, что он у Вас в долгу и обязан дать Вам ответный визит в Берлине. Стало быть, В. М. Молотов принимает Ваше приглашение. Остается договориться о дне приезда в Берлин. В. М. Молотов считает наиболее удобным для него сроком 10—12 ноября. Если он устраивает также Германское правительство, вопрос можно считать исчерпанным.
Я приветствую выраженное Вами желание вновь посетить Москву, чтобы продолжить начатый в прошлом году обмен мнениями по вопросам, интересующим наши страны, и надеюсь, что это будет осуществлено после поездки Молотова в Берлин.
Что касается совместного обсуждения некоторых вопросов с участием представителей Японии и Италии, то, не возражая в принципе против такой идеи, мне кажется, что этот вопрос следовало бы подвергнуть предварительному обсуждению.
С глубоким уважением готовый к услугам И. Сталин
Москва. 21 октября 1940 г.
Архив бывшего Политбюро ЦК КПСС, ф. 3, on. 64, д. 675, л. 1.
БЕСЕДА НАРКОМА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР В. М. МОЛОТОВА С ПОСЛОМ ГЕРМАНИИ В СССР Ф. ШУЛЕНБУРГОМ
19 октября 1940 г.
Тов. Молотов говорит Шуленбургу, что он вызвал его для того, чтобы передать ответ Советского правительства на памятную записку посла от 17 октября 1940 г. Тов. Молотов передает Шуленбургу памятную записку Советского правительства (Приложение № 1).
Тов. Молотов заявляет далее, что этим будет исчерпан вопрос, который вызывал недоразумения. Поскольку в германской памятной записке указывалось, что переговоры между уполномоченными экспертами в Бухаресте желательно начать еще в октябре, Советское правительство предлагает начать их 28 октября, если это приемлемо для германского правительства. Кроме того, говорит тов. Молотов, необходимо договориться, как будет осуществлено присоединение Советского правительства к «Временному соглашению» от 12 октября 1940 г. Видимо, советскому правительству необходимо будет получить текст этого «Временного соглашения». Необходимо также решить вопрос о том, следует ли опубликовать в печати о достигнутом соглашении между правительствами Советского Союза и Германии по дунайскому вопросу.
...
В заключение беседы Шуленбург говорит тов. Молотову, что он сообщил в Берлин о перешивке железнодорожного пути в Бессарабии, высказывая одновременно опасения, что в связи с этим могут возникнуть трудности для германского транзита.
Тов. Молотов заверяет Шуленбурга, что никаких затруднений для германского транзита не будет.
Записал Ленский
АВП РФ, ф. 06, on. 2, п. 15, д. 157, л. 55—58.
Приложение № 1
В ответ на Памятную записку графа фон дер Шуленбурга от 17 октября 1940 года, выражающую согласие с предложением правительства СССР об образовании унитарной Дунайской Комиссии с участием в ней Советского Союза, Советское правительство выражает свое согласие, впредь до образования указанной Дунайской Комиссии, присоединиться к «Временному соглашению» от 12 сентября 1940 г.
Советское правительство согласно также принять участие в совместных переговорах между уполномоченными экспертами СССР, Германии, Румынии и Италии в г. Бухаресте для рассмотрения, в порядке временного решения, тех задач, которые до сих пор выполняла Европейская Дунайская Комиссия.
Идя навстречу пожеланию правительства Германии, Советское правительство выражает согласие на участие Италии в унитарной Дунайской Комиссии.
ИЗ ДНЕВНИКА ПОЛНОМОЧНОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЯ СССР В КОРОЛЕВСТВЕ РУМЫНИЯ А. И. ЛАВРЕНТЬЕВА
18 октября 1940 г.
...
Гюнтер спросил меня, не слышал ли я чего-либо о предполагающейся в ближайшее время декларации Гитлера о новых взаимоотношениях с СССР. Я ответил отрицательно и попросил уточнить, в чем же будет заключаться новая декларация.
Гюнтер ответил, что передает только то, что ему пришлось слышать. Ему говорили о том, что Гитлер заявит, что между СССР и Германией не может быть никакого взаимопонимания.
Я повторил, что даже намека на это мне не приходилось слушать.
Гюнтер спросил, верны ли слухи о том, что СССР в некоторой форме включится в тройственный пакт. Он добавил, что он этому совсем не верит, т. к. тройственный пакт — это в некотором роде новый антикоминтерновский пакт.
Я сказал, что эти слухи лишены всякого основания, т. к. СССР стремится сохранить позицию нейтралитета.
Гюнтер спросил о справедливости слухов о том, что между СССР и Японией будет подписан пакт о ненападении. Я ответил, что мне ничего не известно об этом. Вообще говоря, заключение пакта о ненападении совместимо с мирной политикой Советского Союза.
Лаврентьев
АВП РФ, ф. 0125, on. 24, п. 118, в. 5, л. 191 — 193.
|
ТЕЛЕГРАММА НАРКОМА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР В. М. МОЛОТОВА ПОЛНОМОЧНОМУ ПРЕДСТАВИТЕЛЮ СССР В ЮГОСЛАВСКОМ КОРОЛЕВСТВЕ В. А. ПЛОТНИКОВУ
17 октября 1940 г.
...
3. Что касается отношений СССР с Германией, то эти отношения определяются договором о ненападении. Поскольку Германия выполняет этот договор, поскольку у Советского правительства нет оснований для какого-либо вмешательства в действия. Германии или в проводимые Германией политические и экономические мероприятия.
...
5. Лживость слухов о намерении Советского Союза советизировать Югославию видно уже из того, что еще в мае Советское правительство официально через ТАСС высмеяло слухи о склонности СССР к панславизму, реакционный характер которого и полная несовместимость панславизма с политикой Советского Союза совершенно очевидны.
...
Молотов
АВП РФ, ф. 059, on. 1, п. 317, д. 2184, л. 63—64,
Опубл. Дипломатический Вестник, 1944, № 11—12, с. 77—78.
| <hr/>
БЕСЕДА НАРКОМА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР В. М. МОЛОТОВА С ПОСЛОМ ГЕРМАНИИ В СССР Ф. ШУЛЕНБУРГОМ
Разослано: т. Сталину, т. Молотову, т. Ворошилову, т. Микояну, т. Кагановичу, т. Лозовскому, т. Деканозову
17 октября 1940 г.
Совершенно секретно
(особая папка)
В начале беседы Шуленбушг передает тов. Молотову письмо Риббентропа тов. Сталину и вручает тов. Молотову перевод этого письма. Шуленбург при этом заявляет, что он хотел бы кратко сказать, что основная цель этого письма — доказать Советскому правительству, что германское правительство не желает ничего иного, как дальнейшего улучшения отношений с СССР, и что Германское правительство готово сделать все в этом направлении. В конце письма имеется убедительная просьба к тов. Молотову принять приглашение на приезд в Берлин. Риббентроп поручил Шуленбургу сообщить тов. Молотову, что для Риббентропа трудно приехать в третий раз в Москву без того, чтобы тов. Молотов ни разу не побывал в Берлине. Риббентроп был бы очень благодарен за благоприятный ответ и за скорый приезд тов. Молотова в Берлин. Риббентроп, приглашая тов. Молотова в Берлин, говорит от имени Германского правительства и Гитлера. Гитлер желает лично познакомиться с тов. Молотовым.
Тов. Молотов отвечает, что он действительно в долгу у Риббентропа.
Далее Шуленбург говорит, что он желает сказать тов. Молотову, что советский меморандум от 14 сентября по дунайскому вопросу обсуждался в Берлине и что Германское правительство признает интересы Советского Союза в разрешении вопросов Дуная в части от его устья и до Братиславы, изложенных в указанном меморандуме, и готово содействовать$их скорейшему осуществлению. Германское правительство согласно с предложением Советского правительства об образовании единой Дунайской Комиссии, но считает необходимым участие Италии в этой комиссии. Шуленбург вручает тов. Молотову памятную записку Германского правительства по этому вопросу (Приложение № 1) .
Тов. Молотов выражает свое недоумение, указывая на то, что Италия, не будучи дунайским государством, привлекается в члены Дунайской Комиссии, и спрашивает Шуленбурга, должна ли Италия участвовать в этой комиссии на равных правах с СССР.
Шуленбург соглашается с тов. Молотовым, что участие Италии действительно является аномалией, но что при существующих отношениях между Германией и Италией невозможно исключить Италию из Дунайской Комиссии, тем более что, как говорил Шуленбургу Риббентроп, Италия уже с 12-го столетия имеет судоходство по Дунаю.
Тов. Молотов еще раз повторяет, что ведь Италия не дунайское государство, должна ли она на равных условиях участвовать в этой Комиссии?
Шуленбург вновь повторяет ранее сказанное о том, что для Германии невозможно иначе ставить вопрос, учитывая отношения Германии и
Италии, и что Италия должна участвовать в Дунайской Комиссии на таких же правах, как и остальные государства, члены комиссии.
Тов. Молотов заявляет, что вопрос об участии Италии в Дунайской Комиссии требует обсуждения.
Затем Шуленбург говорит тов. Молотову, что сейчас возникли затруднения в проведении переселения германских граждан и лиц немецкой национальности как из Прибалтики, так и из Бессарабии. Ввиду неподготовленности он не намерен детально обсуждать этот вопрос и вернуться к нему в ближайшие дни, но считает необходимым информировать тов. Молотова об этих затруднениях.
Далее Шуленбург заявляет, что Советское правительство якобы не выполняет своих обязательств о соблюдении германских интересов в Прибалтике, что означает якобы признание полного возмещения стоимости за оставляемое эвакуированными имущество, а также и не выполняет своего заявления о том, что в Прибалтике не будет проведена национализация имущества германских граждан.
Тов. Молотов отвечает Шуленбургу, что Советское правительство заявляло о благожелательном отношении к интересам Германии в Прибалтике, но никогда не брало на себя обязательства о полном возмещении имущества германским гражданам, а в письменной форме в свое время предложило обсудить вопрос о порядке и размерах возмещения в смешанных комиссиях.
Что касается национализации, то проведение ее в отношении немцев и лиц немецкой национальности в Прибалтике было отсрочено, но не отменено, о чем Германское правительство также было своевременно и точно информировано. Учитывая то обстоятельство, что ранее при эвакуации немцев из Эстонии и Латвии проводилось возмещение, Советское правительство сочло необходимым произвести возмещение эвакуирующимся немцам из Литвы, а также и тем немцам, которые дополнительно эвакуируются из Эстонии и Латвии. Тов. Молотов при этом подчеркивает, что это сделано советским правительством для Германии в отличие и в отступление от всей нашей практики по вопросам национализации за все время существования Советской власти.
Шуленбург говорит также о чрезмерно высоких налогах, которые взимаются с эвакуирующихся немцев из Бессарабии. Налоги столь велики, что если выплатить их, то у немцев ничего не останется. Причем немцы уже ранее платили налоги румынам.
Тов. Молотов на это замечает, что никакие исключительные законы в отношении эвакуирующихся немцев не применяются, а применяются только те законы, которые существуют для остальных граждан, и что налоги платят вообще все.
Тов. Молотов говорит далее, что он не знает, о каких налогах сейчас идет речь, но что это можно выяснить.
Шуленбург говорит, что он не имеет сейчас достаточных данных и что в ближайшие дни он представит эти данные в письменном виде.
Затем Шуленбург говорит об арестованном в г. Аренсбурге германском внештатном консуле Аллике. Посольство уже дважды обращалось в Наркоминдел по вопросу об его освобождении, но пока никаких результатов нет.
Тов. Молотов замечает, что он не в курсе дела и поручит выяснить этот вопрос.
Шуленбург еще раз повторяет, что он не имел возможности подготовиться сегодня к детальному обсуждению всех вопросов, связанных с эвакуацией немцев, и что он в ближайшие дни подготовит все эти вопросы в письменном виде и будет просить тов. Молотова принять его.
Тов. Молотов отвечает, что он поручит тов. Вышинскому заняться всеми этими вопросами, связанными с эвакуацией немцев.
В заключение беседы Шуленбург вновь возвращается к письму Риббентропа и просит тов. Молотова обратить внимание на заключительную часть письма, где идет вопрос о созыве конференции четырех держав. Он имеет поручение от Риббентропа сказать тов. Молотову, что это предложение не следует понимать так, как будто этот вопрос уже решен и поднят перед другими государствами. Это только идея, мысль. Италия и Япония ничего не знают об этом. Письмо писал лично Риббентроп и показывал его Гитлеру, который одобрил его.
Тов. Молотов говорит, что, несмотря на заявление посла, никто не знает об этой идее, между тем иностранные корреспонденты в Москве уже знают об этой идее конференции четырех держав и уже из-за границы им шлют запросы по этому поводу. Как это можно объяснить?
Шуленбург отвечает, что он совершенно ничего не понимает и вообще не представляет себе, как это могло случиться. При этом он добавляет, что вчера с ним говорил по телефону заведующий отделом прессы германского МИД Шмидт, который сообщил ему, что в Токио одно японское агентство распространяет сообщение о предстоящей конференции четырех держав в Москве. «Но как это могло проникнуть в Токио,— говорит Шуленбург,— просто не знаю».
Шуленбург вновь говорит, что Риббентроп сказал ему, что Италии и Японии ничего не сообщено об этой идее.
Тов. Молотов говорит, что, однако, в воздухе уже откуда-то появились эти слухи.
Шуленбург заявляет, что он не выпускал из рук письма и что, кроме Гитлера, Риббентропа, Шуленбурга и Хильгера, никто не знает содержания письма.
Тов. Молотов говорит, что, несмотря на это, из-за границы уже запрашивают у московских ин[остранных] кор[респондентов] подтверждения этих слухов.
Шуленбург снова заявляет, что ему непонятно, как могли возникнуть эти слухи, но он предполагает, что эти слухи возникли в Берлине, а оттуда уже проникли в Токио.
На этом беседа закончилась.
Беседу записал Ленский
АВП РФ, ф. 06, on. 2, п. 15, д. 157, л, 47—51.
| <hr/>
ТЕЛЕГРАММА ПОЛНОМОЧНОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЯ СССР В ГЕРМАНИИ А. А. ШКВАРЦЕВА В НКИД СССР
5 марта 1940 г.
5 марта во время беседы с Риттером и Шнурре последние после восторженных рассказов о своих впечатлениях от Москвы и руководителей партии и правительства поставили передо мной два вопроса. Германское правительство организовало в составе министерства хозяйства 2 бюро по осуществлению советско-германского торгового договора. Одно бюро ведает промышленными заказами и возглавляется Тер-Недденом, другое бюро ведает военными заказами и возглавляется капитаном Шоттки. Риттер просил обеспечить тесное сотрудничество Торгпредства с этими бюро, якобы в наших же интересах. Они рекомендовали Торгпредству при размещении заказов не иметь дело с отдельными фирмами, а обращаться в эти бюро, которые и назовут, разумеется, только первоклассные фирмы, располагающие незагруженной производственной мощностью и поэтому способные выполнить наши заказы в кратчайший срок. Шнурре просил не прекращать поставок нефти в Германию, которые хочет прервать Союзнефтеэкспорт ввиду отсутствия договоренности о цене. По словам Шнурре, Союзнефтеэкспорт на 200 процентов завысил цены на нефть. Соглашение о ценах будет достигнуто, сказал Шнурре, если не завтра-послезавтра, то через 10—12 дней. Пока же он просит продолжать поставку нефти Германии, за которую Германия рассчитается по условленным позже ценам. В нефти Германия крайне нуждается и придает особое значение непрерывности ее поставок. Перерыв же в поставках нефти поставил бы Германию в чрезвычайно серьезное положение и произвел бы невыгодное впечатление в Англии и других странах, а также свел бы на нет большие технические мероприятия, которые были проведены для осуществления удобной транспортировки нефти и которые себя уже оправдали. Затем Шнурре и Риттер просили советские организации не завышать цены, ибо, по мнению Риттера, это не имеет никакого смысла, поскольку и германские фирмы также тогда запросят более высокие цены. Количество же обмениваемого товара остается при этом неизменным. Советские организации, завышая цены, якобы нарушают договоренность о том, что базисом при калькуляции обеими сторонами цены должно служить Довоенное время, то есть август месяц.
Шкварцев
АВП РФ, ф. 059, оп. 1, п. 315, д. 2174, л. 153—154.
| <hr/>
ТЕЛЕГРАММА ПОЛНОМОЧНОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЯ СССР В ГЕРМАНИИ А. А. ШКВАРЦЕВА НАРКОМУ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР В. М. МОЛОТОВУ.
6 марта 1940 г.
Согласно Вашему указанию, 6 марта посетил Риббентропа и просил информировать меня о переговорах Уэллеса в Берлине. Риббентроп встретил меня очень приветливо и сказал, что он для этой цели хотел меня пригласить к себе. Передаю дословно сообщение Риббентропа: «О поездке Уэллеса нам было сообщено несколько недель тому назад и было указано, что целью его поездки является сбор информации для Рузвельта о мнениях различных правительств о политическом положении. Это подтвердилось. Уэллес приехал и заявил, что он послан Рузвельтом для информирования последнего о мнениях правительств, ибо Рузвельт озабочен положением в Европе. И если Рузвельт мог бы что-нибудь сделать для улучшения положения или если представилась бы какая-либо возможность мира, то он хотел бы, чтобы европейские государства знали, что он готов предоставить им свои услуги. Уэллес добавил, что он не уполномочен делать какие-нибудь предложения или принимать обязательства на счет США, но желал бы слушать мнение Германского правительства о положении. Уэллес беседовал с Гитлером, со мной, Герингом, Гессом и Шахтом. Гитлер заявил Уэллесу примерно следующее: к теме Вашей Германия не имеет ничего сказать, ибо не Германия напала на Англию и Францию, а Англия и Франция напали на Германию. После германо-польской войны Гитлер еще раз предлагал мир западным державам [8], но его предложение было отклонено. Западные державы прокламировали цели войны, которые исключали возможность переговоров. Они говорили о восстановлении Польши, Чехословакии и даже Австрии. Мы на это заявили, что по всем вопросам в Восточной Европе Германия никогда не будет говорить ни с Англией, ни с Францией. Мы заявили, что разграничение сфер интересов между Германией и СССР окончательно и что мы никогда не потерпим, чтобы в этот вопрос вмешивались Англия и Франция или какое-либо третье государство. Между тем Англия и Франция более откровенно объявили о своих военных целях, а именно об уничтожении гитлеризма, что равносильно уничтожению немецкого народа. Германия считает, что эта воля к уничтожению может быть только сломлена германской военной мощью. Мы не оставили Уэллеса в сомнении, что Гитлер не остановится перед тем, чтобы употребить все имеющиеся в его распоряжении насильственные средства и вынудить Англию и Францию к миру. Англо-французским военным целям — уничтожению Германии — Германия не противопоставила цели уничтожения Франции или Британской империи. Но Германия думает, что эта воля правящих кругов английской и французской плутократии к уничтожению должна быть сломлена, прежде чем может быть заключен мир. Мы уверены, что только победой Германия обеспечит новое положение в Европе, и мы сказали Уэллесу, что основанием этому может быть разграничение сфер естественных интересов великих держав, обусловленное удельным весом последних, причем малые государства, исторически доказавшие законность своего самостоятельного существования, должны получить свое место при этом разграничении. Несомненно, сказал я Уэллесу, трагично то, что Англия и Франция намеренно объявили Германии войну в тот момент, когда Германия произвела окончательную ревизию Версальского договора и окончавила границы сфер своих интересов. В итоге Уэллесу было заявлено, что Германия не верит в волю Англии и Франции к миру и убеждена, что они хотят ее уничтожить. Гитлер заявил, что сломит волю Англии и Франции к уничтожению Германии всеми имеющимися в его распоряжении средствами. Уэллес, уезжая, выразил надежду, что никакая из наций не будет уничтожена и что, как я слышал из других источников, он сказал, что возможности заключения мира представляются ему очень ограниченными. Я лично не верю ни в какую возможность мира».
За это сообщение я поблагодарил Риббентропа и задал ему вопрос о результатах поездки Уэллеса в Рим. Риббентроп ответил, что Уэллес передал Муссолини меморандум — план улучшения экономического сотрудничества наций и осведомился о мнении Муссолини о возможностях заключения мира. • Муссолини заявил, что, прежде чем говорить об улучшении экономических взаимоотношений наций, надо улучшить их политические отношения. Отвечая на вопрос о возможности мира, Муссолини сослался на последнюю речь Гитлера и подчеркнул, что нельзя дискутировать с Германией о восстановлении Польши и Чехословакии. В заключение Риббентроп сообщил, что получил телеграмму Шуленбурга о данной Вами последнему доверительной информации по финскому вопросу. Риббентроп добавил к этому, что в финском вопросе Германия внутренне с нами, а внешне она сохраняет строжайший нейтралитет. Риббентроп справился также о дне Вашего пятидесятилетия и сказал, что пошлет Вам поздравительную телеграмму.
Шкварцев
АВП РФ, ф. 059, on. I, п. 315, д. 2174, л. 156—160.
БЕСЕДА НАРКОМА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР В. М. МОЛОТОВА С ПОСЛОМ ГЕРМАНИИ В СССР Ф. ШУЛЕНБУРГОМ
11 марта 1940 г.
...
Об ускорении поставок металла.
Шуленбург напоминает, что тов. Сталин обещал пойти навстречу просьбе Германии по поставкам металла, и в письмах, которыми обменялись тов. Микоян с Риттером, такие поставки предусмотрены.
Шуленбург просит об ускорении поставок.
Тов. Молотов отвечает, что данное обещание Германскому правительству будет выполнено, но с соблюдением сроков.
На беседе присутствовал советник германского посольства Хильгер.
Беседы записал С. Козырев
АВП РФ, ф. 06, on. 2, п. 14, д. 155, л. 54—59.
|
ТЕЛЕГРАММА ПОЛНОМОЧНОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЯ СССР В ГЕРМАНИИ А, А. ШКВАРЦЕВА В НКИД СССР
14 марта 1940 г.
13 марта в 19 часов меня пригласил к себе Риббентроп и, сославшись на телеграмму Шуленбурга, в которой последний просит информировать его о переговорах Риббентропа в Риме, сделал мне следующее сообщение и просил передать его в Москву: «Переговоры с Италией происходили в рамках политики оси и затрагивали целый ряд вопросов, обсуждение которых требовало личного свидания Чиано со мной. В результате переговоров, как уже сообщалось в прессе, у Италии и Германии была констатирована полная ясность в том, что плутократия Запада хочет уничтожить Германию, уничтожить авторитарные государства. Италия и Германия констатировали свою общую волю противодействовать воле западных держав к уничтожению. В то время как Германия борется активно, Италия остается подле Германии и поддерживает Германию во всех областях, которые находятся в ее распоряжении, и это соответствует соглашениям, существующим между этими странами. Один из основных обсуждавшихся в Риме со мной вопросов — это вопрос об угле и другие хозяйственные вопросы. Англия сделала невозможным для Италии получение угля из Германии морским путем. Мы заключили дополнительное соглашение по доставке угля в Италию сухопутным путем. Я также говорил с дуче по русскому вопросу. Я сказал ему, что наши отношения с Россией становятся все более тесными и что с заключением пакта о ненападении и договора о дружбе создан базис для прочного и ясного сотрудничества этих двух стран. Я одновременно сказал Муссолини, что мы, в Германии, сожалеем, что между Италией и Россией не имеется близких взаимоотношений, как между Россией и Германией. В особенности сожалел я об этом потому, что как раз сам Муссолини перед заключением советско-германского соглашения говорил, что он приветствовал бы с точки зрения Италии улучшение отношений Германии с СССР. Мы долго говорили с дуче по русскому вопросу. Дуче сказал, что он сам также желал бы улучшения советско-итальянских отношений. Он напомнил при этом, что в области морских вооружений между Италией и СССР существовали тесные взаимоотношения. Сейчас Муссолини дал распоряжение рассмотреть положительно запросы СССР по этой линии. Мне не ясно, почему ухудшились отношения СССР с Италией»,— заключил Риббентроп и попросил меня дать справку по этому вопросу. Я ответил, что не могу дать справку, но знаю, что советско-итальянские отношения ухудшились тогда, когда в Италии происходила антисоветская демонстрация и антисоветская кампания в печати. Затем Риббентроп спросил меня внезапно, знаю ли я Гельфанда. Я ответил, что лично его не знаю, но знаком с полпредом, который был назначен в Италию. Затем я спросил Риббентропа, почему он так интересуется Гельфандом? Риббентроп ответил, что он берет свой вопрос назад и возвратится к нему в разговоре со мной в ближайшее время, когда получит нужное ему сообщение. Пока же о личности Гельфанда не хотел бы высказываться. Затем Риббентроп высказал сожаление, что нет нашего полпреда в Риме, так как с полпредом можно говорить в другом духе, чем с поверенным в делах. «Во всяком случае,—сказал Риббентроп,— Муссолини желает улучшения советско-итальянских отношений. Если я чем-нибудь могу содействовать этому, То предоставляю свои услуги. В отношении Финляндии я заявил Муссолини о незаинтересованности Германии в ней, о строгом нейтралитете Германии в советско-финском конфликте. Подчеркнул также, что Финляндия в прошлые годы показала себя не очень-то дружелюбно настроенной по отношению к Германии. Поэтому вообще позиция Германии в советско-финском конфликте, заявил я Муссолини, определяется характером советско-германских дружественных отношений. В итоге переговоров в Риме можно констатировать:
1. Единое мнение Италии и Германии о том, что Англия и Франция желали бы предпринять все возможное, чтобы побить Германию и Италию.
2. Наличие у Германии и Италии решимости сломить у западных держав их волю к уничтожению и победить их».
Риббентроп подчеркнул, что сообщает все это для информации Молотова и Сталина. Затем Риббентроп осведомился, нет ли у нас каких-нибудь сдвигов в смысле улучшения отношений с японцами, о чем он говорил в свое время со Сталиным, который разделял тогда его взгляд о необходимости улучшения советско-японских отношений. Я ответил, что не располагаю соответствующей информацией. Затем Риббентроп сообщил мне, что Гитлер дал свое согласие на организацию в Берлине выставки советского народного искусства. Риббентроп высказал также намерение демонстрировать в Германии фильм «Петр Первый», который ему очень понравился.
Шкварцев
АВП РФ, ф. 059, on. 1, п. 315, д. 2174, л. 175—179.
БЕСЕДА НАРКОМА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР В. М. МОЛОТОВА С ПОСЛОМ ГЕРМАНИИ В СССР Ф. ШУЛЕНБУРГОМ
17 марта 1940 г.
В начале беседы Шуленбург поздравляет тов. Молотова с окончанием финской кампании, с успехами Красной Армии и с мудрым, как он выразился, решением финляндского вопроса.
Тов, Молотов, поблагодарив посла за поздравление, заявил, что ему кажется, что та оценка решения финляндского вопроса, которая дана послом, и само решение отвечают интересам как СССР, так и Германии, так как в результате заключения мирного договора на Севере стало спокойно.
Затем Шуленбург говорит, что в связи с желанием тов. Молотова, выраженным им в прошлой беседе с Шуленбургом, получить информацию о поездке Риббентропа в Берлин, посол запросил Берлин и получил оттуда подробную информацию.
По поручению посла присутствующий на беседе советник посольства
Хильгер зачитывает следующее сообщение:
«Информация о поездке в Рим г-на фон Риббентропа
1. В беседе от 13-го сего марта г-н фон Риббентроп в общих чертах уже информировал г-на Шкварцева о своей поездке в Рим.
2. При тех тесных дружеских отношениях, которые существуют между Германией и Италией, встречи государственных деятелей обеих стран с целью обсуждения общего положения и вытекающих из него актуальных вопросов являются вещью вполне естественной и разумеющейся само собой.
3. Между национал-социалистической Германией и фашистской Италией существует полное единогласие в том, что западные плутократии стремятся уничтожить Германию и Италию. Между тем как Германия в настоящий момент ведет активную борьбу, Италия поддерживает Германию всеми доступными ей средствами. Такого рода кооперация полностью соответствует существующим между Германией и Италией соглашениям.
4. Особым предметом переговоров служило снабжение Италии углем, которое в будущем будет осуществляться сухим путем.
5. Г-н фон Риббентроп изложил г-ну Муссолини характер отношений между Германией и СССР, подчеркнув, что эти отношения становятся все более тесными, развиваясь на окончательной и твердой основе существующих политических и экономических соглашений.
6. Г-н фон Риббентроп выразил сожаление о том, что отношения между СССР и Италией за последнее время развивались не совсем благоприятно. Этот факт достоин тем большего сожаления,что Муссолини еще до заключения соглашения между Германией и СССР указывал на желательность улучшения германо-советских отношений. По мнению г-на фон Риббентропа, между СССР и Италией не существует противоречивых интересов, которые могли бы препятствовать установлению хороших взаимоотношений. Муссолини заявил, что он также желает улучшения советско-итальянских отношений и что соответственно своей принципиальной установке он дал указания, чтобы вопросы, касающиеся экономических взаимоотношений между СССР и Италией, были рассмотрены в возможно положительном смысле. Все, что было сказано г-ном Муссолини на тему о советско-итальянских отношениях, не оставляет сомнения в том, что Италия со своей стороны стремится к улучшению отношений с Советским Союзом.
7. Г-н фон Риббентроп в разговорах с итальянскими государственными деятелями подчеркнул, что поведение Германии в финском вопросе было продиктовано исключительно характером германо-советских дружеских отношений.
8. Посещение Папы представляет собой только акт вежливости, вызванный тем фактом, что курия за последнее время неоднократно проявляла желание к улучшению взаимных отношений. Разговор не вышел за рамки общих рассуждений об отношении между национал-социализмом и католической церковью. Г-н фон Риббентроп принципиально считает возможным улучшение взаимоотношений между Германским правительством и курией при условии, что католическая церковь откажется от всякой политической активности служителей католического культа в Германии. Принципиальное соглашение требует, однако, более продолжительного времени и должно быть поэтому пока отложено. По вопросу о германо-советских отношениях г-н фон Риббентроп в разговоре с папой со всей ясностью подчеркнул, что эти отношения покоятся на твердой основе и что Германия надеется их еще более углубить.
Москва, 16 марта 1940 г.»
Шуленбург обращает внимание тов. Молотова на тот факт, что поездка Риббентропа в Рим не содержит якобы ничего сенсационного, а является обычной встречей государственных деятелей дружественных стран.
Далее Шуленбург останавливается на той части информации о беседах Риббентропа с Муссолини, где сказано о советско-итальянских отношениях. Шуленбург заявляет, что ему хочется подчеркнуть, что Муссолини выразил готовность принять меры к улучшению советско-итальянских отношений. В информации не сказано о том, что Муссолини, кроме того, сказал Риббентропу, что не Италия начала ухудшать отношения с СССР, а СССР, поскольку последний первым отозвал своего посла. Сам Шуленбург не видит причин, препятствующих улучшению советско-итальянских отношений.
Шуленбург просит сообщить мнение тов. Молотова относительно информации о беседах Риббентропа с Муссолини, так как Риббентроп желает знать, как отнесется тов. Молотов к этой информации.
Тов. Молотов просит посла передать Риббентропу благодарность за информацию о его беседах в Риме. По мнению тов. Молотова, информация является ценной, так как речь идет об отношениях двух крупных держав. Что же касается вопроса об улучшении советско-итальянских отношений, то, как об этом уже было сказано раньше, он не вызывает интереса. Инициатором ухудшения советско-итальянских отношений был не СССР, а Италия, так как началось с того, что едва успел полпред СССР приехать в Рим, как там начался «кошачий концерт», не говоря уже об антисоветском тоне итальянской печати. С тех пор не произошло никаких существенных изменений, и высказывания Муссолини ничем не подкреплены.
Далее тов. Молотов говорит, что он отмечает как положительное явление, что между Италией и Германией поддерживается дружественный контакт, так как это выгодно для Германии.
Шуленбург говорит, что он не имеет последних данных о поведении итальянской прессы, но он находит, что как итальянская, так и советская пресса в последнее время тон смягчила.
Тов. Молотов замечает, что частично, видимо, антисоветский тон итальянской прессы смягчился.
Шуленбург спрашивает, правильно ли будет, если он сделает такой вывод, что СССР занимает выжидательную позицию в отношении Италии.
Тов. Молотов отвечает, что нет, он этого не сказал. Он сказал, что вопрос этот не представляет сейчас интереса, так как для нас непонятно, для чего нужно было Италии всю эту кашу затевать. Посмотрим, что будет дальше, заключает тов. Молотов.
Шуленбург спрашивает, можно ли так сообщить в Берлин.
Тов. Молотов отвечает, что да, и добавляет, что посмотрим, что будет дальше, а пока сказать что-либо определенное не представляется возможным.
затем Шуленбург поставил перед тов. Молотовым следующие вопросы:
1. Об имущественных интересах Германии в бывших районах Финляндии, ныне отошедших к СССР.
Шуленбург заявляет, что в районах, отошедших к СССР, имеются предприятия, в которых заинтересована Германия, в частности большой интерес для германского правительства представляет целлюлозная фабрика, в которую германский концерн «Целлштоффабрик» в Валдгофе вложил большие капиталы. Шуленбург просит до решения общего вопроса о судьбе такого рода предприятий дать указания советским воинским частям о проявлении необходимого внимания к сохранности этой фабрики.
Тов. Молотов отвечает, что нашим военным дано строгое указание относиться к ценностям бережно.
2. Об освобождении и выдворении в Германию заключенных в СССР немецких граждан и граждан протектората.
Шуленбург заявляет, что до конца января 1940 года из 430 германских граждан, подлежащих освобождению и высылке в Германию, освобождено только 237 человек. Просит решить вопрос об остальных.
Шуленбург вручает по этому вопросу памятную записку (приложение № 1).
3. Об эвакуации арестованных граждан немецкой национальности с территории бывшей Польши.
Шуленбург заявляет, что на основании соглашения об эвакуации эвакуируются также и лица, находящиеся в местах заключения или преследовавшиеся бывшим польским правительством. В настоящее время таких немецких граждан насчитывается около 300 человек.
Шуленбург вручает поименной список на этих лиц и просит распоряжения об их освобождении и эвакуации (приложение № 2).
4. Шуленбург вручает четыре списка лиц, которые ранее проживали в районах бывшей Польши, отошедших к СССР, и судьбой которых интересуется ряд влиятельных лиц как в Германии, так и за границей.
Он просит дать соответствующие указания советским властям о выдворении этих лиц в Германию.
Тов. Молотов отвечает, что он поручит всеми этими вопросами заняться.
В заключение беседы Шуленбург благодарит тов. Молотова за принятие его приглашения на обед, который должен состояться сегодня, 17-го, вечером.
На беседе присутствовал советник германского посольства Хильгер.
Беседу записал С. Козырев
АВП РФ, ф. 06, on. .2, п. 14, д. 155, л. 60—65.
БЕСЕДА НАРКОМА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР В. М. МОЛОТОВА С ПОСЛОМ ГЕРМАНИИ В СССР Ф. ШУЛЕНБУРГОМ
26 марта 1940 г.
1. Шуленбург сообщает, что ему поручено Риббентропом проинформировать тов. Молотова о встрече Гитлера и Муссолини в Бреннере .
Перед началом изложения содержания бесед, имевших место при этой встрече, посол отмечает, что встреча Гитлера с Муссолини не имеет ничего особенного и сенсационного. Целью этой встречи являлся непосредственный обмен мнениями между руководителями двух дружественных государств.
Беседа была посвящена главным образом германо-итальянским, германо-советским и советско-итальянским отношениям.
Посол с удовлетворением констатирует, что встреча Гитлера с Муссолини прошла в атмосфере сердечности.
По поручению посла присутствующий на беседе советник германского посольства Хильгер зачитал следующую информацию о встрече Гитлера и Муссолини:
«1. Вопрос о свидании Гитлера и Муссолини в Бреннере был поднят во время последнего пребывания Риббентропа в Риме.
2. Целью свидания был непосредственный обмен мнениями об общем политическом положении между фюрером и дуче, которые после начала войны лично более не встречались.
3. Беседа между Гитлером и Муссолини протекала в самой сердечной атмосфере, соответствующей близким дружественным отношениям между союзными странами — Германией и Италией.
4. Обмен мнениями показал, что ввиду упорства западных держав возможности заключения мира в настоящий момент нет.
5. Германия поэтому непоколебима в своей решимости продолжать войну до победного конца.
6. Беседа между фюрером и Муссолини вновь подтвердила, что Италия ясно и безусловно стоит на стороне Германии.
7. В беседе было установлено полное единомыслие о формах дальнейшего сотрудничества между Германией и Италией, направленного против западных держав.
8. К вопросу об отношениях между Германией и СССР Муссолини заявил, что он понимает и приветствует германо-советское сближение. При этом Муссолини упомянул, что в свое время он, после Германии, первым вошел в официальные сношения с Советским правительством.
9. Муссолини ясно дал понять, что он считает желательным улучшение отношений между СССР и Италией.
10. Фюрер подробно изложил Муссолини, как он путем опыта пришел к убеждению, что соглашение между Германией и Англией невозможно, как он поэтому стал искать сближения с Советским Союзом, которое стало возможным благодаря мудрой прозорливости Сталина.
11. Фюрер подчеркнул, что, по его мнению, между Германией и СССР не только нет никаких противоречий, но что обе страны дополняют друг друга политически и экономически.
12. Фюрер выразил свое твердое убеждение в долговечности германо-советских отношений и заявил, что он исполнен желания и решимости углубить и развить эти отношения.
13. Фюрер и Муссолини констатировали, что ввиду отсутствия каких-либо противоречий между Германией, Советским Союзом и Италией добрые отношения между ними диктуются их общими интересами.
14. В заключение Муссолини указал на бессмысленность тех целей, которые Англия и Франция преследуют в настоящей войне. Миссию заместителя статс-секретаря США Самнера Уэллеса Муссолини охарактеризовал как „чрезвычайно проблематичную"».
После чтения вышеуказанной информации о встрече Гитлера с Муссолини Шуленбург останавливается на вопросе об улучшении советско-итальянских отношений. Он сообщает, что Риббентроп крайне сожалеет, что существующие отношения между СССР и Италией дают повод врагам Германии усматривать отсутствие третьего звена в союзе.
Риббентроп констатирует, что Муссолини совершенно ясно и определенно выразил желание улучшить советско-итальянские отношения. Причем Риббентроп не находит, что СССР должен первым сделать соответствующий шаг. Он желает принять на себя роль посредника и предлагает в качестве первого шага и в целях сохранения престижа той или другой страны одновременное возвращение посла Италии в Москву и полпреда СССР в Рим.
Тов. Молотов отвечает, что он не знает, насколько серьезны пожелания Муссолини. Не ясен до сего времени вопрос, почему у Италии возникло такое отношение к СССР.
Шуленбург замечает, что в прошлой беседе тов. Молотов указал на неопределенность пожеланий Италии. Сейчас в ответ на это Риббентроп подчеркивает, что высказывания Муссолини являются вполне определенными.
Тов. Молотов вновь подчеркивает, что остается неясным, чем было вызвано обострение советско-итальянских отношений со стороны Италии и, главное, в тот момент, когда СССР установил близкие отношения с Германией.
Шуленбург заявляет, что ему также не ясна эта сторона вопроса.
Тов. Молотов благодарит посла и Риббентропа за информацию и обещает доложить ее правительству.
Шуленбург спрашивает, относится ли это заявление тов. Молотова также и к вопросу касательно улучшения советско-итальянских отношений.
Тов. Молотов отвечает, что да, он имеет в виду всю информацию в целом, в том числе и вопрос советско-итальянских отношений.
Затем тов. Молотов спрашивает, собирается ли Италия предпринять какие-либо шаги для улучшения советско-итальянских отношений.
Шуленбург отвечает, что он уже сам указывал итальянскому посланнику на необходимость каких-либо шагов и предпринять что-либо в прессе. Со своей стороны Шуленбург отвечает, что он не видел особых выпадов советской прессы против Италии.
Тов. Молотов говорит, что если советская пресса что-либо и допускала, то лишь в качестве ответных мер на нападки итальянской прессы, но не больше.
Далее Шуленбург заявляет, что если СССР отнесется неотрицательно к вопросу улучшения советско-итальянских отношений, то он считает возможным найти пути этого улучшения без умаления престижа СССР.
Тов. Молотов еще раз отвечает, что он доложит об этом своему правительству.
Затем Шуленбург сообщает, что он имеет письмо от Риббентропа, в котором последний передает слухи, будто советский поверенный в делах в Италии не принимает мер к улучшению советско-итальянских отношений. Сам Шуленбург выражает сомнение в правдоподобности этих слухов и думает, что это или сплетня, или желание свалить дело «с больной головы на здоровую».
Тов. Молотов отвечает, что, должно быть, не без этого.
2. Шуленбург сообщает, что Риббентроп поручил ему просить тов. Молотова кратко проинформировать его о ходе мирных переговоров с финнами, так как по этому вопросу много всяких пересудов. Гюнтер, например, заявляет, что инициатива этих переговоров исходила от СССР.
Шведская пресса сообщает, что первый шаг был предпринят 29 января, а уже 23 февраля Чемберлен открыто намекал на то, что к Англии обращались с просьбой о посредничестве.
Риббентроп желает знать, был ли нажим со стороны шведов. Что касается желания финнов приступить к переговорам, то о нем как Риббентропу, так и Шуленбургу известно. Кроме того, Риббентропа интересует: было ли оговорено что-либо по вопросу о возвращении финнам Петсамо и шла ли речь об укреплении Аландских островов.
Тов. Молотов отвечает послу, что он нигде не читал и не слышал о заявлении Гюнтера относительно того, что инициатива будто исходила от СССР. Мы сдержанно относились к предложениям о мирных переговорах. Фактически дело обстояло так: шведы передали Коллонтай просьбу финнов начать мирные переговоры и сообщить им условия, на которых СССР согласен заключить мир. При этом шведы обращались с просьбой пойти им навстречу и согласиться на мирные переговоры.
Мы сообщили финнам о своем согласии начать переговоры и сказали, что поскольку уже пролита кровь, то условия мира будут расширенными по сравнению с пожеланиями СССР во время осенних переговоров.
Финны ответили, что они согласны начать переговоры, хотя конкретных условий мы им не передавали и неизвестно было, с чем же, собственно, согласны финны. Поэтому мы дополнительно письменно передали финнам наши требования и вновь получили ответ об их согласии на переговоры.
Германия же нам не заявляла о просьбе финнов (Шуленбург в знак согласия кивает головой).
Что касается Англии, продолжает тов. Молотов, то нашему полпреду было поручено проинформировать по этому вопросу английское правительство в общих чертах, так как мы предполагаем, что шведы их тоже информировали.
Вопроса об Аландских островах в этих переговорах мы не касались.
Что касается района Петсамо, то хотя мы и заняли его, но, идя навстречу Финляндии, вернули ей этот район, поскольку он был уступлен ей Советским Союзом по мирному договору 1920 года. Никаких условий касательно внешней и внутренней политики Финляндии мы не выдвигали, считая, что это дело самой Финляндии. Мы лишь оговорили, что в районе Петсамо не должны создаваться вооруженные базы. Мы ставили задачей обеспечение безопасности Ленинграда, а затем Мурманска и Мурманской железной дороги. В этих же целях обеспечения безопасности поставлен был вопрос и об аренде полуострова Ханко.
Шуленбург дважды спрашивает тов. Молотова, не ставился ли вопрос об Аландских островах.
Тов. Молотов каждый раз отвечал, что вопрос об Аландских островах не ставился.
Шуленбург, поблагодарив тов. Молотова за информацию, заявляет, что он именно так и представлял ход этих переговоров, но, поскольку он имел поручение Риббентропа, еще раз проинформировался у тов. Молотова о ходе переговоров, он вынужден был это сделать.
3. Шуленбург интересуется отъездом тов. Шкварцева из Берлина и спрашивает, была ли на то важная причина и когда он вернется.
Тов. Молотов отвечает, что никаких особых причин для отъезда тов. Шкварцева из Берлина не было и поездка его в Москву имеет лишь информационные цели. Через некоторое время он снова вернется в Берлин.
4. Шуленбург спрашивает, нет ли ответа Советского правительства на вопрос о продлении воздушной линии Берлин — Москва до Токио.
Тов. Молотов отвечает, что так как у нас с Японией ведутся переговоры по другим вопросам и есть некоторая затяжка их, то мы находим нежелательным загружать эти переговоры новыми вопросами.
5. О разрешении транзита через СССР в Маньчжурию трех немецких самолетов, проданных Маньчжоу-Го.
Шуленбург сообщает, что в этой просьбе ранее было немцам отказано. В Берлине огорчены этим отказом, т. к. за проданные самолеты Маньчжоу-Го Германия получает масло и др. продукты.
Тов. Молотов отвечает, что он поручит рассмотреть просьбу.
6. (о. п.) Шуленбург просит от имени Главного Военно-Морского Командования Германии предоставить на восточном побережье полуострова Камчатки бухту для снабжения германских судов.
Тов. Молотов отвечает, что это сейчас будет затруднительно, так как на Дальнем Востоке англичане недавно задержали еще один наш пароход.
Шуленбург спрашивает: кроме «Селенги»?
Тов. Молотов отвечает, что да, кроме «Селенги».
После этого Шуленбург заявляет, что германское командование думает получить это согласие Советского правительства на всякий случай.
Тов. Молотов еще раз отвечает, что сейчас обстановка не позволяет и с этим делом необходимо подождать.
На этом беседа закончилась.
На беседе присутствовал советник германского посольства Хильгер.
Беседу записал С. Козырев
АВП РФ, ф. 06, on. 2. п. 14, д. 155. л. 69—76.
|
БЕСЕДА НАРКОМА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР В. М. МОЛОТОВА С ПОСЛОМ ГЕРМАНИИ В СССР Ф. ШУЛЕНБУРГОМ
25 мая 1940 г.
В беседе Шуленбург поставил следующие вопросы:
1. О поставках нефтепродуктов.
Шуленбург сообщил, что им получен ряд телеграмм из Берлина, в том числе и от Риббентропа, с просьбами усилить поставку нефтепродуктов, что является чрезвычайно важным ввиду событий, происходящих сейчас на Западном фронте.
Вопрос о ценах на нефть улажен благодаря вмешательству Председателя Совета Народных Комиссаров тов. Молотова, за что ему весьма благодарны, и сейчас стоит только вопрос о программе поставок нефтепродуктов на ближайшие 5 месяцев. По этому вопросу ведутся переговоры между германскими хозяйственниками и «Союзнефтеэкспортом». Расхождения небольшие, достаточно только указания тов. Молотова для того, чтобы «Союзнефтеэкспорт» выполнил просьбу Германского правительства.
При этом Шуленбург вручил тов. Молотову памятную записку по этому вопросу (Приложение № 1).
Тов. Молотов ответил, что вопрос о желаемом количестве нефтепродуктов не вызывает возражений с советской стороны.
Он говорил несколько часов тому назад по этому вопросу с тов. Микояном, и все предложения германского правительства приняты. Дано полное согласие. При теперешних операциях действительно нужны и автобензин, и газойль для немецкой армии, действия которой замечательно успешные.
2. О поставках зерна.
Шуленбург сообщил, что количество зерна, которое должно было быть отгружено до 20 мая с. г., составляло 140 тыс, тонн, фактически же за этот срок отгружено 63 300 тонн, из которых германскую границу перешли только 28 тыс. тонн, и просил тов. Молотова дать указания об увеличении зерновых поставок до размеров, предусмотренных заключенными договорами.
При этом Шуленбург вручил памятную записку (Приложение № 2).
Тов. Молотов ответил, что он передаст эту просьбу тов. Микояну.
3. О визите герцога Саксен-Кобургского.
Шуленбург сообщил, что герцог Саксен-Кобург-Готский, посланный Германским правительством со специальным поручением в Соединенные Штаты Америки и Японию, 29.V., на обратном пути, будет проезжать через Москву и остановится здесь на 2 дня. Герцог желает лично выразить свою благодарность Советскому правительству за оказанные ему внимание и любезность при его проезде через территорию Советского Союза.
Тов. Молотов ответил, что он учтет это пожелание.
4. Слухи о военном пакте СССР с Болгарией и о концентрации советских войск в Западной Украине.
Шуленбург просил тов. Молотова разъяснить ему те слухи, которые сейчас циркулируют, относительно того, что якобы Советский Союз заключил военный пакт с Болгарией и концентрирует свои войска в Буковине и в окрестностях Львова. Как на источник слухов о военном пакте СССР с Болгарией он указал на теперешнее длительное пребывание в Советском Союзе полпреда и военного атташе СССР в Болгарии.
Тов. Молотов ответил, что он может сказать только то, что ему известно. За лиц, которые знают о Советском Союзе больше, чем он сам, он отвечать не может. Единственное, что он может сообщить, это то, что мы вызывали полпреда Лаврентьева из Софии для того, чтобы узнать, как он работает, так как он является новым работником. Об остальном же ничего особого ему неизвестно.
5. О сведениях относительно Греции, Турции и Сирии.
Шуленбург просил его информировать, нет ли у Советского правительства каких-либо новых данных относительно положения в Греции, Турции и Сирии. По берлинским источникам ему известно, что турки панически боятся вступления в войну. Единственной причиной их вступления в войну может быть вызов со стороны Италии. Что касается Италии, то даже в Берлине не знают, какие шаги предпримет
Италия и в чем они будут заключаться. Об этом, возможно, знает только фюрер.
Тов. Молотов ответил, что никаких особых данных о положении в этих странах у него нет. Турецкий маршал Чакмак ездил в штаб Вейгана в Сирию. Это заслуживает внимания, но сказать, что эта поездка определяет позицию Турции или изменяет ее, нельзя. Турции нужно быть очень осторожной. Греки и югославы очень напуганы Италией. Если даже в Берлине не знают о намерениях Италии, то кому же лучше знать, чем Берлину.
6. О военных атташе.
Шуленбург сообщил, что советским военным атташе было показано в Германии очень многое, а именно: фабрики, заводы, аэродромы и т. д. Германские военные атташе жалуются, что им почти ничего или очень мало что показывают в СССР. По его мнению, поездка военных атташе СССР на фронт не встретит препятствий.
Тов. Молотов ответил, что, насколько ему известно, на фронт наших военных атташе в Германии не приглашают. Просьба Шуленбурга будет учтена.
Беседу записал Иванов
АВП РФ, ф. 06, on. 2, п. 14, д. 155, л. 181—184.
|
|
|
|
|
|
|
|
Комментарии
«Как ни парадоксально на первый взгляд, но на Гитлера работали капиталы еврейских банкиров Америки и Германии, давших ему в 1929 году карт-бланш на захват власти в Германии с финансированием нацистской партии. Те же силы точно так же финансировали большевиков на захват власти в России в 1917 году. Большие деньги на движение фашистов давали еврейские банкиры Германии. Один из них, Требич Линкольн, даже стал другом Гитлера. В своей книге «Моя борьба» Гитлер, не скрывая, писал о еврейских банкирах, финансировавших его движение и приход к власти в Германии», –
По аналогии, современные США подписали себе приговор после того, как с своем стремлении к расширению "жизненного пространства" фактически напали на Россию и теперь параноидально продвигают полки карикатурных фэйков о необходимости избавления мира от "Российской империи" (ха-ха) и "диктатора" Путина… С такими примитивно-утилитарными идеями в голове можно уничтожить миллионы людей, но победить — тем более, в мировом масштабе — невозможно. Земля, к счастью, все-таки не голливудская Планета обезьян.
Миша. Меня от голодной смерти спасает тещин борщ и плов.
Жена от голода вконец обессилела и перестала готовить))).
Летом 1941 года каждый четвертый танк в немецкой армии был чешским или французским. Свои первые победы Германия одержала во многом благодаря скандинавскому железу и швейцарской оптике для прицелов.
Война в Европе была скорее за политическое влияние и за контроль территорий, война на восточном фронте, была войной на уничтожение и выживание, это абсолютно две разные войны, просто они проходили одновременно.
Цивилизованная Европа всегда старательно вычеркивает из истории второй мировой войны эти позорные факты своего сотрудничества с самым кровавым и бесчеловечным режимом двадцатого века, и эта та правда о войне, которую нужно знать, и о которой нужно помнить.
Вот документы и кто угроби л
Обычно многие россияне во всех бедах винят евреев и американцев.
11 декабря 1941г. Германия и Италия объявили войну США. Но еще в сентябре 1941г. при разработке военных планов, возможных во время войны, США отдавали приоритет европейскому фронту, т.е. сначала разгром Германии, а потом Японии и Италии. План США заключался в следующем: сначала оборона, потом наступление; перед началом сухопутных действий в Европе должно добиться превосходства в воздухе с использованием военно-воздушных баз на английских островах, все это при условии, что германский флот будет изгнан из Атлантики и Северного моря.
В конце июля Япония оккупировала Индокитай, создав тем самым угрозу англичанам в Малайе, американцам на Филиппинах и голландцам в Голландской Индии. В связи с этим Рузвельт предложил Японии объявить Индокитай нейтральным и вывести японские корабли; США прекратили все экономические отношения с Японией (то же сделали Англия и Голландия), лишив, тем самым Японию поставок нефти.
Вот что значит "бесплатное" "образование"
Ну а договор Молотова-Рибентропа был не сравним с теми договорами о ненападении.Здесь просто поделили два упыря Европу.Ввели свои войска,уничтожили кучу народу.
Не отставали от англосаксов и ведущие еврейские фамилии США. Так Рокфеллеры уверенно снабжали Рейх сульфатом аммония (компонент взрывчатки) шарикоподшипниками и другими запчастями для танков и самолетов, синтетическим каучуком и вольфрамом...
Скрыть позор малодушия, лицемерия и предательства, оправдать прямое и...
http://maxpark.com/community/4765/content/5214167
А это напоминание. Кстати, платить за технику, уничтоженную в бою было не надо. БОльшая часть "Катюш" устанавливаливалась на "Студебеккерах". А рассчитались мы только при Путине. И то, с поправкой на реструктуризацию и инфляцию. В конечном итоге около 7% первоначальной цены.
Комментарий удален модератором
Убито немцев за три недели 27 тыс. во Франции и убито немцев в России 179тыс. человек. Так не в трое ,а в 6 раз больше набили немцев за 3 недели чем французы ,голландцы ,англичане вместе взятые. Мало положил их усатый говоришь ? Если бы ложили только втрое ,то войну хрен бы выиграли.
,
Комментарий удален модератором
Или помнишь: как только правду скажешь, так сразу помрешь?
Перечитай