У России пока шансы еще есть, у Газпромии — уже нет

24 августа первый американский танкер сжиженного газа достиг берегов Китая. Это означает, что американские компании открыли для себя динамичный китайский рынок, и подтверждает, что в скором времени вновь вернутся к вопросу покрытия потребностей Европы в энергоресурсах, как только будет создан флот и инфраструктура отгрузки-приемки СПГ.

АМЕРИКАНСКИЙ СЖИЖЕННЫЙ ГАЗ

Американский СПГ — относительно новое явление на мировом энергетическом рынке. К экспорту Вашингтон приступил в феврале этого года. Штаты уже поставили газ Бразилии, направили первый танкер в Европу в апреле, а в конце августа вышли на китайский рынок. Освоение рынка Китая стало возможным благодаря двум составляющим.

Во-первых, Китай планирует нарастить долю газа в энергобалансе с 5% до 10% к 2020 году. Это значит, что Китаю потребуется поиск новых поставщиков. На это был нацелен и контракт с Россией на прокладку двух трубопроводов (Сила Сибири, хотя точнее бы назвать «бессилие»). На это нацелено и привлечение американского газа, который в отличие от российского уже сейчас может быть поставлен в Китай. И начал приходить.

Во-вторых, после реконструкции Панамского канала через него могут проходить более крупные суда. Это значит, что американские танкеры теперь смогут из Мексиканского залива быстро достигать территории Восточной Азии. Благодаря реконструкции канала сократилось время и стоимость поставки газа из США в Китай. Канал позволит значительно сократить время пути в Азию, до 22,8 дня в обе стороны, и снизить цену транспортировки на $20–25 на 1000 куб. м при поставках в Японию, Корею и на север Китая.

РОССИЮ ВЫТЕСНЯЮТ. ПРОГНОЗЫ, К СОЖАЛЕНИЮ, СБЫВАЮТСЯ

Официальная реакция российской стороны сводится к тому, что мол экспорт из США — это единичный факт, американская компания вынуждена была отправить в Китай газ, однако он неконкурентоспособен в сравнении с российским, который значительно ниже по себестоимости добычи и транспортировки. Эксперты уверяют, что сейчас американский сжиженный газ поставляется в рамках исполнения обязательств в убыток компаниям, и в перспективе Штатам будет невыгодно развивать это направление. То есть российский газ по заявлению экспертов — вне конкуренции. Трудно согласиться. Нужно учитывать несколько факторов.

Во-первых, российское предложение газа ограничено. Россия поставляет на экспорт сжиженного газа в размере 14,5 млрд. куб. м, и без строительства новых заводов СПГ увеличение предложения маловероятно. Россия может, конечно, нарастить поставки за счет новых транспортных потоков, но только в одно государство — Китай, и до ввода проекта в эксплуатацию пройдут годы, а конкуренция на рынке растет. Например, Катар поставляет на мировой рынок сжиженного газа в 7,3 раза больше, чем Россия. Его объемы в 2–3 раза превышают российские в Японию и Южную Корею.

Во-вторых, несмотря на более низкую стоимость российского газа, стоит вспомнить, что климатические условия повышают его себестоимость. Газ приходится транспортировать из региона с суровыми климатическими условиями, для чего требуется довольно большой ледокольный флот, когда теплый сезон заканчивается. Американский газ, скорее всего, остается слабым конкурентом. При средней стоимости поставок СПГ в Европу в $4–4,3 американский продается за $5,6. Но ведь США — это молодой игрок, и угроза исходит не только от них, но и от Ирана, имеющего огромные запасы газа, от Катара, который уже приступил к ценовой войне с Россией.

Американский газ в Европе и Китае может и правда быть единичным явлением, но конкуренция, исходящая от Ирана, Катара и других поставщиков — это не вопрос далекой перспективы. Европа уже давно задумалась о диверсификации поставщиков и необходимости отхода от газовой зависимости от России, на долю которой приходится почти 40% европейского импорта газа. К 2025 году Европа планирует удвоить мощности по регазификации, и только за счет СПГ сможет покрывать примерно 80% своей потребности в газе. Единственный минус для Европы — это более высокая стоимость сжиженного природного газа в сравнении с трубопроводным, однако не исключено, что по политическим мотивам и с целью диверсификации поставщиков Европа готова заплатить больше.

Китай имеет разветвленную сеть поставщиков и выступает сторонником развития проектов с постсоветскими республиками. Уже сейчас туркменский газ покрывает 46% импортных потребностей Китая. Учитывая специфику российского ведения бизнеса, сомнительно, что Китай отдаст первое место российскому газу. Пока на долю России приходится менее 1% китайского импорта, а первые объемы газа из России в Китай пойдут не ранее 2019 года.

Как мы уже прогнозировали, Россию медленно потеснят с рынка энергоресурсов Европы и других стран.

УГРОЗА ДЛЯ РОССИИ

На деле отнюдь не американские поставки газа или других стран представляют угрозу для России. Угроза исходит непосредственно от Кремля, который за эти годы прочно закрепил за страной статус нефтяной скважины и сосредоточился в двух направлениях — добыча и продажа газа и нефти, прокладка все новых труб для экспорта российских природных ресурсов. Прокладкой труб и прочей обслуживающей инфраструктурой занялись лучшие друзья Президента — Тимченко, Ротенберги и др. Вполне рациональная в определенном клановом смысле система. Трубопровод и поставки по трубопроводу Сила Сибири могут быть для страны гарантированно убыточными и затратными, но указанная корпорация будет в тоже гарантированном виде вполне прибыльной.

Происходящие последние четверть века процессы в стране нельзя назвать иначе, чем корпоративизацией страны, и, более того, приватизацией института государства и его ресурсов. Власть сосредоточилась на эксплуатации сырьевой модели, последовательно уничтожая остатки промышленности и шансов на ее перспективы. В сравнении с 1990 годом производственный потенциал страны снизился в десятки раз. Заводы, оставшиеся от советского наследия, производящие тяжелую технику, оборудование, ежегодно сокращаются. На их место приходят цеха по сборке импортных автомобилей и компании по экспорту импортного оборудования из Европы и Китая. Например, вся Калужская область — это территория сборки импортных машин.

Бульдозеров, грейдеров самоходных и экскаваторов Россия закупила в 2014 году за рубежом почти в 7 раз больше, чем произвела; тракторов в 67 раз закупила больше, чем произведено в стране, станков токарных в 37 раз, станков металлорежущих в 15 раз. Список можно продолжить и дальше.

Уже дважды Кремль мог бы убедиться, к каким рискам и угрозам ведет эта модель. В первый раз в 2009 году, когда цены на энергоресурсы резко кратковременно упали. Второй раз — с 2014 года, когда мир вступил в эпоху длительного периода низких цен на энергоресурсы. Современная ситуация все больше напоминает период позднего СССР:

— духовная эрозия и разложение населения, которое давно уже уверовало в идеалы жизни на Западе и не видит собственных российских;

— низкие цены на энергоресурсы в течение длительного периода времени. В позднем СССР это привело к проблеме наполнения бюджета, что негативно сказалось на развитии страны в целом;

— затяжной конфликт на истощение. В советский период — это ввод войск в Афганистан в 1979 году, участие в войне за несоветские интересы на протяжении десятилетия. Через месяц исполнится год российской военной операции в Сирии. И, несмотря на объявление о сокращении группировки, страна напротив наращивает свои авиаудары, все больше втягиваясь в сирийский конфликт. И уже вводит туда сухопутный контингент. При этом для россиян все так же туманным остается, какие такие национальные интересы защищают российские войска в Сирии. За что гибнут российские военные и тратятся миллиарды.

В 2014 году россияне ждали перемен. Надеялись, что правительство приступит действительно к новой индустриализации, осуществит импортозамещение, подготовит кадры для обновленной России, смягчит денежно-кредитную политику с целью стимулирования экономического подъема. Но вместо этого деньги были направлены на поддержку банковского сектора, импортозамещение осталось громогласными лозунгами, ЦБ ужесточил денежно-кредитную политику, девальвировал рубль, в стране стало падать и без того слабое промышленное производство, а Кремль сосредоточился на финансировании Турецкого потока и двух трубопроводов в Китай — «Сила Сибири» и «Алтай». А это значит, что в очередной раз была избрана модель сырьевого развития, и вся внутриполитическая и экономическая стратегия сводится к выжиданию роста цен на энергоресурсы, увеличения добычи нефти и газа для компенсации выпадающих доходов от снижения цены на энергоресурсы и компенсации бюджетных доходов ростом новых налогов и сборов с населения и бизнеса.

Поэтому отнюдь не американские или аравийские энергоресурсы представляют угрозу российской безопасности. Угроза исходит от в корне ошибочной стратегии инертного развития, когда все пущено на «авось обойдется, авось дождемся». Однако, советское наследие кончается, бюджетная дыра все больше. Терпение россиян также не безграничный ресурс. В скором времени придется платить по счетам за ошибочную политику поступательного уничтожения России.