Страсти по советскому паспорту

На модерации Отложенный

Когда-то давным-давно (а именно, 10 декабря 2012 года) я, по простоте душевной, решил рассказать пользователям Макспарка в статье «Получение советского гражданства в моей семье» о том, в какой очерёдности члены моей семьи получали советские паспорта.

Этот процесс выглядел следующим образом: первым паспорт получил я в 1977 году (1961 года рождения); отец (1934), мама (1940) и сестра (1965) получили паспорта почти одновременно – в ноябре 1981 года…

О том, сколько грязи было вылито «совками» в мой адрес, каждый из Вас может убедиться, прочитав 363 комментария к той статье. Понятное дело, что меня обвиняли во лжи и дискредитации советского строя люди, которые то ли забыли, то ли никогда и не знали о том, в каких условиях проживали советские граждане на необъятных просторах СССР.

Удивила ли меня такая реакция? Нет, не удивила. Потому что впервые с нею я столкнулся ещё в начале 1981 года. Если уж в те времена многие советские граждане понятия не имели об этой проблеме, то сейчас – тем более…

 

Так уж получилось, что во время междугороднего телефонного разговора два сокурсника из Москвы узнали, что мои родители не смогут навестить меня, по причине задержки в выдаче паспортов – трое суток тратить на поездку в поезде они не хотят, а без паспортов билет на самолёт не купишь…

Напомню всем, что согласно Постановления СМ СССР от 28 августа 1974 года №677 «Об утверждении Положения о паспортной системе в СССР», в Советском Союзе с 1 января 1976 года по 31 декабря 1981 года производилась замена старых паспортов на новые, с одновременной выдачей паспортов примерно СОРОКА МИЛЛИОНАМ советских граждан, проживавших в селе, которые их на тот момент не имели.

Разумеется, что не зря такой объём работы был растянут на целых пять лет – работа сама по себе была большая, а трудности с бумагой в стране лишь усугубляли её…

Не удивительно, что москвичи не поверили тому, что я им рассказал – москвичи вообще были особенными и смотрели на всю советскую действительность ТОЛЬКО СО СВОЕЙ МОСКОВСКОЙ КОЛОКОЛЬНИ, напрочь отметая любой «бред» провинциалов.

Именно поэтому они усиленно пытались вразумить меня, доказывая, ЧТО ТАКОГО В СССР НЕ МОЖЕТ БЫТЬ. Понятное дело, что наш спор закончился ничем – каждый остался при своём мнении.

Но москвичи не были бы москвичами, если бы упустили возможность приструнить зарвавшегося провинциала. Они задали этот вопрос во время занятий по политэкономии нашему преподавателю Козаризу.

К моему удивлению, тот также оказался не в теме по данному вопросу.

Именно поэтому, отчитав меня за антисоветский бред, он потребовал, чтобы я признался перед всем учебным взводом, что выдумал всю эту историю о том, что мои родители никогда не имели паспортов.

Я предложил ему встречный вариант – если я прав, то он мне автоматом поставит пятёрку за семестр. Удивительно, но это на него подействовало. Правда, учитывая характер преподавателя, я думаю, что он не столько испугался быть неправым, сколько пожадничал, что кто-то из курсантов таким способом У НЕГО САМОГО выбьет незаслуженную пятёрку по предмету…

Короче, благодаря болтливости Козариза, дело дошло вначале до моего командира роты, а затем уже и до комбата полковника Гречановского…

Командир роты укоризненно посмотрел на меня и сказал, что весь мой вид не просто говорит, а кричит ему, что я мечтаю о кирзовых сапогах – курсантов отчисленных из авиаучилища, направляли на два года службы в армию вне зависимости от того, сколько лет каждый из них проучился к моменту отчисления. Поэтому он посоветовал мне заткнуться, чтобы не иметь на рукаве пять лычек о длительности службы (три года училища плюс два года армии)…

Гвардии полковник Гречановский был любим всеми курсантами в нашем училище. Нас всегда восхищала его любовь к армии и умиляла отеческая забота о курсантах.

Комбат, вызвав меня к себе в кабинет вместе с командиром роты, подробнейшим образом расспросил о том, где я родился, жил, о моих родителях и всяких бытовых мелочах.

Затем как-то просто и дружелюбно сказал, что в нашей стране имеются определённые трудности (в том числе и с выдачей паспортов), с которыми советское правительство уверенно справляется. Но для решения любой проблемы нужно определённое время. В конце разговора комбат попросил (именно, что попросил, а не приказал!) не распространяться на тему о паспортах, после чего с миром меня отпустил, сказав командиру роты, чтобы тот задержался ещё на несколько минут…

Несмотря на то, что москвичи так и не признались, но, по всей видимости, с ними также была проведена беседа – они заткнулись и больше не возвращались к этой теме, несмотря на провокации некоторых курсантов…

Преподаватель Козариз сделал вид, что никакого разговора на эту тему не было. И лишь по его редким и недовольным взглядам, которые он бросал в мою сторону, было понятно – втык ему тоже сделали…

Лишь мой командир роты высказался мне в глаза по поводу этой истории. Дело в том, что он собирался через год переходить на преподавательскую должность на Военном цикле нашего училища, а из-за меня, «мерзавца» (так он выразился), ему, члену партии, «прилепили» «политическую близорукость» и неумение работать с подчинёнными…

В связи с этим, он приказал мне как можно реже попадаться ему на глаза, иначе он «не ручается за себя».

Надеюсь, что мне не нужно Вас убеждать в том, что весь последующий год, я строго придерживался приказа командира роты? )))