Защищаем Квачкова, голосуем за Баронову

Мотивы у этих действий разные. Квачкова защищаем потому что он старый, больной и  политзек. За Баронову голосуем, потому что молодая, здоровая и, вообще, ангелов нет.

Но при разности мотивов за обеими призывами (а призывают к обоим действиям в том числе и люди прекрасные) стоят одни и те же, как бы сказать помягче, чтобы не обидеть (люди-то, в самом деле, прекрасные, без кавычек), ошибки логики, отсутствие определенных ментальных навыков и как следствие очень, просто-таки очень-очень опасное непонимание.

О каких навыках я говорю? Прежде всего, о различении добра и зла. Во-вторых, о способности поверять горестные заметы сердца холодными размышлениями ума. Вот смотрите сами.

Квачков. Жертва системы? Жертва. Сидит за политику? За политику. Значит – политзек. Да еще и старый. Да еще и больной. Ну, так чего вам еще? Шашки наголо! Эскадрон, к бою! Потому что: а) жалко и б) надо ломать эту систему. И систему посадки за политику. И систему антигуманных тюрем.

Что не так? "Не так" то, что все смешалось. Как в доме Облонских. Из тысяч больных стариков, оказавшихся в тюрьмах, выбран один, и далеко не самый безобидный. И важный разговор об изменении всей системы наказаний и охраны прав всех заключенных оказался подменен требованиями свободы для одного человека. А еще смешалось неразделение двух видов политзеков: политзеков, сидящих за добрые дела, и политзеков, сидящих за дела злые – узников совести и узников бессовестности. В результате чего бойцы за добро превращаются в бойцов за зло.

От таких людей, как Квачков, Гиркин или тот же господин Ж,, общество обязано защищаться. Как защищаться? Это вопрос. Нужны ли здесь тюрьмы или можно обойтись менее брутальными средствами – об этом можно (и нужно) думать. Но сам факт необходимости защищаться никаких сомнений не вызывает. Иначе получаем гитлеров, приходящих к власти с помощью манипулирования темной стороной психики народонаселения и творящих по приходу к власти вещи, о которых и подумать страшно.

Ставить таких людей на одну доску или просто в один список с борцами за добро, такими, как Борис Стомахин, или Ильдар Дадин, или Павленский, или Сенцов – это уничтожать весь смысл нашей борьбы. "Политзек" – понятие расплывчатое. И Гитлер, и Сталин в свое время были политзеками. "Узник совести" – много точнее. А ведь среди политзеков хватает и "узников бессовестности", бойцов и часто вполне самоотверженных бойцов за зло.

Мы эту грань чувствовать не хотим. И потому убиваем свое собственное дело. Когда вместо борьбы за добро начинаем бороться за абстрактные и мало продуманные принципы.

История с Бароновой, на первый взгляд, совсем другая. Но суть та же. Снова у нас есть сильное чувство. И в общем всё то же: чувство протеста против происходящего и желания сделать хоть что-то. А что сделать? Ну, ясно – что. Объединиться и получить место в ду... ну, вы знаете – в чем. О чем же еще нам еще мечтать?

С кем объединяться? Ну, тоже понятно – с молодыми, сильными, богатыми, то есть как бы с дееспособными. С Навальным, с Ходорковским, теперь вот и с его креатурой – с Машей.

Что – не ангелы? Да, не ангелы. Крымнашисты. А где мне взять для тебя ангелов? И победоносная усмешка как бы ума. На самом деле – чтобы не обижать, ума весьма ограниченного.   

Те же самые грабли. Ленинские еще. Мы хоть с дьяволом пойдем в союз, главное, чтоб рабочему классу хорошо было. И что? В самом деле, пошли. С дьяволом. Только вот рабочему классу от того хорошо не стало. Стало плохо. Потому что дьявол абы в какие союзы не вступает. У него свои интересы. И союзы ему, дьяволу нужны только такие, которые обеспечение его, дьявольских интересов гарантируют.

В тысячный раз слышу про отсутствие ангелов. И в тысячный раз отвечаю. Не нужны ангелы. Не нужны безгрешные. Нужны КАЮЩИЕСЯ грешники. А не упорствующие в грехе.

То, что там Навальный где-то там маршировал – ерунда. Не ерунда другое – что он и сегодня считает, что что маршировал правильно. Что без виз для узбеков РФ хана. Ну, и прочее. То, что Ходорковский там где-то прихватил половину нефти СССР и сколотил себе на этом недурное состояние – тоже ерунда. Чего ей, нефти-то без хозяина было пропадать? Да и Сечин не лучше хозяин, чем Ходорковский. Беда в том, что состояние свое он лишь самой малой частью пустил на общественные нужды. И много большая беда – что Ходорковский Михаил Борисович и сегодня считает, что и тогда он делал всё правильно, и сегодня. Та же песня и с Бароновой, и с добрым десятком других надежд прогрессивного человечества. Не беда, что не слишком-то добрый этот десяток, беда – что не хочет становиться добрее. Вот в чем беда.

Но я в данном случае не о них. Я о нас. О тех, кто хочет использовать НЕКАЮЩИХСЯ грешников в интересах классовой борьбы, простите, я хотел сказать борьбы за свободу, гуманизм и прочие прекрасные вещи. Точно так же, как когда-то хотел использовать в тех же целях нестойких коммунистов, вроде Ельцина. Кто кого тогда использовал? Забыли? В том-то и дело.

Когда мы переходим от борьбы за добро против зла к "реал политик", где начинаем союзничать с проходимцами, закрывая глаза на их проходимство, мы теряем почву под ногами. Мы становимся солью, которая утратила соленость. А нас можно смело выбрасывать на помойку. Что история и делает с нами регулярно.

Конечно, у нас есть оправдание – горячее неприятие, горячее желание что-то делать. Но делать что-то не значит делать глупости с заведомо известным результатом. Это значит делать что-то осмысленное. А с осмысленным у нас получается плоховато. И осмыслить получается плоховато, и делать. Потому что осмысленное действие сегодня очень медленное и без явного, заметного результата. А нам хочется побыстрее и позаметнее.

Вот мы и начинаем бороться кто за Квачкова, кто за Баронову.