БАЗАР-ВОКЗАЛ

— Вечер в хату, арестанты! — поздоровалась с присутствующими депутат Верховной Рады Украины Надежда Савченко, открыв дверь в кабинет президента босой ногой.
— Жизнь ворам! — в два голоса привычно ответили опытные сидявые Юля Владимировна и Юра Луценко.
Гарант под Надиным тяжёлым взглядом из-под похудевших бровей не сразу нашёлся, что сказать, поэтому промямлил: «Вэлкам, пшепрашем, я-я, натюрлих, здоровеньки булы!» и вздрогнул всем телом. Баклажка в кармане тоже испуганно булькнула.
Толкнул в толстый бок Гройсмана: «Запиши, как надо здороваться. И про полотенце там чё-то было ещё и про ложку с дыркой погугли, пригодится».
«Типун вам на язык, Петр Алексеевич, — прошептал Гройсман и аж застонал тихонечко, вспоминая беззаботные времена рекетирства на рынке «Юность», — и дёрнул же меня черт пойти в премьеры… И чё мне не жилось?..» Но старательно записал задание.
Надя резко пересекла комнату, села лицом к двери, осмотрелась.
Взгляд упал на цветущую герань на подоконнике.
— Ты че, овца, с первого раза не понимаешь?!! Никаких цветов!!! — зарычала она и одним точным движением насадила горшок с землёй на новую причёску Юли.
«Наденька, мы так рады, что вы на свободе, так рады… Ваше рабочее место всегда с вами» — захихикала Юля, пытаясь сгладить неловкость момента, но, вместе с тем, опасаясь снять горшок, чтобы ещё больше не разозлить первый номер своей партии.
Но Надя уже забыла о ней, переключив своё внимание на человека в углу, который тихонько разговаривал с какими-то невидимыми собеседниками, которых он ласково называл «черти зелёные».
— Ты кто такой? За что чалился? Где срок мотал? — низким хрипловатым голосом поинтересовалась народный депутат.
— Я Юга, пгокугог… Но я — ваш. В смысле — наш. В смысле, свой. В доску свой. И выпить люблю… Так давайте выпьем за то, чтобы!.. — правая рука генерального прокурора привычно взметнулась, обхватив воображаемый стакан.
— Прокурор!!? — от неожиданности Надя три раза обернулась вокруг своей оси. — Чё ты, мусор, паришь шнягу?!! Как это — «наш»?!!
Юра попытался спрятаться за портьерой.
Видя, что обстановка накаляется, все устремили свои взгляды на спикера Парубия, который до этого в углу безучастно жевал лист протокола заседания.
Он поднялся и, прокашлявшись начал: «Понимаете, Надежда Викторовна, ввиду остроты политического момента, когда несознательная часть электората тяготеет к реваншистам, мы видим парадигму нашего будущего за политическими объединениями и парамилитарными группами, которые комплектуются не столько с учётом эмпирического опыта их предшествующего существования, а скорее на основе экзистенциальных представлений каждого индивида о его роли в построении украинского национального макрокосмоса».

В этом месте Пётр Алексеевич громко икнул от неожиданности и протёр глаза, Юлия Владимировна автоматически поправила сползающий горшок, а Гройсман уронил степлер себе на ногу.
От этих звуков Парубий очнулся, обвёл всех затуманенным взглядом и продолжил: «Колоче, Надя, зопа такая, что выбилать тупо не из кого, Глузия почти вся тут, Плибалтика, тепель вот даже польские локелы. А Юла наш, зуб даю, он сидел, клянусь здоловьем своего логопеда!»
«Фух!» — облегчённо вздохнули все, наконец, узнавая фирменный стиль речи спикера.
А Шкиряк от радости прошёлся по комнате колесом.
— А это что за шнырь? — спросила Надя.
— А это Зорян Шкиряк, перспективный молодой украинский политик! — услужливо подсказала Юлия Владимировна.
В подтверждение её слов Зорян кувыркнулся, укусил себя за пятку, сел на шпагат и показал присутствующим язык.
— А, да, теперь вижу, действительно, украинский политик, — согласилась Надя.
Всеми забытая Таня Черновол поняла, что нужно срочно заявить о себе в этой жёсткой конкурентной среде — ловко поймала ртом муху и радостно показала её присутствующим.
Но все похлопали ей очень сдержанно, боясь задеть самолюбие Нади.
Воцарилась гнетущая тишина, которую первой нарушила виновница торжества.
— Ну чё, бакланы, сидите как неродные? Праздник ведь — я откинулась! Давайте быстро хавчик на стол, водки два литра — это только мне, запивки какой-нить, консервы… Я в томате люблю. Ты, очкарик, иди чифирку завари. Ты, с косой, снимай уже горшок, бутриков нарежь! Картавый, иди чашки сполосни, только с мылом. Перспективный, буфет у вас щас ещё работает? Дуй туда и обратно — конфет возьми в красивой коробке, только не рошен, у меня от них изжога, — Надя пинком придала ускорение Шкиряку.
Потом закурила, и, глядя, как все, даже Гарант, дружно накрывают на стол, подумала: «Хорошо-то как дома…»
А все, кроме Нади, почему-то думали — «Клятый Путин…»

©

Автор Марина Соловьёва (Белла Розенфельд)