Посттеррористический акт

Современный терроризм отличается от старого, классического революционного террора. Революционные террористы убивали представителей власти, и то не всех, а только тех, кто играл в ней особую роль, либо по результатам их личной деятельности.

В рамках этих акций могли погибать другие люди, но их число было минимально и они, как правило, имели некоторое отношение к представителям власти.

Власти, как таковой, демонстрировали, что каждый из ее представителей может оказаться мишенью \"народной расправы\".

Современный терроризм наносит удар не по власти, а по обществу. Гибель жертв – лишь желаемый информационный повод. Повод для страха и дезорганизации. Повод создать информационно-эмоциональное впечатление, что жизнь небезопасна, а власть – бессильна.

Замысел состоит в том, чтобы общество ощутило: удар может быть нанесен в любой момент и в любом месте, угроза неотвратима, защитить не может никто. Поддавшись этому впечатлению оно может утратить способность здраво оценивать положение и начать истерично требовать у власти даже не столько безопасности, сколько капитуляции перед противником. Одновременно это дает повод к активизации деструктивных групп в оппозиции и в элите, бросающих власти обвинение в бессилии. Если обычно деструктивная оппозиция упрекает власть в совсем иных прегрешениях, например, в жесткости по отношению к оппозиции и в авторитаризме, то здесь она, с одной стороны, обвиняет ее в непрофессионализме и безволии, а с другой, требует капитуляции перед этой угрозой, либо прямого отказа от власти.

Элитные группы, не занимающие во власти ключевого положения, также активизируют атаку и предъявляют власти те же самые обвинения, в целом укладывающиеся в один посыл: \"Мы сможем лучше\". Может показаться, что это более выгодно тем, кто по своей функциональной роли и репутации мог бы сказать, что способен эффективнее подавить врага, но на практике все оказывается совсем иначе. Как правило, перевороты и смещения высшей власти, ведущей войну или борьбу, производятся не для того, чтобы вести борьбу более решительно, а для того, чтобы сдаться.

И власть берут или стремятся взять те, кто хочет заплатить за успех не только поражением страны, но и победой врага. Можно в той или иной войне выступать за поражение своего правительства, если считаешь его вредным для страны, но нельзя выступать за победу чужого правительства.

Однако для своего успеха замысел подобного рода требует наличия нескольких факторов. Прежде всего, необходимо, чтобы общество было психологически слабым, не имело системы скрепляющих ценностей, смыслов и самоидентификаций. Также нужно наличие деструктивной оппозиции, не верящей в свою способность противостоять власти в обычных условиях и видящей в помощи террористов шанс для своей активизации.

Необходимым компонентом является также скрытый раскол элиты, когда в ее составе имеется часть, чувствующая себя обделенной в раках конкретного властного раздела, но недостаточно решительная, чтобы самой перейти в оппозицию или прямо выступить против соперников.

На деле все эти звенья так или иначе осуществляют координацию своих планов. И организаторы террора наносят свой удар, согласуя его с соответствующими группами в оппозиции и во власти.

Чтобы общество потребовало от власти отказаться от проводимой политики в том или ином вопросе лишь для прекращения террористических актов, оно должно находится в состоянии, при котором оно является не обществом, а конгломератом особей, не имеющих того надбиологического начала, которое делает его обществом – идеалов и ценностей.

Информационный удар подобного рода по обществу возможен тогда, когда оно неустойчиво, будучи разделено на не имеющие общих смыслов и ценностей меньшинства.

В рамках такого \"слабого общества\" подобные акции вполне сохраняют политическую и инструментальную привлекательность.

Проще захватить школу или роддом, нежели штурмовать военную базу. Проще взорвать метро или вокзал, нежели организовать покушение на президента или премьер-министра. Это требует меньших организационных усилий, предполагает использование менее квалифицированных исполнителей, имеет больше шансов на успех.

Посттеррористы оказывают давление на общество, запугивают определенные его составляющие, чтобы уже общество оказывало давление на власть в целях изменения политической линии.

Такова специфика современного терроризма, вызванная условиями постмодернизма.

И противостоять подобному терроризму, \"посттеррору\" могут только сильные общества, не подверженные манипулятивному воздействию эмоциональных факторов: общества, имеющие общие ценности и общие, более или менее сознательно разделяемые основной массой стратегические цели.

Причем их противостояние подобному \"посттеррору\" оказывается вдвойне успешным. Такие общества оказываются не подвластны его информационному воздействию – они отвечают на информационный удар не паникой и истерикой, а мобилизацией и жестким отпором. Более того, акции в отношении подобных обществ бессмысленны. Они не ослабляют, а укрепляют систему, не разделяют, а объединяют общество.

В таком обществе посттеррористы, как правило, и не стремятся проводить свои акции, потому что отдают себе отчет в том, что теракты лишь укрепляют противостоящего противника.

А стало быть это общество оказывается более безопасно.