Заморские непредвиденные операции

В полном соответствии с идеями Викерса в Национальной военной стратегии-2015 содержится раздел, посвященный глобально интегрированным операциям, которые опираются на глобальные сети:
— «союзников и партнеров»;
— «малозаметных» сил специальных операций;
— средств (включая логистику, транспорт, связь и разведку).

Эти «глобально интегрированные операции» направлены, как говорится в НВС-2015, на борьбу с использующими насилие экстремистскими сетями. Из этого следует, что иррегулярная война как часть войны гибридной носит сетевой характер.

В чем заключается принципиальная разница между иррегулярной войной и войной традиционной? Пентагоновские стратеги определяют ее следующим образом.

Традиционная война – это война (прямая военная конфронтация) между государствами. Фокусом (мишенью) операций являются вооруженные силы страны – объекта нападения.

Стратегическая цель заключается в том, чтобы уничтожить боеспособность противника, захватить и удержать территорию, обеспечить политические изменения в стране – объекте нападения, минимизировать вмешательство населения в боевые действия (то есть не допустить возникновения народного сопротивления агрессору в форме партизанского движения).

Иррегулярная война – это война, в которой участвуют не только государства, но и негосударственные образования. В фокусе операций в иррегулярной войне находится население страны – объекта нападения. Как пишут пентагоновские эксперты, народ является главной мишенью иррегулярной войны.

Стратегическая цель направлена на то, чтобы захватить и удержать контроль над населением через использование политических, психологических, информационных и экономических методов.

В ходе иррегулярной войны ВС США используют непрямой подход с целью разложить власть, подорвать ее влияние и волю и лишить власть поддержки народа.

Вспомните Украину. Там все было именно так, как описано в этой стратегии иррегулярной войны.

Стратегия современной иррегулярной войны, которую ведут США в глобальном масштабе, была закреплена в наставлении по ее ведению, разработанном Пентагоном в мае 2010 года.

Действующие лица и исполнители

Итак, в американской стратегии элементами иррегулярной войны являются:

1) Нетрадиционная война (unconventional warfare (UW) и контрнетрадиционная война (Counter-UW).
2) Контртерроризм (counterterrorism (CT). Использование терроризма в поддержку иррегулярной войны.
3) Участие во «внутренней обороне» иностранного государства (foreign internal defense – FID) (оказание военной помощи зарубежным государствам).
4) Противоповстанческие операции (counter insurgency – COIN).
5) Операции по стабилизации обстановки (stability operations – SO).
6) Противодействие транснациональным преступным сетям.

Использование транснациональных преступных организаций в поддержку иррегулярной войны.

В 2009 году появилось наставление комитета начальников штабов ВС США «Контртеррористические операции».

И в этом же 2009 году Пентагон официально заменил термин «Глобальная война против террора» (Global War on Terror) на «Заморские непредвиденные операции» (Overseas Contingency Operations – OCO).

В 2015 финансовом году на ЗНО выделено 65,8 миллиарда долларов. К числу направлений финансирования ЗНО отнесены:
— военное присутствие в Афганистане;
— обеспечение широкого присутствия ВС США в регионе;
— фонд контртеррористического партнерства (Counterterrorism Partnerships Fund – CTPF);
— программа «Усиление гарантий союзникам» (European Reassurance Initiative).

Средства фонда контртеррористического партнерства, созданного в рамках ЗНО, фактически идут на расширение сети террористических организаций как субъектов ведения иррегулярной войны в интересах США.

Так, сферами приложения усилий фонда официально объявлены:
— поддержка умеренной сирийской оппозиции и соседей Сирии через программу «Региональная инициатива по стабилизации»;
— выделение средств МО США на цели реагирования на непредвиденные кризисы в связи с тем, что террористические угрозы возникают от Южной Азии до Африки.

США используют созданную ими глобальную сеть терроризма в интересах иррегулярной войны. Так, созданный США в Афганистане проект террористической организации «Аль-Каида» вместе с боевиками трансформировался в проект Армии освобождения Косова. Затем, чтобы бороться против Сирии, они организовали Свободную армию сирийской оппозиции. А на смену этому проекту (подтверждений тому множество) создали, стали вооружать и финансировать проект ИГИЛ, который объявили в НВС-2015 одним из главных своих противников. На самом деле так же, как и «Аль-Каида», ИГИЛ является важным инструментом США в ведущейся ими глобальной иррегулярной войне, где главная мишень – Россия.

Из вышеизложенного следует, что стратегия гибридной войны, равно как и сам этот термин возникли не в России, а в Америке, задолго до событий на Украине. И уж если кого-то и обвинять в том, что там произошло, то только сами Соединенные Штаты, которые реализовали и реализуют на Украине идеи Викерса и закрепили их в НВС-2015. Именно там появилась схема «континуума конфликта», где «гибридный конфликт» занимает центральное место.

США практически везде в новой стратегии используют слово «конфликт» и старательно избегают термина «война», потому что иначе получается, что вся их политика – это исключительная ставка на глобальную гибридную войну ради достижения гибридного мира в интересах глобального гегемона.