На переправе в Крым растут цены, очереди и антисанитария

Непогода в Керченском проливе нарушила работу парома, который связывает порт «Кавказ» в Краснодарском крае с портом «Крым». Это случалось и раньше, но теперь многие поверили телевизору и двинулись отдыхать в новый российский регион. В итоге пробки на кубанском берегу достигали семи километров. В данный момент ситуация с заторами нормализуется, чего не скажешь о ценах в местных точках общепита. Более того, никто не позаботился об экологии и состоянии мест общего пользования, что превращает стояние на солнцепеке в ад. Сколько это продлится и когда переправа в Крым действительно станет переправой? Чтобы ответить на этот вопрос, корреспондент «Новой газеты» переправился туда и обратно.

Машина с надписью «Следственный комитет» стоит в общей колонне третий час. Водитель ходил к парому, чтобы его пустили в Крым без очереди. Теперь ворчит: «Следственный комитет могли бы и пропустить. Везде в России пускают, а на Кубани что-то странное». Приятно слышать.

Пару дней назад подул сильный ветер и Крым стал не наш, потому что переправа остановилась. Водители томились в колонне по 10 часов. Сейчас паромы пошли, и стоять надо часов по пять с половиной, как Олег и Катя Щуровы. Они с детьми приехали из Белгородской области отдыхать. Но пока отдыхают в машине. «За все время очередь двигалась всего три раза», — вздыхает Олег.

Для водителей через каждые 200—300 метров есть импровизированные кафешки. Слоган «Вливайся!» на зонтах — как приглашение в очередь за бутербродами. Диана Щеголева из Москвы уже «влилась» и теперь жует бутер за столиком. Вместе с друзьями она едет отдыхать в Феодосию. Ожидая переправы, прошлую ночь компания провела в гостевом доме неподалеку. За пятерых отдали 2800 рублей, что Диане по душе и по карману. А вот цены в кафешке ей не нравятся: «Ну совсем московские. Все-таки кофе за 90 рублей — дороговато».

Но дело не только в ценах. Покрывало из окурков на обочине убирать никто не думает. Конечно, есть биотуалеты. Но, судя по всему, их никогда не мыли. Туалетной бумаги и мыла в них тоже нет. Встретился, правда, один чистый симпатичный туалетик, но в него никто не ходит, потому что он без двери и «смотрит» на дорогу.

Хорошо, что двери есть в машинах. Москвичка Инна Федичкина сделала в своем авто домашнюю обстановку: на задней двери повесила детское белье, а переднюю закрыла от солнца большим зонтом. Не хватает лишь холодильника. «Теперь детская еда пропадет. Йогурты нереально сохранить на такой жаре, придется выбрасывать. Ну почему такого нет на пароме в Финляндию?» — чуть не плачет Инна.

Иду задавать вопросы начальству, которое сидит в здании морвокзала. На втором этаже пустота и тишина, кабинеты с надписью «Федеральная миграционная служба» закрыты: раз Крым теперь не заграница, то и ФМС тут не нужна. Начальство нахожу в кабинете с надписью «ТДОИ». Это расшифровывается как «Транспортная дирекция Олимпийских игр». То есть после сочинского аврала организацию перебросили сюда, в порт «Кавказ».

Человек из ТДОИ — Николай Александрович Нерозняк — объясняет: на переправе четыре грузопассажирских парома. Раньше ходили три, но сейчас в Греции арендовали еще один, самый крупный. В сутки паромы перевозят 5500 пассажиров и 1450 машин. По словам Николая Нерозняка, этого хватает, если нет наплыва людей (который, отмечу, в последнее время есть постоянно). Пробки? Они бывают, когда переправа не работает из-за ветра. И нынешний затор, по словам Николая Нерозняка, остался от прежней непогоды: «Стояло 350 машин, а сейчас осталось 176, да и те рассасываются». Ой ли. Спрашиваю про туалеты и антисанитарию. «За это отвечает администрация Темрюка. Поставить они поставили, а вот обслуживать…» — разводит руками Николай Нерозняк.

Между тем инфраструктура будет нужна тут еще 3—4 года, пока вместо переправы через Керченский пролив не построят мост. Помнится, в январе этого года Украина и Россия утвердили соглашение о совместном строительстве. Но через месяц Россия оттяпала Крым и теперь, судя по всему, будет строить мост в одиночку. Только что компания «Автодор», отвечающая за проект, назвала «цену вопроса»: от 283,2 до 376,5 млрд рублей. Тут же вспомнилось, в какие суммы сначала оценивали Олимпиаду, и во сколько она обошлась на самом деле.

Но вернемся к нашим паромам. Кроме грузопассажирских на переправе работают три железнодорожных. Правда, они возят лишь грузовые составы. В советские времена на специальных паромах переправлялись и пассажирские поезда. Но потом эти паромы устарели, а новых не построили. Как говорит Николай Нерозняк, если поток желающих переправиться в Крым станет критическим, железнодорожные паромы можно переделать под пассажирские.

Попрощавшись с начальником, беру билет. Переплыть одному стоит 162 рубля, с машиной — уже 1190. Таможенного контроля с марта нет, но остались охранники с ручными металлоискателями. На мою сумку металлоискатель реагирует громким писком. Тем не менее женщина в форменной рубашке меня пропускает без всякого досмотра.

Народ скапливается у зеленого проволочного забора с видом на море. Стоять на солнце надо минут 30—40. Но Ирину Юрьевну Мисякову беспокоит не это. Она ехала из Тулы по единому билету и отстала от своей группы. Единый билет берут сразу до Крыма, и он включает в себя проезд на поезде, пароме и автобусе. По железной дороге пенсионерка доехала до Анапы, оттуда их привезли автобусом сюда, на переправу. «А дальше куда идти? Автобус будет прежний или новый? Переправляться надо в автобусе или как? — Ирина Мисякова в растерянности. — Порядок действий должны писать прямо в билете».

Наконец, паром причаливает и нас пропускают. Публика плывет разношерстная — в основном отдыхающие. Еще есть солдатики-новобранцы, человек 20. «Вон уже Украина», — радуется один из них, показывая в сторону крымского берега. «Это Россия!» — одергивает его другой. «Это Крым», — не соглашается третий.

Чтобы выйти из парома, надо спуститься на нижнюю палубу, где стоят автобусы и машины. Вдыхая смог, люди с огромными сумками протискиваются между автомобильными бортами. В бывшей таможенной зоне сиротливо лежит настенный щит с надписью «Прикордонна служба Украiни». В местном ларьке на самом видном месте — газета «Завтра».

Вообще, обстановка на крымском берегу цивилизованная. Если порт «Кавказ» — глухомань, из которой после двух часов дня уехать сложно, то тут есть Wi-Fi, магазины, такси, куча кафе. Рядом с одним из них остался билборд с ценами в гривнах. Пару месяцев назад манты стоили 25 гривен, то есть примерно 73 рубля. Сейчас — 140 рублей. «Туристов мало, в основном переправляются землю покупать. Чего жду? Да что город загадят», — откровенно говорит продавщица Эля в местном магазине. Половину товаров она закупает в России, половину — по-прежнему в Украине.

Чтобы переправиться обратно, водителям тоже нужно отстоять очередь. Михаил Макаренко приезжал из Тульской области на отдых. Переправы ждет три с половиной часа. Павел Полтавский, из Сургута, уже «свое» отстоял: «Сюда торчали в очереди 10 часов, отсюда все проще».

Выпив львовского пива, иду на обратный паром. Судя по расписанию, паромы идут каждые полчаса. На самом деле приходится ждать больше часа, чтобы паром хоть как-то наполнился пассажирами. В Керченском проливе белеют барашки волн. На стекла падают крупные дождевые капли. В буфете зачем-то врубают марш «Прощание славянки». С кем прощаемся-то?

Темрюк — Крым