Показания советских военнопленных. Март. 1942 Кав.корпус Белова

Штаб XIIАК
Разведотдел (1с)
28 марта 1942г.
Касательно: Допрос военнопленных
27.3.1942г. группой Хенле были взяты в плен в районе Свиридово 4 военнопленных из советского 136 кав.полка. Они дали следующие показания:

1) Личная информация:
а) Шаров, Николай, 23 года, учитель математики в Вадланово под Вологдой:
Я был призван 25.8.1939г. в 219 гаубичный артиллерийский полк 64 стрелковой дивизии в Дорогобуже. Этот полк был уничтожен под Минском в июне 1941г. и я попал в плен. Я прибыл в лагерь военнопленных под Минском. Поскольку там мы не могли получить никакого довольствия, и я десять дней не получал никакой еды, мне выдали удостоверение личности и я был отпущен. Я пошел на Восток и прибыл в декабре 1941 года в Коледино западнее Вязьмы. Там я остался на некоторое время. 12.2.42г. в этот район прибыл 136 кав.полк, в который я был снова призван.

б) Рамахин, Алексей, 41 год. Техник-строитель из Москвы:
Я был призван 2.7.41г. в 6 гидротехнический батальон НКВД для оборудования позиций восточнее Вязьмы. Там 5.10. мы были окружены, однако поскольку мы не были военнослужащими, то нас отпустили. Я пошел в Высокое под Вязьмой, где я работал в колхозе. В период 12.-15.2.42г. туда прибыл 136 кав.полк, в который я был призван.

в) Кадлов, Григорий, 33 года, шофер из Мичуринска под Москвой:
Я был призван 24.6.1941г. в 171 батальон связи, который был уничтожен в октябре в котле под Вязьмой. Я прибыл в лагерь военнопленных в Дорогобуже. Там нас снова освободили, поскольку не было никакого довольствия, и отправили на работы в деревни. Таким образом, я стал работать в немецком штабе в Гайдино и получал там довольствие. Когда штаб передислоцировался, мне выдали удостоверение личности и оставили в деревне, где я работал в колхозе. 15.2. я был призван в 1 эскадрон 136 кав.полка.

г) Козеренко, Василий, 26 лет, киномеханик в Москве:
Я был выпущен из тюрьмы в июле 1941г. и призван в 55 рабочую бригаду для оборудования позиций западнее Вязьмы. 2.10.41г. охранявшие нас сотрудники НКВД сбежали. Мы в составе ок.1000 человек отправились пешком в Можайск, где мы явились в немецкий штаб. Сначала нас отправили дальше. Поскольку довольствия у нас не было, мы снова явились в штаб и как военнопленные были отправлены через Рославль в Смоленск. Там нас снова отпустили. Мы ушли в деревни в районе Вязьмы. Я остался в деревне Красная, где я работал в колхозе. 6.2.42г. я был призван там в 136 кав.полк.

2) Организация войск:
136 кав.полк входит в состав 2 гвардейской кавалерийской дивизии, куда входят также 5 и 108 кавалерийские полки. Эта дивизия подчинена гвардейскому кавалерийскому корпусу генерала Белова, в который входят еще 2 и 41 кав.дивизии. Другие дивизии этого корпуса военнопленным неизвестны.

2 гвардейская кавалерийская дивизия прошла примерно в середине февраля со своими 5, 108 и 136 полками через населенные пункты, в которых находились указанные выше пленные (см. пункты 1 а)-г)). Полки были очень ослаблены. Они состояли практически только из офицеров и комиссаров с примерно 80-ю солдатами обоза и конюхами. Эти солдаты рассказывали, что кавалерия при прорыве через Варшавское шоссе (автострада №1) понесла значительные потери и полегло очень много солдат. Штаб 2 гвардейской кавалерийской дивизии расквартировался в феврале в н/п Высокое. По приказу генерала Белева были мобилизованы все мужчины 1896 – 1924 годов рождения и зачислены в гвардейский кавалерийский корпус.

Отпущенным военнопленным было вначале отказано в зачислении, т.к. они рассматривались как предатели. Но скоро зачислили и их, т.к. пополнение было недостаточным. Оружие, боеприпасы и снаряжение собрали по деревням, жители которых собирали оружие на полях сражений.

После зачисления в состав корпуса сельских жителей и бывших военнопленных численность 136 кав.полка достигла 2 эскадронов (150 человек), развед.взвода – 20 человек (вооруженных пистолетами-пулеметами), саперного и взвода химической защиты – 15 человек, взвод связи – ок. 25 чел. (только телефонисты с телефонным аппаратом), хозяйственного взвода – ок. 15 чел., арт. эскадрона (дивизиона) с 2 шт. пушками 76 мм, противотанкового эскадрона (дивизиона) с 2 пушками 45 мм (численностью 35 чел. каждый).


Пленные сообщают, что кавалерийские эскадроны никогда не превышали численности 80 чел., поскольку из строя постоянно выбывали люди, отправлявшиеся с разведгруппами в дозор и не возвращавшиеся оттуда, погибая или оказываясь в плену.

Полком командует капитан Котавец, начальник штаба – старший лейтенант Веригин.


Артиллерия и обозы были потеряны или отстали преимущественно при прорыве через Варшавское шоссе.
3) Организация партизан:
В деревнях, особенно в Высоком, еще до вступления туда кавалерии уже существовала сильная партизанская организация.

Партизанский отряд дер.Высокое был вначале в полном составе придан 136 кав.полку. Партизанские отряды других деревень оставались самостоятельными.

Партизанские отряды пытались получить дальнейшее подкрепление при вступлении войск, но они не могли брать в свои ряды тех, кто уже был отобран для призыва в регулярные войска.

Когда кавалерия вступила в бой, партизанские отряды снова стали самостоятельными. Пленным не было известно, насколько тесно партизанские отряды взаимодействовали с Беловым. Пленные полагали, что партизаны подчинялись коммунистическому центру в Москве и что Белов не мог ими командовать. Белов, по их словам, только командующий самими войсками на занятой его войсками территории, на которой исполнительная власть и, тем самым, командование партизанами находится в руках коммунистических партийных организаций.

4) Вооружение и снабжение:
Приданная артиллерия гвардейского кав. корпуса была потеряна при наступлении на Бекасово (24 км юго-западнее Вязьмы). Новые орудия смогли взять из арсенала, уцелевшего на поле сражения под Вязьмой. Из этого же арсенала были взяты и боеприпасы для орудий и стрелкового оружия. Боеприпасы для стрелкового оружия были еще в хорошем состоянии. Каждый имел по 200 патронов и 2 ручных гранаты.

Продовольственное снабжение и фураж должны были поставлять колхозы. Прод.снабжение было достаточным, только не хватало соли, что в отдельных случаях приводило к желудочным заболеваниям. Только для комиссаров и офицеров было улучшенное снабжение, в т.ч. табак, что подвозилось на самолетах. Фуража было не совсем достаточно, овса не было совсем, корм нужно было привозить из далека.

5) Особые показания:
18. или 19.2. корпус Белова атаковал в направлении на идущую от Вязьмы железную дорогу. Его задачей было нарушить связь немцев с тылом, чтобы предотвратить крупное немецкое наступление. Эта атака не удалась, кавалерия с большими потерями была отброшена назад и 2-я гвардейская кавалерийская дивизия собралась в районе Хватова-Завода. .

В это время часть советских войск, подчиненных Белову, была окружена южнее Вязьмы. Из этого котла удалось выйти части 41 полка. Пленные единодушно утверждали, что это был кавалерийский полк. Остатки были переданы на пополнение в 136 кав. полк, который после этого пополнения был переименован во 2-й полк 2-й гвардейской кавалерийской дивизии.
Единодушно все говорят о том, что кавалерийский корпус понес тяжелые потери и его дивизии вряд ли достигают численности полков.
24.3.42г. 146-й кав.полк был передислоцирован в Великополье. Пленные из разговоров офицеров и комиссаров узнали, что они сами были окружены. В Великополье они узнали, что они вместе с партизанами должны наступать на север, чтобы установить связь с окруженной там 33 армией. Один пленный утверждал, что в разговорах комиссаров и офицеров он слышал следующее: «Мы должны соединиться с 33 армией, чтобы мы смогли пойти через шоссе на Юхнов». Этот пленный считает также, что комиссары и офицеры отправляют нас вперед для того, чтобы они смогли спастись, вырвавшись из окружения в южном направлении.

6) Моральный дух войск
Моральный дух войск повсеместно оценивается как плохой. Он держится только под пристальным наблюдением комиссаров и офицеров. Почти в каждом отделении (15 чел.) по два комиссара, которые во время наступлений с пистолетом в руке находятся позади личного состава. Солдаты избегают партизан и не любят с ними встречаться. Все объясняют это воинственностью партизан. Солдаты не хотят больше сражаться. Почти все они говорят: Здесь мы должны умереть, а если мы сдадимся, то тогда мы умрем с голоду. Из-за страха перед плохим питанием у немцев мало кто становится перебежчиком.

Несмотря на сильное давление комиссаров все заявляют в один голос, что никто не отважится выступить против них, т.к. никто никому не доверяет. Особенно пристально следят за бывшими военнопленными.

- подпись –
капитан