18 марта 2013г. Алексей Сахнин. Имитация левого курса.

На модерации Отложенный

Алексей Сахнин о спекуляции власти на ожиданиях народа (сокр).

Но на кого опереться, если господствующий класс – крупный бизнес – становится ненадежным? Можно заменить капитанов бизнеса китайскими болванчиками, которые за зарплату будут голосовать, как надо и даже не коситься на Америку.

Но что это даст? Вместо социальной базы будут функционеры, вместо консенсуса элит диктатура, опирающаяся на голое насилие? Тогда вместо стабильности будет хаос.

Если политтехнологи, обслуживающие власть, понимают сложившееся положение правильно, они попытаются найти новую опору для авторитарного режима, но уже не в верхах общества, а в его низах, совершив «левый поворот».

Ибо нельзя же вовсе остаться без социальной базы, опираясь только на силу. Как известно, даже очень хорошие штыки не могут заменить стула. Какая-то поддержка нужна любому режиму, но ведь ее надо заслужить.

Однако есть объективные ограничения, которые делают левый поворот в российской политике проблематичным.

Сегодня могущество правящей группировки опирается на сырьевой и энергетический сектора.

А левый экономический курс подразумевает, что доходы именно этих отраслей должны быть обложены беспощадной данью в пользу остальной части общества.

Более того, левый поворот потребует выхода из ВТО, в которую страну завело именно экспортно-сырьевое лобби.

Ну и наконец, реальный левый поворот потребовал бы самого глубокого пересмотра социальных итогов путинского правления, иначе рабочих, бюджетников, пенсионеров и молодежь будет трудно убедить в том, что новая старая власть теперь отстаивает именно их интересы.

А это значит, непопулярные реформы образования и здравоохранения, жилищный и лесные кодексы, монетизацию льгот и т.п. предприятия придется пересмотреть. Крайне маловероятно, что это будет сделано.

Но вот попытки симуляции левого курса, скорее всего, неизбежны.

Да они уже начались. К ним стоит отнести вызвавшие столько эмоций слухи о назначении Сергея Глазьева главой Центробанка, и возвращение в публичную сферу Сергея Кургиняна, и демонстративные реверансы в адрес Уго Чавеса.

Беспощадная борьба с коррупцией и изгнание из Думы представителей буржуазной элиты, вызванные совсем другими причинами, тоже, конечно, будут обыгрываться в медиа в качестве доказательства «курса на справедливость».

В этом же направлении работает и движение «В защиту человека труда», возглавляемое уральским полпредом Путина г-ном Холманских. Оно уже заявляло о своих партийных амбициях и готовности перехватить эстафету у «Единой России». На наших глазах разворачивается попытка кремлевских политтехнологов вместо пошатнувшейся «Единой России» опереться на КПРФ, СР и ЛДПР.

На уровне пиара, публичной репрезентации российские власти всегда стремились симулировать социальную ориентированность, иногда даже умеренную левизну.

Этим пользовались либеральные диссиденты, чтобы воспроизводить свою традиционную черно-белую идеологическую картину борьбы (плохих) социалистических диктатур с (хорошими) либеральными демократиями.

Но прежде левизна стыдливо маскировалась под «социальный курс», официальная риторика эксплуатировала лишь имперско-националистическую, но не классовую терминологию.

Сегодня ситуация меняется.

Меняется она и для нас. Все прошлые годы путинскому режиму было сравнительно комфортно с либеральной оппозицией.

У той просто не было аргументов для критики экономического и социального курса, который проводился признанными гуру российского либерализма. Убедительно критиковать правая оппозиция могла лишь нарастание политического авторитаризма.

Теперь, если либералы станут критиковать Путина за левый поворот (вне зависимости от степени его виртуальности), это может лишь добавить популярности президенту, еще сильнее изолировав либеральное гетто от большинства народа. Другое дело – критика слева.

Она всегда воспринималась, как угроза.

Даже целиком системные КПРФ и «Справедливая Россия» не раз становились объектами серьезных атак со стороны властей, когда тем начинало казаться, что народные симпатии могут стечься в какое-то левое русло. Но особенно опасной такая критика станет в момент симуляции левого поворота, ибо она сведет эффективность этого политического маневра к минимуму.

Ведь включая левую риторику, актуализируя соответствующую проблематику и активируя прежде сонную аудиторию «рабочих окраин», власть создает самую благодарную среду для распространения левых вирусов.

Именно эта угроза заставила власть нанести такой непропорциональный удар по несистемным левым, который включал в себя репрессии с похищениями и пытками, а также беспрецедентную в новейшей истории пропагандистскую кампанию по дискредитации социалистической оппозиции.

Впрочем, усиление левой риторики и попытки режима имитировать левый курс для самих левых означают необходимость дать политический ответ.

И этим ответом может стать только создание закаленной в горниле протестного движения силы.

Не политехнологического проекта, получившего синюю печать в Минюсте, но силы, способной выступать организатором и вдохновителем массового движения. Потому что изменить судьбу страны к лучшему, после того, как национальная элита поставила ее на край гибели, может только организованный народ.

Полностью http://svpressa.ru/politic/article/65606/