Как в Хакасии раскрывают убийства

Год назад Геннадий Пахтеев (на фото) потерял единственного сына. Денис был убит в собственной квартире. Несмотря на многочисленные тяжкие телесные повреждения от головы до ног, следователь Абаканского МСО СУ СКР по Хакасии Елена Вернер на пару с доблестными оперативниками абаканской полиции пришла к выводу, что мужчина погиб случайно. Упал с дивана. Отец провел свое расследование и утверждает, что в деле может быть замешан сотрудник полиции. А эксперта «попросили» сфальсифицировать заключение работники милиции.

«Объяснив ему, что родители вместе не живут, семья неблагополучная, мать – «алкашка», а отец – «псих», что никто ничего добиваться не будет» - пишет Пахтеев. Геннадий Степанович указывает на несуразицу в выводах следствия и требует от правоохранительных органов Хакасии проведения эффективного расследования гибели сына.

«100 % формальность».

18+

Обращение

Господину Афанасьеву М.

от гр. Пахтаева Геннадия Степановича,

г. Абакан.

Поводом для моего обращения к Вам, как к представителю СМИ, послужила смерть моего сына и длительное упорное нежелание или некомпетентность правоохранительных органов разобраться во всех обстоятельствах этого дела и принять законное и обоснованное решение.

Так, мой сын, Пахтаев Денис, утром 10.03.2012 г.был обнаружен мертвым дома, № 166 по ул. Павших Коммунаров. Проведение проверки по факту смерти моего сына было поручено ст. следователю Абаканского МСО СУ СК РФ по РХ Вернер Е.В. (молодая девушка), а проведение оперативно-розыскных мероприятий - сотрудникам уголовного розыска УМВД РФ по г. Абакану. По результатам проведения проверки следователь Вернер Е.В. неоднократно выносила постановление об отказе в возбуждении уголовного дела за отсутствием события преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, т.е. убийство и ч. 4 ст. 111 УК РФ, т.е. причинение тяжких телесных повреждений.

Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела следователем Вернер Е.В. было вынесено 20.03.2012 г. Это постановление я обжаловал в суд. О формальном подходе в проведении проверки указывает то, что в материалах дела не имелось даже Акта судебно-медицинского исследования трупа, проведение которого по закону обязательно для установления причины смерти, наличия и тяжести телесных повреждений и т.д.

Учитывая то, что до судебного заседания это постановление было отменено руководителем Абаканского МСО СУ СК РФ по РХ Чистановым В.В., суд прекратил разбирательство по моей жалобе.

В материалах дела имелось лишь письменное объяснения эксперта БСМЭ Яушева Т.Р. от 13.10.2012 г. и его справка о том, что смерть моего сына наступила от черепно-мозговой травмы (ЧМТ), которая могла образоваться, как минимум, от однократного падения и удара головой о выступающие поверхности, не исключено получение ЧМТ при падении и ударе головой об чугунную батарею, при падении и ударе головой об подоконник. Эти же выводы СМЭ Яушев Т.Р. подтвердил и в Акте судебно-медицинского исследования трупа от 02.04.2012 г.: причина смерти - ЗЧМТ с ссадиной в лобной области справа. Кроме того, указано о закрытом переломе костей носа, множественные ссадины на теле, в том числе в области правой ключицы, в правой подмышечной области, на передней поверхности левого надплечья, по всей наружной поверхности левого надплечья, в области правого лучезапястного сустава, кровоподтек в левой глазничной области, на передней поверхности в области коленных суставов.

Как я считаю (и не только я), характер этих телесных повреждений не может указывать на «падение с дивана, на падение с высоты собственного роста и об однократном ударе головой об чугунную батарею». А указывает на

следы борьбы, драки, самообороны.

Между тем, следователем перед экспертом такие вопросы не были поставлены.

Полагаю, что более объективными являются описание ТП, указанные непосредственно в протоколе осмотра места происшествия и трупа от 10.03.2012 г. дежурным судмедэкспертом Крикуновой О.В., которая, кроме перечисленных выше, указала наличие у моего сына ссадины в правой лобной области, области правой скуловой кости. Правой щечной области, ссадины на поверхности грудной клетки и живота, на передней поверхности грудной клетки и живота - множественные ссадины линейной формы, на передней поверхности шеи справа - ссадина дугообразной формы (душили?).

О происхождении, характере, времени и обстоятельствах причинения этих телесных повреждений мог бы ответить судмедэксперт. Как могли образоваться такие телесные повреждения при ударе головой о чугунную батарею, или даже при падении с высоты собственного роста? (особенно - ссадина на шее справа). Однако, мои жалобы, в которых, в частности, ставился вопрос о проведении дополнительной экспертизы по этим телесным повреждениям, следователь Вернер Е.В. отклоняла.

Когда я забирал тело сына из морга, санитар (фамилии не спросил) морга, замотав голову сына полотенцем, сказал, что он без глаз, глаза изъяты на экспертизу. Но в Акте исследования про глаза ничего не указано. Также я обратил внимание, что у моего сына были «кривые» пальцы (сломаны?).  Санитар морга посоветовал мне, чтобы лицо сына открыли только на кладбище, т.к. «у него вид страшный». На кладбище мы открыли его лицо и все увидели, что его лицо было все в синяках, а глаза зашиты. Не свидетельствует ли это о том, что при получении моим сыном ударов, оба глаза вытекли из глазниц? Учитывая то, что на кладбище ни у кого не было фотоаппарата, его лицо с синяками мы не сфотографировали.

В своей жалобе я указывал на необходимость в проведении судебной экспертизы по одежде моего сына, которая, согласно Акта судебно-медицинского исследования трупа, сохранена и находилась в БСМЭ. В своих жалобах я указывал на то, что при оценке телесных повреждений при сравнении с повреждениями на одежде может быть правильно решен вопрос о механизмах причинения травм (драка, борьба, самооборона, избиение и т.д.).

Многое для меня стало понятным, когда я через своих близких знакомых «вышел» на судмедэксперта, который вышел на пенсию (а Яушев Т.Р. является его учеником), которая удивившись выводам эксперта, встретилась с ним лично.

При встрече Яушев Т.Р. рассказал эксперту-пенсионеру, что такую по содержанию справку от 13.04.2012 г., объяснение о наличии телесных повреждений от 13.04.2012 г.

он написал, т.к. его об этом

«попросили» работники милиции,

объяснив ему, что родители вместе не живут, семья неблагополучная,

мать – «алкашка», а отец – «псих», что никто ничего добиваться не будет».

У моего сына 8 марта был день рождения, который он праздновал со своими знакомыми парнями в доме по ул. Гапченко,3. В доме находились еще незнакомые парни, некоторые незнакомые парни (со слов свидетелей) приезжали и уезжали, употребив в доме спиртное. Как мне рассказали (не для протокола) некоторые свидетели,

среди этих парней был и работник милиции.

На формальный подход к проверке обстоятельств моего дела свидетельствует и то, что следователь Вернер Е.В. допрашивала свидетелей по делу как бы «под копирку», используя компьютер, в котором были сохранены протоколы допроса предыдущих свидетелей. Протоколы допроса свидетелей Науменко Д.В., Муткар А.А., Сиржинекова Л.Ю. по характеристике личности моего сына указаны слово в слово: «когда трезвый, он адекватен, нормальный, спокойный, уравновешенный, в состоянии опьянения - неуправляем, неадекватен.

Кроме того, в показаниях многих свидетелей имеются противоречия, которые не были устранены следователем. Так, опрошенные Черепанов К.В., Федорук С.В., Муткар А.А., Науменко Д.В. поясняют, что

«были сильно пьяны и плохо помнят происшедшее».

Но при этом все эти лица, словно сговорившись (или по чьему-то указанию) указывают на то, что мой сын неоднократно падал с дивана в комнате и ударялся,

в том числе и о чугунную батарею. Более того, свидетели Муткар А.А. и Черепанов К.В., хотя были сильно пьяны и плохо помнили (с их же слов) утверждают («под копирку»), что

«хорошо помнят, что Пахтаев очень сильно ударился головой о батарею».

Свидетели Науменко Д.В. и Сиржинеков Л.Ю. готовы были изменить свои показания, данные ими следователю Вернер Е.В., но они обоснованно опасаются какого-либо физического или психического воздействия на них.

Присутствовавший в доме по ул. Гапченко, 3 Кобельков (в материалах проверки его нет) сказал мне, мой сын был пьян,

но не падал, ни на батарею, ни на пол, не бился головой о выступающие предметы (батарею).

По делу следователем не были опрошены и не установлены другие свидетели, которые находились в доме (Брагин Никита, Козин Павел), и другие парни, которые приезжали и уезжали.

Кроме того, в ходе проверки не было установлено,

куда делся телефон моего сына «Моторолла».

Вывод следователя Вернер Е.В. о том, что мой сын потерял свой телефон, основан на предположении, а не на конкретных фактах, что недопустимо. Детализация телефонных звонков по телефону моего сына следователем у оператора сотовой связи не запрашивалась.

Хочу отметить, что опрошенные следователем свидетели Сиржинеков Л.Ю., Черепанов К.В. и Муткар А.А. ранее были судимы за совершение разных преступлений.

Все мои жалобы, в которых я указывал на недостатки, противоречия, неполноту и нарушения при проведении проверки следователь Вернер Е.В.

отклоняла

и выносила постановления об отказе в возбуждении уголовного дела.

Я хорошо понимаю, что если по факту насильственного причинения смерти моему сыну будет возбуждено уголовное дело,

то оно перейдет в категорию «темных», т.е. нераскрытых дел.

А это сильно ухудшит показатели работы Абаканского МСО СУ СК РФ по РХ и, в целом, по СУ СК РФ по РХ. А чем больше времени прошло с момента смерти моего сына, тем меньше становится шансов установить истину по делу. Более того, в настоящее время, если даже будет возбуждено уголовное дело, то проведение повторной экспертизы после эксгумации трупа результатов не даст. Повторное проведение экспертизы в настоящее время возможно только по тем записям, которые были сделаны судмедэкспертом Яушевым Т.Р. (а сохранились ли они, как и глаза сына, которые были «изъяты» Яушевым Р.Т.?).

Если даже и будет возбуждено уголовное дело, то его расследованию

будут чиниться всяческие препятствия со стороны работников полиции,

сотрудник которой (или его родственник) присутствовали в тот вечер и ночь в доме по ул. Гапченко, 3.

Считаю, что доследственная проверка, проведенная по факту смерти моего сына носит односторонний, формальный и необъективный характер. В своей жалобе от 15.06.2012 г. на имя руководителя СУ СК РФ по РХ Коневских В.Л. я указывал на то, что, учитывая актуальность данного вопроса, его повышенное общественное значение, особую тяжесть совершенного преступления (убийство или причинение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть), средства массовой информации готовы оказать мне необходимую помощь в освещении и доведении до общественности ситуации, сложившейся в связи со смертью моего сына и отношение работников правоохранительных органов к исполнению своих прямых служебных обязанностей.

В связи с такой ситуаций, я вынужден обратиться за помощью к «четвертой» власти, чтобы средства СМИ помогли мне восстановить справедливость, побудить СУ СК РФ по РХ установить истинные обстоятельства и причины смерти моего единственного сына, привлечь виновных лиц к ответственности. Чтобы мое обращение в СМИ помогло к недопущению впредь нарушения закона работниками правоохранительных органов и добросовестному исполнению ими своих прямых служебных обязанностей.

Прошу также считать данное обращение в СМИ

официальным заявлением

на имя прокурора РХ Ломакина В.И и руководителя СУ СК РФ по РХ Коневских В.Л.,

чтобы они поручили своим работникам провести дополнительную проверку для выяснения всех обстоятельств, связанных с гибелью моего сына и установить истину по делу. При несогласии с принятым по делу решением я оставляю за собой право обращения в вышестоящие инстанции.

В качестве постскриптума. Руководитель Абаканского межрайонного следственного отдела СУ СКР по Хакасии Владислав Чистанов в интервью газете «Хакасия» от 14 августа 2012 года. «Основная масса преступлений, которые расследуют его сотрудники, — это «бытовуха» (убийства, покушения на убийства, причинение тяжких увечий, повлекших смерть). Все убийства, совершенные за полгода, раскрыты.

Продолжение следует…