Прощание с Мифом. Александр Солженицин. Редкий дебют.А повести еще не было.

Александр Островский

Москва, Яуза, Пресском, 2004 - 736 стр.

Переживая жизненный путь лауреата Нобелевской премии Александра Солженицина, автор книги показывает, что, призывая других жить не по лжи, сам писатель такого принципа не придерживается. С учетом этого совершенно другой характер приобретает как история его первого ареста и пребывание в ГУЛАГе, так и его противоборство с советской системой.

Отрывок

______________________________________

В продолжение темы, начатой здесь -

http://maxpark.com/community/2100/content/1714201 

" 30 апреля из Москвы Александр Исаевич отправился в Крым и вернулся оттуда 2 мая³⁹. Объясняя цель этой поездки, он пишет: «На майские праздники я, еще не следимый, благополучно отвез экземпляр отпечатанного романа к Зубовым в Крым... и еще набор тайных плотных отпечатков. Потом дома занимался разными доработками, и уж лето подошло, и надо было славно провести его в движении»⁴⁰.

Из Рязани Александр Исаевич и Наталья Алексеевна выехали в ночь с 22 на 23 июня⁴¹, посетили Пермь, где жил уже упоминавшийся Николай Андреевич Семенов, потом Екатеринбург, где жил другой знакомый А. И. Солженицына, тоже бывший зэка Юрий Васильевич Карбе, затем направились к П. Баранюку, но не доехали, узнав, что тот служит в МВД. В Перми и Екатеринбурге Александр Исаевич тоже оставил по набору фотокопий своих рукописей⁴².

А в это время А.Т. Твардовский готовился к тому, чтобы представить повесть А. И. Солженицына в ЦК КПСС. «Он, — вспоминал Л.3. Копелев, — действовал мудро и хитро: собрал отзывы самых именитых писателей. Чуковский назвал повесть «литературным чудом». Маршак писал, что «мы никогда себе не простим, если не добьемся публикации». За ее публикацию высказались К.А. Федин и И.Г. Эренбург»⁴³. А пока собирались отзывы литературных светил, повесть ушла в «самиздат», ее читали не только в Москве и Ленинграде, но и в Горьком, Киеве, Одессе, Харькове⁴⁴.

3 июля А.Т. Твардовский «передал рукопись, окруженную букетом рекомендаций, эксперту Хрущева по культуре Владимиру Семеновичу Лебедеву»⁴⁵. В.С. Лебедев встретил повесть благосклонно, после чего А.Т. Твардовский направил А.И. Солженицыну телеграмму с приглашением для переговоров. В Рязань она пришла 9 июля и оттуда была отправлена в Иркутск⁴⁶, где в это время находились Александр Исаевич и Наталья Алексеевна. «...В Иркутске, — с иронией пишет А.И. Солженицын,.— не ближе никак, ожидала меня копия срочной телеграммы Твардовского, приглашающего «на короткое время» заехать в редакцию... до того «короткого времени» езды от Иркутска было четверо суток»⁴⁷. В ночь с 12 на 13 июля пришлось возвращаться обратно, но в Москве А. И. Солженицын был не через четверо суток, а лишь в субботу 21-го⁴⁸.

«Опять, — читаем мы в «Теленке», — устроили всередакционное заседание. Неопределенно было мне объявлено, что в одной важной инстанции (это значило — В. С. Лебедевым) повесть моя одобрена. Но высказаны некоторые пожелания к ее улучшению»⁴⁹.

Совещание в редакции «Нового мира» состоялось в понедельник 23 июля. «Последующие три дня, — вспоминала Н, А. Решетовская, — Александр Исаевич на квартире Шуры Поповой, у которой в тот раз мы остановились, работал над рукописью, готовя окончательный вариант». 26-го он отвез ее в «Новый мир»⁵⁰, через день вернулся в Рязань⁵¹ и вместе с Л. В. Власовым отправился в новое путешествие, на этот раз на велосипедах в Прибалтику. Побывал в Риге, Двинске, Вильнюсе⁵².

Во время этого путешествия Л. В. Власов поведал А. И. Солженицыну историю о том, как во время войны он встретил человека, который не зная о существовании такого города, как Сталинград.

/

Волгогра́д — город на юго-востоке европейской части России,административный центрВолгоградской области с населением 1 018 739 человек^[1].Город-герой, место битвы за Сталинград.

Город с 1589 по 1925 годы носил название Цари́цын, а с 1925 по1961 годы — Сталингра́д.-В.Ш , источник -Википедия

./

Заподозрив в нем немецкого диверсанта, Л. В. Власов передал его в НКВД.

И только потом понял, что перед ним был человек, возвращавшийся из заключения и по этой причине не знавший о переименовании Царицына.

Эта история легла в основу рассказа «Случай на станции Кочетовка», который Александр Исаевич написал вскоре после возвращения из велопохода⁵³.

Между тем судьба повести еще не была решена. Рассказывая о том, как «Один день Ивана Денисовича» появился в печати, А. И. Солженицын подчеркивает случайный характер этой публикации⁵⁴.

Однако такие вещи тогда так просто не делались. Прежде всего, оказывается, в конце августа — начале сентября в Пицунде В. С. Лебедев познакомил с повестью не только Н. С. Хрущева, но и двух влиятельных членов тогдашнего Президиума ЦК КПСС К. Е. Ворошилова и А. И. Микояна⁵³. После того как они втроем одобрили ее, было решено передать повесть в ЦК КПСС.

16 сентября В. С. Лебедев поставил в известность об этом А. Т. Твардовского⁵⁶ .

20-го Александру Трифоновичу позвонил заведующий отделом ЦК КПСС Д. А. Поликарпов и приказал срочно «изготовить 20 (не более и не менее) экземпляров этого твоего Ивана, как его, Парфеновича»⁵⁷. Существует версия, будто бы повесть была набрана и отпечатана в редакции «Известий» буквально за одну ночь⁵⁸. Как явствует из «Рабочих тетрадей» А. Т. Твардовского, 22-го он лично отвез отпечатанные экземпляры Д. А. Поликарпову⁵⁹, в тот же день они были разосланы членам Президиума ЦК КПСС⁶⁰.12 октября вопрос о судьбе повести был вынесен на заседание Президиума, который дал согласие на ее публикацию⁶¹. 20-го Н. С. Хрущев принял А. Т. Твардовского и сообщил ему об этом, заявив: «Вещь жизнеутверждающая и написана, я считаю, с партийных позиций»⁶². Тогда же Александр Исаевич получил телеграмму: «Повесть идет одиннадцатым номером журнала. Поздравляю. Твардовский»⁶³.

Таким образом, решение о публикации «Одного дня» было принято не единолично, а коллегиально.

Могут найтись скептики, которые скажут, что Президиум ЦК КПСС просто проштамповал предложение Н. С. Хрущева.

Однако есть основания думать, что все обстояло не так просто.

Прежде всего имеются сведения, что еще в конце 50-х годов председателем КГБ А. Н. Шелепиным и начальником Управления КГБ по Ленинграду Н. Р. Мироновым был разработан план «стратегической дезинформации».

В соответствии с ним предполагалось осуществить в стране «контролируемую либерализацию», которая должна была изменить представления Запада об СССР и открыть возможность для получения «долгосрочной западной экономической помощи»⁶⁴.

Именно в это время Н. С, Хрущев обдумывал возможность ограничения цензуры⁶⁵.

Тогда же он «высказался за пересмотр ждановских резолюций по культуре»⁶⁶ и «пытался добиться аннулирования известных процессов, которые в 1936-1938 гг. подняли волну сталинского террора против партии и реабилитации осужденных: сначала Бухарина, а потом... Зиновьева, Каменева и других»⁶⁷. В сентябре 1962 г. с публикации статьи харьковского профессора Е. Либермана «План, прибыль, премия» начинается обсуждение вопроса об экономической реформе⁶⁸.

Это свидетельствует, что после XXII съезда КПСС в руководстве партии существовали планы значительных перемен в области экономики, управления и идеологии.

Не исключено, что публикация повести А. И. Солженицына рассматривалась как один из шагов на пути намечавшейся «перестройки».

Александр Исаевич пишет, что «перед ноябрьскими», то есть незадолго до 7 ноября 1962 г., он «был вызван на первую корректуру»⁶⁹. Наталья Алексеевна утверждала, что с первой корректурой его не знакомили, а пригласили на субботу 27 октября для знакомства сразу со второй корректурой⁷⁰.

По утверждению Н. А. Решетовской, 17 ноября «Один день Ивана Денисовича» появился в печати⁷¹. А. И. Солженицын датирует это событие 18 ноября⁷².

Однако и одна, и другая дата не соответствуют действительности.

РЕДКИЙ ДЕБЮТ

В четверг 15 ноября 1962 г. со своим новым рассказом «Случай на станции Кочетовка» А. И. Солженицын отправился в «Новый мир». «Незадолго до ухода Александра Исаевича, — читаем мы в воспоминаниях Н. А. Решетовской, — Твардовскому принесли сигнальный экземпляр 11-го номера. Он предложил его автору «Денисовича», но Александр Исаевич скромно отказался»¹.

Сигнальный экземпляр появляется тогда, когда начинается переплет отпечатанного издания, поэтому между подписанием «сигнального экземпляра» и поступлением тиража в систему распространения всегда проходит время, которое зависит как от величины тиража, так и от скорости переплетных работ. Поэтому № 11 «Нового мира» никак не мог выйти в свет ни 17 (суббота), ни 18 ноября (воскресенье).

Между тем утром 18-го в «Известиях» на повесть «Один день Ивана Денисовича» появилась рецензия К. М. Симонова «О прошлом во имя будущего»². В этот день, когда ее читали по всей стране и даже за рубежом, Александр Исаевич снова был в Москве³ и здесь, в редакции «Нового мира», получил возможность познакомиться с этой публикацией⁴.

Те, кого статья К. М. Симонова, не оставила равнодушными, бросились в библиотеки, но там одиннадцатого номера «Нового мира» еще не было. Не было его ни в киосках «Союзпечати», ни в редакции самого журнала.

19 ноября открылся Пленум ЦК КПСС, среди участников которого находился и А. Т. Твардовский. На следующий день, вечером, первые переплетенные к тому времени экземпляры одиннадцатого номера «Нового мира» были доставлены в ЦК КПСС, и только здесь этот номер смог приобрести Александр Трифонович. «Вечером, — читаем мы в его «Рабочих тетрадях», — поделился с Заксом, а он говорит, что весь день в редакции бог весть что — звонки, паломничество. В киосках — списки на № 11, а его еще там и нет, сегодня, должно быть, будет»⁵.

Но ни 20-го, ни 21-го этот номер в киосках не появился.

Зато 22-го появилась новая рецензия на «Один день Ивана Денисовича». Она была написана Г. Баклановым и опубликована в «Литературной газете»⁶. Описывая эти же дни, Н. А. Решетовская отмечает, что «англичанин Паркер», решивший переводить «Ивана Денисовича», «требует консультации с автором и его фото»⁷.

А повести еще не было.

23 ноября хвалебную рецензию В. Ермилова на эту повесть напечатала «Правда»⁸.

24-го в Рязань с поручением взять у Александра Исаевича интервью был направлен корреспондент ТАСС П. И. Косолапов. А. И. Солженицын отказался от встречи, но пообещал написать автобиографию^9.

26 ноября на заключительном заседании Пленума ЦК КПСС выступил Н. С. Хрущев. Перечисляя достижения советской литературы последнего времени, он назвал фамилию А. И. Солженицына¹⁰.

А повести еще не было.

В этот день Александр Исаевич снова едет в Москву. Все расписано: «На следующий же день, — вспоминала Н. А. Решетовская, — он будет в театре «Современник» читать художественному совету пьесу. Через день должен встретиться с представителем «Роман-газеты» и впервые присутствовать на спектакле в «Современнике». Надо принять переводчиков на английский и французский языки, фотокорреспондента ТАСС, побывать в издательстве «Советский писатель», в «Новом мире», где ждет гонорар и накопилась почта, повидаться с друзьями, развить и начать новые интересные знакомства с Анной Ахматовой, Варламом Шаламовым, вдовой писателя Булгакова»¹¹.

А повести еще не было.

По приезде в Москву А. И. Солженицын передал П. И. Косолапову свою автобиографию¹², на следующий день всесоюзное радио познакомило с нею своих слушателей¹³. Тогда же «ТАСС разослал по многим газетам статью с биографическими данными Солженицына под названием «Имя, новое в нашей литературе» — была опубликована 28 ноября 1962 г. в «Московской правде», в «Советской России» и во многих республиканских и областных газетах». 28 ноября появилась хвалебная статья А. Дымшица в «Литературе и жизни»¹⁴. В тот же день Рязань посетил корреспондент Агентства печати «Новости» (далее АПН) И. Кашкадамов. Не застав А. Солженицына, он познакомился в школе с его личным делом и 1 декабря на страницах («Учительской газеты») опубликовал статью «Учитель с улицы Революция»¹⁵. 1 декабря был сдан в набор № 1 (277) «Роман-газеты» за 1963 г., полностью состоящий из «Одного дня Ивана Денисовича»¹⁶.

А повести все не было.

И только в самых последних числах ноября — начале декабря, когда имя А. И. Солженицына приобрело широкую известность, одиннадцатый номер «Нового мира» пошел к читателям.

Так, в Мурманске он появился около 1 декабря и «как рассказывают киоскеры, был раскуплен за несколько минут»¹⁷. В Москве он стал более или менее доступен читателям не ранее 7 декабря¹⁸.

«А еще несколько дней спустя, — вспоминает Н. А. Решетовская, — получив письмо из Всесоюзного общества «Международная книга», мы узнали, как уверенно зашагал по миру «Иван Денисович». Общество уже заключило договоры на издание повести с издательством «Голланц» (Лондон) и «Жильяр» (Париж), в ближайшее время будут заключены договоры с итальянским издательством «Эйнауди» (Турин) и американским издательством «Даттон» (Нью-Йорк), вопрос об издании повести на немецком языке рассматривается западногерманским издательством «Револьт» (Гамбург), получены запросы из Дании, Голландии, Швеции и Норвегии»¹⁹.

Касаясь появления этой повести, писатель Ион Друцэ тогда же, что называется по горячим следам, писал: «Ее стали рецензировать до выхода в свет, по типографским оттискам»²⁰.

"Нехорошо," — вынужден был признаться в январе 1963 г. журналисту В. Буханову и сам Александр Исаевич, — что первые рецензии появились практически до выхода первой книги»²¹.

Так А.И. Солженицин вышел в литературу.

Согласитесь, это очень мало напоминает ту картину, которая позднее была нарисована им самим.

Если допустить, что повесть А.И. Солженицина появилась в печати случайно, то как объяснить, что еще до выхода ее в свет весь советский информационный аппарат был мобилизован на то, чтобы сделать ей рекламу.

Осечка действительно произошла, но она была связана не с тем, что цензура случайно пропустила повесть, а с тем, что типография, в которой печатался одиннадцатый номер "Нового мира", не смогла уложиться в установленный график, в результате чего рекламный аппарат начал публиковать рецензии тогда, когда повести еще не было. "

<hr/>