Лишний человек

Так уж суждено было свыше, что ещё до рождения на бабе Лиде было поставлено клеймо лишнего человека в семье.

Шла тяжёлая осень сорок первого года, и её отец, уходя на фронт в сентябре, дал «мудрый совет» своей жене. Если будет слишком трудно жить, придушить будущего ребенка подушкой, прекрасно понимая, как ей будет тяжело одной прокормить семерых малолетних детей.

Через месяц, после ухода отца на фронт, родилась Лида, а ещё через месяц пришла похоронка. Мать Лиды не воспользовалась советом мужа и воспитала всех своих детей, приложив для этого неимоверные моральные и физические усилия. Слишком большие нагрузки на её слабый организм, несомненно, были одной из главных причин потери не только здоровья, но и полной памяти за пять лет до смерти.

Лида росла и воспитывалась, как все советские дети в те послевоенные годы. Быстро вышла замуж, быстро родила первого ребенка - девочку. Через шесть лет ещё одну девочку. Двенадцать лет с мужем-пьяницей и малолетними детьми мыкались по рабочим баракам. В конце концов, семья получила двухкомнатную квартиру в кирпичной "хрущевке", в непрестижном районе на самом краю города. Она даже заплакала от счастья, когда её меньшая дочка насчитала в этой двухкомнатной квартире семь (!) «комнат», отнеся к ним не только кухню с туалетом и ванной, но и балкон с коридором.

Муж вскоре умер, дочки почти одна за одной рано выскочили замуж. Старшая дочка родила двоих детей - девочку и мальчика, меньшая - девочку. Довольно быстро обе развелись. Если родители мужа меньшей дочки помогли, благодаря родственному обмену, приобрести однокомнатную квартиру, то старшая дочка вместе с мужем, а затем и детьми, постоянно жили с бабой Лидой.

Годы, проведенные в такой тесноте, очень плохо отразились на взаимоотношениях в семье. И старшей дочке, и внучке с внуком баба Лида не просто мешала жить - стояла поперёк горла. И это несмотря на то, что всё хозяйство она, на добровольной основе, взвалила на себя: каждый день варила еду, вся стирка на ней, квартиру содержала в идеальной чистоте и при этом работала. Всю зарплату тратила только на внуков. На себя выкраивала лишь незначительные средства и то только в случае крайней необходимости.

Когда ухудшилось зрение, решила заказать очки для чтения. Это вызвало резкую негативную реакцию дочери: - «Неужели чтение для тебя это такая острая, первостепенная нужда?» Баба Лида не спорила – заказать очки, стоимостью в треть зарплаты, действительно непозволительная роскошь. Когда же возникла нужда в зубных протезах, то она даже не заводила разговоров на эту тему – тут уже одной третью зарплаты не обойдёшься. Ей пришлось приучать себя при разговоре меньше улыбаться, а если и смеялась, то прикрывала стыдливо ладонью рот.

До выхода на пенсию она ещё могла спасаться от семейных невзгод на работе, но как только стала пенсионеркой, жизнь её превратилась в настоящий ад. Дочка демонстративно с нею не разговаривала месяцами, а заведя себе любовника, приводила его на квартиру, нагло и грубо выгоняя мать "в гости" к соседке на время своих любовных утех. Внучка при каждом удобном случае называла бабушку «дурой»и устраивала ей истерики по любому поводу. Не отставал от неё и внук. Когда ему не удавалось выпросить у бабушки денег или заставить её пойти занять их у соседей (он всегда точно знал, есть ли у кого в семье деньги и сколько), то обзывал её "старой бабкой", «старухой» с пожеланиями «поскорее издохнуть».

 Настал день, когда и внучка вышла замуж. Жить с родителями мужа в трехкомнатной квартире она не захотела – «что я «конченая», чтобы заниматься каждый день хозяйством?» И ничего лучше не придумав, перебралась вместе с мужем на квартиру к бабе Лиде.

Так «хрущёвка» превратилась не просто в общежитие, а в настоящую казарму.

Баба Лида с дочкой и внуком разместились в одной комнате, а внучка с мужем и родившимся через год правнуком - в другой. У зятька терпения для жизни в такой «коммуне» хватило на полтора года. Когда он сбежал, то «почему-то» забыл прихватить с собою жену...

Меньшая дочка в гости заходила очень редко. Баба Лида всегда провожала её до остановки, чтобы иметь возможность пожаловаться той наедине на свою тяжёлую жизнь. Бедная мать не знала, что и для меньшей дочери она уже давно «отработанный материал», с которого та напоследок хочет снять сливки. Она и не подозревала, что так любимые ею дочери уже давно превратились друг для друга в злейших врагов.

Полгода назад меньшая уведомила старшую, что сразу после смерти матери, хотела бы в максимально быстрый срок получить свою долю наследства - половину стоимости квартиры. Что и служило основным мотивом её приходов время от времени в гости, а вовсе не для того, чтобы проведать мать. Это делалось для напоминания старшей сестре, что есть проблема, которую рано или поздно нужно будет решать. И лучше это сделать раньше «по-доброму, по-семейному».

А жизнь у бабы Лиды усложнялась с каждым днём. После рождения правнука она лишилась последнего удовольствия в своей жизни - смотреть «мыло» по телевизору. Внучка в грубой форме запретила лишний раз даже показываться в «моей комнате». Приходилось бабушке ходить на просмотр любимых сериалов на пятый этаж к своей подружке.

Но к ужасу бабы Лиды и большому сожалению домочадцев, подруга скоропостижно умерла, лишив её последней отдушины в жизни. В отчаянии она, довольно ещё привлекательная в свои без малого семьдесят лет, уступила настойчивым ухаживаниям соседа, в надежде переехать жить в его квартиру. Но и тут её ожидало разочарование - пропавшая было жена-алкоголичка соседа, узнав о романе мужа, вернулась и устроила такие разборки, что прежние невзгоды теперь казались детскими шалостями.

Отстаивая права на "своего мужа" и жилплощадь, соседка топором серьезно повредила входные двери в квартиру бабы Лиды. Ни один раз поджигала их, предварительно облив керосином. А так же с завидным упорством, время от времени, прикрепляла к её дверям записку: «Здесь живут три бляди. Кто хочет - заходи!»

Почти все соседи стали на сторону алкоголички.

Только сейчас баба Лида поняла, что пресловутый жилищный вопрос окончательно загнал её в угол, в котором, кроме могилы, она ничего не видела. Бесконечные упреки всего семейства за неудобства от её «блядства на старости лет», невозможность выйти на улицу, из-за постоянных скандалов с соседкой, привели к первому инфаркту.

И вот теперь, почти не вставая со своей старенькой кровати, она мечтала хотя бы о скорой и безболезненной смерти.

Смерти она и боялась и не боялась одновременно. Вернее сказать, она сильно боялась не самой смерти, а того КАК она может умереть. Дело в том, что вся семья знала о совете «заботливого» отца её матери. И вот, прикованная к постели, к великому своему ужасу, она вдруг явственно осознала, что то, что не сделала мать, вполне могут сделать дети или внуки.

Днем не могла заснуть из-за постоянного шума - шли непрекращающиеся ремонты то в одной, то в другой квартирах различных подъездов.

Ночью не давал спать один и тот же страшный сон. Стоило ей уснуть хотя бы на несколько секунд, как она тут же просыпалась от одного и того кошмара:  кто-то медленно подходит к ней с её любимой пуховой подушкой...

И проснувшаяся баба Лида, со страхом, каждый раз беззвучно шептала, заливаясь слезами:

- «Нет, нет, не надо, мои родные... Я сама скоро умру»...