Столкновение с "Летучим Голландцем"

История о том, как мертвый ЖСК «наехал» на собственника квартиры.

Какое отношение ЖСК может иметь к собственнику? –  удивится читатель. Но суд не удивился.

Никакого отношения к собственнику ЖСК иметь, конечно же, не может потому, что решения органов управления кооператива распространяются только на его членов. А я им никогда не был. И никакого договора с ЖСК никогда не заключал. А общее собрание собственников дома, в котором мне принадлежала квартира, управление этим домом кооперативу не поручало. Отсюда следует, что ЖСК – это самоуправная управляющая организацией, то есть плюшевой.

Итак, плюшевый ЖСК обратился в мировой суд с иском ко мне, бывшему собственнику квартиры, расположенной в доме №31/53 по улице имени товарища Урицкого в пролетарском Кировском районе Казани. И потребовал, чтобы я выплатил ему образовавшуюся задолженность.

Суд этот иск посчитал обоснованным, ведь я и в самом деле был собственником квартиры в указанном доме. Однако ЖСК никак не обосновал (а суд от него этого не потребовал) свое право вообще что-либо от меня требовать.

Все эти доводы суду были представлены со ссылками на соответствующие законы, поправ которые, он этими доводами пренебрег. А доводы противной (очень противной) стороны проглотил, не пережевывая. Что, как я думаю, вредит судебному пищеварению…

В решении суд упоминает электросчетчик, который якобы «обслуживал» мою квартиру. Суд может и не знать значения некоторых слов, но ведь есть толковые словари. Заглянув в словарь, суд узнал бы, что обслуживание – это ничто иное, как «комплекс работ, направленный на поддержание устройства (в данном случае квартиры. - Е. А.), узла, механизма, системы, агрегата в технически исправном состоянии. Целью обслуживания является предупреждение неисправностей и отказов. Я уж не говорю о том, что обслуживание могут осуществлять только субъекты, а электросчетчик таковым не является. Поэтому ограничусь риторическим вопросом: каким же это образом коммерческий расходомер электроэнергии, природное свойство которого сводится к учету потребления этой энергии, мог бы обслуживать принадлежавшую мне квартиру? Он, если кого-то и обслуживал, то скорее уж плюшевую управляющую организацию, которая, выставляя мне счета за пользование электроэнергией, основывалась на показаниях этого счетчика. Я же о его существовании в момент приобретения квартиры и не подозревал. И только тогда, когда счетчик скончался от физической старости (морально он устарел уже давно), я узнал, что он располагается на лестничной площадке за пределами приобретенной мной квартиры, в щитке, доступа к которому я, конечно же, никогда не имел.

При желании суд мог изучить свидетельство о государственной регистрации моего права на приобретенную квартиру и убедиться в том, что какого-либо оборудования за ее пределами я не покупал. И, включив логику, понять, что спорный электросчетчик являлся неотъемлемой частью внутридомовой электрической сети, вне всяких сомнений относящейся к так называемому общедомовому имуществу. Но, насколько я знаю, составлять реестры такого имущества в Казани не принято.

Ссылаясь на п.1 ст. 36 ЖК РФ, суд воспроизводит ассортимент общего имущества в многоквартирном доме, упоминая, в частности, электрическое оборудование, «обслуживающее» более одного помещения. И отмечает, что «более подробно положения этой нормы закреплены в Правилах содержания общего имущества в многоквартирном доме, утвержденных постановлением Правительства РФ от 13.08.2006 г. № 491».

Простите, но положения ст. 36 ЖК РФ этой статьей и ограничиваются. А если суду нужны подробности, он мог бы ознакомиться с постановлением Правительства № 530 от 31 августа 2006 года «Об утверждении правил функционирования розничных рынков электрической энергии в переходный период реформирования электроэнергетики». В нем сказано, что владелец объекта, на котором установлен прибор учета, обеспечивает его сохранность, целостность и обслуживание. Объектом по имени «лестничная клетка» я, если и был, то лишь в качестве долевого собственника. А вот если прибор учета установлен в жилом помещении, то его сохранность, целостность и обслуживание должен обеспечивать собственник этого помещения. И это вполне соответствует ст. 210 ГК РФ, в соответствии с которой бремя содержания принадлежащего ему имущества несет собственник. Иными словами, в качестве полноправного собственника своей квартиры я нес ответственность только за то, что находилось внутри этой квартиры. Но я не мог отвечать даже за лампочку, которая «обслуживала» часть лестничной клетки, освещая вход в мою квартиру.

Ну, а детализация взаимоотношений поставщика электроэнергии (в данном случае ЖСК) со мной как с потребителем электроэнергии должна была быть достигнута заключением соответствующего договора (о поставе электроэнергии). А если такого договора нет? Если его нет, то разбираться во взаимоотношениях поставщика и потребителя приходится суду. А он, не обладая специальными познаниями, едва ли сможет обойтись без привлечения соответствующего эксперта.

Но не такова судья Юшкова. Она, не будучи экспертом по вопросам ЖКХ, делает заключения, которые, казалось бы, может себе позволить только эксперт. Это касается, в частности, ее утверждения о том, что «квартирный» электросчетчик, хотя и располагался на лестничной площадке, обслуживал исключительно квартиру ответчика, в связи с чем он не может быть отнесен к общедомовому имуществу. Но ведь «квартирный» прибор учета был встроен в недоступный собственнику электрощиток, обеспечивавший электроснабжение более одной квартиры!

Право ЖСК предъявлять мне какие-либо требования суд, по-видимому, счел аксиомой (от древнегреческого ἀξίωμα, то есть утверждение, принимаемое без доказательств), что явным образом противоречит ст. 56 ГПК РФ. Сославшись на эту статью (каждая сторона доказывала те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений), суд установил замечательный факт: я и в самом деле был собственником квартиры. Иными словами, суд доказал, что я являюсь таки надлежащим ответчиком. Но разве это кто-то оспаривает? Да, конечно же, являюсь! Простите, а истец доказал свое право что-либо от меня требовать?

Сделать это попытался суд. Выступив в несвойственной ему роли адвоката одной из сторон, в своем решении он указывает, что в доме на улице имени товарища Урицкого, в котором я когда-то купил квартиру, был создан ЖСК «Заря-39». Так ведь и нет. Сначала граждане объединились, образовав ЖСК, а уж потом они построили дом.

Суд указывает на то, что граждане кооператоры зарегистрировали созданный кооператив в качестве юридического лица? И, слава Богу! Да, но действует ли это «лицо» теперь, живо ли оно? Факт его юридического существования суд установил, основываясь на соответствующем свидетельстве (о регистрации), выписке из ЕГРЮЛ и уставе. В котором написано, что кооператив создан, в том числе, и для управления домом.

Но ведь согласно закону (ст. 110 ЖК РФ) ЖСК – это добровольное объединение граждан на основе членства, созданное в целях удовлетворения их потребностей в жилье и управления жилыми и нежилыми помещениями в кооперативном доме. Так ведь никто же не оспаривает право правления ЖСК управлять многоквартирным домом. Но лишь до тех пор, пока этот дом остается единым имущественным комплексом, целиком и полностью принадлежащим кооперативу в целом (его членам принадлежат паевые взносы, но не квартиры). Если же от этого комплекса отчуждается какая-либо его часть и, соответственно, присваивается лицом, не являющимся (или перестающим быть) членом кооператива, этот комплекс становится кондоминиумом. А правоотношения в кондоминиуме в соответствии п. 2 ст. 129 ЖК РФ должны регулироваться по правилам главы VI этого кодекса. Иными словами, как только, по меньшей мере, один член кооператива полностью выплатит свой паевой взнос, правление ЖСК монополию в сфере управления домом утрачивает. Так гласит закон. Но суд гласит нечто иное…

По закону (п. 1 ст. 112 ЖК РФ) количество членов кооператива не может быть менее пяти. Правда, я не уверен в том, что в плюшевом ЖСК вообще есть живые души. А если их нет, ЖСК перестает существовать де-факто. И, кроме того, перестает соответствовать своему определению (см. ст. 110 ЖК РФ) и, следовательно, подлежит ликвидации, которой, как я надеюсь, потребует государственная Жилищная инспекция, в которую я обратился 21 августа 2012 года с просьбой проверить доводы, приведенные в этой статье.

Надеюсь, что ГЖИ учтет ст. 118 ЖК РФ, в соответствии с которой правление жилищного кооператива избирается из числа его членов общим собранием таковых. А уж правление из своего состава выбирает председателя, который, опять таки, будучи членом кооператива, имеет представлять кооператив в суде, причем без доверенности на основании протокола общего собрания членов кооператива. Но существуют ли в природе члены плюшевого ЖСК. А если их нет? А если председатель ЖСК «Заря-39» Анна Вагнер, полностью выплатив свой паевой взнос, более не является членом кооператива? Это значит, что она не имеет права представлять свой кооператив. Однако суд этот довод проигнорировал. Потому что иное могло опрокинуть иск!?

Проявляя завидную последовательность, судья Юшкова представленный плюшевым председателем список членов ЖСК «Заря-39» проглотила как надлежащее доказательство, не посчитав нужным его пережевать, проверив достоверность справки о том, что по состоянию на 01.12.2009 г. в плюшевом ЖСК и в самом деле насчитывалось 108 человек, включая бессменного председателя правления Анну Вагнер. Надеюсь, что ГЖИ проверит и этот мой довод.

А ведь, истребовав соответствующую справку (о наличии членов кооператива, не полностью оплативший паевой взнос), суд мог бы узнать, а есть ли на самом деле в плюшевом ЖСК живые души. Но суд к информации, которую я посчитал недостоверной, отнесся, скажем так, некритически. Потому что в противном случае в иске плюшевому ЖСК он вынужден был бы отказать?

Возможно, по этой же самой причине суд устроило то, что «полномочия Вагнер А.В., как лица, имеющего право действовать от имени ЖСК «Заря-39» без доверенности, подтверждены выпиской из ЕГРЮЛ».

А не наплевать ли на эту выписку? Ведь она означает лишь то, что истец и в самом деле существует де-юре. Но и только. А существует ли он де-факто? Или для суда это не имеет значения?

Надеюсь, что действиям плюшевого председателя плюшевого ЖСК даст оценку не только ГЖИ, но прокуратура, поскольку в этих действиях усматриваются признаки преступления, предусмотренного ст. 159 УК РФ. Ну, не могла же Анна Вагнер, имея, насколько я знаю, высшее экономическое образование, не осознавать последствий своих действий, которые, полагаю, были направлены на то, чтобы ввести суд в заблуждение. И относительно количества членов в возглавляемом ею плюшевом ЖСК, и относительно своих председательских полномочий.

Суд правомерно сослался на ст. 129 ЖК РФ (член жилищного кооператива приобретает право собственности на жилое помещение в многоквартирном доме в случае выплаты паевого взноса полностью. На отношения собственности в многоквартирном доме в жилищном кооперативе при условии полностью выплаченного паевого взноса хотя бы одним членом жилищного кооператива распространяется действие главы 6 настоящего Кодекса), но, как я считаю, истолковал ее совершенно превратно.

По мнению суда, эта норма говорит о не прекращении существования ЖСК, а всего лишь об ином порядке регулирования отношений собственности в многоквартирном доме, в котором он был создан. Суд не учел (или не пожелал учесть) особенности юридических лиц, которые, прекращая фактическое свое существование, юридическое существование могут влачить сколь угодно долго, превращаясь в своего рода Летучих Голландцев. Но в отличие от этого мифического корабля, столкновение с мертвым ЖСК, как показывает практика, чревато большими неприятностями.

Проявляя свои познания в экономике (судить об их глубине я не берусь), суд указывает на ст. 130 ЖК РФ, которая, видите ли, не предусматривает такого основания прекращения членства в ЖСК, как полная выплата паевого взноса. Да, такого основания в ЖК РФ действительно нет. И это исключительная заслуга разработчиков ни к черту не годного кодекса. Но ведь, полностью выплатив свой пай, член кооператива становится собственником квартиры. А члену кооператива не может принадлежать часть построенного этим кооперативом дома, поскольку имущество кооператива неделимо!

Последовательно развивая линию защиты прав и незаконных интересов истца, суд указывает на порядок внесения платы за жилое помещение и коммунальные услуги (п. 6 ст. 155 ЖК РФ), который якобы доказывает правомерность существования жилищного или иного специализированного кооператива, если в доме, им управляемом, имеются собственники помещений, не являющиеся его членами.

Теоретически такое, наверное, возможно, если собственники на своем общем собрании примут решение, чтобы их общим имуществом управлял ЖСК. Но в том-то и дело, что собственники помещений в доме №31/53 по улице имени товарища Урицкого такого решения не принимали. А согласно п. 2 ст. 161 способ управления выбирается именно собственниками. Жаль, что судья Юшкова из вида эту норму упустила. Или она сделала это сознательно?

Да, собственники, не являющиеся членами жилищного кооператива, могут ему платить за содержание и ремонт общего имущества в многоквартирном доме и за коммунальные услуги. В соответствии с заключенными договорами и лишь в том случае, если собственники доверили свой дом кооперативу. Такую возможность подпункт 2 п. 2 ст. 161 допускает. Но ведь плюшевый ЖСК на это соответствующих полномочий от собственников не получил. Да и договор со мной, несмотря на все мои увещевания, так и не заключил.

Тем не менее, факт получения жилищно-коммунальных услуг через ЖСК «Заря-39» на суде я не отрицал. И копейка в копейку оплачивал получаемые жилищные услуги и потребляемые коммунальные ресурсы. Но лишь до тех пор, пока блудливое правление плюшевого ЖСК не стало мне начислять мне платежи за троих проживающих. А ведь плюшевый председатель, будучи нашей соседкой по лестничной клетке, прекрасно знала, что мы с женой всегда проживали только вдвоем. Впрочем, и мы знали, что с Анной Вагнер все эти годы жил ее гражданский муж, имеющий регистрацию по другому адресу. И что погостить к ней нередко приезжал брат со всем своим семейством.

Отсутствия договора между мной и плюшевым ЖСК суд не счел «основанием для неоплаты предоставленных услуг». Да я и не отказываюсь заплатить долг. Если он истец докажет и наличие задолженности, и свое право от меня что-либо требовать. А плюшевый ЖСК такое право, как я считаю, не доказал.

Закон обязывает нас проявлять уважение к суду. Но пока законодатели еще не успели принять закон, начисто запрещающий критиковать суд, замечу, что судье не следует высказывать свое мнение, выдавая его за экспертное.

Ну и на каком основании я должен платить самоуправной управляющей организации, если собственники не уполномочили ее управлять своим общим имуществом, а условия получения жилищных услуг и коммунальных ресурсов не были прописаны в соответствующем договоре ввиду отсутствия такого договора.

Как заметил суд, я по поводу заключения договора письменно к ЖСК не обращался. А с какого перепуга инициировать заключение договора с управляющей организацией должен собственник? Который в отличие от сотрудников управляющей организации не обязан быть экспертом по вопросам ЖКХ (автор этих строк, являющийся председателем профильный Общественного совета при исполкоме Казани – это скорее исключение).

Суд поступает, я бы сказал нечистоплотно, ссылаясь на ст. 68 ч.2 ГПК РФ, в соответствии с которой признание стороной обстоятельств, на которых другая сторона основывает свои требования или возражения, освобождает последнюю от необходимости дальнейшего доказывания этих обстоятельств. Здесь, как говорится, Вышинский отдыхает... Так ведь я, выразив принципиальную готовность заплатить долг, если он, конечно, будет доказан, иск не признал в полном объеме. И, прежде всего, потому, что он был заявлен ненадлежащим истцом. О каком же признании толкует судья Юшкова, которая по непонятной мне причине пытается вытянуть иск дохлого ЖСК?!

Правомерно ссылаясь на ст. 153 ЖК РФ (граждане и организации обязаны своевременно и полностью вносить плату за жилое помещение и коммунальные услуги) суд деликатно умалчивает о том, что получателем такой платы не может быть абы кто. Тем не менее, суд посчитал подлежащими полному удовлетворению требования плюшевого ЖСК в части взыскании с меня «задолженности» не только по платежам за ЖКУ, но по взносам на обустройство бойлера и узла отопления.

К такому выводу он пришел, изучив переписку ЖСК с Исполнительным комитетом муниципального образования г. Казани, о которой я ничего не знаю и. откровенно говоря, и знать не желаю. А судья, скорее всего, не являясь экспертом в области теплоснабжения жилищного фонда, установку этого оборудования сочла мерой, совершенно необходимой для обеспечения жителей дома горячей водой и отоплением.

Она, возможно, не осознала, что прекращение подачи горячей воды было обусловлено ничем иным, как отказом ОАО «Сантехприбор» от квартальной котельной, которая даром досталась владельцам этого предприятия в ходе приватизации. И которая была построена на народные деньги, причем не только для того, чтобы обслуживать завод. Котельная должна была обеспечивать горячее водоснабжение и обогрева полутора десятков многоквартирных домов.

На мой взгляд бывшего энергетика и обладателя диплома специального факультета казанского госуниверситета «Теория и методы выбора оптимальных инженерных решений», оптимальное решение заключалось в том, чтобы передать котельную от завода муниципалитету. Это позволило бы ему сэкономить, по меньшей мере, те 50 миллионов рублей, которые муниципалитет израсходовал на подключение упомянутой группы домов к городским тепловым сетям. Муниципалитету же следовало позаботиться о том, чтобы не прекращалось обеспечение населения не только и тепловой энергией, но и горячей водой.

Покупая квартиру в доме, который построил ЖСК, я вполне отдавал себе отчет в том, что плачу не только за эту квартиру, но и за инфраструктуру, то есть за обеспечение квартиры всем необходимым. И я не понимаю, почему собственники квартир за свой счет должны покрывать головотяпство чиновников, «не догадавшихся» принять в муниципальную собственность котельную Сантехприбора?

В очередной раз посчитав себя экспертом, судья Юшкова указывает, что в соответствии с выданными техническими условиями необходимо было установить узел учета и регулирования тепла и бойлер для приготовления горячей воды. А думаю, что судье не следует разрешать вопросы, относящиеся к компетенции соответствующих специалистов. И понимает ли судья Юшкова, что никакие технические условия не могут служить надлежащим доказательством правильности решения по восстановлению горячего водоснабжения указанной группы многоквартирных домов?

Суд ссылается на общее собрание от 27.12.2009 года, решившее, что члены ЖСК и собственников жилья должны за свой счет установить узел учета и регулирования и бойлер для подогрева воды. Да, А. В. Вагнер уведомляла меня об этом собрании, но при этом пояснила, собрание, как и все предыдущие, проводит ЖСК, а поскольку я членом этого ЖСК не являлся, принимать участие в собрании не посчитал нужным. Правомочность этого собрания не оспорена, однако сделать это еще не поздно…

Как отмечает суд, решение общего собрания собственников помещений в многоквартирном доме об оплате расходов на капитальный ремонт многоквартирного дома принималось с учетом предложений управляющей организации. Но, как уже отмечалось, собственники помещений в этом доме не принимали решения, ни о способе управления, ни о выборе управляющей организации. А плюшевая управляющая организация, незаконно инициировав общее собрание и пользуясь неосведомленность его участников, навязала им явно порочное техническое решение.

В заключение должен заметить, что разбор полетов судьи Юшковой я предпринял не для того, чтобы уйти от оплаты полученных услуг и потребленных коммунальных ресурсов. И если претензии поступят от надлежащего истца, то я их рассмотрю и если сочту расчеты правильными, соглашусь с ними и не доводя дело до суда. Ну, а мертвый ЖСК, плюшевый председатель которого захватил управление домом, пусть отдыхает.

Ну, не верю я в бескорыстие Анны Вагнер, которая за счет собственников и мой, в том числе, самовольно реконструировала проходное помещение колясочной, чтобы в новом офисе вести прием еще и в качестве директора управляющей компании, к дому №31/53 по ул. Урицкого никакого отношения не имеющей.

Итак, взяв на себя нелегкую миссию защитника ненадлежащего истца, суд удовлетворил его иск. А я принял решение обжаловать решение мирового суда, в связи с чем и хотел бы узнать мнение коллег по сообществу. И, в первую очередь, специалистов.