У нас секса нет, а нам и не надо

«Не должно быть слишком раннего развития половой жизни в среде пролетариата». «Половое влечение к классово враждебному, морально противному, бесчестному объекту является таким же извращением, как и половое влечение человека к крокодилу, к орангутангу». «Класс в интересах революционной целесообразности имеет право вмешаться в половую жизнь своих сочленов. Половое должно во всем подчиняться классовому, ничем последнему не мешая, во всем его обслуживая»…

Если вы думаете, что это плод труда сексуально озабоченного пациента знаменитых российских психбольниц, Бехтеревки или Кащенко, то сильно ошибаетесь. Это цитаты из классика российской психоневрологии первой трети двадцатого века, профессора Арона Борисовича Залкинда. Причем кое-что, как ни странно, опять актуально. Да, кстати: это тот самый Залкинд, о котором говорилось в «Двенадцати стульях». Помните: «Палкин, Малкин, Галкин и Залкинд». И еще, именно по теории профессора Залкинда советская власть выстраивала отношение к сексу, которого у нас как бы не было.

Военно-половой роман

Если вы ничего не слышали о Залкинде, не огорчайтесь: многие психологи тоже не в курсе. Фото не сохранилось, воспоминаний современников - единицы. А ведь Залкинд - ученик Бехтерева, маститый ученый, страстный революционер, утопист, который предпринял отчаянную попытку скрестить фрейдизм с марксизмом, чтобы получить в итоге нового, небывалого человека. Создал свою науку о воспитании - педологию, которую ждал триумф, а потом полное запрещение. В первой БСЭ ему, кстати, отдельная статья посвящена.

Залкинд с ранних лет мечтал стать врачом - и это было несбыточное вроде желание. Ведь родился в 1888 году в очень богобоязненной, тихой еврейской семье. Отец - мелкий ремесленник, мать занимается детьми в этом вечно сонном Харькове. Тем не менее, способный юноша вырвался из местечкового окружения и поступил на медицинский факультет Московского университета. А окончив его, в 1911 году начал собственную практику психотерапевта. Еще в студенческие годы Залкинд увлекся психоанализом - учением тогда новым, супермодным. Принимал участие в знаменитых семинарах профессора Сербского, напечатал множество статей в журнале «Психотерапия» - главном органе русских психоаналитиков. Три года провел в действующей армии на фронтах Первой мировой, а потом с восторгом принял революцию. Воинствующий коммунист, он тогда писал: «Великая французская революция как массовая лечебная мера  (http://pseudology.org/Sex/ErosNevozmozhnogo/08.htm) была полезнее для здоровья человечества, чем миллионы бань, водопроводов и тысячи новых химических средств».

Главная идея Залкинда: совместив подходы Маркса и Фрейда, можно скоро будет создать нового человека и новое общество. Тем не менее, будучи практикующим врачом-психоневрологом, популярным среди партэлиты, он позволяет себе явную крамолу. И в статьях и книгах середины двадцатых годов формулирует проблему: партактив явно изнашивается. Тридцатилетний человек носит в себе болезни сорокапятилетнего, а сорокалетний - уже старик. По данным Залкинда, девять из десяти ответственных партийных работников больны невротическими расстройствами, гипертонией и страдают плохим обменом веществ. В статье «О язвах РКП» он назвал этот комплекс «партриадой». А среди коммунистов-студентов душевно нездоровых людей не меньше половины. Залкинд описывает множество таких случаев: тяжелейшая депрессия у 22-летнего студента, бывшего комиссара полка, которому «при нэпе жить противно». Истерический сомнамбулизм у бывшего красного командира, которого тоже лишили покоя нэпманы - «толстые, жирные и нарядные»

Залкинд, благодаря старине Фрейду, видит корни проблемы партактива именно в половом вопросе. Современный человек еще страдает половым фетишизмом, и нужно поставить секс на нужное место: «чтобы коллектив больше тянул к себе, чем любовный партнер». И он пишет эпохальную книгу «Двенадцать половых заповедей революционного пролетариата». Чтение безумно захватывающее, вот краткие тезисы: «1. Не должно быть слишком раннего развития половой жизни в среде пролетариата. 2. Необходимо половое воздержание до брака, а брак лишь в состоянии полной социальной и биологической зрелости (т.е. 20-25 лет). 3. Половая связь - лишь как конечное завершение глубокой всесторонней симпатии и привязанности к объекту половой любви. 4. Половой акт должен быть лишь конечным звеном в цепи глубоких и сложных переживаний, связывающих в данный момент любящих. 5.Половой акт не должен часто повторяться. 6. Не надо часто менять половой объект. Поменьше полового разнообразия. 7. Любовь должна быть моногамной, моноандрической (одна жена, один муж). 8. При всяком половом акте всегда надо помнить о возможности зарождения ребенка и вообще помнить о потомстве. 9. Половой подбор должен строиться по линии классовой, революционно-пролетарской целесообразности. В любовные отношения не должны вноситься элементы флирта, ухаживания, кокетства и прочие методы специально полового завоевания. 10. Не должно быть ревности. 11. Не должно быть половых извращений. 12. Класс в интересах революционной целесообразности имеет право вмешаться в половую жизнь своих сочленов. Половое должно во всем подчиняться классовому, ничем последнему не мешая, во всем его обслуживая».

Общий смысл ясен: вульгарно трактуя учение Фрейде о сублимации сексуального влечения в другие сферы, Залкинд требует от пролетариата, «революционного класса, спасающего все человечество», не отвлекать свою силу на бесполезные дела и вести сексуальную жизнь так, чтобы она не мешала творчеству. «Для того чтобы строить, нужно научиться организованно копить», - провозглашает он.

Любовь втроем - не вздохи на скамейке

Забавно, но факт: в первые годы власти большевиков Россия была одной из самых свободных стран в мире в вопросах регламентации сексуального поведения граждан. Революционеры неуклонно следовали заветам Августа Бебеля, видного теоретика марксизма, который однажды сказал: «Удовлетворение сексуальной потребности есть дело личное и является одной из естественных, природных потребностей, подобно еде или сну. Мои отношения с женщиной - такое же личное дело, как утоление жажды или голода». Новая власть объявила ханжескую буржуазную мораль веригами прошлого, а сексуальную свободу - своим великим достижением. Большевики вскоре установили полное юридическое равенство для женщин, ввели право на аборт, отменили брак в качестве юридического и религиозного института, перестали преследовать за гомосексуализм - то есть сделали то, на что никто в мире до них не решался. Знаменитым стал лозунг Александры Коллонтай, красавицы, дипломата, видной большевички: «Дорогу крылатому Эросу»! Она выдвинула теорию «стакана воды». «Сексуальная потребность есть обычнейшая физиологическая потребность, удовлетворение которой не должно быть ничем осложнено, - вдохновенно писала она. - И сексуальный контакт не содержит никаких особых специфических факторов по сравнению с актом «выпить стакан воды» для удовлетворения жажды». То есть в свободном от буржуазных предрассудков и загнившей морали обществе пролетарий может легко и просто удовлетворить свои сексуальные нужды.

Коллонтай была признанным теоретиком женского вопроса и заведовала женотделом ЦК РКП(б) - попробуй тут не послушаться и не выпить стакан воды! Проститутка и неработающая замужняя женщина, по мнению Коллонтай, мало чем отличались друг от друга. «Для нас, для трудовой республики, совсем неважно, продается ли женщина одному мужчине или многим сразу, является ли она профессиональной проституткой, живущей не на свой полезный труд, а на продажу своих ласк законному мужу или приходящим, сменяющимся клиентам, покупателям женского тела, - говорила Коллонтай. - Все женщины - дезертирки труда, не участвующие в трудовой повинности, подлежат на равных основаниях с проститутками принудительной трудовой повинности. И тут мы не можем делать разницы между проституткой или наизаконнейшей женой, живущей на содержании своего супруга, кто бы ни был ее супруг, хотя бы и сам «комиссар». Выдвигается идея: мужчины-победители имеют полные права на любовь дочерей и жен угнетателей, это такой военный трофей. И вот в 1921 году губком Владимира постановляет: «После 18-летнего возраста всякая девица объявляется государственной собственностью. Если она не вышла замуж, то обязана встать на учет в бюро свободной любви». Причем мужчина получает любовницу или супругу, абсолютно не считаясь с ее мнением. В Саратовской губернии то же самое: отменена «частная собственность» на женщин, и они объявлены общественным достоянием. А революционная молодежь рапортует старшим товарищам: «Слушали: о половых сношениях. Постановили: половых сношений избегать нельзя. Если не будет половых сношений, то не будет мировой революции». Опросы среди тогдашних студентов показали, что 63% юношей и 49% девушек постоянно имели случайные половые контакты, причем в состоянии алкогольного опьянения. В свободных союзах жили больше трети студенток. Внебрачные половые связи имели 25% состоящих в браке. Причем 85 процентов признавались, что при близости удовлетворяют только свои физические желания.

А в среде творческой интеллигенции, еще не отвыкшей от сексуальной разнузданности серебряного века, вообще творится нечто.

Самая модная установка: «хорошая жена сама подбирает подходящую возлюбленную своему мужу, а муж рекомендует жене своих товарищей». Ну чем не сексуальная революция? Любовные переживания, ухаживания, цветочки, свидания - это все буржуазный пережиток, который нужно выбросить на помойку истории. Новый закон о браке - вообще фикция, с тяжелой руки главного прокурора СССР Николая Крыленко. Тот говорит: «Брачные отношения не должны будут подлежать какой бы то ни было принудительной регламентации». А заслуженным красноармейцам выдают справки, разрешающие обобществить определенное число женщин. И вот итоги великой октябрьской сексуальной революции: 80% мужчин и 70% женщин начали половую жизнь до 17 лет. 100000 - среднее число абортов в год. 61% пролетариев пользуются услугами проституток, из которых 88% процентов заражены венерическими болезнями.

Железная педологика

Вскоре власть реально испугалась сексуального разгула. И Залкинд, очень талантливый человек, тонко почуяв веяние времени, обрушился на Коллонтай с ее стаканом воды и вовремя выступил со своими двенадцатью асексуальными заповедями. И на какое-то время стал новым гуру. Понимая, что со старыми большевиками уже ничего не сделаешь, он обратился к подрастающему поколению. «Наши дети - пионеры - первыми сумеют довести дело полового оздоровления до действительно серьезных результатов. С них и надо начать», - говорил Залкинд. С них и начал - но, не ловя по полям и усердно гладя по головке, как страстно нелюбимый им Лев Толстой, а совсем по-другому. В 1924 году в Ленинграде состоялся второй Психоневрологический съезд, на котором Залкинд выступил с программной речью о новой науке, педологии, которая создаст в кратчайшие сроки из детей пролетариата принципиально новых людей. Делегаты (две с половиной тысячи!) были в восторге, и программа Залкинда была единодушно принята специальной резолюцией. Вскоре нарком Луначарский скажет: надо, чтобы в мозгу каждого учителя жил, может, маленький, но крепкий педолог». И еще одна замечательная цитата от наркома просвещения: «Педология, изучив, что такое ребенок, по каким законам он развивается, тем самым осветит перед нами самый важный процесс производства нового человека параллельно с производством нового оборудования, которое идет по хозяйственной линии». Педология - это производство нового человека с помощью новейших достижений психологии, психотерапии и невропатологии, поставленных на службу марксизму. Это уникальная наука, которая претендует на освоение всей совокупности знаний о человеке. Цель воспитания, по Залкинду - радикальная перестройка всех инстинктов для получения необычайно пластичной человеческой массы, податливой и воспитуемой, для построения коммунистического общества.

Заклятый вопрос, что формирует человека, биология или социальная среда, был Залкиндом решен однозначно. Именно воспитание, социальная среда. Если даже собаки Павлова оказались настолько изменчивы, что их желудки приучаются вырабатывать сок лишь после сигнала, то степень пластичности человека должна быть неизмеримо большей. Особенно в революционное время, когда новые общественные рефлексы как бы затопляют сферу древних, безусловных. «Человек должен быть преодолен!» - пишет Залкинд. Главное: правильно воздействовать на кору головного мозга. А педология - это антропологическая революция, воспитание нужных общественных рефлексов. Власти были в восторге. Конечно, обычная наука говорит о том, каковы люди или явления сами по себе. А наука в тоталитарном обществе: о том, какими они могут стать благодаря ее вмешательству.

Совнарком постановил учредить Межведомственную педологическую комиссию, которую Залкинд, разумеется, возглавил. Начинает выходить журнал «Педология» под его редакцией. Вскоре московский Психологический институт преобразуется в Институт психологии, педологии и психотехники, и Залкинд становится его директором. Блестящая карьера. Но через пару лет незадача: психоанализ резко выходит из моды и подвергается партийной критике. Залкинд сильно кается. «Я объективно способствовал популяризации фрейдизма в СССР в 1923-25 годах, а по инерции и позже, - пишет он наверх. - Но я вкладывал во фрейдизм свое особенное понимание, которое на самом деле было полным извращением фрейдизма. Однако я продолжал называть свои взгляды фрейдизмом, и это соблазняло «малых сих». Наткнувшись в 1910-1911 годах на Фрейда, я, казалось мне, отыскал наконец клад. В самом деле фрейдовская личность горит, борется, динамична, отбирает, проводит упорную стратегию, переключает свои устремления, свои энергетические запасы и т д. Одним словом, опустошенное, дряблое «я» старой психоневрологии Фрейдом наконец выбрасывается вон из науки (так казалось мне тогда)… Но укрепление диктатуры пролетариата вбивает - и навсегда - осиновый кол в могилу советского фрейдизма». Жестко покаялся: даже Крупская тогда сказала, мол, не надо перегибать палки в другую сторону, бессознательное тоже играет свою роль в жизни и в поведении. В 1932 году Залкинда увольняют со всех постов, а журнал «Педология» закрывают. Умер он от инфаркта, прямо на улице, возвращаясь с партсобрания, на котором было оглашено постановление ЦК ВКП (б) «О педологических извращениях в системе наркомпросов».

Зачем он в наш психоз приехал?

Жернова истории, которые часто мелют ерунду, безжалостно перемололи профессора. Зато его идеи о сублимации секса в стране победившего социализма были полностью взяты на вооружение сталинским режимом. И вскоре: аборты запрещены, брак снова стал официальным институтом, развод сделали трудным и дорогостоящим, гомосексуализм объявлен уголовным преступлением. Прекращены все научные исследования в сфере сексуальности, а сексуальное просвещение подрастающего поколения заменяется «моральным просвещением». Половая жизнь уходит в глубокое подполье. Сексуальные отношения между мужчиной и женщиной легитимны только в том случае, если это ведет к деторождению. (Стране нужны рабочие руки).

Грань между полами стирается в быту, эстетике, моде. Маленький пример: число стандартов готового женского платья сократилось с восьмидесяти в 1925 году до четырех в 1931году. Дальше - больше. Представьте, с 1936 по 1961 год было издано всего две книги, в которых употреблялось слово «секс», и выдавались они даже не всем врачам. Социологические исследования тему секса вообще не затрагивают. Только в начале 70-х годов в СССР выходят первые сексологические произведения, прикрытые скучными названиями - типа «психогигиена супружеской жизни». Но до появления эпохальных работ академика Кона настоящей сексологии у нас вообще не было. Привет Залкинду!

Педологии как бы нет: но все вертится вокруг сублимации либидо. Детские пионерские лагеря, в которых пионеров поят киселем с бромом (на всякий случай), аскетически-монастырские условия существования, тотальный контроль, «Зарница» - все для сублимации. Парткомы, которые всегда готовы вернуть неверного мужа. (Как там, у Высоцкого: «Кто мне писал на службу жалобы? Не ты - да я ведь их читал!») Чудовищные коммуналки, где в одной комнате гнездились по три поколения.

Питерская дама, заявившая на телемосте с Америкой, что в «СССР секса нет», гениально сформулировала основную тенденцию, заложенную Залкиндом.

Великая асексуальная революция

Смешно и грустно: этот российский профессор в вопросах сексологии опередил свое время не на шутку. Залкинд очень точно предсказал размывание границ между мужским и женским, которое мы сейчас наблюдаем повсюду. Он резко выступал против «бессильной хрупкости и женственности», являющейся «поставщиком материала для кокетства и флирта» и «усатой, мускулисто-кулачной мужественности», которая вскоре будет нужна только допотопному грузчику. Мол, в новую эпоху важней всего будет интеллектуальный аппарат, социальная гибкость и чуткость, вне зависимости от пола. Правда, выводил он это из революционной целесообразности, когда коммунизм победит во всем мире. И все равно, догадался о победе унисекса - за много лет до того как, о том, что понятия о красоте и силе бесконечно изменятся. «Экономически и политически, то есть и физиологически, женщина современного пролетариата должна приближаться и все больше приближается к мужчине», - писал Залкинд. Отбросим слово «пролетариат» - и все в точку!

По поводу экономии сексуальной энергии - как был прав почтенный профессор! Сейчас и в Америке, и в Европе уже больше пяти миллионов асексуалов - людей, которые добровольно отказываются от секса, ради карьеры, творчества, любимых занятий. Очень популярно движение «чайльдфри» - люди не хотят заводить детей, «секслесс» - когда жены планомерно, год от году отказывают от секса мужьям. Короче: Арон Залкинд предсказал великую асексуальную революцию, которая еще только начинается.