Георгий Гречко: «Жизнь прошла отнюдь не на курорте»

Георгий Гречко, который уже много лет живёт на Хованской улице, пишет книгу воспоминаний. Об этом он по секрету рассказал «Звёздному бульвару». «Сейчас интервью почти не даю, но для «Звёздного бульвара» сделаю исключение», — улыбается Георгий Михайлович.

Мы сидим на светлой утеплённой веранде в гостях у Георгия Гречко. Отсюда открывается замечательный вид на заснеженные деревья, которых в Городке космонавтов достаточно много. Среди многочисленных цветов — огромная клетка с говорящим зелёным попугаем.

В космосе помогал Высоцкий
— У вас, вижу, тренажёр стоит. Активно спортом занимаетесь, чтобы себя поддерживать?
— В прошлом году мне сделали две операции на сердце, поэтому активно спортом заниматься не могу. А сейчас, благодаря бегущей дорожке, на которой я, правда, не бегаю, а только регулярно хожу по часу, и сердце лучше, и ноги лучше. Правда, вчера не смог по состоянию здоровья попасть на наш праздник — 25-летие Городка космонавтов. Хотя я здесь и председатель ТСЖ.
— Надо же, вы ещё и председатель!
— Да, вон, видите, какой хомут на шее? (Смеётся.) Недавно карикатуру даже такую видел: муж возвращается домой с хомутом на шее, а жена спрашивает: «Что это? Только не говори, что тебя выбрали председателем ТСЖ!» А на празднике нашем жена была. Говорит, хорошо всё прошло и меня по-хорошему вспоминали. Я тем временем поучаствовал в другом празднике — отметили день рождения Королёва, главного конструктора. Если бы не этот уникальный человек, я бы так и остался простым инженером. Вообще, Королёв — один из двух людей, к которым я всегда питал особое отношение и уважение.
— А кто второй?
— Высоцкий. Его песни очень помогали нам в космосе. Перед полётом нас спрашивали: «Какую музыку вам записать?» Я ленинградец, мама меня воспитывала на классической музыке, но, когда мне записали по моей просьбе классическую музыку, оказалось, что под неё нельзя работать. И я записал Высоцкого, хотя в то время его и не разрешали. Это оказалось очень правильным решением. Когда в космосе нам было грустно, мы заводили его юмористические песни, когда трудно — патриотические, а когда очень трудно — вместе с ним пели «Ещё не вечер». А когда мы с орбиты спускались, взяли с собой коробочку от его кассеты с его фотографией, поставили там печать станции и написали: «Ваши песни так нам помогали, что вас можно считать третьим членом нашего экипажа». Вот так хорошие песни, хорошее настроение помогают в космосе, в длительном полёте.

По ВДНХ можем гулять с закрытыми глазами
— Видела вас недавно в крытом рынке на 1-й Останкинской. Часто ходите самостоятельно по магазинам?
— Как правило, с женой или с дочкой, но бывает, что и сам. К сожалению, мне уже нельзя есть вкусную пищу — надо есть полезную. Только почему-то полезное всегда невкусно, а вкусное — вредно! А если серьёзно, мне нравится этот крытый рынок на 1-й Останкинской — мы называем его «Красная Шапочка». Когда-то на его месте был пустырь, и там буквально с ящиков, с земли продавали продукты и другие товары. Теперь же — красивый и удобный рынок.
— А вообще где в районе любите бывать? Есть возможность в парки наши пойти, посмотреть?
— Конечно, сколько я тут живу — мы всегда регулярно бываем на ВДНХ. Мы можем там гулять с закрытыми глазами — настолько любим эти места.

Сначала прогуливались там с женой, потом с детьми, теперь вот с внуками. А ещё я заметил особенность: как соберёмся пройтись по ВДНХ — на улице всегда хорошая погода. В парке сейчас бываю редко, чаще — в нашей церкви, что возле Дворцового пруда. Одно время мы ходили слушать музыку в салоне Шереметьевского дворца, поднимались, конечно, на Останкинскую башню, а когда-то и в ресторан «Седьмое небо» любили подняться, чтобы посмотреть, пока он крутится, видно наши дома или не видно.
Очень люблю новый Музей космонавтики. Я его очень любил и тогда, когда он был маленький, потому что у него была своя аура, но и сейчас, когда он стал громадным, в нём осталась его душевность. Иногда, когда телевизионщики хотят взять у меня интервью о космосе, я веду их к музею, где теперь стоят эти необычные «пеньки» со звёздами, на каждой из которых отмечено наше достижение в космосе. И вот я веду их от пенька к пеньку и всегда с приятным удовлетворением отмечаю, что в половине этих достижений я участвовал.
А ещё я часто бываю в храме Живоначальной Троицы в Останкине, который находится неподалеку от нашего городка.
— Георгий Михайлович, вы были верующим человеком, когда начинали летать в космос, или вера пришла к вам позже?
— Я стал верующим во время войны. Тогда, во время войны, все верили в Бога, потому что понимали, что больше никто тебя не защитит от смерти. Позже, повзрослев, я немного поостыл. А потом пришёл к вере через теорию вероятности. Дело в том, что я несколько раз попадал в ситуации, когда едва не погиб. И каждый раз оставался неповреждённым. Стал я размышлять о теории вероятности и кривой распределения и думать о том, что по всем правилам половина событий должна была быть несчастливой. А у меня все события получились счастливыми — словно эту кривую вероятности кто-то сдвинул. «Но ведь никто, кроме Бога, сдвинуть эту кривую не мог!» — подумал я. Так я опять вернулся к Богу.

«Ай да Гречко, ай да сукин сын!»
— Я слышала, вы сейчас книгу пишете...
— Я уже давно планировал нечто подобное. Воспоминания свои начал с того, как жил до войны. Потом — оккупация, тревога за маму, оставшуюся в блокадном Ленинграде, и за отца, который ушёл на фронт. После войны — учёба, институт, приход в ракетостроение… Это когда у тебя жизнь можно описать, как «выпил водки и лёг на диван», — книгу не напишешь. А у меня была не такая. К тому же я встречался с потрясающе интересными людьми, о которых тоже хотелось бы рассказать…
— Быстро ли продвигается работа?
— Отвечу словами из «Бориса Годунова»: «Ещё одно, последнее сказанье — и летопись окончена моя». Для меня эта книга очень важна. Мне уже 80 лет, жизнь, проведённая отнюдь не на курортах, подорвала здоровье, и мне хочется этой книгой подвести некоторый итог. Знакомые, которым я давал почитать то, что получается, говорят, что им понравилось и читается с интересом. Даже я, в одном месте читая, похвалил себя в духе Пушкина: «Ай да Гречко, ай да сукин сын!»
— Пишете от руки или на компьютере?
— Компьютер я до такой степени не освоил и, наверное, уже не освою — умею только принимать письма по электронной почте. Так что мне помогают. То дочка, то один знакомый писатель. А я просто рассказываю. Да и нет у меня никакого писательского таланта…
У меня вообще две жизненно важные задачи остались: закончить книгу и опубликовать этот доклад в хорошем издании. А что будет после этого, я уже решил: сажусь напротив моей музыкальной установки, смотрю фильмы, слушаю музыку, читаю книжки. А все мои близкие пусть меня обихаживают. Смеётесь? Вот и они тоже почему-то смеются.

Беседовала Елена ХАРО

Смотрите видео на сайте zbulvar.ru