Я не верю в существование народов-богоносцев: ответы на вопросы пользователей

Продолжение. Начало здесь.

Дмитрий  Радченко: Николай Карлович, не кажется ли вам, что в России сегодня слишком много дураков и психически нездоровых людей и как это можно исторически обосновать? Есть ли это следствие перестройки и бандитских 90-х, или застойных 2000-х, либо корни проблемы лежат еще глубже? Нет ли у вас усталости от процесса метания бисера за последние пару лет?

Насчет дураков я несогласен – у нас их ровно такое же количество, какое было всегда и везде. Что же касается количества безумцев, то мы пережили очень страшный век. Он ударил по нашему народу в том числе и генетически. Когда постоянно и системно, как верхний слой масла или пенку с молока,  раз за разом снимают и уничтожают лучшую часть общества, представителей каждой социальной группы – интеллигенции, рабочих, крестьян, духовенства, ученых,  то на поверхность выходят другие люди. Менее талантливые. Менее яркие. Более зависимые внутренне. Это называется негативным генетическим отбором. У нас такой негативный отбор имел место в течение всего ХХ века. Чтобы исправить ситуацию, нам теперь нужно долгое время заниматься позитивным генетическим отбором.

Метание бисера – это нормально, это моя работа. У меня есть эта счастливая возможность. Только, в отличие от первоисточника, который вы процитировали, речь идет все-таки не о свиньях, а о людях, которые меня смотрят. Даже те, кто меня ненавидит, кто мне не верит, но смотрят же, раз задают вопросы. Значит, так или иначе воспринимают то, что я говорю. На мой взгляд, это важно.

Анатолий Анищенко: Николай Сванидзе, Вы сознаете, что десталинизация (десоветизация), которой Вы занимаетесь - это путь к колонизации России и уничтожению русского народа? Сначала, не гнушаясь ничем, создается миф о предельной демоничности советского периода, затем поднимается вопрос о правосубъектности социума, 70 лет жившего во зле и страшном грехе, потом поднимается вопрос об опекуне. Ведь если социум не правосубъектен, то нужен внешний управляющий. Параллельно демонизируется вся история России, ибо вся она пронизана имперским грехом, породившим грех сталинизма. Далее выявляются корни имперского греха, каковыми оказывается вся русская культурная матрица, она же ядро культуры, она же русскость как таковая. Тем самым десталинизация превращается в дерусификацию. Далее происходит формирование новых глобальных приоритетов. Приравнивание коммунизма к фашизму, а Сталина к Гитлеру оборачивается фактической реабилитацией Гитлера и нацизма. И наконец, еще до окончательного завершения дерусификации демонтаж смыслов приведет к распаду России. Так произошло с СССР. Вопрос: Николай, кто вы? на кого работаете? готовы ли ответить за свое вредительство перед русской Историей и русским народом?

Вы, судя по всему, человек грамотный и образованный. Тем более вам должно быть стыдно так лукавить и врать. Врать людям, менее образованным, пользуясь  своим интеллектуальным превосходством. От первого до последнего слова всё, что вы говорите – коварное вранье. Употребление ученых оборотов и наукообразных слов производит на людей менее грамотных впечатление правильности и убедительности. Но ни один тезис, высказанный вами, не имеет отношения к реальности.

Речь идет об очень простых вещах – Россия, вместо того, чтобы в ХХ веке стать одной из самых развитых, хорошо живущих и обеспеченных, спокойных и гордых стран в мире, попала в дикую яму. Демографическую, экономическую, социальную. Пережила страшные потрясения. И для того, чтобы не пережить этих потрясений в будущем,  нужно выходить на нормальный, человеческий, проверенный путь общественного развития. Который не мы придумали. И не американцы. Его придумало человечество, причем, его наиболее близкая нам европейско-христианская часть, которая на протяжение всех последних веков ему следует. И очень неплохо получается.

И люди, которые, подобно вам, подкладывают под это какие-то идеологические мины, хотят возвращения к диктатуре, чтобы те чиновники, которые сегодня обворовывают наш народ, продолжали это делать еще с большим успехом под флагом того, что у нас особый путь, что мы ни на кого не похожи, что мы никому не будем подражать – что мы просто будем сидеть, жрать в два горла и грабить народ. А если кто-то будет возражать, будем говорить, что вы поете с американского голоса, что либералы и пятая колонна, что колонизации России добиваетесь. Поэтому  крепостное право у нас будет вечно, и не дадим мы вам свободы, и ни черта не дадим.

Это все, что я хотел бы ответить на ваш вопрос.

Два вопроса про учебник «Российского языка»:

Александр Нужин: Николай Карлович! Вы вместе с россиянкой Гербер приложили руки и старание к созданию новой исторической общности российского народа, и что бы ни был этот новый народ нем и беспомощен, вы дали ему его родной теперь "российский язык". Несомненно, теперь разные всякие русские начнут исчезать с лица земли, забывая свой мерзкий язык и не менее мерзкие обычаи, все станет "российским". Якут и тувинец будут говорить на "российском", на "российском" заговорят в Чувашии и в далёкой Тыве. Что это было Николай Карлович, мгновенное озарение, навеянное россиянкой Гербер, или же хорошо продуманный ход старого политика, понимающего - русским пора удалиться со сцены? Вы же не можете не понимать всей провокационности выпущенного Вами и "россиянкой" Гербер учебника. С нетерпением жду ответа "россиянина" Сванидзе.Сергей А Алфёров: Скажите, зачем, с какой целью Вы участвовали в написании учебника для 1-го класса "РОССИЙСКИЙ ЯЗЫК"? Что это за язык? Вы - Россиянин? Вообще, Россия - это ваша страна или "эта", как для Познера и Жванецкого?

Я не совсем могу понять, о чем вы. Во-первых, мы с Аллой Ефремовной Гербер никакого учебника не выпускали. Я не написал в своей жизни ни одного учебника, ни для первого класса, ни для десятого, и Алла Ефремовна, скорее всего, тоже. Но, судя по тому, с каким подчеркнутым удовольствием муссируется фамилия Гербер, я думаю,  речь идет об обычном махровом и зоологическом антисемитизме, которым и продиктован этот абсолютно бессмысленный вопрос.

Во вторых, ни о каком российском языке речь не идет. Есть русский язык. Есть россияне как нация – все граждане России, а не только этнические русские. Это и татары, и башкиры, и представители разных народов Кавказа, и якуты, и так далее. И насчет россиян как нации тоже не я придумал. На эту тему можете почитать работы русского ученого Валерия Александровича Тишкова, замечательного российского этнолога. Заметьте - его фамилия Тишков, а не Гербер.

Если кто-то считает, что в России должны жить только этнические русские, то тогда пусть обратится с этим предложением ко всем остальным народам, населяющим Россию, и озвучит свою точку зрения. А я бы многое дал, чтобы послушать, что они ему ответят.

Василий Лях: Не надоело Вам народное чванство и хамство?

Мне ничего не надоело. Я не знаю, что такое народное чванство и хамство. Чванство и хамство может быть только индивидуальным, а народным быть не может. Бывает отдельные чванливые люди, бывают отдельные хамы.  Их достаточно много. Но большую часть народа составляют все-таки другие люди.

Борис Ланикин: Как вы относитесь к созданию новых партий, а конкретно к "Монархической партии" и "Партии 10 заповедей"?

Партий может быть много, и пусть будет много. Другой вопрос, что добрая часть из них совершенно кукольная.  Не исключаю, что "Монархическая партия", если не ударится в радикальный национализм и словесно-демагогическое самодержавие, имеет некоторые шансы на долгое существование – в России есть монархисты.

Что такое Партия 10 заповедей, я не вполне понимаю. 10 заповедей – это морально-нравственные устои, по которым живет все христианское человечество на протяжении долгих столетий. Это все равно, что создать партию под название «Не воровать» или «Не убий». Зачем?

виктор першин: Как Вы относитесь к плановой экономике? И почему рыночная экономика (Ясина) дает сейчас сбои и пригодна ли она к нашей стране России?

Во-первых, как известно, рыночную экономику придумал не Ясин. Это произошло за несколько тысячелетий до него. Во-вторых, я не вижу, чтобы она давала сбои. Не может давать сбои то, чего нет. Рыночная экономика подразумевает здоровую конкуренцию, независимый суд, отсутствие монополизма, равное участие игроков рынка. Но всего этого у нас нет. Поэтому нет и рыночной экономики. А то, что дает сбои – совершенно не рыночная экономика. Это советского образца государственный капитализм с элементами феодализма. И естественно, что такое странное образование дает сбои. Евгений Григорьевич Ясин имеет к этому такое же отношение, как и Карл Маркс – довольно косвенное.

Александр Стаодубцев: В одной из передач на "Эхо Москвы" Вы утверждали, что египетские пирамиды строили рабы. Как Вы думаете, простительно ли это для человека, позиционирующего себя как историк?

Абсолютно простительно, потому что именно рабы их и строили. Если у вас другая информация, буду рад, если вы ею со мной поделитесь.

Виктор Иннокентьевич Захаров: Является ли актуальным сегодня вывод Маркса?
“Какова мирская основа еврейства” - спрашивает К.Маркс? И здесь же отвечает –
“Практическая потребность, своекорыстие. Каков мирской культ еврея? Торгашество. Кто его мирской бог? Деньги”.

Во всём многотомном наследии Маркса (кстати, этнического еврея,  что, впрочем, в данном случае совершенно не важно), человека очень глубокого и бесконечно талантливого, хотя и сыгравшего неоднозначную роль в истории, вы нашли только одну единственную фразу, которую сочли интересной? Тот пассаж, где Маркс ругает евреев? Честно говоря, ничего не могу присовокупить к сказанному Марксом – ни возражать Карлу Марксу, ни осуждать Карла Маркса я не собираюсь. Это личное мнение Карла Маркса. Так он думал об еврейском народе. Господин Захаров может думать – и, вероятно, думает - о нем так же. Он также может иметь мнение о любом другом народе.

Я считаю, что еврейский народ очень талантливый и древний, как и многие другие народы. У еврейского народа одни отличительные способности, у русского другие, у монгольского третьи, у эфиопского четвертые. Обсуждать эту тему бесконечно сейчас нет возможности. Но если вас вообще интересуют темы, связанные с мировым еврейством, то, кроме процитированной работы Маркса или «Майн Кампф» Адольфа Алоизовича Шикльгрубера, существует еще много литературы. Рекомендую вам к ней пристраститься.

Андре Истамов: Николай Карлович, Достоевский называл русский народ "народом-богоносцем".

Вы с ним согласны?

Я не считаю, что есть народы-богоносцы. Можно, конечно же, себя этой мыслью тешить, особенно если сам к этому народу принадлежишь,  и на этом основании сидеть, ковырять в носу и ничего не делать – дескать, если богоносец, то кривая сама вывезет. Я полагаю, что это не самая плодотворная идея Достоевского. Хотя он гений и имеет право на любую мысль. Каждый народ считает себя исключительным. Каждый народ имеет на это право. Но говоря объективно, я бы никакой народ, особенно свой, не выделял бы и не возвышал бы над остальным человечеством. Не к добру это.

Александр Князев: Что реально Вами, Николай, сделано по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России?

Как членом этой Комиссии, ничего не сделано, абсолютно ничего. Потому что, честно говоря, я не совсем понимаю, чем занималась эта Комиссия. А как журналистом и историком, на мой взгляд, сделано очень многое. В частности, более 90 серий «Исторических хроник», которые я рекомендую Вашему вниманию.

Петр Смирнов: Скажите, пожалуйста, с каким оппонентом Вам сложнее или интереснее работать в передаче "Суд времени" - Кургиняном или Киселевым? Почему Кургинян отказался от участия в проекте? В США история не считается наукой в чистом  виде, ее относят ближе к литературе. В связи с этим возникает вопрос, какие критерии истинности Вы применяете к трактовке исторических событий, и какие есть основания для того, чтобы отстаивать собственный взгляд на прошлое?

Последний вопрос крайне сложен. На мой взгляд, история – наука. У нее есть свои объективные научные параметры, и я ими пользуюсь как историк. В частности есть такое понятие как историческая логика – она, несомненно, существует. Рекомендовал бы тем людям, кто интересуется историей как наукой, знаменитую книгу Марка Блока «Апология истории». Если не поленитесь ее прочитать, то, думаю, многое будет понятно. Я этими критериями пользуюсь и, само собой, отстаиваю свою точку зрения – это свойственно каждому человеку. Тем более, если он считает ее обоснованной, неслучайной - чтобы не просто так, что сегодня проснулся, прочитал передовицу «Правды», и теперь это моя точка зрения. Я свою позицию в отношении истории, в общем, не меняю на протяжении всей жизни и ее отстаиваю.

О Кургиняне – Сергей Ервандович не уходил из программы. Это было решение руководства телеканала «России», и связано оно было с тем, что Сергей Ервандович сам сделал свой выбор. Ремеслу политолога  и телеведущего, он предпочел жизнь публичного политика. Политолог и политик – не одно и то же. Он стал созывать митинги на площадях. Первый митинг на Поклонной горе собрал более 100 тысяч человек, потому что был в поддержку Путина. Людей свозили с разных городов автобусами. После этого Сергей Ервандович собрал еще один митинг, на ВДНХ, и туда пришло уже не сто, а, если не ошибаюсь, одна тысяча человек. Более он пока митингов не созывал. Но тем не  менее, он уже стал восприниматься, как публичный политик. Другой вопрос, первого ли ряда или третьего, но публичный. А раскрутка на государственном канале публичного политика вовсе не входила в задачи руководства канала, и я здесь их прекрасно понимаю – поступил бы так же на их месте. Поэтому его заменили профессиональным журналистом по имени Дмитрий Киселев.

С кем сложнее или интереснее – они очень разные. С Кургиняном мне было сложно в начале. Но потом я к нему привык, пристрелялся, и уже было совсем несложно. У него очень интересная манера себя вести, но она довольно однообразная. Я к ней привык, и они трудностей мне уже не доставляла.

Дмитрий Киселев работает проще – не столь экстравагантно. Но при этом у него есть определенная вязкость, хорошая реакция. Кургинян артистичнее, но у Киселева лучше чувство юмора и нервы. Каждый из них представляет определенную трудность для оппонента, но позиции у них разные. Кургинян защищал левопатриотические взгляды, часто радикальные. Он сталинист. Ему было не западло на полном серьезе защищать ГУЛАГ, сталинские преступления, оправдывая это тем, скажем, что нужно было выиграть войну. Киселев же не будет защищать сталинские преступления и ГУЛАГ. У него, скорее, позиция официальная. Нынешняя кремлевская. Позиция Кургиняна иногда смыкалась с официальной, порой очень тесно, но не всегда. Позиция Киселева практически всегда с ней смыкается.

Кургинян часто играл в оппозиционность. Когда я его ловил на том, что фактически он защищает официоз, ему это очень не нравилось. Как мог, он от этого отпихивался. Дмитрий Киселев к этому относится спокойно, надо отдать справедливость. Он не пытается защищать власть и при этом делать вид, что находится к ней в оппозиции. В этом плане его позиция более честная.

ирина юдина: Как вам удается быть убедительным так, чтобы Вам верили? Особенно Вы были убедительны на передаче "Исторический процесс". Вы никогда не позволяли себе снизойти на эмоции. Откуда у Вас такая железная выдержка?

Спасибо большое за такой серьезный комплимент, но, на мой взгляд, он не вполне заслуженный. Я не считаю, что у меня такая уж железная выдержка. Просто опыт огромный, на самом-то деле, который позволяет держать себя в руках. Но иногда эмоции довольно сложно сдержать. Требуется найти для них приемлемую и цивилизованную форму, и я пытаюсь это делать.

Зоя Овчинникова: Почему вы так некрасиво ведёте себя в передаче "Суд времени"? перебиваете собеседника, не даёте ему говорить, и в то же время обвиняете своих оппонентов в том же самом?

Мне нравится ваш вопрос. В сочетании с предыдущим он дают наиболее объемную картину происходящего. Только ваш вопрос, пожалуй, в определенной степени риторический, чтобы я знал, что на него ответить. Я же не буду оправдываться и говорить, что нет, я никого не перебиваю, я веду себя прилично и пр. 

Александр Заблоцкий: Уважаемый Николай, в дебатах на ТВ Вам приходится противостоять профессиональным напёрсточникам и лгунам. В связи с этим несколько вопросов:
1. Вы полагаете целесообразными эти, с позволения сказать, дебаты?

Да. Если бы не полагал их целесообразными, то и не занимался бы ими. У меня есть и другая работа на телевидение – я делаю «Исторические хроники». До «Исторического процесса» был также проект «Красный угол» на России 24. Мне есть, чем себя занять.

Чтобы не говорили мои оппоненты, примерно эти же вещи говорит большинство политических журналистов практически на всех федеральных каналах. То, что говорю я, ни на одном федеральном канале больше не говорит не кто с той же степенью жесткости и откровенности по моему глубокому убеждению. Сама возможность так говорить для меня есть гражданское и профессиональное благо.  

Когда я говорю я, то имею ввиду не только себя. Речь идет и о тех экспертах, которых я приглашаю в свою команду. В основном это отборные и первоклассные специалисты по истории, экономике, политологии.

2. Не считаете ли Вы необходимым скорректировать Вашу тактику ведения данных дебатов с целью наиболее наглядного изобличения лжи и передёргивания? Мне Вы кажетесь иногда излишне сдержанным и интеллигентным.

Ну а что вы предлагаете – переходить на нецензурную лексику? Честно говоря, та степень жесткости, с которой я участвую в этих дебатах, мне представляется оптимальной. Более жестко – это уже хамство. И мы иногда даже переходили на взаимное хамство, когда моим оппонентом был Сергей Кургинян. В общем-то, я не получал от этого удовольствия. На мой взгляд это не добавляло убедительности. Кому-то нравилась манера Кургиняна, но в ней был очень велик элемент истерики. Это не мой стиль. Есть великий актер Ульянов, Царствие ему небесное, и есть великий актер Райкин, так же Царствие ему небесное. Но ни Райкин не мог бы работать как Ульянов, ни Ульянов как Райкин. Каждый из них хорош в своем амплуа.

3. Не посещает ли Вас иногда желание "плюнуть на всё" и выйти из грязи?

Какую грязь вы имеете ввиду? Если грязью вы называете политику, то выйти из нее невозможно, мы в ней живем. Как известно, если ты не интересуешься политикой, то она интересуется тобой. Можно всю жизнь воспринимать политику как грязь, но «когда б вы знали, из какого сора растут цветы, не ведая стыда», как Ахматова писала. Можно смотреть на грязь, а можно на цветы, которые из нее растут.

Может быть, под грязью вы подразумеваете политические дебаты? Но я не вижу в них ничего грязного. Это спор, часто жесткий, иногда в нем есть передергивание, хамство, что еще неприятное, но это политический спор, куда ж деваться-то – каждый старается быть убедительным для своего зрителя.

4. Могут ли быть люди типа Леонтьева, Шевченко, Кургиняна, а теперь и Киселёва, быть Вашими личными друзьями? Для меня они нерукоподатны.

Все они – разные люди. Но, конечно, взрослому человеку близко дружить с человеком, который с тобой радикально расходится по политическим взглядам, очень сложно. Особенно в нашей профессии, потому что будет слишком много поводов для жесткого спора, конфликта и пр. К каждому из перечисленных вами я отношусь по-разному, но никому из них близким другом я быть не мог, это несомненно.

Елена Холопова, Евгений Сергин: Уважаемый Николай Карлович! Когда смотрела "Исторический процесс", а раньше "Суд времени", всегда голосовала за Вас. Вопрос: почему Вы всегда проигрываете в споре, как это было с Кургиняном, а теперь - с Киселевым?

Спасибо огромное, что голосовали за меня. Вопрос неправильно сформулирован. Я не проигрываю в споре. В данном случае имеется ввиду результат телевизионного голосования. Оно не имеет никакого отношения к социологии. Был проведен социологический опрос (Левада-центр) в октябре месяце – в разгар моих баталий с Кургиняном. Это репрезентативный опрос. Порядка 60% опрошенных, как бы не более даже, сказали, что им ближе моя позиция, чем позиция Кургиняна. Вы можете сами найти этот опрос и посмотреть точнее. А телевизионное голосование абсолютно нерепрезентативно. Кроме того, напоминаю, что сам формат телевизионного голосования не показывает симпатий аудитории. Он призван повысить смотрибельность программы, ее рейтинг. Обратите внимание, что голосование во время моих баталий с Кургиняном никогда не зависело от того, что происходит в студии. Кургинян получал свои 85-90% и когда он был хорош, и когда он был плох, и когда моя команда по углам гоняла его команду. Это должно заставить задуматься зрителя этой программы, а также других программ с телеголосованием, насколько оно вообще объективно или полностью искусственно.

Продолжение следует