Шамиль

С. ЧЕКАЛИН
 ШАМИЛЬ

Эта необъявленная война на Кавказе началась еще при Александре I, когда новым наместником края был назнач боевой генерал, прославивший себя в Отечественной войне 1812 года, Алексей Петрович Ермолов. Она продолжалась когда на престол взошел Николай I и многие офицеры участники декабрьского восстания были отправлены рядовыми в действующую Кавказскую армию. Она стала уже привычной составной частью русской жизни во времена Лермонтова, Толстого и нашла свое отражение в их творчестве. 
Миновала крымская эпопея 1854- 55 гг. По указу Александра П в 1861 в России было отменено крепостное право, а Кавказская война все шла.




Но как только начались попытки навязать вольным горцам российские законы и порядки, среди них стало быстро расти недовольство.
 Предпринятые Ермоловым жесткие меры против горцев были восприняты ими как посягательство на их свободу. Вооруженное сопротивление постепенно переросло в затяжную войну. Интересно мнение об этой войне одного из рядовых участников с русской стороны. Это слова простого кубанского казака Пимена Пономаренко о горцах , с которыми ему довелось воевать: «Самый еройский народ. Та и то треба сказать... свою ридну землю, свое ридно гниздечко обороняв. Як що по правде говорыты, то его тут правда була, а не наша».

Более 45 лет продолжалась Кавказская война. Ее вдохновителем долгое время оставался имам Шамиль, с именем которого связан наиболее упорный период борьбы горцев против России на Северном Кавказе.

Шамиль родился в 1799 году в аварском селе Гимры. Назвали его в честь деда — Али. Он был самым слабым ребенком, часто болел, и родители, следуя поверью, дали сыну новое имя Шамиль (всеобъемлющий). Мальчик постепенно поправился и вырос здоровым и крепким юношей. С детства его товарищем был Кази Мулла. Они жили друг от друга через два дома и были дружны, как родные братья, но не походили один на другого. Кази Мулла был старше Шамиля на 4 года. Еще отроком он изучил арабский язык и знал наизусть весь Коран. Занимаясь науками, он часто уединялся и затыкал уши воском, чтобы не отвлекаться ничем посторонним. Шамиль, напротив, отличался живым характером, после страсти к науке его любимым занятием были физические упражнения, в которых он достиг совершенства. Никто не мог догнать его на бегу, побороть в любом состязании.

Судьба столкнула этих людей и повела их рука об руку на жизнь и на смерть. В этой борьбе Кази Мулла стал руководителем и духовным наставником горцев. Он был выбран первым имамом Дагестана. Шамиль сражался рядом со своим другом, разделяя с ним все опасности и превратности судьбы. Друзья помнили, что Коран обещает рай под тенью шашки тому, будет убит на войне с неверными.

Погиб Кази Мулла при осаде родного аула Гимры русскими войсками в 1832 году. Незадолго до смерти он видел сон который открыл ему имя будущего преемника: «По реке плыли два бревна, одно из которых принадлежало мне, а другое Шамилю. Мое бревно река унесла вниз, а бревно Шамиля оказалось выброшено на берег, причем это был можжевельник, а ведь сказано, что польза от можжевельника сохраняется навечно».

В этом бою Шамиль совершил подвиг, обративший на него внимание всех горских народов. Когда Гимры пали, Кази Мулла вместе с Шамилем и пятнадцатью самыми преданными ему мюридами заперся в башне, окруженной со всех сторон солдатами. Не видя спасения, он предпринял отчаянную вылазку. С шашкой наголо он первым бросился вон из башни, но тотчас был заколот штыками. Шамиль, увидев у дверей солдат с ружьями, готовыми выстрелить по следующему смельчаку, выпрыгнул из окна над выходом, и так ловко и далеко, что оказался позади  солдат. Он мигом изрубил их шашкой и бросился на других солдат. Стрелять в Шамиля не решались, боясь в тесноте боя попасть в своих. К нему подбежал  солдат и ударил его штыком в грудь так сильно, что штык вышел в спину у правой лопатки и правая рука была парализована. Тогда Шамиль перехватил шашку левой рукой и одним ударом разрубил солдату голову.

Изумленные необычайной силой и отчаянным мужеством Шамиля, солдаты отхлынули от него.Более трех месяцев Шамиль находился между жизнью и смертью. Но судьба благоволила ему и понемногу он оправился.

Пока Шамиль залечивал раны, движение мюридов возглавил Гамзат-бек, а после его гибели в 1834 году третьим имамом горцы выбрали Шамиля, и Кавказская война приобрела затяжной и ожесточенный характер.

Приняв под свою руку Дагестан и Чечню, Шамиль заявил себя не только отличным воином, но и талантливым правителем. Он разделил подвластную ему территорию на наибства (около тысячи дворов в каждом), из наибств составлялись области. Все горцы обязаны были нести военную службу с 16 до 60 лет, и каждый должен был иметь винтовку, пистолет и шашку, а более богатые и лошадь. Сборы на войну были поголовные и частые и приводились в исполнение с удивительной быстротой и послушанием. Порох, выделывался в Дагестане, пороховые заводы были в селах  Ведено, Гуниб, Унцукуль. Сера добывалась в горах. Умелый кузнец Джебраиль Унцукульский отливал пушки.

 Строгость жизни, обязательная сначала для одних мюридов — последователей учения пророка Мухаммеда, сделана была обязательною для всех: запрещены были пение, танцы, табак и самое ничтожное употребление хмельного. Шамиль повелел карать смертью за измену, разбой и грабеж, но также и за сопротивление мюриду, за несовершение пяти молитв в день, за неотчисление процента имущества в пользу бедных. Такими вот мерами Шамиль сумел объединить необузданных горцев в один народ и с самыми ничтожными средствами сопротивлялся русским почти четверть века. Где силой оружия, где мудрыми уговорами Шамиль выступал за прекращение междуусобных войн, которые отвлекали от борьбы против русских. Своим противникам он говорил: «Я и вы — братья по религии. Две собаки дерутся, но когда увидят волка, то, забыв свою вражду, вместе бегут на него. Хотя мы и враги между собою, но русские — волки нам, а поэтому прошу соединиться со мною и сражаться против общего врага; 
И все больше горцев присоединялось к Шамилю, и все меньше оставалось покорных своим ханам и русскому царю.

В 1839 году русским войскам удалось блокировать Шамиля в его резиденции — селе Ахульго. Более двух месяцев длилась осада крепости. При кровавом штурме Ахульго силы горцев истощились до предела. Летописец имама Мухаммед Таир Карахский писал об этих страшных днях защитников крепости:
«...смерти больше не избегали, а искали, как высшего блага, как окончания всех мук и пыток...» 

Николай I откровенно сожалел о неудавшейся попытке пленения Шамиля, но... наградил генерала П. X. Граббе Георгиевским крестом, а всех участников штурма медалью "За взятие Ахульго штурмом 22.8.1839 г.» В России торжествовали победу, но через восемь месяцев имам Шамиль вновь объявился во главе своих верных мюридов. 

Испытывая на себе давление со стороны царских войск, Чечня обратилась к Шамилю с просьбой или защитить ее, или разрешить покориться русским. Но зная, что за отступничество Шамиль карает смертной казнью, чеченские послы побоялись напрямую обратиться к нему и прибегли к помощи его матери.




 Шамиль умело маневрировал своими силами.

 
Интересны в этом отношении выдержки из записки воевавшего на Кавказе генерала Пассека, который так характеризовал действия противника: 
«Соображения горцев здравы, дальновидны, всегда основаны на знании местности и обстоятельств. Когда угрожает опасность одному неприятельскому пункту, они обращаются туда, где их не ожидают, в ту часть края, которая обнажена от войск, таким образом отвлекают наши силы и ободряют своих».

Необходимо было искать новые способы ведения боевых действий против Шамиля. Но пока царь менял только главнокомандующих. Назначив в 1844 году на пост наместника Кавказа князя М. С. Воронцова, Николай I напутствовал его пожеланием через год покончить с Шамилем. И вот весной следующего года новый главнокомандующий возглавил печально знаменитую Даргинскую экспедицию, цель которой была одним ударом разгромить Шамиля в его новой резиденции -- ауле Дарго. Мы уже знаем подробности этого похода, когда войска, углубившись в горы, оказались в окружении и с трудом пробились обратно, понеся огромные потери.


Эта боевая операция не дала никаких положительных результатов. Хотя село было разгромленно, территория осталась под властью Шамиля. После Даргинской экспедиции командование русских войск в корне изменило свою тактику.

.




 Посылая письменные приказания подчиненным лицам, Шамиль скреплял их своей именной печатью. На этой печати стояли имена семи святых, о которых сказано в алькоране, что они бежали от преследования царя вавилонского и нашли убежище в одной пещере; им сопутствовала их верная собака Китмир; ее имя тоже стоит на печати, а ниже — Шамиль. Письма Шамиля доставляв специальными гонцами. 
Каждый из них имел особый документ за подписью имама, по предъявлении которого ему давали свежего коня, проводника, ночлег и продовольствие. У Шамиля была небольшая, но тщательно отобранная библиотека, где он проводил свободные часы за изучением шариата, чтением Корана, знакомился с арабской литературой, творчеством древних философов и поэтов. Он любил говорить, что человек создан из забывчивости и ошибок, а потому добро тому, кто слушает напоминающих забытое и предупреждающих ошибки. 









.








 



 После Крымской войны русская армия получила нарезное оружие с большой дальностью и меткостью стрельбы. Все это способствовало перевесу в военных действиях на Кавказе в пользу русских. 
 


Шамиль с остатками верных мюридов отступил в Дагестан.По словам одного из его сподвижников, у имама не осталось ничего, «кроме оружия, которое было у него в руках, и лошади, на которой он сидел». 
Шамиля неотступно преследовали, и он вынужден был, наконец, всего с 400 мюридами и четырьмя орудиями уйти в свое последнее убежище — Гуниб. Сюда же августа 1859 года подошли все войска во главе с главнокомандующим, князем А. И. Барятинским.



Шамиль укрепил единственную тропинку на Гуниб высокой стеной с бойницами. Он рассчитывал удержаться в этой природной крепости до наступления холодов в надежде, что они заставят русских отступить от Гуниба, а дальше — что Бог даст. На предложение сдаться Шамиль ответил отказом. «Рука смочена, шашка вынута, а помощь только от Бога», — таковы были слова имама. Но малочисленный гарнизон не мог долго сопротивляться.Целый месяц 40 000 русских солдат штурмовали село Гуниб , где было всего 400 защитников !



25 августа 1859 года Шамиль прекратил сопротивление.



Так закончилось правление Шамиля на Кавказе, но жизнь, полная неожиданностей и превратностей судеб, продолжалась. Плененного Шамиля вместе с семьей перевезли в Темир-Хан-Шуру, а оттуда отправили в Россию. Путь лежал через Ставрополь, Ростов-на-Дону, Чугуев, Москву, долгий путь через всю Россию (удивившую его своими размерам) в Петербург . Во всех городах и населенных пунктах, гце останавливался Шамиль, он вызывал общее любопытство. Это был легендарный Шамиль, о котором многие слышали еще от своих отцов и дедов. Перенесемся на мгновение в то время и посмотрим на Шамиля глазами ставропольского мальчика, впервые повстречавшего грозного имама: 

«Наутро мы, детвора, бросились к "Бабиной роще". Я подбежал в тот момент, когда Шамиль выходил из ворот на улицу. Волоса стали дыбом и ноги подкосились, когда чуть не в упор налетели мы на грозного пленника, перед именем которого привыкли трепетать. На всю жизнь запечатлелась и гордая осанка пленника, белая черкеска, папаха с чалмой, и большая рыжая борода. Впечатление этой неожиданной встречи было так сильно, что оно вытеснило все остальное, и я ничего другого из этого дня не помню.
Впоследствии я узнал, что Шамилю в роще, в «ротонде», был устроен офицерский обед. Выходил он из рощи в ворота, стоящие по Александровской улице» (из записок Г. Прозрителева, местного краеведа).

В Чугуеве Шамиля встретил Александр II, который проводил там смотр войск. Новый император России Александр II оказал своему пленнику — гордому и свободолюбивому человеку — достойный прием. Он понимал, что пребывание Шамиля в России может помочь установлению мира и дружбы между народами Кавказа и русскими.




В Петербурге Шамиль был любезно принят Государыней Марией Александровной. Бывшему властителю Кавказа здесь были показаны сокровища европейской культуры и достопримечательности столицы: Исаакиевский собор, Публичная библиотека. Инженерный замок, Кронштадт, театр... Посетил Шамиль и Первый кадетский корпус, в котором когда-то воспитывался его сын.

Местом жительства Шамиля в России была определв Калуга. Поселился он с семьей (всего 22 человека с прислугой) в двухэтажном каменном особняке Сухотина. При доме был сад и флигель, где Шамиль принимал гостей. Во дворе для него построили небольшую мечеть. Он получал 15 тысяч рублей годового содержания и летом имел даровую дачу в окрестностях Калуги. Началась размеренная, спокойная жизнь. Шамиль стал достопримечательностью Калуги. По утрам он занимался у себя дома. О своей войне с русскими войсками он оставил подробные записи на арабском языке, которые потом хранились у его сына Кази Мухаммеда. Днем совершал прогулки по городу.

Шамиль имел обыкновение при встрече с нищим подавать ему то, что попадалось под руку в его кошельке — была ли это ассигнация, или золотой, или серебряный рубль; и когда его спрашивали, зачем он подает так много, то он обыкновенно отвечал:
— Я не могу подать нищему медную монету, потому что может случиться, что ему в тот день никто не подаст ничего. Чем же тогда он будет сыт в этот день? 



 Душою он был в родных горах и никогда не забывал о родине.






В 1870 году Шамиль поехал на поклонение в Мекку. Его с почтением встретили в мусульманском мире. Турецкий султан на торжественном приеме, каким он удостаивал только царствующих особ, при всех поцеловал ему руку. А когда Шамиль проезжал или пешком проходил по улицам Константинополя, исламисты падали пред ним ниц. Так велико было преклонение турок и других восточных народов перед человеком, который почти 25 лет провоевал с могущественной Российской империей; в то время как Турция, начиная войны с Россией, вынуждена была заканчивать их невыгодным для нее миром по истечении года или самое большее двух лет.

В Мекке за Шамилем ходили толпы поклонников. Девятнадцать ран холодным оружием и три пулевых ранения не помешали ему прожить до 74 лет. Похоронен он в Медине, на местном кладбище Джаннат-Эм-Баки.


С. ЧЕКАЛИН