Путин о национальной безопасности: что было, то и будет

По сообщениям СМИ Б.Абама рассматривает варианты кардинального сокращения стратегических ядерных сил. В своей очередной программной статье В.Путин объявляет о планах производства 400 новых стратегических ракет. Логика Б.Абамы понятна – желание иметь тысячи ракет демонстрирует мышление ушедшей эпохи противостояния военных сверхдержав. Логика В.Путина демонстрирует дремучесть мышления нынешней российской власти.

Сегодня  сила общества определяется мощью его интеллектуального потенциала, реализуемого в политике, экономике, социальной сфере. Не случайно в США последние десятилетия вопросы национальной безопасности включая реформы вооруженных сил разрабатываются не генералами, а интеллектуалами. Потому что генералы всегда готовятся к прошедшей войне. И вообще они специалисты по ведению боевых действий, мало что смыслящие в концептуальных вопросах безопасности. Тем более в современных условиях, когда безопасность в подавляющей степени определяется не военными, а экономическими, политическими и социальными факторами.

У нас национальная безопасность остается вотчиной генералов. И это при том, что два десятилетия перманентной реформы российской армии демонстрируют: генералы по своей природе не способны обеспечить модернизацию вооруженных сил. Ее последний этап ставит задачу создания высокотехнологической армии. Актуальность этой задачи подтверждает в своей статье и В.Путин – пишет о необходимости обеспечить техническое превосходство российской армии. Однако то, как пытаются решить эту задачу генералы, свидетельствует лишь о том, что результат будет традиционным – принципиально ничего не изменится. Потому что каждый этап реформирования генералами армии делает ее только более удобной и комфортной для них самих. А повышение технологического уровня вооруженных сил этому требованию генеральского мышления никак не отвечает. Что наглядно подтверждает нынешний цикл реформирования армии.

Дело в том, что создание высокотехнологичных вооруженных сил в первую очередь требует увеличение в составе армии специалистов с высшим техническим и средним военным образованием. Соответственно, увеличение офицерских должностей. Причем кардинально – с нынешних 20% до 70-80%.

Ничего крамольного в этом процессе нет. Так в экипаже стратегического бомбардировщика все должности офицерские. Почему в экипаже современного танка должны иметься только должности сержантов? И зачем такие должности нужны в РВСН (кроме, разве, несения караульной службы)? Или в том же подводном флоте? Таким образом, объявленная цель создания высокотехнологичной армии требует принципиального изменения структуры кадров – перехода к фактически офицерской армии, в которой рядовые, сержанты и старшины должны стать не основным, а вспомогательным персоналом.
Но этого как раз реформой не предусматривается. Планируется сохранение прежней структуры кадров, характерной для низкотехнологической массовой армии – 20% офицерских и 80% неофицерских должностей. Соответственно, поставленная реформой цель не может быть достигнута в принципе.

Вторая проблема – оптимизация размера армии под имеющийся экономический потенциал и реально существующие (а не гипотетические) угрозы. После Гражданской войны большевики сократили армию в десять раз – с 5 миллионов до 500 тысяч. И это в окружении смертельных врагов и наличии реальных угроз с их стороны. Сегодня мы сократили армию лишь в три раза.

При том, что советская армия и ВПК были гипертрофированы минимум в пять раз. При этом еще и страна стала и вдвое меньше по численности населения, и в четыре раза по реальному ВВП. И не имеет серьезных противников, для противоборства с которыми требуется большая армия. Плюс имеет ядерное оружие – универсальный инструмент сдерживания кого угодно. Так что нынешняя армия демонстрирует лишь тягу верховной власти к военной сверхдержавности, при том, что для этого нет ни условий, ни ресурсов, ни нужды. 

Реально нам нужна полумиллионная армия, в которой должны иметься четыреста тысяч офицеров, сто тысяч рядовых, сержантов, старшин и порядка 200 генералов. Такая армия будет нашему обществу по средствам и такую армию в принципе можно будет сделать достаточно высокотехнологичной. И военная реформа не ориентирована на создание именно такой армии, потому что она не нужна генералам. Ведь больше тысячи из них оказываются лишними.

Третья проблема – мобилизационная доктрина. В армии имеется без малого полторы тысячи генералов и несколько десятков тысяч старших офицеров, потому что в соответствии с имеющейся мобилизационной доктриной в случае войны армия должна развертываться до десяти миллионной численности. Именно такой по численности армии требуются тысячи генералов и старших офицеров. Их же не подготовишь за месяц военных сборов. Для этой же цели в резерве числятся два десятка миллионов российских мужчин и имеется громоздкая система комиссариатов.

Но в современных условиях потребность в десятимиллионной армии и возможность ее развертывания должны рассматривать не политики или аналитики, а психиатры. Альтернативным объяснением существования нынешней мобилизационной доктрины является корыстный интерес генералитета, желающего сохранить свое поголовье. И пока премьер лишь обещает подумать над мобилизационной доктриной. Причем без упоминания о сроках. По российской практике это означает, что в ближайшее десятилетие ничего в этом деле не изменится.

Первые две проблемы демонстрируют убогий уровень интеллектуального обеспечения вопросов национальной безопасности. Третья проблема демонстрирует доминирование в вопросах реформирования вооруженных сил корыстных интересов генералитета. Есть и четвертая проблема, связанная с крепостническим менталитетом российской власти. Дело в том, что наша армия принципиально неконституционна. Потому что, попадая в армию, призывник фактически лишается закрепленных в конституции гражданских прав – права на 8-ми часовой рабочий день, свободы передвижения, полноценной правовой защиты. Ведь и судебная система в армии тоже своя собственная. В результате современная российская армия представляет собой чисто крепостное хозяйство. Не случайно в нем процветают дикие нравы. Как следствие, если армия – это школа, то занимается выковыванием людей с психологией рабов. Хорошо еще, что, как и все свои задачи, армия и эту решает с минимальным кпд.       

Статья В.Путина свидетельствует, что ни одной из реально существующих главных проблем национальной безопасности власть решать не собирается. А потому, что было, то и будет