Абзац

 

— Вот уж точно «жизнь полна неожиданностей», — вздохнул заключённый, выходя на свободу.

 

А кому навредили хорошие отношения? Разве плохим людям? Нисколько! Потому что добрые отношения безвредны для всех.

 

Безвражие - то же бездружие. Человек себе сам друг и враг. Это довольно скучно.

 

Всякий вред есть фундамент опыта; всякая польза – дым от трубы. Нельзя жить ничком и в сплошном воспарении.

 

Вы разве сожалеете о прошедшем или болеете будущим? Нет, вы всегда спите в настоящем!

 

Гордыня что? Она ведь на твёрдом топливе работает – её и сломать можно. А здесь – пары эфира, здесь порыв – как с этим справиться?..

 

Достопочтенные люди оставляют после себя деньги и вещи – наследство же обездоленных по праву принадлежит лишь смерти.

 

Если всё преобразовано в искусство, то оно превращается в ремесло.

 

Если ты позволишь принять от ребёнка подачку, то позже ему легче будет бросить в тебя камень.

 

Если хочешь меньше делать ошибок, то знай: человек при тебе не тот, который есть и бывает только с самим собою.

 

Если человек носится с одной лишь правдой своей, он, скорее всего, обречён на поражение. Ибо более бесполезного занятия не сыскать во всей вселенной.

 

Жалость к себе - не есть состояние; жалость к себе - ленивый просчёт.

 

Жизнь прежде прочего слагается из страстей. Главное, чтобы страсти наши не превращались в токсины в угоду морали. Избегайте поэтому любого насилия.

 

Заставить поскользнуться и упасть могут многие; поднять и помочь - некоторые. Неравная схватка, согласны?

 

Лёгкая, летящая по облаку кисть; светлая акварель над заревом; размытый еле штрих дождя – что за дивный портрет для девушки!..

 

Любовь может быть беспредельной по чувствам, но зримая суть её вся в рваных краях; так фантазии мы принимаем за чьи-то способности.

 

Любовь не прощает небрежности. Ей чужды поклоны и реверансы вослед.

 

Любопытно, что даже самая сильная фигура (к примеру, в шахматах) в общем-то, почти не имеет влияния на занимаемое место.

 

Мир упорно стоит на своём. И ни до какого гения он не дорастает. Поистине, у каждого те наследники, каков он сам. Гениев наследуют гении.

 

Музыка неистощима; это - самый животворный источник, который замутить попросту нечем.

 

Надо жить не чувствами, не жалостью к людям, а достоинством сердца...

 

Не водитесь с чуждыми людьми, не делайте не своих дел: глупцом легче лёгкого прослыть при этом.

 

Нет и не может быть и теперь таких чистых благ для тех, кто овеял романтикой прекрасного свою жизнь, кто вдохновил себя родниковой верой своей на самое-самое...

 

Нет ничего вздорнее судить людей: в тебе самом всё то и находится, что ты осуждаешь в других.

 

Нет ничего проще соблюдать принципы, когда у тебя в наличии есть власть и деньги.

 

О человеке нужно судить не по его месту в жизни и не по возрасту, а по духовному и умственному состоянию.

 

Одно и то же время всегда будет порождать противоречивые общественные строи.

 

Откровение сродни нескромности. Поэтому так остерегаются всякой искренности.

 

Ошибкой можно назвать проступок, о котором человек ничего не ведал; остальное - намеренность или глупость.

 

Первый успех, как и вечный долг – он обещает, и обязывает жить без устали.

 

Перестань стыдиться того, что кажется тебе плохим, перестань восхищаться тем, что кажется прекрасным в тебе – и ты обретёшь себя лучшего, настоящего. Перестань думать о себе, как о человеке высшем или низшем; убедись окончательно в том, что выключатель, находись он у потолка или пола, всё равно остаётся выключателем... Так и мы остаёмся всегда тем единственным, что определено уж и природой, и средой. Вопрос лишь в том, что сила извне вполне может сломать и нас. Это-то и самое страшное.

 

Подтверждение собственным взглядам можно найти во всём. Это не значит, что всё так и есть - это лишь спорная мера вещей.

 

Поклажа не родила даже ослика - человек Сигизмунд скрестил ношу с хребтом.

 

Политические тенденции, как загар, который довольно быстро обесцвечивается.

 

Расставаясь с человеком, не забывай, что видишь его, возможно, в последний раз.

 

Сколько бы ни говорили в известном пожелании относиться к другим, как к себе, это не поможет. Потому что относиться к себе – менее, чем миллиардная частичка истины. Более точно следует относиться к человеку, как он относится к себе сам.

 

Создавая, творя тайный образ, мы должны примириться с частной жизнью героя - ибо в тексте даже мнимая клякса для него важнее всех наших талантов. Наш герои, как ребёнок, понимает и видит, чего мы не ждём - так он рождается заново.

 

Там, где темница - спит откровение. Но где простор - бодрствует грех.

 

Трудно быть свободным от нравов, политики, времени. Но, пожалуй, только в такой несвободе может состояться настоящий человек.

 

Ты не знаешь, что тебе делать? Пробуй всё – и ты придёшь к успеху рано или поздно.

 

Философия - свобода навыворот. Поэзия - просто свобода. Проза - свобода призвания.

 

Ценность прожитой жизни не исчисляется временем; только невзрачные люди не понимают или не хотят понимать то, что жизнь ценится созданным.

 

Ценность человека, его достоинство определяются наклонностью жить не затхлой моралью уныния, а видеть воздушное, лёгкое даже в чугунных болванках.

 

Человек - лист бумаги чистой. Он вам знаком? Значит, вы - графоман! Творите шедевры, скажу.

 

Человек - это кукла во всякой морали; но главное - лапы, держащие власть.

 

Человек знает ничтожно мало, ибо знание его сиемгновенно – большего сказать невозможно.

 

Человек не обязан вовсе распахивать платье, под которым нет тела. Потому и незачем ему ждать наступления ночи.

 

Человек потерялся – и тонет в разгуле; но в новой надежде спасётся трудом.

 

Человек так уж устроен: где хитрость не требуется, там её и не будет. Поэтому первые встречи так хороши.

 

Чем больше мы расширяем рамки собственного «я», тем более обнаруживается, насколько мы малы по сравнению с ними.

 

Чем упрямее мы склоняемся к фатальному образу мыслей, тем усерднее поощряем смерть.

 

Чрезмерность принципов грозит самоотравлением: она таит иллюзорный покой, но парализует свободу. Воля к жизни при этом достаточно спорна.