Когда государева служба хуже тюремного заключения

На модерации Отложенный

Договорившись с руководством нашего ФСИНа, я провела депутатский прием по тюрьмам Петербурга и Ленинградской области. Мы встречались с подследственными СИЗО, осужденными и работниками системы исполнения наказаний.

Например, мы побывали в женской колонии в Тосно. Несмотря на то, что она рассчитана на 700 мест, сегодня здесь отбывают срок более 1200 осужденных. Надо сказать, что в целом колония довольно тяжелая – здесь сидят за убийства, наркоманию, много рецидивисток. После приема походили и познакомились с жизнью колонии поближе. Осмотрели пошивочные цеха, где трудятся осужденные, выяснили, как работает школа, есть ли у них интернет, библиотека. В колонии довольно неплохой медпункт – поликлиника с современным оборудованием. Побывали в столовой, в которой также расположен клуб, и договорились, что начальство возьмется за его ремонт.

А после я посетила знаменитый следственный изолятор «Кресты» в Петербурге. Посмотрела и спецблок, где сидят рецидивисты, и отделение для несовершеннолетних преступников. Кстати, петербургские «Кресты» - памятник истории и культуры. Помимо выдающейся архитектуры, здесь самый крупный в Европе тюремный  храм. Однако он требует серьезной реставрации, так как там долгое время находился клуб. Многие фрески и другие детали церковного интерьера были уничтожены. Побывала в 4-м, специализированном женском, изоляторе, в отделении, где сидят беременные.

Общий вывод – после присоединения России к Конвенции совета Европы содержание подследственных и осуждённых ощутимо улучшилось. Пока мы не можем выполнить все нормы Конвенции, по которым, например, на каждого осужденного должно приходиться 7 кв.метров – это больше, чем в общежитии, где на человека выделяется 6 квадратов. Но такого перенаселения уже нет. Допустим, в «Крестах» есть семиместные камеры, в которых сидит по пять человек. В детском блоке (от 14 до 18 лет) вообще всего 20 человек.

Я давно занимаюсь этими проблемами. Еще в середине 90х я была членом попечительского совета самой большой в Европе и густонаселенной тюрьмы для несовершеннолетних на Лебедева д. 29, в Петербурге. Тогда положение было очень тяжелым, как и в целом по стране. Сегодня все стало гораздо лучше. Отремонтированы корпуса. Везде светлый кафель. В каждой камере качественная деревянная мебель, лавки и столы. В камерах есть вентиляторы, санитарные условия вполне приемлемые.

Однако после визита в «Кресты» я заглянула в общежитие самого УФСИНа. Контраст просто разительный. Это два дома на Арсенальной набережной 7, построенные еще в 1914 году, одновременно с Крестами – страшные-престрашные.

Если тюрьму действительно привели в порядок - там есть душевые, а унитазы белее, чем у меня в квартире, - то в общежитии творится ужас и кошмар. Такое впечатление, что никто ни разу ничего не ремонтировал с момента закладки фундамента в 1914 году.

По нынешнему законодательству работники ФСИНа лишились всех льгот, которые были раньше. Сегодня их не ставят в очередь на жилье, поэтому многие их них бездомные. Если кому-то удается поселиться в общежитии, это почитается за счастье, хотя там обваливаются потолки, черные ванные, а трубы прогнили и все течет. Когда я обратилась к заму по тылу УФСИНа, он мне объяснил, что деньги выделяются целевым образом только на ремонт тюрем, и тратить их на ремонт общежитий он не имеет права. И сейчас для меня, как для депутата, это одна из основных задач – договориться с финансовыми органами, чтобы они хотя бы в рамках подготовки к зиме разрешили провести ремонт в общежитии. Нужно починить крышу, сделать заглушки на трубы, потому что туда льет дождь и вода расходится по всему зданию.

Общежитие в катастрофическом состоянии – это далеко не единственная проблема работников ФСИНа, которую я обнаружила. Как правило все они с профильным образованием, причем многие с высшим, но несмотря на это, у них очень низкие зарплаты. Они – государевы люди, носят погоны и поэтому сами за себя постоять не могут. Работники ФСИН не попали в закон о социальных гарантиях для работников МВД. В очередь на жилье их могут поставить только по месту прописки или регистрации в муниципалитете – легко можно представить, сколько веков они там будут стоять. Арендовать жилье в Санкт-Петербурге с такой зарплатой невозможно. Не по карману даже комната в коммуналке. Поэтому многие снимают жилье за городом в сельской местности и по несколько часов добираются на работу. Бесплатного проезда их тоже лишили. Единственное, что осталось – в свой профильный вуз они могут поступать по направлению. На мой взгляд, это просто издевательство над людьми – фактически, их вынуждают переходить на «подножный корм».

До тех пор, пока не решим их социальные проблемы, мы не уничтожим коррупцию в системе исполнения наказаний. Они так и будут носить за решетку телефоны, деньги, наркотики и прочее.

Недавно на правительственном часе я потребовала от Коновалова, министра юстиции, срочно менять сложившуюся ситуацию. Пусть выходят на правительство, делают что угодно - милиция же добилась хоть каких-то соцгарантий, пусть даже не у всех категорий. Это государевы люди. И пока их проблемы не решены, государство не будет крепким.