Чем закончится война в Ливии?

Оппозиция контролирует абсолютное большинство городов страны, включая столицу Триполи. Большая часть семьи Муаммара Каддафи и его ближайших соратников бежали из Ливии (кто-то – в соседние Нигер и Алжир).

С каждым днем растет число стран, признавших Переходный национальный совет легитимной властью страны. На днях представителей Совета принимал у себя американский президент, который пообещал быть «другом и партнером» Ливии в «новой главе ее жизни».

Другие государства, объявившие себя «группой друзей Ливии», также клянутся в вечной дружбе и обещают помочь новопровозглашенной демократии, в том числе отправив «на родину» замороженные ими деньги на счетах Муаммара Каддафи.

В реальности же ситуация очень далека от победы. Так, например, власти до сих пор не могут сформировать новый кабинет министров (несмотря на то что в нем будет аж 34 портфеля и вроде никто из повстанческих группировок не будет обделен). Даже глава ПНС Мустафа Абдель Джалиль не набирает достаточного числа голосов для того, чтобы занять пост премьера. Всему виной полное отсутствие согласия в рядах повстанцев. 

Ведь свержение Каддафи было единственной целью, объединившей под штандартом «ливийская оппозиция» ряд разнородных элементов, которые в любых других условиях перерезали бы друг другу глотки. И весьма вероятно, что теперь, после свержения Каддафи, эти «другие условия» настанут.

Таким образом, эксперты сомневаются, что в ближайшее время повстанцам удастся сформировать дееспособные органы государственной власти (даже если они сдержат обещание и в течение семи-десяти ближайших дней сформируют правительство, срок его жизни будет не слишком длинный).

Большие проблемы у страны и в области экспорта энергоносителей. Покупатели оказались недовольны тем, что созданная Переходным национальным советом ливийская нефтяная компания AGOCO начала свое сотрудничество с ними с обмана. Так, существовала договоренность, что первые объемы ливийской нефти, идущие на Запад, будут состоять из нефти с месторождения Сарир. Вместо этого была поставлена нефть из смеси с месторождения Сарир и с месторождения Месла.

Однако, даже если ливийским нефтяникам удастся сгладить конфуз ситуации, вряд ли они смогут получать от продажи энергоносителей столько же денег, сколько и Каддафи. Во-первых, потому что этот сектор очень сильно пострадал во время гражданской войны.

Так, по оценкам экспертов, вернуться на уровень производства в 1,6 млн баррелей нефти в сутки Ливия сможет не ранее, чем через 18 лет. К тому же очевидно, что текущими нефтегазовыми активами придется делиться и с западными «освободителями». Не секрет, что, например, Франция активно встала на сторону оппозиционеров лишь после того, как ей обещали колоссальные газовые активы в Ливии.

А, по словам независимого депутата Европарламента из Великобритании Эндрю Бронса, лондонский нефтетрейдер Vitol за вовремя перечисленные повстанцам 1 млрд долларов получает монопольные права на торговлю ливийской нефтью. Так что сейчас вопрос ценообразования на ливийские энергоносители уже фактически будет решаться не в Триполи.

Кроме того, повстанцы пока не могут взять ряд городов, сохранивших верность Брату-лидеру, – в частности, Бани-Валид, Сабха и Сирт. Обороной последнего, по некоторым данным, лично руководит один из сыновей Муаммара Каддафи. Ни волны нападения, ни масштабные бомбардировки (по словам представителей Каддафи, под бомбами самолетов НАТО погибло до 2 тыс. мирных жителей) не могут сломить сопротивление горожан.

Более того, последним удалось добиться ряда пропагандистских побед. Например, под Бани-Валидом лоялисты заявили, что взяли в плен 17 иностранных наемников. Большинство из них – французы. Есть также британцы и военнослужащие из Катара.

Еще одной серьезной проблемой является то, что бывший лидер страны Муаммар Каддафи жив и на свободе. Несмотря на объявленную властями награду в 2 млн долларов за его поимку. И не просто на свободе, а регулярно выступает с заявлениями.

В последнем из них он сказал, что люди из ПНС «пришли к власти не по желанию народа, а из-за вооруженного нападения на Ливию с суши, моря и воздуха. Они представляют только свои личные интересы, а не интересы всего ливийского народа, и будут уничтожены народом». И самое интересное то, что это предсказание вполне может сбыться.

Конечно, на сегодняшний день бывший лидер Ливии не опасен властям. Однако все понимают, что в среднесрочной перспективе он может представлять для них серьезную угрозу – ведь скоро население начнет сравнивать. Отсутствие денег и необходимость делиться доходами от нефтегазового экспорта с западными «друзьями» вряд ли позволит нынешним обеспечивать достойный уровень жизни для местного населения (не говоря уже о тех стандартах, объемах социальной помощи и доходах, которые получали ливийцы во времена правления Брата-лидера).

Возникнут серьезные проблемы и с точки зрения обеспечения безопасности. Племенные вожди, участвовавшие в восстании, захотят получить свою долю пирога в виде контроля над собственными землями. Они не для того свергали Муаммара Каддафи, чтобы снова подчиняться Триполи. Поэтому в Ливии вполне возможен ренессанс феодальных отношений, которые господствовали в стране до прихода к власти Брата-лидера. Со всеми составляющими – столкновениями подконтрольных вождям группировок с правительственными войсками, обнищанием населения, полным крахом общественных систем образования, здравоохранения и социального обеспечения.

Естественно, через какое-то время подобной жизни у населения начнется ностальгия по сытым временам Каддафи. А затем они, возможно, выйдут на улицу. С оружием в руках и под лозунгами «наведения порядка». И возглавить их могут лишь две силы: исламисты (Союз исламских судов в Сомали и «Талибан» в Афганистане показали, что лишь исламская идея может объединить фрагментированные общества несостоявшихся мусульманских государств) или кто-то из семьи Каддафи, возможно, и сам Брат-лидер. И оказавшись перед такой дилеммой, Запад, весьма вероятно, встанет на сторону последнего.